Такой ранг подразумевает постоянное внимание к тебе. За тобой наблюдают, тебя оценивают, о тебе выносят суждения. Мне так кажется.
– Особенно если герцогиня молода и красива, – согласился Мастерсон. – Но вы можете выбирать, насколько публичной будет ваша жизнь. Эштон регулярно бывает в обществе, но человеком светским, для которого вся жизнь состоит из бесконечной череды развлечений, его назвать никак нельзя. Вероятно, он будет только рад, если вы дадите ему повод оставаться с вами дома.
Если верить Мастерсону, у них все может быть не так уж плохо.
– Вы спросили о моих пороках, Уилл. Так вот: у меня слишком живое воображение, и иногда оно создает мне неприятности. Но я стараюсь держать его под контролем.
– Бывают вещи и похуже, чем богатое воображение. Становится прохладно. Время возвращаться в дом.
Мария потуже запахнула шаль и следом за Мастерсоном повернула к дому. Ей нравился этот друг Адама. Хорошо иметь союзника.
Когда Мария и Мастерсон вернулись в дом, в гостиной подали чай. Вскоре после чаепития гости собрались уходить. Адам с готовностью соглашался с предложениями друзей относительно планируемого путешествия в Лондон, так как ничего не мог предложить сам.
Они с Марией проводили гостей до двери, и, когда гости ушли, оба вздохнули с облегчением. Адаму очень хотелось обнять ее, привлечь к себе, но он сдержал порыв. Слишком просто было бы соскользнуть в близость, что было бы несправедливо по отношению к ним обоим, поскольку он не был уверен в своих чувствах.
– Все прошло гладко. Я даже не надеялась на это. Их рассказы побудили тебя вспомнить что-то еще?
Адам потер голову.
– Нет, хотя мне нетрудно понять, почему мы стали друзьями. Я уютно чувствую себя с каждым из них.
Мария нахмурилась, глядя, как он трет висок.
– Голова болит?
Адам опустил руку.
– Немного. Они все время смотрели на меня и ждали, что я сейчас выкрикну: «Ура! Теперь я все вспомнил!» – Адам вздохнул, – Хотел бы я им угодить. То, как у меня болит голова… Мне кажется, словно информация так и рвется наружу. Но прорыва еще не произошло.
– Всему свое время, – успокоила она его. – Когда ты будешь дома, ты вдруг проснешься утром, и все вернется.
– Возможно. – Он предпочел бы проснуться на следующее утро и обнаружить рядом с собой Марию. Он сжал руки, чтобы не позволить себе к ней прикоснуться.
– Спокойной ночи. Спасибо за хороший прием моих друзей.
Мария не торопилась уходить, словно ждала поцелуя на ночь или хотя бы ласкового прикосновения. Лицо ее разгладилось, когда она поняла, что ни того ни другого ей не дождаться.
– Добрых снов, Адам.
Он смотрел, как она уходит, красиво ступая и соблазнительно покачивая бедрами. Желание – да. Кровь его была в огне. Но он был меньше уверен в том, какое чувство таится за желанием.
Адам спал плохо. Сны его наполняли рассерженные боги и незнакомцы, желавшие его смерти. Если это были воспоминания, то такая память ему не нужна.
Глава 22
На следующее утро Мария отправилась в деревню, чтобы навестить Джулию Бэнкрофт. Подруга с улыбкой распахнула перед ней дверь.
– Как я рада видеть тебя! Мы ни разу даже не поболтали по-настоящему с тех пор, как Адам поправился настолько, чтобы не нуждаться в моих услугах. Не выпьешь ли со мной чаю?
– Неужели прошло столько времени? Да, пожалуй, что так. – Мария сняла шляпку и следом за подругой прошла на кухню. – Прости, все некогда было заскочить.
Джулия налила Марии чай и пододвинула имбирный пирог.
– Удивительные слухи бродят по округе, будто три весьма внушительных джентльмена остановились в «Быке и якоре». Говорят, вчера вечером они ужинали в Хартли-Мэноре.
Мария вздохнула:
– Так и есть.
– Я надеялась услышать от тебя правдивый отчет, – со смешком сказала Джулия. – И на случай, если ты так и не поняла намек, мне придется научиться жить дальше с неудовлетворенным любопытством.
Мария жевала пирог, раздумывая, с чего бы начать.
– Эти джентльмены – друзья Адама. Кстати, как ни удивительно, его действительно зовут Адам. Они искали его, вернее, даже не его, а его тело, поскольку пароход, на котором он плыл, затонул неподалеку от острова Арран. Они его нашли, но память к Адаму так и не вернулась.
– Если принять во внимание то, как одеты его друзья, полагаю, Адам не плыл на том корабле матросом. Он владелец парохода?
– Нет, хуже. – Мария усмехнулась. – Он – герцог Эштон.
– Господи, – тихо сказала Джулия. – Он герцог?
