И Виктория выложила последний козырь.
— Ваша матушка всех просто измучает, — прошептала она.
Такая перспектива не могла не ужаснуть Харриет.
— Ну, хорошо, — согласилась она.
— Подождите секунду, я захвачу свои вещи. — И Виктория принялась поспешно собираться.
— А что я ему скажу?
— Да что хотите.
Харриет надула губки.
— Знаете, эта идея мне уже разонравилась.
Виктория остановилась на полпути к двери.
— Харриет, я вас умоляю.
Издав громкий вздох и драматически пожав плечами, девушка толкнула дверь магазина и вышла на улицу.
— Вот и хорошо, вот и отлично, — прошептала Виктория, ринувшись в соседнюю комнату. Она поплотнее запахнула накидку и выскользнула в заднюю дверь.
Свобода! У Виктории даже голова закружилась. Она, конечно, понимала, что рано обрадовалась своему освобождению, но перехитрить Роберта было так приятно! Если поразмыслить, то следовало бы признать тот факт, что человек, который дважды разбил ей сердце, снова ворвался в ее жизнь, но в данный момент она была довольна уже тем, что побила Роберта его же оружием.
— Ха! — воскликнула она, чрезвычайно довольная собой. Теперь ей осталось пройти по переулку, повернуть налево — и она свободна от его назойливых ухаживаний. По крайней мере на сегодня.
Виктория поспешила прочь от магазинчика. Но не успела она зайти за угол, как услышала чьи-то шаги за спиной.
Это Роберт! Больше некому.
Но, обернувшись, она увидела не Роберта, а здоровенного черноволосого детину с безобразным шрамом во всю щеку.
Он настиг ее в мгновение ока.
Виктория выронила от испуга свой узелок и отчаянно закричала.
— Тише ты, милашка, — пробасил злодей. — Я тебе ничего не сделаю.
У Виктории не было никаких оснований ему верить, и поэтому она изо всех сил ударила его ногой в колено и понеслась вниз по переулку, надеясь, что успеет добежать до поворота, где смешается с лондонской толпой.
Но он оказался проворнее, или, может быть, она его не сумела обескуражить, потому что в следующую секунду он схватил ее поперек талии и куда-то потащил. Она молотила его кулачками, визжала и царапалась, твердо решив не сдаваться без боя.
Изловчившись, она ударила его по лицу, и он, громко выругавшись, выпустил ее. Виктория оказалась на земле и мигом вскочила на ноги, но не успела она сделать и двух шагов, как злодей ухватил ее за подол накидки.
И тут она услышала то, что больше всего боялась услышать.
— Ваша светлость! — заорал злодей. «Ваша светлость»? Сердце ее упало. Как она сразу не догадалась!
А разбойник взревел пуще прежнего:
— Если вы сию минуту не появитесь, то я сбегу, прежде чем вы меня уволите!
Виктория без сил опустилась на мостовую и зажмурила глаза, чтобы не видеть довольную ухмылку Роберта, выходящего из-за поворота.
Глава 12
Когда Виктория открыла глаза, Роберт уже стоял перед ней.
— Они за тобой не идут? — спросил он.
— Кто?
— Они. Все эти женщины, — пояснил он так, будто речь шла о каком-то неизвестном виде насекомых.
Виктория попыталась выдернуть свою руку из его цепких пальцев.
— Они все еще пыот чай.
— Слава Богу.
— Между прочим, твоя тетушка пригласила меня пожить у нее.
Роберт пробормотал что-то неразборчивое, по, судя по тону, весьма нелицеприятное.
После непродолжительного молчания Виктория сказала:
— Мне правда пора домой, поэтому, будь так любезен, отпусти мою руку. — Она натянуто улыбнулась, твердо решив любой ценой придерживаться светского тона.
Он скрестил руки на груди, поглядел на нее сверху вниз и произнес:
— Я никуда без тебя не пойду.
— Зато я никуда не пойду с тобой. Итак, я не вижу иной возможности…
— Виктория, не испытывай мое терпение. Она вытаращила на него глаза.
— Что ты сказал?
— Я сказал…
— Да слышала я, что ты сказал! — Она стукнула его по плечу ладонью. — Как ты смеешь мне это говорить! Ты послал за мной злодея, убийцу! А если бы он меня покалечил?
Здоровенный детина, напавший на нее, возмутился:
— Милорд!
Роберт скривил губы.
— Виктория, Макдугал возражает против того, чтобы его называли злодеем. По-моему, ты его смертельно обидела.
Виктория молча уставилась на него — беседа приняла неожиданный оборот.
— Я ее и пальцем не тронул, — буркнул Макдугал.
— Виктория, — продолжал Роберт. — Похоже, тебе придется извиниться.
— Извиниться? — прошипела она, кипя от негодования. — Извиниться! Да ни за что на свете!
Роберт повернулся к своему кучеру с выражением страдальческого терпения.
