— Затем вгляделся в неё повнимательнее. — Что ты надела?
Она скорчила недовольную мину.
— Если ты помнишь, у меня нет второго платья.
Роберт пожалел, что его скулы свело от холода и он не может улыбнуться.
— Все, что у меня есть, — продолжала она, — это ночная рубашка, которую ты мне подарил. А покрывало я сняла с постели, чтобы не выглядеть неприлично. — И, сердито фыркнув, она поплотнее запахнулась в импровизированный халат.
Роберт закатил глаза и простонал:
— Наверное, я болен.
— Что ты говоришь? — Виктория подскочила к нему, присела на край кровати и заботливо положила руку ему на лоб. — Тебя лихорадит?
Он покачал головой, но лицо его выражало крайнюю степень страдания.
— Тогда в чем же дело?
— Дело в тебе, — пробормотал он осипшим голосом.
Она вытаращила на него глаза.
— Во мне?
— Да, и в этой рубашке.
Она нахмурилась.
— У меня ничего другого нет.
— Я знаю, — снова простонал он. — Сбылась моя самая безумная мечта, а я настолько замерз, что не могу даже по-настоящему захотеть тебя.
Она выпрямилась и скрестила руки на груди.
— Ну и поделом тебе.
— Я так и знал, что ты это скажешь, — пробормотал он.
— Ну что, ты согрелся? — спросила она, разглядывая его без особого сочувствия.
Он затряс головой. Виктория встала.
— Пойду вниз — приготовлю тебе горячий суп. Полагаю, на кухне имеются какие-нибудь съестные припасы?
Он озадаченно поглядел на нее.
— Еда, — повторила она, — на кухне имеется?
— Думаю, что да, — ответил он не совсем уверенно.
Она посмотрела на него так, что ему захотелось накрыться с головой.
— Ты похитил меня, привез к себе в уединенный дом и даже не позаботился о том, чтобы запастись провизией?
Губы его растянулись в слабой улыбке.
— Э…да.
— Роберт, это совершенно на тебя не похоже, и я не знаю, что и подумать. Ты в жизни ни разу ничего не забыл.
— Я предупредил моего смотрителя, который приглядывал за домом, что приеду, и попросил его все приготовить. Наверное, он и продукты закупил. — Он умолк и сглотнул. — По крайней мере я надеюсь.
Виктория смотрела на него, не говоря ни слова, и на лице ее застыло суровое выражение, вполне подходящее для бывшей гувернантки.
— А ты умеешь готовить? — с надеждой спросил Роберт.
— Было бы из чего.
— Конечно, будет.
Она молча вышла из комнаты.
Роберт остался в постели. Он по-прежнему дрожал и чувствовал себя просто ужасно. Пока Виктория была здесь, ему было гораздо лучше. Глядя на нее и на эту злополучною ночную рубашку (он уже жалел, что вообще ее купил), Роберт совсем позабыл о том, что к его ступням прилепились десять сосулек, которые раньше были пальцами.
Несколько минут спустя Виктория вернулась, держа в руках две дымящиеся кружки. Увидев ее, Роберт просиял.
— Это суп? — радостно спросил он. Никогда еще суп не казался ему таким аппетитным.
Виктория ласково ему улыбнулась. Чересчур ласково.
— Да, Роберт, сегодня тебе везет, как никогда.
Роберт потянул носом воздух, пытаясь уловить аромат.
— Спасибо, Виктория, что ты… — Он умолк, как только она протянула ему кружку. — Что это?
— Кипяток.
— Ты вскипятила мне воду? А разве больного не полагается кормить?
— Ты не болен — всего лишь замерз. А горячая вода подойдет как нельзя лучше. Выпей, это поможет тебе согреться.
Он вздохнул.
— Так на кухне пусто?
— Ни крошки.
Он отхлебнул из кружки и вздохнул от удовольствия, когда внутри разлилось тепло. Не отрывая губ от края кружки, он поднял на нее глаза.
— И чая нет?
— Ни листочка.
Роберт отпил еще немного и заметил:
— Английский дом без чая — просто невероятно!
Виктория улыбнулась.
— Теперь тебе стало теплее?
Он кивнул и протянул ей пустую кружку.
— А больше нет?
Она взяла у него кружку и подошла к окну. Дождь яростно поливал коттедж.
— Чего-чего, а воды нам хватит. Я разожгла на кухне печь и выставила ведро на крыльцо.
Он резко вскинул голову.
— Не собираешься же ты выходить на улицу? Я не хочу, чтобы ты снова вымокла.
Она усмехнулась и пренебрежительно махнула рукой.
— Обо мне нечего беспокоиться. Навес защитит меня от дождя, только рука намокнет. — Она повернулась, чтобы уйти.
— Виктория, постой?
Она обернулась.
— А ты сама разве не замерзла? Ты только и делаешь, что ухаживаешь за мной. Вдруг ты простудишься?
— Я выпила горячей воды, это помогло. Я…
— Руки у тебя все еще дрожат. — Это прозвучало как обвинение.
— Нет-нет, мне ничуточки не холодно. Правда. Просто я медленнее согреваюсь.
