Но что поделаешь? Она — моя мама. Я должен ей уступать.
Дейзи очень нравилось его слушать. Он так мило рассказывал о своих родителях, о том, как его семья праздновала Рождество, какие они совершали походы.
Тиг мог без конца о чем-то говорить. В большинстве историй он выступал в роли злодея. Он все время смешил Дейзи и болтал. Только потом она сообразила — он ни разу не упомянул о своих подружках. Она собиралась спросить его об этом, но он вдруг подошел к ней, подбоченился и покачал головой:
— Надо же, какая ты грязная.
Тиг сказал это с таким восхищением, что Дейзи моргнула.
Она ничего не могла поделать. Таковы издержки работы с деревом. Втирание полировки. Старание подчеркнуть красоту и структуру каждой доски. Ей ничего не оставалось, как вложить в это всю себя — и его рубашку.
Тиг снова покачал головой.
— Ты играла в грязных лужах, когда была ребенком?
— Ты что? Я была первой неженкой в классе.
Постоянно попадала в истории, но при этом всегда была прекрасно одета.
— Сейчас о тебе этого не скажешь. Идем.
— Куда? Мы не можем уйти. Я не закончила. Но когда Дейзи выглянула в окно, то увидела, что солнце зашло. Было темно, и вовсю шел снег.
— Мы работали без перерыва. Уже седьмой час.
Ты сказала, что сегодня тебе не надо закрывать кафе. Нам необходим хороший душ. И я должен приготовить обед, а еще надо зайти в магазины нужно купить тебе приличную одежду.
— Э-э… Тиг. — Дейзи помахала рукой перед, его лицом, чтобы привлечь его внимание. — Ты случайно не заметил, что как раз приличная одежда у меня имеется?
— У тебя нет вещей с такими фантастическими этикетками.
О боже! Он потащил ее в универмаг на Мейн-стрит. Это было одно из старомодных мест, где можно купить и обручальное кольцо, и мотыгу, и сухие порошки от головной боли, и марки. В задней части магазина была одежда — все на полках, никаких вешалок. Хлопчатобумажная ткань оказалась такой жесткой, что могла стоять. — Ты думаешь, эти широкие рабочие брюки можно носить в качестве пояса целомудрия? — спросила Дейзи. — Не понимаю, как вообще их можно надеть или снять.
— Об этом я не подумал, — признался Тиг.
Она ударила его кулаком. Но не смогла помешать купить ей целый гардероб джинсов, фланелевых рубашек, перчаток, шерстяных носков.
— А в этих брюках можно согнуть ноги в коленях?
— Ты их еще не надела, глупышка. Сначала мы должны вывалять эти джинсы в грязи, потом выстирать с отбеливающим порошком. И они станут помягче. Но главное — ты сможешь проливать на них краску, и лак, и все что угодно. Ты сможешь носить их долго и не губить свои хорошенькие одежки.
Дейзи ахнула, когда увидела сумму.
— Ради бога, Тиг, за такие; деньги я могу купить фирменную одежду.
— Да, но будешь ли ты выглядеть так привлекательно? Теперь — обед.
Она не чувствовала усталости, хотя встала еще до рассвета, готовила и пекла, а потом не покладая рук несколько часов работала вместе с Тигом.
У себя дома он развел огонь и усадил Дейзи на подушки перед камином.
— Мы устроим здесь пикник, — сказал Тиг.
Когда она опустилась на эти подушки, у нее заныли мышцы и все тело запросило отдыха. Но это была приятная усталость.
— Ага, — произнес он, наконец появившись в дверях. На подносе красовалась зажженная свеча.
Свеча стояла в хрустальном подсвечнике. В тон ему — две синие тарелки. На салфетках были очень аккуратные складки. Вино — в красивых бокалах.
В меню оказались лишь арахисовое масло и сэндвичи с беконом и тонкими ломтиками картофеля.
— И брикеты мороженого на десерт — если доешь все, что у тебя на тарелке. — Тиг погрозил ей пальцем. — Ничего не говори. Я знаю, что шеф-повар я неважный.
— Ты шутишь? Я такого не ела несколько лет.
— Здесь все очень калорийно.
— Особенно мороженое с шоколадом. А ты знаешь, что шоколад содержит гормон счастья?
— Я что, в капусте родился? Я всегда включаю в меню шоколад. — Он добавил:
— Не хватает фруктов, но я подумал, что в вине есть виноград.
— Правильно.
— Наверное, не хватает витамина D. Но завтра я могу положить тебя под солнечные лучи.
— Если будет солнце.
— Да, зимой это проблема. Но если солнышко покажется, мы сможем поиграть в снежки, чтобы получить наш витамин D.
— Как далеко ты согласен пойти ради питания!
— Ты многого обо мне не знаешь.
Они целый день дразнили друг друга и вдруг оба внезапно замолчали. Дрова в камине трещали. На стенах плясали тени. В комнате повисла тишина.
Дейзи смотрела на Тига целый день, но не смотрела по-настоящему. С ним было очень легко общаться. Он до нее не дотрагивался, и все-таки они не могли не ощущать обоюдного желания.
Просто… чувствовали его.
Он медленно отодвинул в сторону поднос и протянул руку. Дейзи взяла его за руку, не спуская с него глаз. Она поняла вопрос, хотя он ничего не спросил, и дала ответ, обвив руками его шею и поцеловав в губы медленным, долгим поцелуем.
Казалось, в тот день она без конца снимала с себя широкие брюки и блузку. Но на этот раз все было по-другому. Тиг проник под блузку, поднимая один шелковистый дюйм за другим. Его сильные шершавые руки нежно прикасались к ней, лелея каждую клеточку. Горячее, страстное желание пело в ее крови. Всю жизнь Дейзи была неугомонной. В первый раз она подумала, что именно его и искала.
Только его.
Каким-то образом он заставил одежду Дейзи исчезнуть, она решила проделать тот же фокус с его одеждой. Потом они снова оказались вместе, колени, грудь, живот, таз качались под одну и ту же музыку, они танцевали под один и тот же первобытный танец любви.
Он быстро поднял голову и улыбнулся — одной из чисто мужских улыбок. Я владею тобой, детка.
Так оно и было в тот момент. Но в ответ Дейзи тут же завладела им. И доказывала ему это очень долго…
Она открыла глаза после полуночи и обнаружила, что Тиг осыпает поцелуями ее лицо, шею.
— Мы проснулись ради чего-то? — сонно прошептала женщина.
— Я хочу, чтобы ты осталась. Но, кажется, тебе надо рано вставать утром из-за кафе.
— Да. В половине шестого.
— Ну… — Еще несколько поцелуев. — Я могу подняться и отвезти тебя в пять утра. Или сейчас.
Что легче?
Она об этом не подумала, но теперь, раз он поднял этот вопрос, она ответила:
— Я не хочу тебя покидать, но мне удобнее быть у себя дома. Тогда, чтобы открыть кафе, я просто спущусь по лестнице. И тебе не придется вставать ни свет ни заря.
— Я не сетую.
— Правильно. — Дейзи ответила на его сонные поцелуи, но вдруг вспомнила:
— Тиг, тебе вообще незачем меня отвозить. У меня твоя машина.
— Я знаю. Но мне бы не хотелось, чтобы после ночи любви ты ехала домой одна.
Они оделись, она взяла свою новую рабочую одежду, и он проводил ее до самой двери кафе. На улице не было никаких признаков жизни. Кружились пушистые хлопья снега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29