– Либо это так, либо все его друзья – лгуны. – Мария машинально принялась крошить пирог. – Они хотят отвезти его домой в Лондон. Он и я… мы небезразличны друг другу, но я думаю, что я его потеряла, Джулия. До приезда его друзей я сказала ему, что солгала насчет нашего брака. Он был расстроен, конечно, и сейчас он не знает, что обо мне думать. Он не ненавидит меня, но он мне и не доверяет. Я думаю, что когда он вернется к прежней жизни, в ней не останется для меня места.
– Мне так жаль, – вздохнула Джулия. – Обстоятельства способствовали тому, чтобы вы очень быстро сблизились. Я понимаю, почему ты сказала ему, что вы женаты, но я также понимаю, почему он сейчас расстроен. Возможно, со временем он простит тебе то, что ты не сказала ему правду с самого начала.
– Может быть, хотя я в этом не уверена. – Мария невесело усмехнулась. – Но он хочет, чтобы я поехала с ним в Лондон. Я думаю, что ему необходимо, чтобы рядом было знакомое лицо. Но это пройдет, когда он втянется в прежнюю жизнь. И все же я хочу ехать с ним, хотя бы для того, чтобы поговорить с нотариусом об обстоятельствах смерти отца.
– Ты до сих пор не получила никаких известий? Возможно, нотариус сам заболел или умер.
– Либо так, либо он не хочет затруднять себя ради клиентки-женщины. В таком случае мне придется найти нового поверенного. – Марию не радовала перспектива разбирательств с тянущим время нотариусом, но она понимала, что ей придется научиться ставить на место тех, кто на нее работает. Вероятно, Мастерсон поможет ей найти лучшего специалиста.
– Тебе нельзя ехать в Лондон в компании четырех интересных молодых мужчин без горничной. А еще лучше – без компаньонки.
– В этом и состоит одна из причин моего прихода к тебе. – Мария улыбнулась немного заискивающе. – Ты не хотела бы съездить в Лондон при условии, что все расходы будут оплачены?
– Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой? – Джулия со звоном опустила чашку на блюдце. – Я не могу. Что будет с моими пациентами?
Мария знала, что Джулия станет сопротивляться. Джулия не была родом из Камберленда. Ее речь выдавала в ней женщину, получившую хорошее образование. Возможно, она была дочерью викария или врача. Мария подозревала, что Джулия уехала в глушь в попытке убежать от своего прошлого. Но при упоминаний Лондона выражение ее лица изменилось – в нем появилась тоска, вероятно, вызванная ностальгией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– Особенно если герцогиня молода и красива, – согласился Мастерсон. – Но вы можете выбирать, насколько публичной будет ваша жизнь. Эштон регулярно бывает в обществе, но человеком светским, для которого вся жизнь состоит из бесконечной череды развлечений, его назвать никак нельзя. Вероятно, он будет только рад, если вы дадите ему повод оставаться с вами дома.
Если верить Мастерсону, у них все может быть не так уж плохо.
– Вы спросили о моих пороках, Уилл. Так вот: у меня слишком живое воображение, и иногда оно создает мне неприятности. Но я стараюсь держать его под контролем.
– Бывают вещи и похуже, чем богатое воображение. Становится прохладно. Время возвращаться в дом.
Мария потуже запахнула шаль и следом за Мастерсоном повернула к дому. Ей нравился этот друг Адама. Хорошо иметь союзника.
Когда Мария и Мастерсон вернулись в дом, в гостиной подали чай. Вскоре после чаепития гости собрались уходить. Адам с готовностью соглашался с предложениями друзей относительно планируемого путешествия в Лондон, так как ничего не мог предложить сам.
Они с Марией проводили гостей до двери, и, когда гости ушли, оба вздохнули с облегчением. Адаму очень хотелось обнять ее, привлечь к себе, но он сдержал порыв. Слишком просто было бы соскользнуть в близость, что было бы несправедливо по отношению к ним обоим, поскольку он не был уверен в своих чувствах.
– Все прошло гладко. Я даже не надеялась на это. Их рассказы побудили тебя вспомнить что-то еще?
Адам потер голову.
– Нет, хотя мне нетрудно понять, почему мы стали друзьями. Я уютно чувствую себя с каждым из них.
Мария нахмурилась, глядя, как он трет висок.
– Голова болит?
Адам опустил руку.
– Немного. Они все время смотрели на меня и ждали, что я сейчас выкрикну: «Ура! Теперь я все вспомнил!» – Адам вздохнул, – Хотел бы я им угодить. То, как у меня болит голова… Мне кажется, словно информация так и рвется наружу. Но прорыва еще не произошло.
– Всему свое время, – успокоила она его. – Когда ты будешь дома, ты вдруг проснешься утром, и все вернется.
– Возможно. – Он предпочел бы проснуться на следующее утро и обнаружить рядом с собой Марию. Он сжал руки, чтобы не позволить себе к ней прикоснуться.
