Наконец Клифф простонал в последний раз и обмяк, мгновенно тяжелея, в руках Вильямса.
— Он умер… — прошептал Кельвин и тоже вдруг вскрикнул и схватился за руку. — Что это за дрянь?!
Словно по команде, все подняли глаза к потолку.
По бокам выжженной в нем дыры медленно обвисали металлические сосульки, их кончики набухали каплями и отрывались, падая на пол, чтобы оставить на нем неглубокие выщербины.
Стряхнув с себя секундное оцепенение, Вильямс гаркнул:
— Всем смирр-но!
Оставленное без поддержки тело Клиффа глухо повалилось на пол. Почти беззвучно падали последние металлические капли.
Все молчали.
21
Сонный затряс поврежденным щупальцем в воздухе: было больно. И зачем только он пробовал приподнять ловушку, оставленную, как домик, в его тюрьме?
В том, что это тюрьма, он не сомневался. Он убил, пусть и будучи не в себе. За это полагался суд. Если судить по внешнему виду камеры, лишенной даже намека на удобства, приговор будет очень суровым.
Соня по-своему соглашался с правом двуногих на это, но с другой стороны… Его ведь будут искать свои. Они даже не знают, что с ним случилось, и только зря будут терять энергию и время на бесполезные поиски. И он, только он, будет тому причиной… «Может, попробовать объясниться с ними, попросить связаться со своей планетой?» Соня принял позу «надежды и извинения». Двуногие смотрели на него все время; он не сомневался, что его действия будут замечены.
«Эй, послушайте», — принялся жестикулировать он, повторяя эти слова и вслух.
— Ишь, злится, — покачал головой Том. — Совсем психованный. Дэн, как ты думаешь, стекло выдержит, если этот красавчик вздумает прыгнуть на нас?
— Выдержит: специально рассчитано.
— Ну-ну…
— Ребята, слушайте, — выглянула из-за стола Даффи. — А мне кажется, что он хочет с нами поговорить…
Ее слова были встречены дружным смехом.
— Один такой поговорил уже — сто пятьдесят человек как языком слизало! Ты только посмотри на эти зубки, они явно созданы не для светских бесед…
— А я вот что думаю, — Том достал из кармана свои железячки и попробовал их как-то соединить, — надо было покрыть пол слоем стекла: смотрите, как металл проело… А ты как думаешь, начальник?
Ши поднял голову, с неохотой отрываясь от дисплея.
— Бросайте разговорчики и начинайте работать. Надо проверить его рефлексы. Том, готовь сетку…
Сонный опустил щупальца и расслабился. Они не ответили. Скорее всего — не могли простить убийства. С преступниками ведь никто не разговаривает… Ему стало тоскливо. Неужели они ставят свой закон выше того, что у них гость из другой цивилизации? Это вызвало у него уважение — но и досаду. Хорошо, что они такие, но что делать ему? Второй раз за всю историю между цивилизациями мог бы получиться контакт, но в первом случае инопланетяне оказались невероятно обидчивыми и сами пошли на скандал, который может еще закончиться чем угодно, а эти, с их принципиальностью, ослепли и оглохли. Хоть бы удалось передать две строчки своим… Хоть две строчки!
Соня лег на пол лицом к стене и отвернулся. Он ощущал на себе взгляды двуногих, и ему делалось все тоскливее. Ну пусть судят, пусть наказывают, пусть даже казнят, но выслушают и дадут связаться со своими, чтобы те могли доказать, что на их планете живут не только дураки. Может, тогда и над ним сжалятся, сочтут смягчающим обстоятельством то, что он напал на двуногого, находясь в беспамятстве…
Только бы выслушали!
— Надо же, спать залег, — покачал головой Том. Железки в его руке скрепились, и он старался теперь приладить к ним и третью.
— Ну что ты хочешь — зверь! — Дэн нацелил на лежащего монстра фотоаппарат.
— И все равно я бы так не смог: схватили, притащили невесть куда, а он даже все вокруг себя не обнюхал.
— Я думаю, — отозвался Ши, — нюх у него слабее нашего раза в четыре, слух — в два, зрение — тоже, но оно у него сумеречное.
— Угу… Ночи, значит, ждет, чтобы все облазить… — заключил Дэн.
— Ну что, с сеткой сейчас будем, или подождем, когда он проснется?
— Брось ему сперва мяска.
— Так он же, гад… сытый!
— Ничего. Важна его реакция… Постой, он, кажется, встает.
