«Господи, прошу тебя, не допусти, чтобы он погиб в час победы, Господи, позволь ему вернуться домой».
Я пригласила в гости мистера Бистона с сестрой. Они сидели в большой гостиной и рассказывали мне о своей боязни за Сирила – а мои мысли снова витали вокруг Фрэнка. В детской Клара и Элен говорили о своих братьях, а когда мисс Винтерслоу пришла к нам с новой одеждой для Клары и осталась починить белье, она рассказала мне, как много семей ждет новостей о своих сыновьях. Как-то вечером я пришла за Розой и увидела, что Элен читает письмо.
– Это от твоего брата Бена? – спросила я.
– Нет, – она густо покраснела, и я догадалась, что письмо не от ее брата, а от моего. Альби, Нед, дядя Альф – так много людей было сейчас во Франции – и Фрэнк тоже был там, ждал начала сражения.
В первый день июля мистер Тимс задержался у моего стола, поставив на него поднос с чаем.
– Говорят, началось, моя леди. В Кенте неделю назад уже слышали выстрелы – молите Бога, чтобы успех был наш.
Приехав вечером, как обычно, Лео сказал мне, чтобы впредь его не ждали к ужину.
– Я буду ужинать в госпитале, чтобы быть наготове к прибытию раненых.
– Но, говорят, мы одержим великую победу.
– Даже при победе бывают пострадавшие, – тихо ответил он. – Мы должны быть готовы.
В воскресенье утром Клара вбежала в детскую, ее лицо горело.
– Мы побеждаем! Мама читала сводку на почте. Там сказано, что атака началась на Сомме – это большая река во Франции, доктор Маттеус знает – и наши войска прорвались вперед на шестнадцать миль! Шестнадцать миль, разве не здорово? Да, и французы – они тоже хорошо действуют, значит, скоро мы разобьем врагов и наши мужчины вернутся домой.
Мы были так взволнованы, что заставляли ее повторять новости снова и снова. Наши мужчины побеждают, война скоро закончится. Нам оставалось только ждать. Мы ждали весь вечер и несколько следующих дней. Мы знали, что в честь нашей великой победы в церкви зазвонят колокола. Я все время прислушивалась, чтобы не пропустить этот звон, но они не звонили. Вместо них пришла телеграмма.
Клара вошла в гостиную с побелевшим лицом.
– Тетя Эмма спрашивает, может ли Элен прийти домой – это наш Бен, – она заплакала.
Целый день я провела в детской, пока не вернулась Элен, с заплаканными глазами и в печали о своем брате. Я с трудом выговорила слова сочувствия.
– Джо Сайкс и Херби Доусон – брат Мэри – они тоже... – прошептала она.
– Они погибли храбро, побеждая в сражении, – утешила ее я. – Скоро мы услышим звон колоколов.
Но мы его не услышали. Лео уходил по утрам все раньше и раньше, а возвращался все позже и позже. Он мало отвечал, когда я расспрашивала его. Обычно разговор заканчивался фразой:
– Иди в постель, Эми. Я пойду с Неллой на прогулку. Клара с потрясенным лицом показала мне еще две телеграммы, в которых сообщалось, кто из истонских мужчин был ранен. На следующий день пришел еще один желтый конверт, на этот раз для миссис Витл из Сторожки, – ее Берт был мертв.
Я взяла Розу и пошла в Сторожку, навестить миссис Витл. Она рыдала, в своей чистой светлой кухонке.
– Он был таким хорошим мальчиком – они оба были такими хорошими мальчиками, – она подняла лицо, ее до этого пухлые и красные щеки ввалились и были залиты слезами. – Моя леди, я помню день, когда родился мой Берт, я помню его, когда он был не больше, чем ваша малышка, и лежал здесь в своей колыбельке, и улыбался мне, – ее голос сорвался. Вдруг я подошла к ней и положила свою Розу ей на руки, а она стала укачивать мою дочку, ища утешения в ее теплом тельце.
Я дождалась Лео, чтобы рассказать ему об этом. Когда он вернулся, его лицо было усталым и изможденным.
– Так много, наших молодых, людей поступили на военную службу, кто-то служит в одном и том же полку, кто-то идет в одно и то же сражение – сколько еще юношей последует за ними? – высказала я свою тревогу.
Лео выглядел как человек, видевший кошмар наяву.
– Ручаюсь, что Селби знает об этих утратах. Он поможет деньгами, если потребуется, – он встал. – Я немного прогуляюсь в парке, а затем сегодня же вернусь в Саттон Вени. Я снял комнату в гостинице рядом с госпиталем. Будь добра, собери мне несколько смен нижнего и ночного белья. Я не знаю, когда смогу приехать домой в следующий раз.
– Ты... ты очень занят?
– Да, – ответил он сухо и коротко.
Лео, не появился дома ни на следующий день, ни день спустя.
