Если она покорится мужу, вполне возможно, скоро забеременеет. Тогда о походе не может быть и речи.
Его рука осторожно ласкала ее груди.
— Они словно твердые круглые яблочки, — шептал он.
У Ронуин прервалось дыхание. Она не знала, нравится ли ей это, но не отталкивала мужа.
— Я понимаю, что слишком спешу, — произнес он, — но не могу дождаться ночи, когда мы будем лежать в постели обнаженные и я покрою эти восхитительные полушария поцелуями, женушка моя.
— Теперь я меньше боюсь. Мне уже не так противно, как прежде, — застенчиво пробормотала Ронуин.
— Видишь, мы стали ближе, — заметил Эдвард и, отняв руку от ее груди, прижался к губам, сначала бережно, потом со все нарастающим пылом. Она не сопротивлялась и отвечала на поцелуй с девичьей невинностью, окончательно очаровавшей Эдварда. Но прежде чем она вновь успела ускользнуть, он поспешно отстранился в страхе, что желание лишит его рассудка.
— Ты так прекрасна, Ронуин! Я влюблен в тебя и был бы счастлив, если бы ты ответила мне взаимностью.
— Дай мне время, Эдвард, — попросила Ронуин. — Я только вкусила первые плоды того, что ты называешь страстью, и благодарю тебя за неизменное терпение.
— Ты — сокровище, ради обладания которым можно пойти на все, Ронуин. Ожидание только усиливает мое желание.
Ронуин коснулась его щеки и тихо пообещала:
— Постараюсь не заставлять тебя ждать слишком долго.
Эдвард поймал ее руку и перецеловал все пальчики.
— Все будет, как ты скажешь, любимая, ибо я больше всего желаю, чтобы ты была счастлива.
— Я уже счастлива в твоих сильных объятиях, — улыбнулась она.
— В ту ночь, когда ты скажешь, что мое испытание закончено, я сделаю тебя куда счастливее, чем ты можешь вообразить! — горячо воскликнул он.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РОНУИН. 1270 — 1273 годы
Глава 7
Глинн, вернувшийся из Шрусбери, не закрывая рта пересказывал подробности поездки. Ронуин и не подозревала, что у нее столь болтливый брат.
— Представляешь, я видел корабли, поднимавшиеся вверх по реке, из самого Кардиффа, — возбужденно тараторил он. А церкви и аббатство, сестрица! Рынки и лавки с невиданными товарами! Я даже ел гранат, Ронуин, это такой южный фрукт.
Не думал, что в мире столько неизведанного! Когда стану старше, обязательно отправлюсь путешествовать! Заработаю деньги пением баллад на постоялых дворах, празднествах и при дворах знати.
— Но сначала следует закончить образование, — строго напомнила Ронуин. — Хотя мне неприятно упоминать об этом, я должна спросить, согласен ли наш родитель с твоим решением. Что, если он захочет женить тебя?
— Не соглашусь, пока не попутешествую вволю, — возразил Глинн, и она впервые заметила его сходство с отцом.
Когда они расселись за столом, Эдвард спросил шурина, не хочет ли тот поехать в монастырскую школу. Тот сразу загорелся.
— А можно? — с надеждой выдохнул он.
— Наверное, я сумею обо всем договориться к будущей весне. Пока тебя не было, приезжали принц Эдуард с женой.
Король Французский собирает крестовый поход в Святую Землю, и мы с твоей сестрой намерены присоединиться к нему. А ты тем временем продолжишь учебу. Лучшего места, чем Шрусбери, не найти.
— Господин мой, — вмешался отец Джон, — почему принц приехал именно к нам? Имение наше хоть и приграничное, но небольшое, и не так уж важно для его высочества.
— Вскоре Эдуард Плантагенет станет нашим монархом.
И приехал он сюда именно потому, что я — приграничный лорд. Кроме того, я женат на дочери ап-Граффида. Он проверяет, насколько велика моя преданность. Стоило мне отказаться, и он немедленно заподозрил бы меня в измене. И то, что моя жена так охотно вызвалась меня сопровождать, еще больше укрепило мнение принца Эдуарда обо мне, — пояснил де Боло со смешком.
— Но почему мне нельзя поехать? — возмутился Глинн.
— Потому что, шурин, твой отец наверняка не позволит.
У тебя еще будет на это время, когда станешь старше. А теперь для тебя важнее всего — продолжить обучение, — объяснил Эдвард.
— Но если вы завоюете Святую Землю, никаких походов больше не будет, — мрачно буркнул Глинн.
— Сарацины и христиане уже несколько веков сражаются из-за святыни, так что, боюсь, это не закончится так скоро. Не отчаивайся, когда-нибудь и ты получишь свой шанс.