Они смотрели, и их взгляды неприятно щекотали спину, бросая безмолвное обвинение: «убийца!». Сонный поежился. От тоски перед глазами начал сгущаться туман. Уйти бы отсюда, забыть, забыться…
Веки поползли вверх, и он понял, что находится на грани нервной перегрузки, которую может снять только сон. «Нет, не так. Не сейчас», — решил он, нехотя приподнимаясь. Разумеется, выспаться было надо, иначе на разговоры и на сам суд просто не хватит сил. Но не тут, под сверлящими взглядами. Сил было мало: сказывалось длительное голодание. Нет, без сна не обойтись…
Сонный встал и вцепился в край прежней ловушки. Металлическая коробка поддавалась с трудом, но все же двигалась. Развернув ее на тридцать градусов, Соня сделал первую передышку.
Ну хорошо, если суд будет открытым, ему предоставят слово, и он попросит то, что хотел. А как же быть с теми уцелевшими после взрыва детьми? Куда делись они? Можно, конечно, надеяться, что за ними поухаживают, но Сонный почему-то в этом сомневался. Судя по всему, эта раса отличалась суровостью, а воспитать нормального ребенка можно только лаской. Сам Соня был в свое время ею несколько обделен: одна его мать занималась наукой, совершенно забыв о своем чаде, другая… умерла слишком рано; так что многие потом считали его тупицей. Но то были свои, а что можно ожидать от Чужих, способных делать вот такие страшные камеры? Если бы не космические корабли, Сонный решил бы, что попал к дикарям. Но и так ему в голову то и дело лезли воспоминания о зверствах старых законов, и ему казалось, что вот, через некоторое время сюда войдет выкрашенный зеленым лаком палач, и… фантазия нарисовала ему картинку настолько жуткую, что по всему телу прокатилась судорога. Чтобы хоть какое-то время ни о чем не размышлять, он снова вцепился в ящик. Воображение придало ему силы: через некоторое время он повернул ящик так, что туда можно было спрятаться.
Сонный нырнул в свое убежище и лег, закидывая на бок поврежденное щупальце. «Молочник» уже затянулся, но верхний слой был еще слишком тонок, и его содержимое могло снова начать течь. Соня закрыл глаза и увидел перед собой зеленого палача, так ясно, как будто бы тот действительно находился рядом. Испуганно раскрыв их снова, он убедился, что в камере больше никого нет.
И все же он был не один: с ним теперь поселился самый гадкий из соседей — страх…
22
— Что я должен делать? — спросил Бриджвуд, вертя по привычке в руках брелок-талисман.
— Ничего особенного. С одним из охранников произошел несчастный случай, так что его нужно заменить.
— Несчастный случай? — насторожился Бриджвуд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Он умер… — прошептал Кельвин и тоже вдруг вскрикнул и схватился за руку. — Что это за дрянь?!
Словно по команде, все подняли глаза к потолку.
По бокам выжженной в нем дыры медленно обвисали металлические сосульки, их кончики набухали каплями и отрывались, падая на пол, чтобы оставить на нем неглубокие выщербины.
Стряхнув с себя секундное оцепенение, Вильямс гаркнул:
— Всем смирр-но!
Оставленное без поддержки тело Клиффа глухо повалилось на пол. Почти беззвучно падали последние металлические капли.
Все молчали.
21
Сонный затряс поврежденным щупальцем в воздухе: было больно. И зачем только он пробовал приподнять ловушку, оставленную, как домик, в его тюрьме?
В том, что это тюрьма, он не сомневался. Он убил, пусть и будучи не в себе. За это полагался суд. Если судить по внешнему виду камеры, лишенной даже намека на удобства, приговор будет очень суровым.
Соня по-своему соглашался с правом двуногих на это, но с другой стороны… Его ведь будут искать свои. Они даже не знают, что с ним случилось, и только зря будут терять энергию и время на бесполезные поиски. И он, только он, будет тому причиной… «Может, попробовать объясниться с ними, попросить связаться со своей планетой?» Соня принял позу «надежды и извинения». Двуногие смотрели на него все время; он не сомневался, что его действия будут замечены.
«Эй, послушайте», — принялся жестикулировать он, повторяя эти слова и вслух.
— Ишь, злится, — покачал головой Том. — Совсем психованный. Дэн, как ты думаешь, стекло выдержит, если этот красавчик вздумает прыгнуть на нас?
— Выдержит: специально рассчитано.
— Ну-ну…
— Ребята, слушайте, — выглянула из-за стола Даффи. — А мне кажется, что он хочет с нами поговорить…
Ее слова были встречены дружным смехом.
— Один такой поговорил уже — сто пятьдесят человек как языком слизало! Ты только посмотри на эти зубки, они явно созданы не для светских бесед…
— А я вот что думаю, — Том достал из кармана свои железячки и попробовал их как-то соединить, — надо было покрыть пол слоем стекла: смотрите, как металл проело… А ты как думаешь, начальник?
Ши поднял голову, с неохотой отрываясь от дисплея.
