– Нет, мне тепло. Жарко. – Его руки устремились под легкий покров рубашки и легли на ее груди.
Джесси показалось, будто сам по себе вспыхнул потушенный фонарь, рассыпав вокруг тысячи золотистых блесток. Вьющиеся волосы на груди Гейба щекотали ее соски, его горячие губы обжигали ее лицо и шею, и Джесси застонала от наслаждения.
Душа Гейба словно возвращалась под сень родного дома, и словно солнце бросило на него свой луч, бережно пеленая покровом небывалых чувств каждый дюйм его тела.
В этот раз он вошел в нее очень медленно, как бы стремясь продлить драгоценные мгновения, чтобы испить нежность до последней капли. Прилив чувств нарастал, встречные движения Джесси все ускорялись и углублялись…
Волшебные ощущения уводили в фантастический мир, где не было ни пространства, ни времени. Гейб заполнил собой душу и тело Джесси, и все остальное куда-то ушло. Этой ночью он был ее вселенной – всем, чего она жаждала, о чем и о ком мечтала, за кем хотела следовать. Гейбриел – ангел-хранитель, Гейбриел – ее любовь.
7
Потом они лежали в изнеможении, вкусив друг друга языком, губами, всем телом, укрывшись легким пледом, извлеченным из спального мешка. Тишина и мрак окружали их. Гейб теснее привлек к себе Джесси, подложив ей под голову согнутую руку.
– Где мы совершили ошибку, Джесс?
– По-моему, все произошло из-за нашей горы. Для меня она была родным пристанищем, а для тебя – тюрьмой…
Гейб пытался утихомирить пьянящую страсть, все еще бушевавшую в крови, однако с каждым новым поцелуем желание его становилось все неуемнее, и Гейб последовал его зову. Ведь до рассвета еще далеко, как и до конца служебной командировки…
На этот раз Джесси дарила его любовью как никогда. Она всей душой отвечала на его ласки и поцелуи. Теперь инстинкты отошли на второй план, а на первый вышли чувства, мысли, нежность.
– Гейб, что теперь гадать, где мы оступились. Завтра все кончается. Этой ночью мы в последний раз вместе. – Джесси горько усмехнулась. – Такова вся история наших взаимоотношений, верно? Каждая встреча – «здравствуй», и тут же – "прощай"…
Прощай? Мысль об этом вдруг поразила Гейба. В его жизни теперь было много такого, чего Джесси не знала и чем он хотел бы с ней поделиться, пройти заново вместе с ней отрезок жизненного пути после окончания колледжа, чтобы увидеть окружающее ее глазами.
– А если нам сделать эту встречу не последней, Джесс? Ты могла бы переехать в Атланту и там продолжить свои занятия музыкой или даже держать бар.
– А может, ты лучше б вернулся домой, Гейб? Мы, то есть ты мог бы построить дом на озере. Я бы по-прежнему держала свой бар, а ты выдвинул бы свою кандидатуру на выборах мэра, если хочешь заниматься политической деятельностью.
Последнее предположение вызвало у Гейба смех.
– Представитель клана Сент-Клеров – мэр? Ничего себе!
Джесси спрятала лицо у него на груди.
– Гейб, если в твоем прошлом есть темные пятна, можно все устроить. Я буду с тобой, несмотря ни на что.
Она все еще считает его уголовником. И готова стоять за него до последнего! Гейб почувствовал себя просто мерзавцем. Больше он не мог сохранять свою служебную тайну от нее и сказал:
– Джесси, насчет моего прошлого. Я пообещал тебе раскрыть правду, и…
– Нет! Только не теперь. Я не хочу, чтобы что-нибудь испортило нам эту ночь.
Протест Гейба был заглушён ее поцелуем.
Они съели мясо под красным перцем, полагавшееся на ужин, и выпили кофе. Разговор о завтрашнем дне и о перемене кем-либо из них места жительства больше не возобновлялся. Дело выглядело так, будто они достигли молчаливого согласия смириться с разлукой, с очередным – и последним – прощанием.
Заснули они в объятиях друг друга. Гейб проснулся при первых лучах солнца и ужаснулся: он проспал встречу со связным почти на шесть часов! Осторожно высвободившись из объятий Джесси, он оделся и выбрался из фургона.
Дождь, к счастью, прекратился. Гейбу очень не хотелось беспокоить старую женщину, чтобы забрать у нее мешочек, полученный из банка, но Джейн уже не спала. В сумраке фургона Гейб не видел ее лица, однако чувствовал, что она улыбается. Голос ее звучал лукаво:
– Рада, что вы решились провести ночь в повозке. Долго же вам пришлось думать!
Гейб промолчал: душа его противилась тому, что он должен был сделать. Так, наверное, чувствует себя мошенник, пускаясь в новое жульничество. Джесси уже обвиняла его в предательстве: он занимается с нею любовью каждый раз, когда ему надо через нее обтяпать какое-нибудь дельце, использует ее чувства к нему. И вот то же самоё получается снова. Но провались все пропадом, где же выход? Ему поручили охранять золото, а он должен уберечь чувства Джесси. Или требование долга, или веление сердца.
Взяв мешочек с золотом Джесси, Гейб направился через парк к въездным воротам. Там, у дома привратника, должна была произойти его встреча со связным из Бюро расследований. Однако вместо него из тени выступил Бен Джэнсен.
– Шеф, я не ожидал увидеть вас!
– Наш связной решил, что с вами что-то случилось, когда вы не явились в условленное время. Я тоже начал беспокоиться и приехал. Кроме того, мне доложили, что вы кому-то хотите раскрыть тайну вашей миссии, и я решил лично узнать, в чем дело. Итак, какие у вас проблемы?
– Шеф, их целый клубок, в котором я и сам еще не разобрался.
– Ну ладно. Вы принесли мешочек с золотом?
– Конечно. Но, я думаю, его надо вскрыть и удостовериться, что все золото внутри.
– Хорошо, открывайте.
Однако это было не так просто. Гейб долго рассматривал сумку, вертя ее в руках. Если он вскроет ее и золото окажется целым и невредимым, он будет чувствовать себя подлецом, заподозрившим Джесси в способности совершить преступление. А если там золота нет, что тогда?
Шеф протянул руку.
– Хотите, чтобы я сделал это?
– Нет.
Гейб вставил свой ключ в замок на сумке, отпер ее и начал медленно раскрывать. Громкий хлопок заставил его вздрогнуть, а его лицо и руки окутало облако распыленной красной краски. Но самым неприятным оказалось другое: мешочек, в котором полагалось находиться золоту, был пуст. Внутри ничего не было. Стенки сумки состояли из нескольких слоев толстой кожи, поэтому ее вес и объем не вызывали подозрений.
Итак, золота нет, а красная краска, покрывшая Гейба с головы до ног, не оставляла сомнений, кто совершил ограбление. Его провели, как младенца.
– Что будем делать? – спросил начальник Бюро расследований озабоченным тоном.
Никогда Гейб не попадал в такое затруднительное положение. Что ни предложи, все кончится в лучшем случае увольнением. Скрепя сердце, он дал единственно возможный в этой ситуации ответ:
– Надо обыскать обоз.
В сопровождении начальства Гейб зашагал через парк к лагерю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36