– Благодарственную... Поблагодарить за Розу – я кивнула. – Восславим Господа...
Берта отвезла меня домой в кэбе и поддерживала под руку, пока я поднималась наверх. Однако, зайдя в спальню, я почти побежала к кроватке, чтобы взять на руки мою Розу. Миссис Чандлер не хотела посылать за Флорой, сказав, что я выгляжу бледной и должна отлежаться, но я настояла. Мне хотелось, чтобы обе мои дочери были рядом со мной. Я должна была любить их, заботиться о них, защищать их, и никогда не позволять им ни видеть то, что видела я, ни чувствовать то, что чувствовала я, когда бабушка заставила меня стоять и смотреть, как умирает моя Димпси.
Лео пришел ко мне рано, сразу же после чая.
– Тебе не следовало выходить сегодня после обеда, – в его голосе звучало обвинение. – Тимc, сказал мне, что ты едва поднялась наверх, когда вернулась, – он шагнул ко мне, – и сейчас ты не намного лучше выглядишь, – обвинение в его голосе сменилось озабоченностью. – Что случилось, Эми? Что тебя расстроило? Скажи мне, в чем дело.
Не успев остановить себя, я выпалила как испуганный ребенок:
– Я думала о Димпси.
– Димпси? – брови Лео вопросительно поднялись. Я вспомнила, что я уже не ребенок.
– Флора ждала тебя, – поспешно сказала я. – Может быть, ты зайдешь к ней? Она, наверное, слышала, как ты пришел.
– Но, Эми, ты так бледна, – нерешительно сказал он. – Ты уверена, что я не могу...
– Ничего страшного, – я не дала ему закончить. – Поднимись к Флоре.
Лео повернулся, и наконец ушел. К тому времени, когда он пришел ко мне после ужина, дверь в прошлое была заперта и заколочена наглухо.
– Как ты себя чувствуешь, Эми? – он сел в кресло, рассматривая мое лицо.
– Теперь хорошо, Лео – это был шок оттого, что я вышла в первый раз после родов.
– Грэйс Чандлер не должна была позволять тебе такое.
– Мне нужно было пойти в церковь, иначе я не могла выходить наружу.
– Дурацкие суеверия! В любом случае, – его кустистые брови нахмурились, – ты не принадлежишь к государственной церкви... ты даже не разберешься в молитвеннике.
– Да, я не в англиканской церкви, но миссис Чандлер сказала, что теперь я должна быть в ней, потому что там ты.
– Сам я об этом не беспокоюсь.
– Ты ведь ходишь в церковь в Истоне?
– Изредка, – обронил он.
Это не было многообещающим открытием, но я знала, о чем должна спросить его ради дочери.
– Когда ты думаешь окрестить Розу?
– Мне безразлично, крещена моя дочь или нет.
– Но ее нужно окрестить. Флора крещена.
– На этом настояла сестра в больнице. Я... я не хочу обсуждать это дело. Моя голова занята другими делами.
– Я считаю, что Розу нужно окрестить, – Лео не отвечал, но я должна была настоять на этом, поэтому заставила себя говорить. – Если она не будет крещена, то попадет в ад.
Его серые глаза уставились прямо в мои.
– Ада нет – кроме того, который мы создаем на земле, – голос Лео зазвучал горечью. – По моему опыту, крещение не спасает от этого ада. – Взглянув поверх кофейника, он добавил не допускающим возражений тоном: – Этот ритуал бесполезен, поэтому я не вижу необходимости крестить мою дочь.
– Она наполовину моя, – быстро сказала я. Лео моргнул, затем снисходительно ответил.
– Тогда крести свою половину, – он самодовольно откинулся в кресле, его взгляд вновь остановился на кофейнике.
– Если ты считаешь, что это ничего не значит, то тебе все равно, крещена она или нет? – я тщательно выбирала слова. Его самодовольное выражение чуть изменилось. – Но если ты видишь, что это имеет значение для меня, почему бы тебе не принять это во внимание?
Вдруг Лео издал нечто среднее между ворчанием и смешком.
– Да, пожалуй. Кто научил тебя логическим убеждениям, Эми?
– Я не убеждаю, я просто указываю.
– Ты убеждаешь... в подлинном смысле этого слова... и я принимаю твои убеждения, – Лео чуть заикался, как обычно. – Хорошо, пусть моя дочь будет крещена, если ты считаешь, что так нужно, – он потянулся за кофейником и налил свою чашку. Позже, перед уходом, он сказал:
– Если ты настаиваешь на обряде крещения, попроси Аннабел быть крестной матерью Розы.
На следующее утро я попросила об этом мисс Аннабел. Она отказалась.
– Но...
– Я сказала – нет, значит, нет. Раз я не могу стать матерью собственного ребенка, то не хочу быть ничьей крестной матерью, – она вышла.
Позже, перед уходом на перевозку раненых, мисс Аннабел зашла еще раз. Ее глаза были красными и опухшими.
– Я только... – попыталась извиниться я.
– Все «только» бесполезны, Эми, – покачала она головой. – Не вини себя за это – мы обе знаем, кто здесь виноват. Скажи Леонидасу, что у меня нет возможности уехать из города. Он, конечно, поймет, в чем дело, он не дурак – но я не хочу говорить ему об этом.
Миссис Чандлер разволновалась, когда я сказала ей, что хочу отправиться за материалом для крестильной одежды Розы.
– Его светлость сказал, что вы больше не должны выходить из дома до завтра, когда мы поедем в Истон, – возразила она. – Он сказал, что мне не следовало позволять вам выходить вчера, вам это повредило.
– Я знаю, он немного рассердился.
– Так вы можете рассердить его еще больше, – глянула она на меня.
– Он все равно не слишком доволен мной.
– Мужчины, – вздохнула миссис Чандлер. – Они не понимают, что важно для женщин, – вдруг ее лицо прояснилось. – Однако это означает, что он заботится о вас.
– И о Розе, – быстро добавила я. – Он обожает Розу.
– Да, это верно, – улыбнулась она. – Некоторые мужчины хотят сыновей, но его светлость очень рад, что у него девочка, – улыбка миссис Чандлер стала шире. – Вы еще молоды, моя леди, вы еще принесете ему много сыновей. А сейчас Берта может сходить в магазин и купить, что вам нужно, или я схожу, если вы меня отпустите.
– Сходите, миссис Чандлер. Надеюсь, вам понравится немного прогуляться. У его светлости открыт счет в «Харродсе», а там есть все, что мне нужно.
Она вернулась оттуда в восторге.
– Я до сих пор не видела ничего подобного! Это не магазин, а настоящий дворец. Пакет со мной. Я чувствовала, что вы захотите сразу же начать шить.
Я нетерпеливо развернула пакет – прелестнейший белый шелк, валенсианские кружева, атласная лента... Мои пальцы сами потянулись к иголке. Пока миссис Чандлер ходила в магазин, я сделала выкройку, поэтому сразу же стала вырезать и сметывать куски. Я заканчивала сметку, когда раздался стук в дверь.
– К вам гостья, моя леди – миссис Томсон, – заглянула в дверь Берта.
Это была Беата. Когда я с ней познакомилась, ее звали Беатой Харрис, она была самой близкой подругой моей тетушки Агнес. Когда тетушка Агнес умирала, Беата обещала ей присмотреть за мальчиками – так она и сделала, выйдя замуж за дядю Альфреда. Сейчас она приехала из Ламбета навестить меня.
Она ввалилась внутрь, отпустила мне звучный поцелуй и клюнула Розу в подбородок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76