— Бросайте разговорчики и начинайте работать. Надо проверить его рефлексы. Том, готовь сетку…
Сонный опустил щупальца и расслабился. Они не ответили. Скорее всего — не могли простить убийства. С преступниками ведь никто не разговаривает… Ему стало тоскливо. Неужели они ставят свой закон выше того, что у них гость из другой цивилизации? Это вызвало у него уважение — но и досаду. Хорошо, что они такие, но что делать ему? Второй раз за всю историю между цивилизациями мог бы получиться контакт, но в первом случае инопланетяне оказались невероятно обидчивыми и сами пошли на скандал, который может еще закончиться чем угодно, а эти, с их принципиальностью, ослепли и оглохли. Хоть бы удалось передать две строчки своим… Хоть две строчки!
Соня лег на пол лицом к стене и отвернулся. Он ощущал на себе взгляды двуногих, и ему делалось все тоскливее. Ну пусть судят, пусть наказывают, пусть даже казнят, но выслушают и дадут связаться со своими, чтобы те могли доказать, что на их планете живут не только дураки. Может, тогда и над ним сжалятся, сочтут смягчающим обстоятельством то, что он напал на двуногого, находясь в беспамятстве…
Только бы выслушали!
— Надо же, спать залег, — покачал головой Том. Железки в его руке скрепились, и он старался теперь приладить к ним и третью.
— Ну что ты хочешь — зверь! — Дэн нацелил на лежащего монстра фотоаппарат.
— И все равно я бы так не смог: схватили, притащили невесть куда, а он даже все вокруг себя не обнюхал.
— Я думаю, — отозвался Ши, — нюх у него слабее нашего раза в четыре, слух — в два, зрение — тоже, но оно у него сумеречное.
— Угу… Ночи, значит, ждет, чтобы все облазить… — заключил Дэн.
— Ну что, с сеткой сейчас будем, или подождем, когда он проснется?
— Брось ему сперва мяска.
— Так он же, гад… сытый!
— Ничего. Важна его реакция… Постой, он, кажется, встает.
Они смотрели, и их взгляды неприятно щекотали спину, бросая безмолвное обвинение: «убийца!». Сонный поежился. От тоски перед глазами начал сгущаться туман. Уйти бы отсюда, забыть, забыться…
Веки поползли вверх, и он понял, что находится на грани нервной перегрузки, которую может снять только сон. «Нет, не так. Не сейчас», — решил он, нехотя приподнимаясь. Разумеется, выспаться было надо, иначе на разговоры и на сам суд просто не хватит сил. Но не тут, под сверлящими взглядами. Сил было мало: сказывалось длительное голодание. Нет, без сна не обойтись…
Сонный встал и вцепился в край прежней ловушки. Металлическая коробка поддавалась с трудом, но все же двигалась. Развернув ее на тридцать градусов, Соня сделал первую передышку.
Ну хорошо, если суд будет открытым, ему предоставят слово, и он попросит то, что хотел. А как же быть с теми уцелевшими после взрыва детьми? Куда делись они? Можно, конечно, надеяться, что за ними поухаживают, но Сонный почему-то в этом сомневался. Судя по всему, эта раса отличалась суровостью, а воспитать нормального ребенка можно только лаской. Сам Соня был в свое время ею несколько обделен: одна его мать занималась наукой, совершенно забыв о своем чаде, другая… умерла слишком рано; так что многие потом считали его тупицей. Но то были свои, а что можно ожидать от Чужих, способных делать вот такие страшные камеры? Если бы не космические корабли, Сонный решил бы, что попал к дикарям. Но и так ему в голову то и дело лезли воспоминания о зверствах старых законов, и ему казалось, что вот, через некоторое время сюда войдет выкрашенный зеленым лаком палач, и… фантазия нарисовала ему картинку настолько жуткую, что по всему телу прокатилась судорога. Чтобы хоть какое-то время ни о чем не размышлять, он снова вцепился в ящик. Воображение придало ему силы: через некоторое время он повернул ящик так, что туда можно было спрятаться.
Сонный нырнул в свое убежище и лег, закидывая на бок поврежденное щупальце. «Молочник» уже затянулся, но верхний слой был еще слишком тонок, и его содержимое могло снова начать течь. Соня закрыл глаза и увидел перед собой зеленого палача, так ясно, как будто бы тот действительно находился рядом. Испуганно раскрыв их снова, он убедился, что в камере больше никого нет.
И все же он был не один: с ним теперь поселился самый гадкий из соседей — страх…
22
— Что я должен делать? — спросил Бриджвуд, вертя по привычке в руках брелок-талисман.
— Ничего особенного. С одним из охранников произошел несчастный случай, так что его нужно заменить.
— Несчастный случай? — насторожился Бриджвуд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74