— Мне кажется, она не собирается извиняться.
Макдугал вздохнул и великодушно промолвил:
— Ну ладно, у малышки был тяжелый день.
Виктория никак не могла решить, кого из них стукнуть первым.
Роберт что-то сказал Макдугалу, и шотландец покинул место действия — видимо, отправился за каретой, которую оставил за поворотом.
— Роберт, — твердо промолвила Виктория, — я иду домой.
— Прекрасно. Я буду тебя сопровождать.
— Я с успехом доберусь одна.
— Одной женщине ходить опасно, — живо возразил он, очевидно, пытаясь скрыть раздражение под маской деловитости.
— Последние несколько недель я только так и хожу, так что благодарю за заботу.
— Ах да, последние несколько недель, — промолвил он, и желваки заходили на его скулах. — Хочешь, расскажу, как я провел последние несколько недель?
— Что ж, вряд ли я смогу тебе это запретить.
— Последние несколько недель я себе места не находил от тревоги. Я понятия не имел, где тебя искать…
— Уверяю тебя, — едко заметила она, — у меня и в мыслях не было, что ты меня разыскиваешь.
— Почему ты никому не сообщила о своих планах?
— И кому, спрашивается, я должна была о них сообщить? Леди Холлингвуд? О да, мы ведь с ней большие друзья. А может быть, тебе? Ты ведь проявлял такую трогательную заботу о моем благополучии!
— Но у тебя же есть сестра — ты о ней забыла?
— Сестре я сообщила. Я послала ей письмо неделю назад.
Роберт перебрал в уме события прошедшего месяца. Он виделся с Элеонорой две недели назад. В то время она еще ничего не знала о Виктории. Он вынужден был признать, что гнев его необоснован — просто он здорово перенервничал за эти несколько недель. Немного успокоившись, он постарался смягчить тон.
— Виктория, ты не согласишься поехать со мной? Я отвезу тебя к себе домой, и мы обо всем спокойно переговорим наедине.
Она наступила ему на ногу, с явным намерением ее отдавить.
— — Это что, еще одна из твоих гадких, оскорбительных выходок? Ах прости, пожалуйста, ты, наверное, называешь это предложением руки и сердца? Мерзкий, подлый…
— — Виктория, — протянул он, — если ты будешь продолжать в том же духе, у тебя эпитетов скоро не хватит.
— О! — возмущенно выдохнула она, не придумав ничего больше, негодующе всплеснула руками и буркнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Ваша матушка всех просто измучает, — прошептала она.
Такая перспектива не могла не ужаснуть Харриет.
— Ну, хорошо, — согласилась она.
— Подождите секунду, я захвачу свои вещи. — И Виктория принялась поспешно собираться.
— А что я ему скажу?
— Да что хотите.
Харриет надула губки.
— Знаете, эта идея мне уже разонравилась.
Виктория остановилась на полпути к двери.
— Харриет, я вас умоляю.
Издав громкий вздох и драматически пожав плечами, девушка толкнула дверь магазина и вышла на улицу.
— Вот и хорошо, вот и отлично, — прошептала Виктория, ринувшись в соседнюю комнату. Она поплотнее запахнула накидку и выскользнула в заднюю дверь.
Свобода! У Виктории даже голова закружилась. Она, конечно, понимала, что рано обрадовалась своему освобождению, но перехитрить Роберта было так приятно! Если поразмыслить, то следовало бы признать тот факт, что человек, который дважды разбил ей сердце, снова ворвался в ее жизнь, но в данный момент она была довольна уже тем, что побила Роберта его же оружием.
— Ха! — воскликнула она, чрезвычайно довольная собой. Теперь ей осталось пройти по переулку, повернуть налево — и она свободна от его назойливых ухаживаний. По крайней мере на сегодня.
Виктория поспешила прочь от магазинчика. Но не успела она зайти за угол, как услышала чьи-то шаги за спиной.
Это Роберт! Больше некому.
Но, обернувшись, она увидела не Роберта, а здоровенного черноволосого детину с безобразным шрамом во всю щеку.
Он настиг ее в мгновение ока.
Виктория выронила от испуга свой узелок и отчаянно закричала.
— Тише ты, милашка, — пробасил злодей. — Я тебе ничего не сделаю.
У Виктории не было никаких оснований ему верить, и поэтому она изо всех сил ударила его ногой в колено и понеслась вниз по переулку, надеясь, что успеет добежать до поворота, где смешается с лондонской толпой.
Но он оказался проворнее, или, может быть, она его не сумела обескуражить, потому что в следующую секунду он схватил ее поперек талии и куда-то потащил. Она молотила его кулачками, визжала и царапалась, твердо решив не сдаваться без боя.
Изловчившись, она ударила его по лицу, и он, громко выругавшись, выпустил ее. Виктория оказалась на земле и мигом вскочила на ноги, но не успела она сделать и двух шагов, как злодей ухватил ее за подол накидки.