– Спокойной ночи. Спасибо за хороший прием моих друзей.
Мария не торопилась уходить, словно ждала поцелуя на ночь или хотя бы ласкового прикосновения. Лицо ее разгладилось, когда она поняла, что ни того ни другого ей не дождаться.
– Добрых снов, Адам.
Он смотрел, как она уходит, красиво ступая и соблазнительно покачивая бедрами. Желание – да. Кровь его была в огне. Но он был меньше уверен в том, какое чувство таится за желанием.
Адам спал плохо. Сны его наполняли рассерженные боги и незнакомцы, желавшие его смерти. Если это были воспоминания, то такая память ему не нужна.
Глава 22
На следующее утро Мария отправилась в деревню, чтобы навестить Джулию Бэнкрофт. Подруга с улыбкой распахнула перед ней дверь.
– Как я рада видеть тебя! Мы ни разу даже не поболтали по-настоящему с тех пор, как Адам поправился настолько, чтобы не нуждаться в моих услугах. Не выпьешь ли со мной чаю?
– Неужели прошло столько времени? Да, пожалуй, что так. – Мария сняла шляпку и следом за подругой прошла на кухню. – Прости, все некогда было заскочить.
Джулия налила Марии чай и пододвинула имбирный пирог.
– Удивительные слухи бродят по округе, будто три весьма внушительных джентльмена остановились в «Быке и якоре». Говорят, вчера вечером они ужинали в Хартли-Мэноре.
Мария вздохнула:
– Так и есть.
– Я надеялась услышать от тебя правдивый отчет, – со смешком сказала Джулия. – И на случай, если ты так и не поняла намек, мне придется научиться жить дальше с неудовлетворенным любопытством.
Мария жевала пирог, раздумывая, с чего бы начать.
– Эти джентльмены – друзья Адама. Кстати, как ни удивительно, его действительно зовут Адам. Они искали его, вернее, даже не его, а его тело, поскольку пароход, на котором он плыл, затонул неподалеку от острова Арран. Они его нашли, но память к Адаму так и не вернулась.
– Если принять во внимание то, как одеты его друзья, полагаю, Адам не плыл на том корабле матросом. Он владелец парохода?
– Нет, хуже. – Мария усмехнулась. – Он – герцог Эштон.
– Господи, – тихо сказала Джулия. – Он герцог?
– Либо это так, либо все его друзья – лгуны. – Мария машинально принялась крошить пирог. – Они хотят отвезти его домой в Лондон. Он и я… мы небезразличны друг другу, но я думаю, что я его потеряла, Джулия. До приезда его друзей я сказала ему, что солгала насчет нашего брака. Он был расстроен, конечно, и сейчас он не знает, что обо мне думать. Он не ненавидит меня, но он мне и не доверяет. Я думаю, что когда он вернется к прежней жизни, в ней не останется для меня места.
– Мне так жаль, – вздохнула Джулия. – Обстоятельства способствовали тому, чтобы вы очень быстро сблизились. Я понимаю, почему ты сказала ему, что вы женаты, но я также понимаю, почему он сейчас расстроен. Возможно, со временем он простит тебе то, что ты не сказала ему правду с самого начала.
– Может быть, хотя я в этом не уверена. – Мария невесело усмехнулась. – Но он хочет, чтобы я поехала с ним в Лондон. Я думаю, что ему необходимо, чтобы рядом было знакомое лицо. Но это пройдет, когда он втянется в прежнюю жизнь. И все же я хочу ехать с ним, хотя бы для того, чтобы поговорить с нотариусом об обстоятельствах смерти отца.
– Ты до сих пор не получила никаких известий? Возможно, нотариус сам заболел или умер.
– Либо так, либо он не хочет затруднять себя ради клиентки-женщины. В таком случае мне придется найти нового поверенного. – Марию не радовала перспектива разбирательств с тянущим время нотариусом, но она понимала, что ей придется научиться ставить на место тех, кто на нее работает. Вероятно, Мастерсон поможет ей найти лучшего специалиста.
– Тебе нельзя ехать в Лондон в компании четырех интересных молодых мужчин без горничной. А еще лучше – без компаньонки.
– В этом и состоит одна из причин моего прихода к тебе. – Мария улыбнулась немного заискивающе. – Ты не хотела бы съездить в Лондон при условии, что все расходы будут оплачены?
– Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой? – Джулия со звоном опустила чашку на блюдце. – Я не могу. Что будет с моими пациентами?
Мария знала, что Джулия станет сопротивляться. Джулия не была родом из Камберленда. Ее речь выдавала в ней женщину, получившую хорошее образование. Возможно, она была дочерью викария или врача. Мария подозревала, что Джулия уехала в глушь в попытке убежать от своего прошлого. Но при упоминаний Лондона выражение ее лица изменилось – в нем появилась тоска, вероятно, вызванная ностальгией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91