Последняя его выдумка была особенно зла — он оповестил весь Париж: м-м дю Барри учредила новый орден под покровительством святого Николя. Имя Николя мгновенно вызывало смех: в Париже был широко известен некий Николь, шарлатан, занимающийся лечением венерических болезней. Агентами Шуазеля сообщались всем желающим детали о правилах и условиях приема в орден: женщинам — переспать по крайней мере с десятью разными мужчинами и доказать, что трижды перенесли карантин па болезни. Что же касается мужчин, «поскольку м-м дю Барри примет лишь тех, кто переспал с ней самой, орден святого Николя станет многочисленнее ордена святого Людовика…». Придумали ордену и приличествующую эмблему — вышитый на груди огурец с двумя ярко выраженными утолщениями…
Эти непристойности забавляли простой народ и приводили в ужас графиню. Зная, откуда ведется атака, м-м дю Барри изо всех сил защищалась. Кто же из противников победит?.. Уверенный в великой герцогине, де Шуазель посчитал себя более сильным — и ошибся.
13 мая 1770 года, отправившись из Вены через Страсбург, Нанси и Шалон, юная Мари-Антуанетта прибыла в Компьень, где ее уже ждали Людовик XV и дофин. На опушке леса остановилась карета герцога де Шуазеля, ему первому в знак величайшего расположения позволено было ее приветствовать. Он с достоинством вышел из кареты и почтительно поклонился. Мари-Антуанетта, пятнадцатилетняя девочка-подросток, просунула в дверцу белокурую головку и улыбнулась герцогу.
— Мсье, я никогда не забуду, что вы осчастливили меня.
— И Францию, — галантно добавил Шуазель, на радость его в этот момент приятно было смотреть.
Теперь он мог снова сесть в свою карету, а Марн-Антуанетта, маленькая дофина, — месяц назад в Вене она вышла замуж по доверенности — опять любоваться через окно на пейзажи Иль-де-Франс.
Между тем в Компьене, пока дофин, чтобы убить время, ловил мух, Людовик XV ходил взад и вперед по залу. Ему не терпелось узнать, красива ли эта юная австрийка, которая войдет в его семью. Вошел Бурэ, секретарь кабинета, он принес обменный контракт, составленный на границе. С пылающим взором король спросил:
— Вы видели м-м дофину? Как она вам? У нее есть грудь?
— О, сир, у дофины очаровательное лицо и очень красивые глаза.
— Я говорю не об этом, — живо возразил король. — Я спрашиваю: есть у нее грудь?
Г-н Бурэ опустил глаза.
— Сир, я не осмелился смотреть туда.
— Вы невежа, — смеясь, заметил Людовик XV. — Это первое, на что смотрят у женщин.
Когда объявили о приезде Мари-Антуанетты, он поспешил к ней навстречу — и был восхищен. Самая очаровательная из самых юных дам спускалась из кареты: глаза, словно незабудки, живые, игривые, светло-пепельные волосы, тонкие черты лица, вполне уже развитая, высокая грудь — все вместе представляло очень аппетитное зрелище… Сделав несколько легких шагов, она опустилась перед королем на колени. Людовик XV, смущенный больше, чем того требовали условности, весь дрожа, поднял и поцеловал ее. Видя, как он разнервничался и покраснел, несведущий принял бы его за мужа…
А в это время дофин рассеянно, с удручающим безразличием взирал на очаровательную девушку, так приглянувшуюся его деду. Он все-таки подошел, в свою очередь, поцеловал ее и вдруг побледнел, а Мари-Антуанетта покраснела… Толпа зааплодировала. Эта прелестная дофина сразу же пришлась народу по душе. Уже стали повторять ее слова. В Страсбурге глава магистрата, желая ей понравиться, обратился к ней по-немецки, но она прервала его:
— Не говорите больше по-немецки, мсье. С сегодняшнего дня я понимаю лишь по-французски.. Этим ответом сна покорила простой люд. Вечером следующего дня король, дофин и Мари-Антуанетта в сопровождении свиты прибыли в замок де ла Мнэт, где должен был состояться ужин. Обеспокоенный Шуазель, переходя от одной труппы к другой, пытался успокоиться. Доносились слухи, что король собирался пригласить на этот семейный ужин м-м дю Барри. Возмущенный таким бесстыдством, Мерси отмечает в своем дневнике: «Весьма неуместно, что король выбирает такой момент, чтобы воздать своей фаворитке честь, в которой ей доселе было отказано».
