Все же он придирчиво осмотрел кастрюли на плите, ящики, полки, холодильники… Ничего нет! Как он и чувствовал!
Андрей перешел в салон вагона-ресторана. Здесь досмотр начинался с буфета. Тотчас к нему подбежала Муся и, обворожительно улыбаясь, предложила:
— Давайте помогу. А то еще перебьете чего.
— Ну что ж, — согласился Андрей, — выгружайте-ка всю посуду.
— Неужели всю?! — всплеснула руками Муся, — Ведь и так будет видно.
— Ну, милая, или помогать, или не мешать.
В этот момент дальняя дверь салона отворилась, и вошел Ржавин. Андрей, заметив его, усмехнулся: «Вот он, Шерлок Холмс. Кажется, мои подозрения оправдываются».
Тем временем Муся уже вынула почти всю посуду с полок.
— Вот так уж, я думаю, хватит с вас? — недовольно спросила она. Андрей улыбнулся.
— Молода еще, чтобы ворчать да лениться,
— Так я оставлю.
Андрей мельком взглянул на Ржавина и заметил его напряженный взгляд. Он перевел глаза на Юзека и увидел, что тот перестал писать, рука с пером замерла над бумагой, но голову он не поднимал, делая вид, что занят своей работой. Только делал вид! За это Андрей готов был сейчас поручиться чем угодно.
Ему вдруг вспомнилась детская игра, когда один ищет спрятанную вещь, а другие говорят ему «жарко» или «холодно», и чем ближе к спрятанной вещи, тем «жарче». Андрею вдруг показалось, что он сейчас играет в эту игру и все окружающие, каждый по-своему, в этот момент говорят ему: «жарко».
Андрея охватило волнение. Контрабанда есть, она где-то рядом. Но где? Почему эта вертлявая девчонка так упорно не хочет вытаскивать из буфета всю посуду? И он решительно сказал Мусе:
— Ничего не оставлять.
— Да что же это такое?! — визгливо воскликнула та. — Издевательство прямо. Сами в таком случае вынимайте! Не нанималась!
— Муся! — прикрикнул на нее со своего места Юзек. — Если товарищу надо, вынь.
— Я нанималась посетителей обслуживать, а не этих…
Когда вся посуда была вынута, Андрей внимательно осмотрел пустые полки. Доски как доски, а стенки даже фанерные. Что тут спрячешь?
Его внимание привлекла самая нижняя из полок. Дно ее лежало на самом полу, вернее — должно было лежать, ведь ножек у шкафа не было. А на самом деле это дно находилось на порядочном расстоянии от пола. Что же под ним, под этим дном?
Андрей внимательно осмотрел доску. Она плотно, без единой щели прилегала к стенкам шкафа. И все-таки… Передний край ее ничем не закреплен, и если дверцы шкафа распахнуть до отказа… Да, да, ее, кажется, тогда можно выдвинуть.
Распахнуть дверцы мешали стопки посуды на полу. Андрей принялся отодвигать их в сторону.
— Я же говорю, он сейчас все перебьет! — звенящим от злости голосом воскликнула Муся. — А я потом из своей зарплаты отвечай! Не трогайте, вам говорят! Да что это, в самом деле!..
— Муся! — снова оборвал ее со своего места Юзек.
Андрей же не отвечал. Он был весь поглощен своей догадкой.
Наконец дверцы шкафа распахнуты. Андрей взялся руками за дно полки и потянул на себя… Еще… Еще сильнее… Дно даже не шелохнулось!
Озадаченный Андрей снова принялся изучать проклятую доску. Почему она не отодвигается? Ведь путь для нее свободен. Гвоздями она не прибита. Клея не видно. Он нагнулся еще ниже. И сразу же увидел тонкие металлические пластинки, вставленные по краям доски в узкие щелки между нею и стенками шкафа. А что, если вытащить эти пластинки? Эх, щипчики бы какие-нибудь!
— Мне нужны щипцы, — требовательно сказал он, выпрямляясь. — Фу! Даже спина заныла.
— У нас, к вашему сведению, не мастерская, а ресторан, — дерзко ответила Муся. — У нас щипцы только для сахара.
— Вот-вот, — Андрей обрадовался. — Такие и дайте.
Муся, ворча, открыла один из ящиков и почти бросила Андрею щипцы.
Совсем не просто оказалось ухватиться такими щипцами за узенькую, утопленную в щель пластинку. Но когда Андрей, все же изловчившись, вытащил их, хорошо отполированная и подогнанная доска легко выкатилась из пазов.
Все пространство под ней было плотно забито небольшими целлофановыми пакетиками.
— Чулки! — воскликнул Андрей.
— Что вы говорите?! — первым отозвался Юзек. — Откуда они там взялись?
Андрей насмешливо ответил:
— Об этом, дорогой товарищ, надо вас спросить.
— Понятия не имею.
— Тогда вот у этой девушки.
— Я вам что, справочное бюро? — зло ответила Муся. — Кто-то положил, а я отвечай?
— Ладно, разберемся потом.
