Я с радостью стану вашей женой, пусть даже на несколько часов.
Кайлу вспомнилось, как священник-испанец сочетал его узами брака с умирающей Констанцией. На этот раз умереть предстояло ему самому. Ему так и не удалось побыть мужем.
– Это честь для меня, дорогая.
– Но что же нам делать?
– Возьми меня за обе руки.
Привстав на цыпочки, Трот протянула руки и коснулась ладоней Кайла. При этом ей пришлось прижаться к нему всем телом. Кайл улыбнулся.
– В Шотландии есть обычай вступать в брак, держась за руки над текущей водой, – сказал он, искоса взглянув на струйку, стекающую по стене ему под ноги. – За неимением другой воды воспользуемся этой.
Трот прикусила губу.
– Как вы можете шутить в такую минуту?
– Я хочу запомнить тебя улыбающейся. У тебя еще будет время поплакать. – Он переплел пальцы с пальцами Трот.
– Дорогая моя Трот Мэй Лянь Монтгомери, я клянусь тебе в вечной преданности. Прекрасно звучит, правда?
Она улыбнулась сквозь слезы.
– Меня назвали в честь сестры отца и бабушки. Мне всегда нравилось это имя.
Кайлу подумалось, что Хью Монтгомери обладал даром предвидения: Трот заслуживала своего имени, как никто другой, была честна, преданна и удивительно отважна.
– А теперь я жду твоей клятвы, дорогая.
Дрожащим голосом она выговорила:
– Кайл Ренбурн, я клянусь вам в вечной преданности и беру вас в мужья отныне и до самой смерти.
– Помнишь, в Кантоне я отдал тебе кольцо? Оно прекрасно заменит обручальное.
Трот сунула ладонь под тунику и вскоре вынула золотое кельтское кольцо из кармашка матерчатого пояса. Она поцеловала кольцо, поднесла к губам Кайла, а потом надела на средний палец левой руки, для которого оно было явно велико. Трот сняла его и снова спрятала в кармашек.
– Иначе я его потеряю. В Макао я попрошу ювелира уменьшить его, кроме того, в Китае носить такую ценную вещь небезопасно.
Церемония завершилась, шотландское кольцо стало символом их союза.
– Поцелуй меня, жена, – мягко попросил Кайл. – У нас еще есть несколько минут, и я хочу провести их в твоих объятиях.
Она прикоснулась к его губам с мучительной нежностью. И вдруг в них обоих вспыхнуло желание, не угасшее в преддверии смерти. А может, близость смерти воспламенила страсть, яркое пламя, рассеивающее надвигающийся мрак.
* Troth (англ.) – преданность, а также брачная клятва.
Трот осыпала нежными поцелуями колючий, небритый подбородок Кайла и стала спускаться ниже.
– Я и не подозревала, что мужское тело может быть таким прекрасным, милорд муж, – прошептала она, овевая теплым дыханием впадинку у основания шеи Кайла. – Никто и никогда не доставит мне такого наслаждения.
– Не смей так говорить! – У Кайла перехватило дыхание, когда Трот приподняла разрезанную тунику и принялась целовать каждую царапину и синяк. – Можешь скорбеть обо мне, но это не значит, что вместе с моей кончилась и твоя жизнь. Ищи любовь, потому что это самый драгоценный дар жизни.
– Я не желаю даже слышать о других мужчинах! Для меня существуете только вы.
Она обвела языком его сосок, и острое удовольствие заставило Кайла забыть о боли. Ладони Трот заскользили вниз, гладя живот, расстегивая разорванные широкие штаны. Кайл закрыл глаза, отдавшись ощущениям. Трот неутомимо ласкала его разгоряченную плоть.
А потом она взяла его орудие в рот. От неожиданности Кайл вскрикнул, чувствуя себя готовым взорваться каждую секунду. Его бедра задвигались, страсть стремительно нарастала. Позволить себе расслабиться он не мог, но за последние несколько недель научился владеть собой и теперь замер на грани экстаза.
– Господи, Мэй Лянь, – ахнул он, – ты убьешь меня самым чудесным оружием в мире, и Бог благословит тебя за это!
Почувствовав, что он едва сдерживается, Трот выпрямилась и спустила свои штаны, на миг оставив орудие Кайла пульсировать в прохладном воздухе. Затем Трот обняла Кайла за плечи и обвила сильной стройной ногой его талию. Свободной рукой она направила подрагивающее копье в горячие глубины собственного тела. Она действовала медленно, рассчитанными движениями, лишавшими Кайла самообладания.
Не в силах дольше терпеть сладостную пытку, он одним ударом вонзился в нее. Взрыв наслаждения потряс его, но Трот была абсолютно неподвижна, только дрожала ее плоть, охватившая его.
Выждав время, она начала ритмично сжимать мышцы в такт ударам сердца. Они стали едины духом и плотью. Кайл – ее муж… Весь мир перестал существовать, осталась только страсть, вытеснившая невыносимую боль грядущей потери.