Я гуляла в розовом парке с дочерьми, Флора возбужденно перебегала от куста к кусту, восклицая и призывая меня полюбоваться вновь найденными сокровищами. Розы были так прекрасны, но я могла думать только об этих телеграммах. Тот же полк, тот же батальон – сколько еще юношей последует за ними? Да, розы были прекрасны, но как я могла любоваться их красотой, когда сельские женщины оплакивали своих мертвых и ждали следующей телеграммы?
Но, когда она пришла, она пришла ко мне.
Глава четырнадцатая
Я смотрела на этот небольшой желтый конверт на серебряном подносе. Он был адресован просто – «Ворминстер, Истон». Словно издалека, я услышала голос мистера Тимса.
– Мы не знаем, когда вернется его светлость. Откройте его, моя леди.
Дрожащими руками я вскрыла конверт и прочитала записку.
– После десяти вчера нам будут звонить – Аннабел Квинхэм.
Весь вечер я дрожал от дурных предчувствий, а в девять тридцать уже сидела у телефонной ниши с Розой на руках, плотно прижимая ее к себе под шалью. Было пол-одиннадцатого, когда зазвонил колокольчик на крышке корпуса аппарата. Роза вздрогнула, а я схватила с крючка трубку и приложила к уху.
– Это Истон? – спросил дребезжащий голос. Я что-то пискнула в ответ. – Не кладите трубку, я соединю вас с Лондоном.
Я услышала несколько жужжаний и щелчков, и наконец, в трубке раздался далекий, едва различимый голос мисс Аннабел.
– Алло?
Я попыталась ответить, но сидела слишком низко, чтобы достать до микрофона. Подхватив Розу, я кое-как разогнула судорожно сжатые колени и привстала.
– Алло? Это ты, Леонидас? – снова спросила она.
– Нет, это я – Эми, – выкрикнула я в ответ, прижав трубку, поплотнее к уху.
– Передай Леонидасу, что Фрэнсис ранен. Мое тело, казалось, почувствовало его боль.
– Ему плохо? Он тяжело ранен?
– Не знаю, поэтому и звоню. Я хочу, чтобы это выяснил Леонидас. Попроси его приехать завтра...
– Его здесь нет, – прервала ее я. – Он уехал в Саттон Вени, военный госпиталь, и остается там. Мы не знаем, когда он вернется.
Я напрягла слух, но слышала только щелканье и жужжанье. Наконец мисс Аннабел заговорила снова.
– В таком случае, сходи ты вместо него. Он в госпитале «Леди Эптон», Эрлингтон-стрит, 24.
– Но... но разве вы не навестите его? – спросила я в недоумении.
Ее голос зазвучал очень резко и ясно.
– Только если он будет при смерти, в чем я сомневаюсь, Но сейчас все так запутано.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Я пригласила в гости мистера Бистона с сестрой. Они сидели в большой гостиной и рассказывали мне о своей боязни за Сирила – а мои мысли снова витали вокруг Фрэнка. В детской Клара и Элен говорили о своих братьях, а когда мисс Винтерслоу пришла к нам с новой одеждой для Клары и осталась починить белье, она рассказала мне, как много семей ждет новостей о своих сыновьях. Как-то вечером я пришла за Розой и увидела, что Элен читает письмо.
– Это от твоего брата Бена? – спросила я.
– Нет, – она густо покраснела, и я догадалась, что письмо не от ее брата, а от моего. Альби, Нед, дядя Альф – так много людей было сейчас во Франции – и Фрэнк тоже был там, ждал начала сражения.
В первый день июля мистер Тимс задержался у моего стола, поставив на него поднос с чаем.
– Говорят, началось, моя леди. В Кенте неделю назад уже слышали выстрелы – молите Бога, чтобы успех был наш.
Приехав вечером, как обычно, Лео сказал мне, чтобы впредь его не ждали к ужину.
– Я буду ужинать в госпитале, чтобы быть наготове к прибытию раненых.
– Но, говорят, мы одержим великую победу.
– Даже при победе бывают пострадавшие, – тихо ответил он. – Мы должны быть готовы.
В воскресенье утром Клара вбежала в детскую, ее лицо горело.
– Мы побеждаем! Мама читала сводку на почте. Там сказано, что атака началась на Сомме – это большая река во Франции, доктор Маттеус знает – и наши войска прорвались вперед на шестнадцать миль! Шестнадцать миль, разве не здорово? Да, и французы – они тоже хорошо действуют, значит, скоро мы разобьем врагов и наши мужчины вернутся домой.
Мы были так взволнованы, что заставляли ее повторять новости снова и снова. Наши мужчины побеждают, война скоро закончится. Нам оставалось только ждать. Мы ждали весь вечер и несколько следующих дней. Мы знали, что в честь нашей великой победы в церкви зазвонят колокола. Я все время прислушивалась, чтобы не пропустить этот звон, но они не звонили. Вместо них пришла телеграмма.
Клара вошла в гостиную с побелевшим лицом.
– Тетя Эмма спрашивает, может ли Элен прийти домой – это наш Бен, – она заплакала.
Целый день я провела в детской, пока не вернулась Элен, с заплаканными глазами и в печали о своем брате. Я с трудом выговорила слова сочувствия.