Роберт нахмурился, но прежде чем он успел что-либо сказать, Виктория выскочила из комнаты. Вскоре она снова появилась с кружкой в руке. Одеяло сползло с ее плеч, и Роберт всеми силами старался не замечать, как темно-голубой шелк облегает каждый изгиб ее тела. Хорошенькое дело! В голове его тучами роились самые невообразимые чувственные фантазии, а тело отказывалось на них откликаться.
Роберт пробормотал себе под нос проклятие.
Виктория, которая в этот момент протягивала ему кружку с кипятком, спросила:
— Ты что-то сказал?
— Это не для твоих ушей, — буркнул он. Она удивленно подняла брови, но дальнейшие расспросы прекратила. Некоторое время они сидели молча, причем Виктория устроилась на противоположном крае кровати — подальше от Роберта.
Внезапно она вскочила, так что Роберт чуть не выронил кружку.
— А где Макдугал? — спросила она, яростно кутаясь в покрывало.
— Я отослал его обратно в Лондон.
— Вот и хорошо. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь застал меня в таком виде.
— М-да. Хотя, если бы Макдугал был сейчас здесь, мы бы послали его за провизией.
Живот у Виктории громко заурчал в ответ. Роберт покосился на нее.
— Ты голодна?
— О, совсем чуть-чуть, — солгала она.
— Все еще сердишься на меня?
— Совсем чуть-чуть, — ответила она с той же интонацией.
Он рассмеялся.
— Знаешь, я вовсе не собирался морить тебя голодом.
— Да, конечно, на первом месте у тебя значилось обольщение.
— — Нет, на первом месте стояла брачная церемония, как тебе должно быть известно.
— Хм.
— Что это значит? Ты сомневаешься в моих намерениях?
Она вздохнула.
— Нет, не сомневаюсь. Ты говорил вполне искренне.
Они замолчали. Роберт смотрел, как она поставила свою кружку на столик у кровати и потерла руки.
— Тебе холодно, да? — спросил он.
Она кивнула, поджав под себя ноги, чтобы согреться.
— Залезай в постель, — предложил он. Глаза у нее округлились.
— Ты шутишь?
— Мы скорее согреемся, если объединим тепло наших тел.
К его удивлению, она расхохоталась.
— Я и не подозревала, Роберт, что ты можешь быть таким изобретательным.
— Это научный факт. Ты же знаешь, в университете я изучал различные науки. Физика была одним из самых моих любимых предметов.
— Роберт, я не хочу компрометировать свою…
— Да ладно, Тори, ты и так уже достаточно себя скомпрометировала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Она скорчила недовольную мину.
— Если ты помнишь, у меня нет второго платья.
Роберт пожалел, что его скулы свело от холода и он не может улыбнуться.
— Все, что у меня есть, — продолжала она, — это ночная рубашка, которую ты мне подарил. А покрывало я сняла с постели, чтобы не выглядеть неприлично. — И, сердито фыркнув, она поплотнее запахнулась в импровизированный халат.
Роберт закатил глаза и простонал:
— Наверное, я болен.
— Что ты говоришь? — Виктория подскочила к нему, присела на край кровати и заботливо положила руку ему на лоб. — Тебя лихорадит?
Он покачал головой, но лицо его выражало крайнюю степень страдания.
— Тогда в чем же дело?
— Дело в тебе, — пробормотал он осипшим голосом.
Она вытаращила на него глаза.
— Во мне?
— Да, и в этой рубашке.
Она нахмурилась.
— У меня ничего другого нет.
— Я знаю, — снова простонал он. — Сбылась моя самая безумная мечта, а я настолько замерз, что не могу даже по-настоящему захотеть тебя.
Она выпрямилась и скрестила руки на груди.
— Ну и поделом тебе.
— Я так и знал, что ты это скажешь, — пробормотал он.
— Ну что, ты согрелся? — спросила она, разглядывая его без особого сочувствия.
Он затряс головой. Виктория встала.
— Пойду вниз — приготовлю тебе горячий суп. Полагаю, на кухне имеются какие-нибудь съестные припасы?
Он озадаченно поглядел на нее.
— Еда, — повторила она, — на кухне имеется?
— Думаю, что да, — ответил он не совсем уверенно.
Она посмотрела на него так, что ему захотелось накрыться с головой.
— Ты похитил меня, привез к себе в уединенный дом и даже не позаботился о том, чтобы запастись провизией?
Губы его растянулись в слабой улыбке.
— Э…да.
— Роберт, это совершенно на тебя не похоже, и я не знаю, что и подумать. Ты в жизни ни разу ничего не забыл.
— Я предупредил моего смотрителя, который приглядывал за домом, что приеду, и попросил его все приготовить. Наверное, он и продукты закупил. — Он умолк и сглотнул. — По крайней мере я надеюсь.
Виктория смотрела на него, не говоря ни слова, и на лице ее застыло суровое выражение, вполне подходящее для бывшей гувернантки.
— А ты умеешь готовить? — с надеждой спросил Роберт.
— Было бы из чего.
— Конечно, будет.
Она молча вышла из комнаты.
