Кто-то в Вашингтоне.
* * *
Вашингтон, округ Колумбия
Президент стоял у окна Овального кабинета спиной к адмиралу Броузу и рассматривал Розовый сад:
— Операция сорвалась?
— Китайская субмарина приблизилась к фрегату, — ничего не выражающим голосом произнес адмирал. — Они снарядили аппараты торпедами и привели их в боевое состояние. Червенко считает, что китайцы знали о готовящейся операции и, когда появился вертолет, поняли, что она уже началась.
— Их кто-то предупредил?
— Судя по всему, да. — Вероятно, Броуз догадывался о том, что президенту известно больше, чем ему. Об утечках информации знали только Кастилья, директор ЦРУ и Фред Клейн. Адмиралу об этом не сообщили.
— Хорошо, благодарю вас, Стивенс.
Адмирал поднялся на ноги, но не спешил уйти.
— Что теперь, сэр?
Президент повернулся, сцепив руки за спиной. Его крупная фигура оказалась в обрамлении окна.
— Продолжаем действовать как раньше. Убедитесь в том, что все службы готовы, и мы поднимем по тревоге наш флот в азиатских водах.
— А потом, господин президент?
— Будем ждать ответных шагов Китая.
— "Эмпресс" окажется в иракских водах вечером в понедельник по нашему времени. — Броуз не спускал с президента пристальный взгляд. — Сегодня суббота, у нас остается один день, максимум полтора. Ситуация остается почти такой же тяжелой, как в ту пору, когда у нас была целая неделя.
— Я знаю, адмирал. Я знаю.
Уловив в голосе Кастильи невысказанный упрек, Броуз кивнул:
— Прошу прощения, господин президент.
— Не нужно извинений, Стивенс. Проследите за тем, чтобы о ваших людях как следует позаботились. Кто-нибудь пострадал?
— Пока неизвестно. Когда я разговаривал с Червенко, они еще не поднялись на борт «Кроува». Я подумал, что гораздо важнее сразу сообщить вам о срыве операции.
— Все правильно. Благодарю вас.
Адмирал ушел. Кастилья по-прежнему стоял у окна. Наконец он тяжело вздохнул и снял трубку синего телефона зашифрованной линии связи с штаб-квартирой «Прикрытия-1».
Фред Клейн ответил после первого гудка:
— Слушаю, господин президент.
— Диверсантам пришлось отступить. — Кастилья пересказал Клейну доклад Броуза. — Китайцев кто-то предупредил. Капитан Червенко уверен в этом.
— Министр Котт?
— Нет. Я отправил его со специальным заданием в Мехико. Он находится вдали от Вашингтона и ничего не знает о происходящем. ЦРУ продолжает следить за ним только из предосторожности.
Президент умолк, вновь переживая вспышку гнева и отвращения к Котту, злоупотребившему властью. Он допустил утечку информации, имевшую тяжелейшие последствия, и президент собирался призвать его к ответу. Но не сейчас. Еще не пришла пора раскрывать свои карты.
— Я скажу Арлен Дебо, что агрессия подлодки против «Кроува», вероятно, вызвана утечкой сведений здесь, в Вашингтоне, — продолжал он. — Мы никак не можем винить в ней Котта. От Смита что-нибудь слышно?
— Боюсь, нет, — ответил Клейн. — Через час я подниму своих людей.
— От всей души надеюсь, что нам удастся разыскать его и декларацию. Это наш последний шанс.
— Что говорит о МакДермиде Арлен? Есть ли новости от агента Рассел?
— Новости есть, но только дурные. Рассел тоже исчезла.
Часть третья
Глава 29
Гонконг
Двое китайцев втолкнули в L-образную комнату упирающуюся крестьянку и бросили ее на пол рядом с креслом, в котором сидел босоногий мужчина со связанными за спиной руками и окровавленным лицом. В комнате было очень душно.
— Смотри внимательно, — велел один из китайцев на кантонезском диалекте. — Тебя будут допрашивать. Если ты не станешь отвечать, с тобой сделают то же самое.
Крестьянка сжалась в комочек, моргая, словно человек, который не понимает ни слова. Китаец встряхнул головой, начиная тревожиться, посмотрел на своего напарника, и они ушли.
Рэнди услышала, как за ними защелкнулся замок. Сердито сверкнув черными глазами, она осмотрела помещение, анализируя ситуацию. Два широких окна, выходящие на улицу и во двор, оба закрытые шторами, по краям которых узкими полосками проникал утренний свет. Рэнди не шевелилась, подозревая, что за ней следят. Она осмотрела Джона, веревки, которыми тот был привязан к креслу, и беззвучно выругалась. Проклятие. Его тоже поймали и уже обработали.
Рэнди поняла, что угодила в гораздо более серьезную историю, чем думали в Лэнгли. Какое бы задание ни выполнял Смит в этот раз, к делу определенно был причастен Ральф МакДермид. Опыт подсказывал Рэнди, что если на сцене появился Джон, значит, происходит нечто очень важное.