Андрей чувствовал, как в нем просыпается ответная злость: так нагло, так бессовестно лгали ему в глаза эти люди.
— Продолжим досмотр.
Он огляделся. Черт возьми, да под любой планкой в стене, в утробе любого из кресел, за широкими плафонами ламп — словом, всюду можно спрятать что угодно. Разве все это можно осмотреть? А, собственно говоря, нужно ли? Тут требуется проявить «оперативное чутье», как любит говорить Ржавин.
— М-да, — заметил Ржавин и, кивнув на чулки, с надеждой сказал Андрею: — Вероятно, это не все.
Андрей и сам так думал. Его уже охватил азарт поиска, и чувства все обострились до предела. Он был уверен, что сейчас не пропустит ни одной, пусть самой мимолетной детали в поведении этого прохвоста Юзека и его девчонки-буфетчицы — детали, которая указала бы ему на направление нового поиска. Ведь вот же угадал он, что Юзек не боится за кухню.
Как же ведут себя эти двое сейчас? Девчонка, та не находит себе места, крутится и злится. Еще бы! Ведь за чулки в буфете отвечать ей! "Юзек сидит в кресле, как прикованный, с невозмутимым лицом. Ну да, у него же еще болит нога. Он только подошел посмотреть на выдвинутое дно шкафа, потом снова вернулся на свое место. Прошел, хромая, мимо всех кресел и уселся на то, дальнее. И опять вытащил свои накладные. Так, так…
Андрей ощущал такое ликование в душе, так четко работала мысль, связывая воедино какие-то будто сами собой всплывающие детали, что он даже улыбнулся. «Что делает первый успех с человеком!»
Подчиняясь какому-то внезапно возникшему убеждению, он подошел к Юзеку.
— Будьте добры, пересядьте.
— Я вам мешаю? Мне трудно.
— Хотелось бы осмотреть кресло.
В этот момент Андрей уловил все сразу: и тревожную искорку в сумрачных глазах Юзека, и откровенный интерес в глазах Ржавина, и даже мимолетную гримаску испуга на кукольном Мусином личике.
Андрей вынул из кармана отвертку и с подчеркнутой неторопливостью стал вывертывать винтики из боковых стенок кресла. Извлеченная из кресла гора целлофановых пакетиков даже как-то не очень удивила Андрея.
— Что и требовалось доказать, — насмешливо сказал он, глянув на стоявшего у окна спиной к нему Юзека.
Тот остервенело задернул шторки на окне и, повернувшись, сказал:
— Вы еще ничего не доказали. Я, например, все эти чулки в первый раз вижу. Вот так.
И Андрей еще раз подивился его наглой выдержке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Андрей перешел в салон вагона-ресторана. Здесь досмотр начинался с буфета. Тотчас к нему подбежала Муся и, обворожительно улыбаясь, предложила:
— Давайте помогу. А то еще перебьете чего.
— Ну что ж, — согласился Андрей, — выгружайте-ка всю посуду.
— Неужели всю?! — всплеснула руками Муся, — Ведь и так будет видно.
— Ну, милая, или помогать, или не мешать.
В этот момент дальняя дверь салона отворилась, и вошел Ржавин. Андрей, заметив его, усмехнулся: «Вот он, Шерлок Холмс. Кажется, мои подозрения оправдываются».
Тем временем Муся уже вынула почти всю посуду с полок.
— Вот так уж, я думаю, хватит с вас? — недовольно спросила она. Андрей улыбнулся.
— Молода еще, чтобы ворчать да лениться,
— Так я оставлю.
Андрей мельком взглянул на Ржавина и заметил его напряженный взгляд. Он перевел глаза на Юзека и увидел, что тот перестал писать, рука с пером замерла над бумагой, но голову он не поднимал, делая вид, что занят своей работой. Только делал вид! За это Андрей готов был сейчас поручиться чем угодно.
Ему вдруг вспомнилась детская игра, когда один ищет спрятанную вещь, а другие говорят ему «жарко» или «холодно», и чем ближе к спрятанной вещи, тем «жарче». Андрею вдруг показалось, что он сейчас играет в эту игру и все окружающие, каждый по-своему, в этот момент говорят ему: «жарко».
Андрея охватило волнение. Контрабанда есть, она где-то рядом. Но где? Почему эта вертлявая девчонка так упорно не хочет вытаскивать из буфета всю посуду? И он решительно сказал Мусе:
— Ничего не оставлять.
— Да что же это такое?! — визгливо воскликнула та. — Издевательство прямо. Сами в таком случае вынимайте! Не нанималась!
— Муся! — прикрикнул на нее со своего места Юзек. — Если товарищу надо, вынь.
— Я нанималась посетителей обслуживать, а не этих…
Когда вся посуда была вынута, Андрей внимательно осмотрел пустые полки. Доски как доски, а стенки даже фанерные. Что тут спрячешь?
Его внимание привлекла самая нижняя из полок. Дно ее лежало на самом полу, вернее — должно было лежать, ведь ножек у шкафа не было. А на самом деле это дно находилось на порядочном расстоянии от пола. Что же под ним, под этим дном?