И тут она услышала то, что больше всего боялась услышать.
— Ваша светлость! — заорал злодей. «Ваша светлость»? Сердце ее упало. Как она сразу не догадалась!
А разбойник взревел пуще прежнего:
— Если вы сию минуту не появитесь, то я сбегу, прежде чем вы меня уволите!
Виктория без сил опустилась на мостовую и зажмурила глаза, чтобы не видеть довольную ухмылку Роберта, выходящего из-за поворота.
Глава 12
Когда Виктория открыла глаза, Роберт уже стоял перед ней.
— Они за тобой не идут? — спросил он.
— Кто?
— Они. Все эти женщины, — пояснил он так, будто речь шла о каком-то неизвестном виде насекомых.
Виктория попыталась выдернуть свою руку из его цепких пальцев.
— Они все еще пыот чай.
— Слава Богу.
— Между прочим, твоя тетушка пригласила меня пожить у нее.
Роберт пробормотал что-то неразборчивое, по, судя по тону, весьма нелицеприятное.
После непродолжительного молчания Виктория сказала:
— Мне правда пора домой, поэтому, будь так любезен, отпусти мою руку. — Она натянуто улыбнулась, твердо решив любой ценой придерживаться светского тона.
Он скрестил руки на груди, поглядел на нее сверху вниз и произнес:
— Я никуда без тебя не пойду.
— Зато я никуда не пойду с тобой. Итак, я не вижу иной возможности…
— Виктория, не испытывай мое терпение. Она вытаращила на него глаза.
— Что ты сказал?
— Я сказал…
— Да слышала я, что ты сказал! — Она стукнула его по плечу ладонью. — Как ты смеешь мне это говорить! Ты послал за мной злодея, убийцу! А если бы он меня покалечил?
Здоровенный детина, напавший на нее, возмутился:
— Милорд!
Роберт скривил губы.
— Виктория, Макдугал возражает против того, чтобы его называли злодеем. По-моему, ты его смертельно обидела.
Виктория молча уставилась на него — беседа приняла неожиданный оборот.
— Я ее и пальцем не тронул, — буркнул Макдугал.
— Виктория, — продолжал Роберт. — Похоже, тебе придется извиниться.
— Извиниться? — прошипела она, кипя от негодования. — Извиниться! Да ни за что на свете!
Роберт повернулся к своему кучеру с выражением страдальческого терпения.
— Мне кажется, она не собирается извиняться.
Макдугал вздохнул и великодушно промолвил:
— Ну ладно, у малышки был тяжелый день.
Виктория никак не могла решить, кого из них стукнуть первым.
Роберт что-то сказал Макдугалу, и шотландец покинул место действия — видимо, отправился за каретой, которую оставил за поворотом.
— Роберт, — твердо промолвила Виктория, — я иду домой.
— Прекрасно. Я буду тебя сопровождать.
— Я с успехом доберусь одна.
— Одной женщине ходить опасно, — живо возразил он, очевидно, пытаясь скрыть раздражение под маской деловитости.
— Последние несколько недель я только так и хожу, так что благодарю за заботу.
— Ах да, последние несколько недель, — промолвил он, и желваки заходили на его скулах. — Хочешь, расскажу, как я провел последние несколько недель?
— Что ж, вряд ли я смогу тебе это запретить.
— Последние несколько недель я себе места не находил от тревоги. Я понятия не имел, где тебя искать…
— Уверяю тебя, — едко заметила она, — у меня и в мыслях не было, что ты меня разыскиваешь.
— Почему ты никому не сообщила о своих планах?
— И кому, спрашивается, я должна была о них сообщить? Леди Холлингвуд? О да, мы ведь с ней большие друзья. А может быть, тебе? Ты ведь проявлял такую трогательную заботу о моем благополучии!
— Но у тебя же есть сестра — ты о ней забыла?
— Сестре я сообщила. Я послала ей письмо неделю назад.
Роберт перебрал в уме события прошедшего месяца. Он виделся с Элеонорой две недели назад. В то время она еще ничего не знала о Виктории. Он вынужден был признать, что гнев его необоснован — просто он здорово перенервничал за эти несколько недель. Немного успокоившись, он постарался смягчить тон.
— Виктория, ты не согласишься поехать со мной? Я отвезу тебя к себе домой, и мы обо всем спокойно переговорим наедине.
Она наступила ему на ногу, с явным намерением ее отдавить.
— — Это что, еще одна из твоих гадких, оскорбительных выходок? Ах прости, пожалуйста, ты, наверное, называешь это предложением руки и сердца? Мерзкий, подлый…
— — Виктория, — протянул он, — если ты будешь продолжать в том же духе, у тебя эпитетов скоро не хватит.
— О! — возмущенно выдохнула она, не придумав ничего больше, негодующе всплеснула руками и буркнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77