Пути ЦРУ и Джона Смита почти не пересекались. Как бы Джон ни отрицал это, его работодатель действовал в самых верхах федерального правительства. Это означало, что утечки сведений, организованные МакДермидом, могли оказаться лишь верхушкой того или иного политического айсберга. Если Рэнди не ошиблась, ее задание приобрело новое направление, но, разумеется, об этом до поры до времени следовало молчать.
А пока Рэнди оставалось лишь надеяться, что ее люди сообразили, что она попалась во время слежки за МакДермидом и его девицей, и они уже начинают розыски. С другой стороны, твердо рассчитывать на это было нельзя.
Рэнди вновь свернулась клубочком на полу, словно охваченная страхом. Ей требовалось найти способ ускользнуть отсюда, чтобы связаться со своей группой. В то же время китайцы, что бы они ни делали с ней и Джоном, не должны были догадаться, что их пленники знакомы друг с другом и что Рэнди — агент ЦРУ.
Словно в ответ на ее мысли дверь открылась и в комнату вошел Ральф МакДермид. Вместе с главным управляющим группы «Альтман» появился Фэн Дунь, но над Рэнди склонился именно МакДермид.
— Зачем вы за мной следили? — хриплым голосом спросил он по-английски. — Зачем шпионили за мной? Уж лучше отвечайте, если не хотите сгнить в ваших правительственных застенках.
Рэнди заставила себя сохранять неподвижность. Она лежала на полу в крестьянской одежде, делая вид, будто не понимает его речь и даже не догадывается, что его слова обращены к ней.
Фэн Дунь ударил ее ногой под ребра. Рэнди плачущим голосом запротестовала по-мандарински и изогнулась, чтобы посмотреть на пришедших — ни дать ни взять ни в чем не повинная деревенская женщина, дрожащая от ужаса.
— Она не из этих мест, — по-английски сказал Фэн МакДермиду. — Она говорит на мандаринском диалекте Пекина и более северных районов. — Он еще раз небрежно ткнул Рэнди ногой и перешел на мандаринский: — Что ты делаешь так далеко от дома? Как ты оказалась в Гонконге?
Рэнди вновь застонала — жалкое испуганное ничтожество, на которое обратил внимание великий могущественный человек.
— На земле моих отцов нет работы! — вскричала она и, всхлипнув, добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
* * *
Вашингтон, округ Колумбия
Президент стоял у окна Овального кабинета спиной к адмиралу Броузу и рассматривал Розовый сад:
— Операция сорвалась?
— Китайская субмарина приблизилась к фрегату, — ничего не выражающим голосом произнес адмирал. — Они снарядили аппараты торпедами и привели их в боевое состояние. Червенко считает, что китайцы знали о готовящейся операции и, когда появился вертолет, поняли, что она уже началась.
— Их кто-то предупредил?
— Судя по всему, да. — Вероятно, Броуз догадывался о том, что президенту известно больше, чем ему. Об утечках информации знали только Кастилья, директор ЦРУ и Фред Клейн. Адмиралу об этом не сообщили.
— Хорошо, благодарю вас, Стивенс.
Адмирал поднялся на ноги, но не спешил уйти.
— Что теперь, сэр?
Президент повернулся, сцепив руки за спиной. Его крупная фигура оказалась в обрамлении окна.
— Продолжаем действовать как раньше. Убедитесь в том, что все службы готовы, и мы поднимем по тревоге наш флот в азиатских водах.
— А потом, господин президент?
— Будем ждать ответных шагов Китая.
— "Эмпресс" окажется в иракских водах вечером в понедельник по нашему времени. — Броуз не спускал с президента пристальный взгляд. — Сегодня суббота, у нас остается один день, максимум полтора. Ситуация остается почти такой же тяжелой, как в ту пору, когда у нас была целая неделя.
— Я знаю, адмирал. Я знаю.
Уловив в голосе Кастильи невысказанный упрек, Броуз кивнул:
— Прошу прощения, господин президент.
— Не нужно извинений, Стивенс. Проследите за тем, чтобы о ваших людях как следует позаботились. Кто-нибудь пострадал?
— Пока неизвестно. Когда я разговаривал с Червенко, они еще не поднялись на борт «Кроува». Я подумал, что гораздо важнее сразу сообщить вам о срыве операции.
— Все правильно. Благодарю вас.
Адмирал ушел. Кастилья по-прежнему стоял у окна. Наконец он тяжело вздохнул и снял трубку синего телефона зашифрованной линии связи с штаб-квартирой «Прикрытия-1».
Фред Клейн ответил после первого гудка:
— Слушаю, господин президент.
— Диверсантам пришлось отступить. — Кастилья пересказал Клейну доклад Броуза. — Китайцев кто-то предупредил. Капитан Червенко уверен в этом.