Однако м-м дю Барри появилась. Восхитительная в белом, вышитом золотом платье, она села за стол рядом с дочерьми короля, дофином, дофиной и Людовиком XV. Король насмешливо за всеми наблюдал. Произошло замешательство: принцессы уткнулись носом в тарелки, а дофин принял рассерженный вид. Мари-Антуанетта ничего не заметила, настолько ее обворожила м-м дю Барри. Она наклонилась к своей соседке:
— Кто эта прекрасная дама?
— М-м дю Барри.
— Каковы ее обязанности при дворе?
Соседка молча опустила глаза, и дофина, обладающая живым умом, все поняла и покраснела: она была еще так наивна. В этот вечер Шуазель подумал, что фаворитка выиграла очко, но присутствие Мари-Антуанетты его успокаивало. Он заметил интерес короля к дофине и подумал, что эта пикантная особа скоро будет управлять всем единолично.
* * *
Шестнадцатого мая по всей Франции звонили колокола. Герцог де Шуазель довольно потирал руки. Свадьба дофина и Мари-Антуанетты была освящена в часовне Версаля. Вечером реймский архиепископ пришел окропить святой водой брачное ложе, и все вышли. К несчастью для Мари-Антуанетты, дофин тоже вышел. И она спала одна. На следующий день в дневнике, где будущий Людовик XVI отмечал дни охоты, он написал одно слово: «Ничего». То же могла бы написать в своем дневнике Мари-Антуанетта: в эту брачную ночь ничего не произошло, и она испытала большое разочарование. В последующие вечера молодой муж проявил не больше пыла, чем в первый после свадьбы, и юная австрийка стала страдать бессонницей.
К счастью, дни были намного веселее — Людовик XV объявил неделю праздников. Тридцатого мая в ознаменование завершения празднеств над Сенои перед глазами большой толпы, собравшейся на площади, Людовиком XV был устроен фейерверк. Вдруг в тот момент, когда в небе засветились скрещенные монограммы дофина и дофины, началась давка, вызвавшая панику. Толпа стала напирать, давили детей, женщин и даже военных… На следующее утро нашли сто тридцать два трупа и сотни раненых.
Мари-Антуанетта не была суеверна, но не смогла не увидеть в этом плохое предзнаменование. Она закрылась в своей комнате и плакала. Людовик XV пришел по-отечески ее успокоить. Возбужденный, он вернулся в свои апартаменты и серьезно задумался над планом, который вынашивал в последнее время, странным планом: он хотел стать тестем своего внука. Желая сорвать плоды, выросшие в австрийской семье, монарх мечтал жениться на великой герцогине Елизавете, сестре Мари-Антуанетты.
МАДАМ ДЮ БАРРИ ДОБИВАЕТСЯ ОТСТАВКИ ГЕРЦОГА ДЕ ШУАЗЕЛЯ
Ничто не в силах противостоять красивой женщине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Эти непристойности забавляли простой народ и приводили в ужас графиню. Зная, откуда ведется атака, м-м дю Барри изо всех сил защищалась. Кто же из противников победит?.. Уверенный в великой герцогине, де Шуазель посчитал себя более сильным — и ошибся.
13 мая 1770 года, отправившись из Вены через Страсбург, Нанси и Шалон, юная Мари-Антуанетта прибыла в Компьень, где ее уже ждали Людовик XV и дофин. На опушке леса остановилась карета герцога де Шуазеля, ему первому в знак величайшего расположения позволено было ее приветствовать. Он с достоинством вышел из кареты и почтительно поклонился. Мари-Антуанетта, пятнадцатилетняя девочка-подросток, просунула в дверцу белокурую головку и улыбнулась герцогу.
— Мсье, я никогда не забуду, что вы осчастливили меня.
— И Францию, — галантно добавил Шуазель, на радость его в этот момент приятно было смотреть.
Теперь он мог снова сесть в свою карету, а Марн-Антуанетта, маленькая дофина, — месяц назад в Вене она вышла замуж по доверенности — опять любоваться через окно на пейзажи Иль-де-Франс.
Между тем в Компьене, пока дофин, чтобы убить время, ловил мух, Людовик XV ходил взад и вперед по залу. Ему не терпелось узнать, красива ли эта юная австрийка, которая войдет в его семью. Вошел Бурэ, секретарь кабинета, он принес обменный контракт, составленный на границе. С пылающим взором король спросил:
— Вы видели м-м дофину? Как она вам? У нее есть грудь?
— О, сир, у дофины очаровательное лицо и очень красивые глаза.
— Я говорю не об этом, — живо возразил король. — Я спрашиваю: есть у нее грудь?
Г-н Бурэ опустил глаза.
— Сир, я не осмелился смотреть туда.
— Вы невежа, — смеясь, заметил Людовик XV. — Это первое, на что смотрят у женщин.