Праздник Святого Мартина отмечался одиннадцатого ноября. В этот день жарили гусей, которых подавали на стол в богатых домах. Двадцать пятого ноября, в день Святой Екатерины, пекли особые хлебцы, делали напиток, названный «овечья шерсть» из-за печеного яблока, плававшего в нем, и подносили его в специальной чаше. Эдвард подарил жене брошь в виде кольца из серебра и оникса.
Прошло Рождество, и настал январь. Де Боло начал собирать людей, вызвавшихся пойти с ним в крестовый поход. Королевский посланник, прибывший в замок, сообщил, что во время его отсутствия все подати будут прощены. Эдвард, в свою очередь, уведомил арендаторов и сервов , что тот, кто станет сопровождать его, освобождается от дани, так что недостатка в добровольцах не было и хозяин Хейвна смог выбрать лучших. К середине месяца отряд приступил к подготовке к походу. Будущие воины учились обращаться с луками, копьями и дубинами, пользоваться тараном и метательной машиной, называемой франдиболой, подкапываться под стены.
Трое молодых людей из мелкопоместных семей, успевшие завоевать рыцарские шпоры и жаждущие приключений, прибыли в замок. Такую возможность упустить было нельзя, ибо если они станут храбро сражаться и приобретут известность, то смогут не только разбогатеть, но и получить титул из рук короля. Сэр Фулк, сэр Роберт и сэр Хьюго приехали с оруженосцами, на собственных конях и были встречены с распростертыми объятиями. Всем отвели место в зале и за столом. Сначала их смешило желание дамы сражаться за Гроб Господень, но когда они увидели своими глазами, как ловко Ронуин владеет оружием, то прикусили языки и насмешки быстро сменились уважительными взглядами. Один лишь Эдвард выходил из себя, раздраженный столь необычным для женщины увлечением. Жена только и думала о походе и совершенно забыла о его неразделенной страсти. Однако его желание росло с каждым днем, и несколько раз он едва сдержал взрыв ревности, замечая неподдельное восхищение молодых рыцарей. Эдвард понимал, что это лишь дань почтения и что другие мужчины ничего не значат для Ронуин. Просто она наконец оказалась в своей стихии. Де Боло втайне проклинал принца за приезд и разговоры о крестовых походах с женщиной, которой не терпелось вырваться на свободу. Хорошо принцу рассуждать: у него по крайней мере есть законные наследники!
Ронуин, женщина отнюдь не глупая, почувствовала настроение мужа и сообразила, что есть лишь один способ умиротворить его:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Его рука осторожно ласкала ее груди.
— Они словно твердые круглые яблочки, — шептал он.
У Ронуин прервалось дыхание. Она не знала, нравится ли ей это, но не отталкивала мужа.
— Я понимаю, что слишком спешу, — произнес он, — но не могу дождаться ночи, когда мы будем лежать в постели обнаженные и я покрою эти восхитительные полушария поцелуями, женушка моя.
— Теперь я меньше боюсь. Мне уже не так противно, как прежде, — застенчиво пробормотала Ронуин.
— Видишь, мы стали ближе, — заметил Эдвард и, отняв руку от ее груди, прижался к губам, сначала бережно, потом со все нарастающим пылом. Она не сопротивлялась и отвечала на поцелуй с девичьей невинностью, окончательно очаровавшей Эдварда. Но прежде чем она вновь успела ускользнуть, он поспешно отстранился в страхе, что желание лишит его рассудка.
— Ты так прекрасна, Ронуин! Я влюблен в тебя и был бы счастлив, если бы ты ответила мне взаимностью.
— Дай мне время, Эдвард, — попросила Ронуин. — Я только вкусила первые плоды того, что ты называешь страстью, и благодарю тебя за неизменное терпение.
— Ты — сокровище, ради обладания которым можно пойти на все, Ронуин. Ожидание только усиливает мое желание.
Ронуин коснулась его щеки и тихо пообещала:
— Постараюсь не заставлять тебя ждать слишком долго.
Эдвард поймал ее руку и перецеловал все пальчики.
— Все будет, как ты скажешь, любимая, ибо я больше всего желаю, чтобы ты была счастлива.
— Я уже счастлива в твоих сильных объятиях, — улыбнулась она.
— В ту ночь, когда ты скажешь, что мое испытание закончено, я сделаю тебя куда счастливее, чем ты можешь вообразить! — горячо воскликнул он.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РОНУИН. 1270 — 1273 годы
Глава 7
Глинн, вернувшийся из Шрусбери, не закрывая рта пересказывал подробности поездки. Ронуин и не подозревала, что у нее столь болтливый брат.
— Представляешь, я видел корабли, поднимавшиеся вверх по реке, из самого Кардиффа, — возбужденно тараторил он. А церкви и аббатство, сестрица! Рынки и лавки с невиданными товарами! Я даже ел гранат, Ронуин, это такой южный фрукт.