– Трот… – простонал он, – Прекрасная ива…
– Если я ваша жена, дайте мне хотя бы надежду иметь ребенка, – выпалила Трот, прижимаясь к нему бедрами так, что оба тела забились в экстазе. Инь и ян стремились соединиться, пока не взмыли ввысь, где нет ничего, кроме ошеломляющего восторга и чувства целостности.
Дрожа и хватая ртом воздух, Трот прильнула к Кайлу. Если бы не цепи, оба упали бы на пол. Сердце Кайла неистово колотилось, грудь высоко вздымалась.
Мысль о скорой смерти вонзилась в ее сердце, как острый нож. Трот крепче сжала объятия. Пока она рядом, Кайл в безопасности. Вместе они бессмертны, ибо их связывает не только телесная близость…
Он поцеловал ее в макушку.
– Спасибо тебе, милый друг, – пробормотал он. – Ты доставила мне наслаждение, о котором большинство мужчин не могут даже мечтать.
Трот решительно приказала себе успокоиться: нельзя, чтобы Кайл запомнил ее плачущей. Она медленно высвободилась, и каждое движение казалось ей маленькой смертью. Дрожащими руками она оправила одежду Кайла, потом оделась сама. Кайл с поразительным спокойствием наблюдал за ней. Он напоминал Трот ангела, закованного в цепи, непобежденного и немыслимо прекрасного.
В дальнем конце коридора с грохотом захлопнулась дверь.
– Как только ты доберешься до Англии, сразу отправляйся к моему брату Доминику, лорду Грэхему, в Шропшир, в поместье Уорфилд-парк, – торопливо произнес Кайл. – Ты все запомнила?
– Лорд Грэхем, Уорфилд-парк в Шропшире, – повторила Трот. – А он поверит, что я ваша жена?
– Ради меня поверит. А если нет… тогда спроси, помнит ли он, как побывал в тайном убежище католического священника в Дорнли. Тогда он все поймет.
– Что еще я должна передать?
– Скажи моему отцу и сестре, что я люблю их и прошу прощения за то, что причинил им столько горя. – На миг Кайл закрыл глаза. – Как бы я хотел обнять тебя! Но это невозможно. Ты не могла бы напоследок обнять меня еще раз?
Смаргивая слезы, Трот обняла Кайла, стараясь запомнить его запах, вкус его кожи, упругость мышц. Ей хотелось выкрикнуть, что она любит его, но она понимала, что от этого Кайлу будет только тяжелее. Он не должен знать, как велико ее горе.
В коридоре зазвучали шаги, быстро приближаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Кайлу вспомнилось, как священник-испанец сочетал его узами брака с умирающей Констанцией. На этот раз умереть предстояло ему самому. Ему так и не удалось побыть мужем.
– Это честь для меня, дорогая.
– Но что же нам делать?
– Возьми меня за обе руки.
Привстав на цыпочки, Трот протянула руки и коснулась ладоней Кайла. При этом ей пришлось прижаться к нему всем телом. Кайл улыбнулся.
– В Шотландии есть обычай вступать в брак, держась за руки над текущей водой, – сказал он, искоса взглянув на струйку, стекающую по стене ему под ноги. – За неимением другой воды воспользуемся этой.
Трот прикусила губу.
– Как вы можете шутить в такую минуту?
– Я хочу запомнить тебя улыбающейся. У тебя еще будет время поплакать. – Он переплел пальцы с пальцами Трот.
– Дорогая моя Трот Мэй Лянь Монтгомери, я клянусь тебе в вечной преданности. Прекрасно звучит, правда?
Она улыбнулась сквозь слезы.
– Меня назвали в честь сестры отца и бабушки. Мне всегда нравилось это имя.
Кайлу подумалось, что Хью Монтгомери обладал даром предвидения: Трот заслуживала своего имени, как никто другой, была честна, преданна и удивительно отважна.
– А теперь я жду твоей клятвы, дорогая.
Дрожащим голосом она выговорила:
– Кайл Ренбурн, я клянусь вам в вечной преданности и беру вас в мужья отныне и до самой смерти.
– Помнишь, в Кантоне я отдал тебе кольцо? Оно прекрасно заменит обручальное.
Трот сунула ладонь под тунику и вскоре вынула золотое кельтское кольцо из кармашка матерчатого пояса. Она поцеловала кольцо, поднесла к губам Кайла, а потом надела на средний палец левой руки, для которого оно было явно велико. Трот сняла его и снова спрятала в кармашек.
– Иначе я его потеряю. В Макао я попрошу ювелира уменьшить его, кроме того, в Китае носить такую ценную вещь небезопасно.
Церемония завершилась, шотландское кольцо стало символом их союза.
– Поцелуй меня, жена, – мягко попросил Кайл. – У нас еще есть несколько минут, и я хочу провести их в твоих объятиях.
Она прикоснулась к его губам с мучительной нежностью. И вдруг в них обоих вспыхнуло желание, не угасшее в преддверии смерти. А может, близость смерти воспламенила страсть, яркое пламя, рассеивающее надвигающийся мрак.