Когда объявили о приезде Мари-Антуанетты, он поспешил к ней навстречу — и был восхищен. Самая очаровательная из самых юных дам спускалась из кареты: глаза, словно незабудки, живые, игривые, светло-пепельные волосы, тонкие черты лица, вполне уже развитая, высокая грудь — все вместе представляло очень аппетитное зрелище… Сделав несколько легких шагов, она опустилась перед королем на колени. Людовик XV, смущенный больше, чем того требовали условности, весь дрожа, поднял и поцеловал ее. Видя, как он разнервничался и покраснел, несведущий принял бы его за мужа…
А в это время дофин рассеянно, с удручающим безразличием взирал на очаровательную девушку, так приглянувшуюся его деду. Он все-таки подошел, в свою очередь, поцеловал ее и вдруг побледнел, а Мари-Антуанетта покраснела… Толпа зааплодировала. Эта прелестная дофина сразу же пришлась народу по душе. Уже стали повторять ее слова. В Страсбурге глава магистрата, желая ей понравиться, обратился к ней по-немецки, но она прервала его:
— Не говорите больше по-немецки, мсье. С сегодняшнего дня я понимаю лишь по-французски.. Этим ответом сна покорила простой люд. Вечером следующего дня король, дофин и Мари-Антуанетта в сопровождении свиты прибыли в замок де ла Мнэт, где должен был состояться ужин. Обеспокоенный Шуазель, переходя от одной труппы к другой, пытался успокоиться. Доносились слухи, что король собирался пригласить на этот семейный ужин м-м дю Барри. Возмущенный таким бесстыдством, Мерси отмечает в своем дневнике: «Весьма неуместно, что король выбирает такой момент, чтобы воздать своей фаворитке честь, в которой ей доселе было отказано».
Однако м-м дю Барри появилась. Восхитительная в белом, вышитом золотом платье, она села за стол рядом с дочерьми короля, дофином, дофиной и Людовиком XV. Король насмешливо за всеми наблюдал. Произошло замешательство: принцессы уткнулись носом в тарелки, а дофин принял рассерженный вид. Мари-Антуанетта ничего не заметила, настолько ее обворожила м-м дю Барри. Она наклонилась к своей соседке:
— Кто эта прекрасная дама?
— М-м дю Барри.
— Каковы ее обязанности при дворе?
Соседка молча опустила глаза, и дофина, обладающая живым умом, все поняла и покраснела: она была еще так наивна. В этот вечер Шуазель подумал, что фаворитка выиграла очко, но присутствие Мари-Антуанетты его успокаивало. Он заметил интерес короля к дофине и подумал, что эта пикантная особа скоро будет управлять всем единолично.
* * *
Шестнадцатого мая по всей Франции звонили колокола. Герцог де Шуазель довольно потирал руки. Свадьба дофина и Мари-Антуанетты была освящена в часовне Версаля. Вечером реймский архиепископ пришел окропить святой водой брачное ложе, и все вышли. К несчастью для Мари-Антуанетты, дофин тоже вышел. И она спала одна. На следующий день в дневнике, где будущий Людовик XVI отмечал дни охоты, он написал одно слово: «Ничего». То же могла бы написать в своем дневнике Мари-Антуанетта: в эту брачную ночь ничего не произошло, и она испытала большое разочарование. В последующие вечера молодой муж проявил не больше пыла, чем в первый после свадьбы, и юная австрийка стала страдать бессонницей.
К счастью, дни были намного веселее — Людовик XV объявил неделю праздников. Тридцатого мая в ознаменование завершения празднеств над Сенои перед глазами большой толпы, собравшейся на площади, Людовиком XV был устроен фейерверк. Вдруг в тот момент, когда в небе засветились скрещенные монограммы дофина и дофины, началась давка, вызвавшая панику. Толпа стала напирать, давили детей, женщин и даже военных… На следующее утро нашли сто тридцать два трупа и сотни раненых.
Мари-Антуанетта не была суеверна, но не смогла не увидеть в этом плохое предзнаменование. Она закрылась в своей комнате и плакала. Людовик XV пришел по-отечески ее успокоить. Возбужденный, он вернулся в свои апартаменты и серьезно задумался над планом, который вынашивал в последнее время, странным планом: он хотел стать тестем своего внука. Желая сорвать плоды, выросшие в австрийской семье, монарх мечтал жениться на великой герцогине Елизавете, сестре Мари-Антуанетты.
МАДАМ ДЮ БАРРИ ДОБИВАЕТСЯ ОТСТАВКИ ГЕРЦОГА ДЕ ШУАЗЕЛЯ
Ничто не в силах противостоять красивой женщине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70