Не думал, что в мире столько неизведанного! Когда стану старше, обязательно отправлюсь путешествовать! Заработаю деньги пением баллад на постоялых дворах, празднествах и при дворах знати.
— Но сначала следует закончить образование, — строго напомнила Ронуин. — Хотя мне неприятно упоминать об этом, я должна спросить, согласен ли наш родитель с твоим решением. Что, если он захочет женить тебя?
— Не соглашусь, пока не попутешествую вволю, — возразил Глинн, и она впервые заметила его сходство с отцом.
Когда они расселись за столом, Эдвард спросил шурина, не хочет ли тот поехать в монастырскую школу. Тот сразу загорелся.
— А можно? — с надеждой выдохнул он.
— Наверное, я сумею обо всем договориться к будущей весне. Пока тебя не было, приезжали принц Эдуард с женой.
Король Французский собирает крестовый поход в Святую Землю, и мы с твоей сестрой намерены присоединиться к нему. А ты тем временем продолжишь учебу. Лучшего места, чем Шрусбери, не найти.
— Господин мой, — вмешался отец Джон, — почему принц приехал именно к нам? Имение наше хоть и приграничное, но небольшое, и не так уж важно для его высочества.
— Вскоре Эдуард Плантагенет станет нашим монархом.
И приехал он сюда именно потому, что я — приграничный лорд. Кроме того, я женат на дочери ап-Граффида. Он проверяет, насколько велика моя преданность. Стоило мне отказаться, и он немедленно заподозрил бы меня в измене. И то, что моя жена так охотно вызвалась меня сопровождать, еще больше укрепило мнение принца Эдуарда обо мне, — пояснил де Боло со смешком.
— Но почему мне нельзя поехать? — возмутился Глинн.
— Потому что, шурин, твой отец наверняка не позволит.
У тебя еще будет на это время, когда станешь старше. А теперь для тебя важнее всего — продолжить обучение, — объяснил Эдвард.
— Но если вы завоюете Святую Землю, никаких походов больше не будет, — мрачно буркнул Глинн.
— Сарацины и христиане уже несколько веков сражаются из-за святыни, так что, боюсь, это не закончится так скоро. Не отчаивайся, когда-нибудь и ты получишь свой шанс.
Праздник Святого Мартина отмечался одиннадцатого ноября. В этот день жарили гусей, которых подавали на стол в богатых домах. Двадцать пятого ноября, в день Святой Екатерины, пекли особые хлебцы, делали напиток, названный «овечья шерсть» из-за печеного яблока, плававшего в нем, и подносили его в специальной чаше. Эдвард подарил жене брошь в виде кольца из серебра и оникса.
Прошло Рождество, и настал январь. Де Боло начал собирать людей, вызвавшихся пойти с ним в крестовый поход. Королевский посланник, прибывший в замок, сообщил, что во время его отсутствия все подати будут прощены. Эдвард, в свою очередь, уведомил арендаторов и сервов , что тот, кто станет сопровождать его, освобождается от дани, так что недостатка в добровольцах не было и хозяин Хейвна смог выбрать лучших. К середине месяца отряд приступил к подготовке к походу. Будущие воины учились обращаться с луками, копьями и дубинами, пользоваться тараном и метательной машиной, называемой франдиболой, подкапываться под стены.
Трое молодых людей из мелкопоместных семей, успевшие завоевать рыцарские шпоры и жаждущие приключений, прибыли в замок. Такую возможность упустить было нельзя, ибо если они станут храбро сражаться и приобретут известность, то смогут не только разбогатеть, но и получить титул из рук короля. Сэр Фулк, сэр Роберт и сэр Хьюго приехали с оруженосцами, на собственных конях и были встречены с распростертыми объятиями. Всем отвели место в зале и за столом. Сначала их смешило желание дамы сражаться за Гроб Господень, но когда они увидели своими глазами, как ловко Ронуин владеет оружием, то прикусили языки и насмешки быстро сменились уважительными взглядами. Один лишь Эдвард выходил из себя, раздраженный столь необычным для женщины увлечением. Жена только и думала о походе и совершенно забыла о его неразделенной страсти. Однако его желание росло с каждым днем, и несколько раз он едва сдержал взрыв ревности, замечая неподдельное восхищение молодых рыцарей. Эдвард понимал, что это лишь дань почтения и что другие мужчины ничего не значат для Ронуин. Просто она наконец оказалась в своей стихии. Де Боло втайне проклинал принца за приезд и разговоры о крестовых походах с женщиной, которой не терпелось вырваться на свободу. Хорошо принцу рассуждать: у него по крайней мере есть законные наследники!
Ронуин, женщина отнюдь не глупая, почувствовала настроение мужа и сообразила, что есть лишь один способ умиротворить его:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88