* Troth (англ.) – преданность, а также брачная клятва.
Трот осыпала нежными поцелуями колючий, небритый подбородок Кайла и стала спускаться ниже.
– Я и не подозревала, что мужское тело может быть таким прекрасным, милорд муж, – прошептала она, овевая теплым дыханием впадинку у основания шеи Кайла. – Никто и никогда не доставит мне такого наслаждения.
– Не смей так говорить! – У Кайла перехватило дыхание, когда Трот приподняла разрезанную тунику и принялась целовать каждую царапину и синяк. – Можешь скорбеть обо мне, но это не значит, что вместе с моей кончилась и твоя жизнь. Ищи любовь, потому что это самый драгоценный дар жизни.
– Я не желаю даже слышать о других мужчинах! Для меня существуете только вы.
Она обвела языком его сосок, и острое удовольствие заставило Кайла забыть о боли. Ладони Трот заскользили вниз, гладя живот, расстегивая разорванные широкие штаны. Кайл закрыл глаза, отдавшись ощущениям. Трот неутомимо ласкала его разгоряченную плоть.
А потом она взяла его орудие в рот. От неожиданности Кайл вскрикнул, чувствуя себя готовым взорваться каждую секунду. Его бедра задвигались, страсть стремительно нарастала. Позволить себе расслабиться он не мог, но за последние несколько недель научился владеть собой и теперь замер на грани экстаза.
– Господи, Мэй Лянь, – ахнул он, – ты убьешь меня самым чудесным оружием в мире, и Бог благословит тебя за это!
Почувствовав, что он едва сдерживается, Трот выпрямилась и спустила свои штаны, на миг оставив орудие Кайла пульсировать в прохладном воздухе. Затем Трот обняла Кайла за плечи и обвила сильной стройной ногой его талию. Свободной рукой она направила подрагивающее копье в горячие глубины собственного тела. Она действовала медленно, рассчитанными движениями, лишавшими Кайла самообладания.
Не в силах дольше терпеть сладостную пытку, он одним ударом вонзился в нее. Взрыв наслаждения потряс его, но Трот была абсолютно неподвижна, только дрожала ее плоть, охватившая его.
Выждав время, она начала ритмично сжимать мышцы в такт ударам сердца. Они стали едины духом и плотью. Кайл – ее муж… Весь мир перестал существовать, осталась только страсть, вытеснившая невыносимую боль грядущей потери.
– Трот… – простонал он, – Прекрасная ива…
– Если я ваша жена, дайте мне хотя бы надежду иметь ребенка, – выпалила Трот, прижимаясь к нему бедрами так, что оба тела забились в экстазе. Инь и ян стремились соединиться, пока не взмыли ввысь, где нет ничего, кроме ошеломляющего восторга и чувства целостности.
Дрожа и хватая ртом воздух, Трот прильнула к Кайлу. Если бы не цепи, оба упали бы на пол. Сердце Кайла неистово колотилось, грудь высоко вздымалась.
Мысль о скорой смерти вонзилась в ее сердце, как острый нож. Трот крепче сжала объятия. Пока она рядом, Кайл в безопасности. Вместе они бессмертны, ибо их связывает не только телесная близость…
Он поцеловал ее в макушку.
– Спасибо тебе, милый друг, – пробормотал он. – Ты доставила мне наслаждение, о котором большинство мужчин не могут даже мечтать.
Трот решительно приказала себе успокоиться: нельзя, чтобы Кайл запомнил ее плачущей. Она медленно высвободилась, и каждое движение казалось ей маленькой смертью. Дрожащими руками она оправила одежду Кайла, потом оделась сама. Кайл с поразительным спокойствием наблюдал за ней. Он напоминал Трот ангела, закованного в цепи, непобежденного и немыслимо прекрасного.
В дальнем конце коридора с грохотом захлопнулась дверь.
– Как только ты доберешься до Англии, сразу отправляйся к моему брату Доминику, лорду Грэхему, в Шропшир, в поместье Уорфилд-парк, – торопливо произнес Кайл. – Ты все запомнила?
– Лорд Грэхем, Уорфилд-парк в Шропшире, – повторила Трот. – А он поверит, что я ваша жена?
– Ради меня поверит. А если нет… тогда спроси, помнит ли он, как побывал в тайном убежище католического священника в Дорнли. Тогда он все поймет.
– Что еще я должна передать?
– Скажи моему отцу и сестре, что я люблю их и прошу прощения за то, что причинил им столько горя. – На миг Кайл закрыл глаза. – Как бы я хотел обнять тебя! Но это невозможно. Ты не могла бы напоследок обнять меня еще раз?
Смаргивая слезы, Трот обняла Кайла, стараясь запомнить его запах, вкус его кожи, упругость мышц. Ей хотелось выкрикнуть, что она любит его, но она понимала, что от этого Кайлу будет только тяжелее. Он не должен знать, как велико ее горе.
В коридоре зазвучали шаги, быстро приближаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88