Вчера вечером ее разбудил сотовый телефон, и тот же телефон теперь снова звонил. Но не это было удивительным. Удивительным было все остальное. Солнечный свет просачивался через щели в шторах. Казалось, горят все лампы в доме Каннингэмов. Отовсюду доносились непривычные звуки — с гулом заработал холодильник, в другой комнате включилось радио, с лязганьем начали действовать радиаторы водяного отопления. И ее так обнимал какой-то мужчина, будто она была подарком.
Дейзи мгновенно поняла, что включили электричество и метель, кажется, прекратилась. Но мужчина, который сжимал ее в объятиях…
Прошлой ночью она занималась с ним любовью — с незнакомцем. Она так не поступала. Никогда.
— Этот сотовый, — баритоном произнес мужчина, уткнувшись в изгиб ее шеи, — все время звонит. Похоже, трубку не бросят. Хочешь, я отвечу?
— Нет, отвечу я. Это наверняка шериф.
Так оно и было.
— Дейзи Кэмпбелл, если бы ты не ответила в ближайшее время, у меня был бы сердечный приступ. Что там с вами случилось?
— У нас все хорошо, Джордж. — Она лихорадочно искала в растерзанной кухне, чем бы прикрыться. В глаза бросился только грубый передник плотника. Пригодится, чтобы прикрыться спереди.
— Хорошо. Снегоочистители выехали уже три часа назад. Не пройдет и часа, как мы будем у вас.
Вы — одни из первых в списке, но мы должны расчистить шоссе и город, прежде чем двинуться на проселочные дороги. Как твой пациент пережил эту ночь?
Ее пациент. Тот, у которого разбита голова и повреждена лодыжка. Тот, который почти всю ночь неутомимо занимался с ней любовью.
— Э-э… кажется, он пострадал не так сильно, как я подумала сначала.
— Это хорошо. Но мы должны сегодня утром отвезти его в больницу на осмотр. Теперь о твоем возвращении домой…
— В доме моих родителей не работал генератор. Из-за этого я и пошла к Каннингэмам.
— Ладно. Когда я закончу наш разговор, то…
Джордж сказал что-то еще. Дейзи уже не понимала ничего, потому что Тиг внезапно появился в дверях. На нем были застегнутые джинсы, и он молча и пристально оглядывал ее.
Его передник прикрывал некоторые заманчивые места. Кстати, было не так холодно, как раньше: очевидно, батареи грелись уже несколько часов. И все-таки, когда Дейзи почувствовала, как Тиг на нее смотрит, она ощутила себя обнаженной.
Ночью он был ее любовником… но при свете дня стал незнакомцем. Незнакомцем, с которым ей было даже лучше, как это ни странно, чем с мужем. Ни один мужчина на планете не лишал ее спокойствия. До сих пор.
Этот негодник чертовски хорошо выглядел в сумерках, но надо же — сейчас он выглядел попросту опасно.
Расслабься, попыталась сказать она себе. Это не любовь.
Тиг стоял и смотрел на нее с таким видом, что Дейзи почувствовала: он снова собирается на нее наброситься. Он прислонился к дверному косяку, опираясь на самодельный костыль. Он должен был бы вызывать жалость. Но этот проклятый мужчина, даже раненный, обещал своим сонным взглядом грешные, безответственные вещи.
И в какой-то идиотской части ее сердца эти обещания ей очень нравились. И хотелось, чтобы он набросился на нее. Можно было подумать, что ее разум отбыл на Северный полюс и отказался возвращаться домой. Дейзи твердо сказала:
— Нас спасут меньше чем через час.
— Черт возьми!
Она не собиралась улыбаться. Она собиралась вести себя жестко.
— Ты возражаешь против хорошей еды? Не хочешь вернуться в свою постель?
Он шагнул вперед.
— Я возражаю против того, что сегодня ночью нам уже не придется вдвоем оказаться в западне.
Мне хотелось бы провести с тобой в одной ловушке еще пять или шесть дней. Как минимум.
Дейзи ощутила волнение, никак не связанное с сексом. Это был очень опасный трепет. Он касался того нежного места, к которому она никогда никого не подпускала, потому что тогда можно разбить себе сердце.
— Что ж, — весело произнесла она. — Приключение — всегда удовольствие. Но если оно продолжится слишком долго, кончатся презервативы и еда. А ты станешь беспокоиться, что мы начинаем слишком привязываться друг к другу и у нас возникают «отношения».
— Ты думаешь, я стану об этом беспокоиться?
Кажется, она не смогла погасить опасный блеск в его глазах. Надо сказать ему правду.
— Мы не могли бы долго общаться, Тиг. Но я не собираюсь жалеть о прошлой ночи и надеюсь, что ты не жалеешь.
— Не жалею.
Дейзи колебалась. Ей хотелось проявить осторожность, но не обижать его. Она мягко сказала:
— Вчера ночью я чувствовала, что… мы словно делаем то, о чем не сможем забыть.
Он продолжал пристально глядеть ей в лицо.
— Мне нравится эта фраза — «делаем то, о чем не сможем забыть». Не часто со мной такое происходит.
— Со мной тоже. Но я недолго пробуду в Уайт-Хиллз. — Она улыбнулась. — О, нам надо одеться.
Часы тикают. Через несколько минут к нам в дверь постучатся.
Он не пошевелился. Но и не прикоснулся к ней.
— Дейзи, тебе действительно так сильно не нравится Уайт-Хиллз?
Тиг задал вопрос так серьезно, что она тоже ответила серьезно:
— Вообще-то, я всегда его любила. Ну, когда здесь жила моя семья и мы все были близки. Но для меня жизнь в маленьком городе… — Она покачала головой.
— Она тебе кажется скучной?
— Не скучной. Но я всегда чувствовала себя так, будто живу в круглом аквариуме. Каждый все знает о делах каждого. Нельзя совершать ошибки.
Ты не можешь хотеть чего-то другого. Не можешь сохранить… анонимность. У тебя должен быть такой же характер.
— Что такое «характер»?
— Характер — это… вести себя так» как ведут все остальные. В здешних местах самое волнующее занятие в субботу вечером — это наблюдать, как по дороге проезжают трактора, да еще футбольный матч в средней школе. Женщины развешивают одежду после стирки. Люди оплачивают счета, воспитывают детей и соревнуются за лучшие рождественские украшения.
— И все это плохо?
— Нет. Совсем не плохо для многих. Моя мама обычно говорила, что я единственная дочка, которую она не правильно назвала. Дейзи — Маргаритка, обычный цветок. А я, кажется, никогда не делала ничего обычного. По-моему, я даже на свет появилась с желанием танцевать до рассвета. А танцевать было не с кем.
— Похоже, ты ненавидела это место.
— Не ненавидела. Я люблю родителей, а с сестрами мы всегда были закадычными подружками.
И мне нравился город. Просто ему не нравилась я. Дейзи ухмыльнулась. — Тебе я тоже не понравлюсь, когда ты получше со мной познакомишься.
В его глазах появился вызов.
— Ты так говоришь, будто не сомневаешься в этом.
— О, нисколько не сомневаюсь. Мамы обычно загоняли в дом своих сыновей-подростков, чтобы защитить их от влияния «этой дикой Дейзи Кэмпбелл», когда я проезжала мимо.
— Да, ты меня испугала, — сухо сказал Тиг.
У обоих вырвались смешки, оба поторопились одеться и привести дом в порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29