Андрей внимательно осмотрел доску. Она плотно, без единой щели прилегала к стенкам шкафа. И все-таки… Передний край ее ничем не закреплен, и если дверцы шкафа распахнуть до отказа… Да, да, ее, кажется, тогда можно выдвинуть.
Распахнуть дверцы мешали стопки посуды на полу. Андрей принялся отодвигать их в сторону.
— Я же говорю, он сейчас все перебьет! — звенящим от злости голосом воскликнула Муся. — А я потом из своей зарплаты отвечай! Не трогайте, вам говорят! Да что это, в самом деле!..
— Муся! — снова оборвал ее со своего места Юзек.
Андрей же не отвечал. Он был весь поглощен своей догадкой.
Наконец дверцы шкафа распахнуты. Андрей взялся руками за дно полки и потянул на себя… Еще… Еще сильнее… Дно даже не шелохнулось!
Озадаченный Андрей снова принялся изучать проклятую доску. Почему она не отодвигается? Ведь путь для нее свободен. Гвоздями она не прибита. Клея не видно. Он нагнулся еще ниже. И сразу же увидел тонкие металлические пластинки, вставленные по краям доски в узкие щелки между нею и стенками шкафа. А что, если вытащить эти пластинки? Эх, щипчики бы какие-нибудь!
— Мне нужны щипцы, — требовательно сказал он, выпрямляясь. — Фу! Даже спина заныла.
— У нас, к вашему сведению, не мастерская, а ресторан, — дерзко ответила Муся. — У нас щипцы только для сахара.
— Вот-вот, — Андрей обрадовался. — Такие и дайте.
Муся, ворча, открыла один из ящиков и почти бросила Андрею щипцы.
Совсем не просто оказалось ухватиться такими щипцами за узенькую, утопленную в щель пластинку. Но когда Андрей, все же изловчившись, вытащил их, хорошо отполированная и подогнанная доска легко выкатилась из пазов.
Все пространство под ней было плотно забито небольшими целлофановыми пакетиками.
— Чулки! — воскликнул Андрей.
— Что вы говорите?! — первым отозвался Юзек. — Откуда они там взялись?
Андрей насмешливо ответил:
— Об этом, дорогой товарищ, надо вас спросить.
— Понятия не имею.
— Тогда вот у этой девушки.
— Я вам что, справочное бюро? — зло ответила Муся. — Кто-то положил, а я отвечай?
— Ладно, разберемся потом.
Андрей чувствовал, как в нем просыпается ответная злость: так нагло, так бессовестно лгали ему в глаза эти люди.
— Продолжим досмотр.
Он огляделся. Черт возьми, да под любой планкой в стене, в утробе любого из кресел, за широкими плафонами ламп — словом, всюду можно спрятать что угодно. Разве все это можно осмотреть? А, собственно говоря, нужно ли? Тут требуется проявить «оперативное чутье», как любит говорить Ржавин.
— М-да, — заметил Ржавин и, кивнув на чулки, с надеждой сказал Андрею: — Вероятно, это не все.
Андрей и сам так думал. Его уже охватил азарт поиска, и чувства все обострились до предела. Он был уверен, что сейчас не пропустит ни одной, пусть самой мимолетной детали в поведении этого прохвоста Юзека и его девчонки-буфетчицы — детали, которая указала бы ему на направление нового поиска. Ведь вот же угадал он, что Юзек не боится за кухню.
Как же ведут себя эти двое сейчас? Девчонка, та не находит себе места, крутится и злится. Еще бы! Ведь за чулки в буфете отвечать ей! "Юзек сидит в кресле, как прикованный, с невозмутимым лицом. Ну да, у него же еще болит нога. Он только подошел посмотреть на выдвинутое дно шкафа, потом снова вернулся на свое место. Прошел, хромая, мимо всех кресел и уселся на то, дальнее. И опять вытащил свои накладные. Так, так…
Андрей ощущал такое ликование в душе, так четко работала мысль, связывая воедино какие-то будто сами собой всплывающие детали, что он даже улыбнулся. «Что делает первый успех с человеком!»
Подчиняясь какому-то внезапно возникшему убеждению, он подошел к Юзеку.
— Будьте добры, пересядьте.
— Я вам мешаю? Мне трудно.
— Хотелось бы осмотреть кресло.
В этот момент Андрей уловил все сразу: и тревожную искорку в сумрачных глазах Юзека, и откровенный интерес в глазах Ржавина, и даже мимолетную гримаску испуга на кукольном Мусином личике.
Андрей вынул из кармана отвертку и с подчеркнутой неторопливостью стал вывертывать винтики из боковых стенок кресла. Извлеченная из кресла гора целлофановых пакетиков даже как-то не очень удивила Андрея.
— Что и требовалось доказать, — насмешливо сказал он, глянув на стоявшего у окна спиной к нему Юзека.
Тот остервенело задернул шторки на окне и, повернувшись, сказал:
— Вы еще ничего не доказали. Я, например, все эти чулки в первый раз вижу. Вот так.
И Андрей еще раз подивился его наглой выдержке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69