– Джо Сайкс и Херби Доусон – брат Мэри – они тоже... – прошептала она.
– Они погибли храбро, побеждая в сражении, – утешила ее я. – Скоро мы услышим звон колоколов.
Но мы его не услышали. Лео уходил по утрам все раньше и раньше, а возвращался все позже и позже. Он мало отвечал, когда я расспрашивала его. Обычно разговор заканчивался фразой:
– Иди в постель, Эми. Я пойду с Неллой на прогулку. Клара с потрясенным лицом показала мне еще две телеграммы, в которых сообщалось, кто из истонских мужчин был ранен. На следующий день пришел еще один желтый конверт, на этот раз для миссис Витл из Сторожки, – ее Берт был мертв.
Я взяла Розу и пошла в Сторожку, навестить миссис Витл. Она рыдала, в своей чистой светлой кухонке.
– Он был таким хорошим мальчиком – они оба были такими хорошими мальчиками, – она подняла лицо, ее до этого пухлые и красные щеки ввалились и были залиты слезами. – Моя леди, я помню день, когда родился мой Берт, я помню его, когда он был не больше, чем ваша малышка, и лежал здесь в своей колыбельке, и улыбался мне, – ее голос сорвался. Вдруг я подошла к ней и положила свою Розу ей на руки, а она стала укачивать мою дочку, ища утешения в ее теплом тельце.
Я дождалась Лео, чтобы рассказать ему об этом. Когда он вернулся, его лицо было усталым и изможденным.
– Так много, наших молодых, людей поступили на военную службу, кто-то служит в одном и том же полку, кто-то идет в одно и то же сражение – сколько еще юношей последует за ними? – высказала я свою тревогу.
Лео выглядел как человек, видевший кошмар наяву.
– Ручаюсь, что Селби знает об этих утратах. Он поможет деньгами, если потребуется, – он встал. – Я немного прогуляюсь в парке, а затем сегодня же вернусь в Саттон Вени. Я снял комнату в гостинице рядом с госпиталем. Будь добра, собери мне несколько смен нижнего и ночного белья. Я не знаю, когда смогу приехать домой в следующий раз.
– Ты... ты очень занят?
– Да, – ответил он сухо и коротко.
Лео, не появился дома ни на следующий день, ни день спустя.
Я гуляла в розовом парке с дочерьми, Флора возбужденно перебегала от куста к кусту, восклицая и призывая меня полюбоваться вновь найденными сокровищами. Розы были так прекрасны, но я могла думать только об этих телеграммах. Тот же полк, тот же батальон – сколько еще юношей последует за ними? Да, розы были прекрасны, но как я могла любоваться их красотой, когда сельские женщины оплакивали своих мертвых и ждали следующей телеграммы?
Но, когда она пришла, она пришла ко мне.
Глава четырнадцатая
Я смотрела на этот небольшой желтый конверт на серебряном подносе. Он был адресован просто – «Ворминстер, Истон». Словно издалека, я услышала голос мистера Тимса.
– Мы не знаем, когда вернется его светлость. Откройте его, моя леди.
Дрожащими руками я вскрыла конверт и прочитала записку.
– После десяти вчера нам будут звонить – Аннабел Квинхэм.
Весь вечер я дрожал от дурных предчувствий, а в девять тридцать уже сидела у телефонной ниши с Розой на руках, плотно прижимая ее к себе под шалью. Было пол-одиннадцатого, когда зазвонил колокольчик на крышке корпуса аппарата. Роза вздрогнула, а я схватила с крючка трубку и приложила к уху.
– Это Истон? – спросил дребезжащий голос. Я что-то пискнула в ответ. – Не кладите трубку, я соединю вас с Лондоном.
Я услышала несколько жужжаний и щелчков, и наконец, в трубке раздался далекий, едва различимый голос мисс Аннабел.
– Алло?
Я попыталась ответить, но сидела слишком низко, чтобы достать до микрофона. Подхватив Розу, я кое-как разогнула судорожно сжатые колени и привстала.
– Алло? Это ты, Леонидас? – снова спросила она.
– Нет, это я – Эми, – выкрикнула я в ответ, прижав трубку, поплотнее к уху.
– Передай Леонидасу, что Фрэнсис ранен. Мое тело, казалось, почувствовало его боль.
– Ему плохо? Он тяжело ранен?
– Не знаю, поэтому и звоню. Я хочу, чтобы это выяснил Леонидас. Попроси его приехать завтра...
– Его здесь нет, – прервала ее я. – Он уехал в Саттон Вени, военный госпиталь, и остается там. Мы не знаем, когда он вернется.
Я напрягла слух, но слышала только щелканье и жужжанье. Наконец мисс Аннабел заговорила снова.
– В таком случае, сходи ты вместо него. Он в госпитале «Леди Эптон», Эрлингтон-стрит, 24.
– Но... но разве вы не навестите его? – спросила я в недоумении.
Ее голос зазвучал очень резко и ясно.
– Только если он будет при смерти, в чем я сомневаюсь, Но сейчас все так запутано.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76