— Министр Котт?
— Нет. Я отправил его со специальным заданием в Мехико. Он находится вдали от Вашингтона и ничего не знает о происходящем. ЦРУ продолжает следить за ним только из предосторожности.
Президент умолк, вновь переживая вспышку гнева и отвращения к Котту, злоупотребившему властью. Он допустил утечку информации, имевшую тяжелейшие последствия, и президент собирался призвать его к ответу. Но не сейчас. Еще не пришла пора раскрывать свои карты.
— Я скажу Арлен Дебо, что агрессия подлодки против «Кроува», вероятно, вызвана утечкой сведений здесь, в Вашингтоне, — продолжал он. — Мы никак не можем винить в ней Котта. От Смита что-нибудь слышно?
— Боюсь, нет, — ответил Клейн. — Через час я подниму своих людей.
— От всей души надеюсь, что нам удастся разыскать его и декларацию. Это наш последний шанс.
— Что говорит о МакДермиде Арлен? Есть ли новости от агента Рассел?
— Новости есть, но только дурные. Рассел тоже исчезла.
Часть третья
Глава 29
Гонконг
Двое китайцев втолкнули в L-образную комнату упирающуюся крестьянку и бросили ее на пол рядом с креслом, в котором сидел босоногий мужчина со связанными за спиной руками и окровавленным лицом. В комнате было очень душно.
— Смотри внимательно, — велел один из китайцев на кантонезском диалекте. — Тебя будут допрашивать. Если ты не станешь отвечать, с тобой сделают то же самое.
Крестьянка сжалась в комочек, моргая, словно человек, который не понимает ни слова. Китаец встряхнул головой, начиная тревожиться, посмотрел на своего напарника, и они ушли.
Рэнди услышала, как за ними защелкнулся замок. Сердито сверкнув черными глазами, она осмотрела помещение, анализируя ситуацию. Два широких окна, выходящие на улицу и во двор, оба закрытые шторами, по краям которых узкими полосками проникал утренний свет. Рэнди не шевелилась, подозревая, что за ней следят. Она осмотрела Джона, веревки, которыми тот был привязан к креслу, и беззвучно выругалась. Проклятие. Его тоже поймали и уже обработали.
Рэнди поняла, что угодила в гораздо более серьезную историю, чем думали в Лэнгли. Какое бы задание ни выполнял Смит в этот раз, к делу определенно был причастен Ральф МакДермид. Опыт подсказывал Рэнди, что если на сцене появился Джон, значит, происходит нечто очень важное.
Пути ЦРУ и Джона Смита почти не пересекались. Как бы Джон ни отрицал это, его работодатель действовал в самых верхах федерального правительства. Это означало, что утечки сведений, организованные МакДермидом, могли оказаться лишь верхушкой того или иного политического айсберга. Если Рэнди не ошиблась, ее задание приобрело новое направление, но, разумеется, об этом до поры до времени следовало молчать.
А пока Рэнди оставалось лишь надеяться, что ее люди сообразили, что она попалась во время слежки за МакДермидом и его девицей, и они уже начинают розыски. С другой стороны, твердо рассчитывать на это было нельзя.
Рэнди вновь свернулась клубочком на полу, словно охваченная страхом. Ей требовалось найти способ ускользнуть отсюда, чтобы связаться со своей группой. В то же время китайцы, что бы они ни делали с ней и Джоном, не должны были догадаться, что их пленники знакомы друг с другом и что Рэнди — агент ЦРУ.
Словно в ответ на ее мысли дверь открылась и в комнату вошел Ральф МакДермид. Вместе с главным управляющим группы «Альтман» появился Фэн Дунь, но над Рэнди склонился именно МакДермид.
— Зачем вы за мной следили? — хриплым голосом спросил он по-английски. — Зачем шпионили за мной? Уж лучше отвечайте, если не хотите сгнить в ваших правительственных застенках.
Рэнди заставила себя сохранять неподвижность. Она лежала на полу в крестьянской одежде, делая вид, будто не понимает его речь и даже не догадывается, что его слова обращены к ней.
Фэн Дунь ударил ее ногой под ребра. Рэнди плачущим голосом запротестовала по-мандарински и изогнулась, чтобы посмотреть на пришедших — ни дать ни взять ни в чем не повинная деревенская женщина, дрожащая от ужаса.
— Она не из этих мест, — по-английски сказал Фэн МакДермиду. — Она говорит на мандаринском диалекте Пекина и более северных районов. — Он еще раз небрежно ткнул Рэнди ногой и перешел на мандаринский: — Что ты делаешь так далеко от дома? Как ты оказалась в Гонконге?
Рэнди вновь застонала — жалкое испуганное ничтожество, на которое обратил внимание великий могущественный человек.
— На земле моих отцов нет работы! — вскричала она и, всхлипнув, добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131