Роберт остался в постели. Он по-прежнему дрожал и чувствовал себя просто ужасно. Пока Виктория была здесь, ему было гораздо лучше. Глядя на нее и на эту злополучною ночную рубашку (он уже жалел, что вообще ее купил), Роберт совсем позабыл о том, что к его ступням прилепились десять сосулек, которые раньше были пальцами.
Несколько минут спустя Виктория вернулась, держа в руках две дымящиеся кружки. Увидев ее, Роберт просиял.
— Это суп? — радостно спросил он. Никогда еще суп не казался ему таким аппетитным.
Виктория ласково ему улыбнулась. Чересчур ласково.
— Да, Роберт, сегодня тебе везет, как никогда.
Роберт потянул носом воздух, пытаясь уловить аромат.
— Спасибо, Виктория, что ты… — Он умолк, как только она протянула ему кружку. — Что это?
— Кипяток.
— Ты вскипятила мне воду? А разве больного не полагается кормить?
— Ты не болен — всего лишь замерз. А горячая вода подойдет как нельзя лучше. Выпей, это поможет тебе согреться.
Он вздохнул.
— Так на кухне пусто?
— Ни крошки.
Он отхлебнул из кружки и вздохнул от удовольствия, когда внутри разлилось тепло. Не отрывая губ от края кружки, он поднял на нее глаза.
— И чая нет?
— Ни листочка.
Роберт отпил еще немного и заметил:
— Английский дом без чая — просто невероятно!
Виктория улыбнулась.
— Теперь тебе стало теплее?
Он кивнул и протянул ей пустую кружку.
— А больше нет?
Она взяла у него кружку и подошла к окну. Дождь яростно поливал коттедж.
— Чего-чего, а воды нам хватит. Я разожгла на кухне печь и выставила ведро на крыльцо.
Он резко вскинул голову.
— Не собираешься же ты выходить на улицу? Я не хочу, чтобы ты снова вымокла.
Она усмехнулась и пренебрежительно махнула рукой.
— Обо мне нечего беспокоиться. Навес защитит меня от дождя, только рука намокнет. — Она повернулась, чтобы уйти.
— Виктория, постой?
Она обернулась.
— А ты сама разве не замерзла? Ты только и делаешь, что ухаживаешь за мной. Вдруг ты простудишься?
— Я выпила горячей воды, это помогло. Я…
— Руки у тебя все еще дрожат. — Это прозвучало как обвинение.
— Нет-нет, мне ничуточки не холодно. Правда. Просто я медленнее согреваюсь.
Роберт нахмурился, но прежде чем он успел что-либо сказать, Виктория выскочила из комнаты. Вскоре она снова появилась с кружкой в руке. Одеяло сползло с ее плеч, и Роберт всеми силами старался не замечать, как темно-голубой шелк облегает каждый изгиб ее тела. Хорошенькое дело! В голове его тучами роились самые невообразимые чувственные фантазии, а тело отказывалось на них откликаться.
Роберт пробормотал себе под нос проклятие.
Виктория, которая в этот момент протягивала ему кружку с кипятком, спросила:
— Ты что-то сказал?
— Это не для твоих ушей, — буркнул он. Она удивленно подняла брови, но дальнейшие расспросы прекратила. Некоторое время они сидели молча, причем Виктория устроилась на противоположном крае кровати — подальше от Роберта.
Внезапно она вскочила, так что Роберт чуть не выронил кружку.
— А где Макдугал? — спросила она, яростно кутаясь в покрывало.
— Я отослал его обратно в Лондон.
— Вот и хорошо. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь застал меня в таком виде.
— М-да. Хотя, если бы Макдугал был сейчас здесь, мы бы послали его за провизией.
Живот у Виктории громко заурчал в ответ. Роберт покосился на нее.
— Ты голодна?
— О, совсем чуть-чуть, — солгала она.
— Все еще сердишься на меня?
— Совсем чуть-чуть, — ответила она с той же интонацией.
Он рассмеялся.
— Знаешь, я вовсе не собирался морить тебя голодом.
— Да, конечно, на первом месте у тебя значилось обольщение.
— — Нет, на первом месте стояла брачная церемония, как тебе должно быть известно.
— Хм.
— Что это значит? Ты сомневаешься в моих намерениях?
Она вздохнула.
— Нет, не сомневаюсь. Ты говорил вполне искренне.
Они замолчали. Роберт смотрел, как она поставила свою кружку на столик у кровати и потерла руки.
— Тебе холодно, да? — спросил он.
Она кивнула, поджав под себя ноги, чтобы согреться.
— Залезай в постель, — предложил он. Глаза у нее округлились.
— Ты шутишь?
— Мы скорее согреемся, если объединим тепло наших тел.
К его удивлению, она расхохоталась.
— Я и не подозревала, Роберт, что ты можешь быть таким изобретательным.
— Это научный факт. Ты же знаешь, в университете я изучал различные науки. Физика была одним из самых моих любимых предметов.
— Роберт, я не хочу компрометировать свою…
— Да ладно, Тори, ты и так уже достаточно себя скомпрометировала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77