— Я только хочу, Аннора, чтобы ты понимала, что ни один из нас не является совершенством. Твой отец и я… мы очень любили друг друга, но у меня был муж, беспомощный инвалид. Ты понимаешь, мы все не безгрешны. Не суди о людях слишком поспешно.
Я лежала, неотрывно глядя на море, потрясенная тем, что мать сказала мне. Я представляла, как Питер Лэнсдон выставляет свои требования. И моя мама вошла с ним в сделку, чтобы уберечь чувства своего первого мужа. Ее любовь к отцу была слишком сильной, она не могла сопротивляться ей, даже совершая измену.
Я должна попытаться понять Джо. Но я не могла забыть, как он стоял там, держа в руках бумаги, как никогда не забуду Рольфа в ту ночь.
После разговора с матерью я старалась себя урезонить. Я должна понять Джо, я должна убедить себя, что чувства Рольфа на самом деле лучше. Он всей душой увлекался прошлым и на одну ночь сбросил с себя оболочку цивилизации и стал одним из тех, чьи обычаи его так интересовали. Я должна быть более снисходительна, должна понять, что молода и, как сказала мама, слишком мало знаю жизнь. Но я не могла забыть.
Приготовления к отъезду подходили к концу.
— Как я не хочу, чтобы ты уезжала! — вздохнула Елена.
— Все изменится к лучшему. Правы те, кто говорит, что время все меняет.
— Я не могу вернуться назад, Аннора. Я не хочу.
Как бы я хотела остаться здесь!
Тогда мне в голову пришла идея:
— Елена, а почему бы тебе не поехать с нами в Австралию?
Я увидела, как на ее лице появилось удивление.
Мы много говорили об этом, и мама написала тете Амарилис. Она всегда имела на нее большое влияние.
В результате и тетя Амарилис, и дядя Питер решили, что Елене надо бы поехать с нами.
В предвкушении будущего путешествия Елена оживилась, и я даже несколько раз заметила улыбку на ее лице.
Примерно за неделю до нашего отъезда в свое имение вернулся Рольф. Однажды он зашел проведать нас. Он выглядел очень грустным: никогда я не видела его таким. Теперь он часто навещал нас и много говорил с отцом об имении, которое стало его полной собственностью. Хотя еще при жизни отца Рольф интересовался делами имения.
— Но все равно это другое дело, — сказал отец, — ведь теперь имение принадлежит только вам.
Как-то раз мы с Рольфом отправились на верховую прогулку вдвоем.
— Мне бы очень хотелось, чтобы ты не уезжала, Аннора, — сказал он. — Ты отправляешься на другой конец света и долго не возвратишься.
— Это не бесконечное путешествие, всего несколько недель.
— Я скучал по тебе, когда ты была в Лондоне.
Вспоминала ли ты Кадор?
— Часто.
— Когда ты вернешься, мне нужно будет поговорить с тобой.
— О чем?
— О нас.
— Ты хочешь сказать… о тебе и мне?
Он кивнул, потом вдруг повернулся ко мне и сказал:
— Ты будешь думать обо мне?
— Постоянно.
— Когда ты вернешься, мы подумаем о будущем…
Внезапно я почувствовала себя счастливой, ведь Рольф говорил о нашем будущем. Я улыбнулась ему.
Он был совсем другим человеком, с этим новым выражением грусти на лице. Я вспомнила слова мамы:
«Человек должен попытаться понять других людей».
Нельзя судить слишком поспешно. Нужно вырасти и что-то в жизни понять.
В этот момент я удивлялась, как мне в голову могла прийти мысль выйти замуж за Джо. Я поняла, что люблю Рольфа, но как я хотела забыть ту ужасную ночь!
Когда мы вернулись в конюшню, он помог мне сойти с лошади и поцеловал. Но все же я была рада, что мы уезжаем. За время путешествия я приведу в порядок свои мысли, приду к согласию сама с собой и смогу убедить себя выйти замуж за Рольфа, что бы ни было той ночью.
В ДАЛЕКИХ МОРЯХ
В начале сентября мы пустились в плавание. Прежде чем отправиться в Тилбери, чтобы сесть на грузовое судно, которое шло к берегам Австралии, мы провели несколько дней на Альбемарл-стрит. Я была убеждена в том, что возбуждение, связанное с поездкой, полезно для Елены. Она все еще грустила, а временами впадала в глубокую меланхолию. Но я чувствовала, что она уже оправилась от ужасного состояния, когда ее просто не интересовала окружающее.
Амарилис с сожалением расставалась с ней, но в то же время она чувствовала, что это для Елены сейчас самое лучшее. Что касается Питера Лэнсдона, его приспособляемость продолжала удивлять меня. Он вел себя так, словно нет ничего необычного в том, что человек, который стремился сделать карьеру политического деятеля, являлся в то же самое время владельцем борделей. Он просто забыл о политике, и я не сомневалась в том, что его неистощимая энергия скоро найдет себе другое применение.
Нас пригласили на обед в их дом. Питер был беззаботным, разговорчивым и, как всегда, информированным о текущих событиях. Я заметила, как он послал матери сардоническую усмешку, и подумала, что он напоминает ей о той давней договоренности. Он словно говорил, что разоблачение не слишком его беспокоит. И все-таки он предпринимал неимоверные усилия, чтобы удержать в тайне природу своего бизнеса. Несмотря на все, что я узнала о нем, я не могла не чувствовать невольного восхищения.
Он много говорил о королеве и лорде Мельбурне и о растущей уверенности, что на ближайших выборах лорд Мельбурн потерпит поражение.
— Что будет делать Ее Величество без своего любимого министра, представить себе не могу. Топнет своей маленькой ножкой, без сомнения, но это не поможет. Говорят, что она испытывает неприязнь к Пилу. Да, надо признать, он слишком серьезный политик, чтобы увлечь молоденькую девушку. И, конечно, его светлость обладает особой притягательностью, чему немало способствует его, в некотором роде, скандальное прошлое. — Он улыбнулся нас с видом торжества. — Поэтому странно, что общество склонно считать процветание и благополучие с несколько подмоченной репутацией чем-то неприличным.
Было явно, что он не собирается смириться перед неприятным стечением обстоятельств.
Мой отец тоже восхищался Питером. Он никогда не был человеком, который судит людей за их грехи. Но мать, естественно, испытывала к нему глубокую антипатию, и я могла понять это после того беспокойства, которое он причинял ей столько лет.
Несколько раз мне удалось побеседовать с Питеркином. Он сказал, что видел Джо в миссии Френсис и что тот оставил всякие мысли о политике. Ему не повезло сейчас, но, может быть, через несколько лет, когда эта скандальная история будет забыта, ему удастся удовлетворить свои амбиции. Сейчас Джо отправился на север, чтобы работать в компании, с которой были связаны интересы его отца. Что касается самого Питеркина, он часто виделся с Френсис, и дело, которым он занимался, все больше и больше интересовало его:
— Мой отец не против этого. Он считает хорошей рекламой иметь сына, который заинтересован в социальном обеспечении обездоленных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88