ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Тем не менее вы передали им наши последние предложения, не так ли?
— В этом не было нужды. Клан Мори никогда не согласится пожертвовать Мунэхару. Клан ставит верность превыше всего, и никто, начиная с самого князя Тэрумото и кончая его последним вассалом, не пойдет на такое предательство, даже если в противном случае им будет грозить потеря всех десяти провинций.
Светало, вдалеке прокричал петух. Начинался четвертый день месяца.
Экэй не соглашался, Хикоэмон настаивал на своем. Они зашли в тупик.
— Что ж, к сказанному добавить нечего, — разочарованно произнес Экэй.
— Всему виной моя неискушенность, — возразил Хикоэмон. — Мне не удалось прийти к соглашению с вами. С вашего разрешения, я бы попросил вас поговорить с князем Камбэем вместо меня.
— Я готов встретиться с кем угодно, лишь бы на пользу делу, — сказал Экэй.
Хикоэмон послал сына за Камбэем; тот вскоре прибыл на своих носилках и, спустившись, подсел к собеседникам.
— Именно я настоял на том, чтобы Хикоэмон попробовал убедить вас еще раз, — сказал Камбэй. — До чего вам удалось договориться? Достигнуто ли взаимное согласие? Вы проговорили полночи.
Слова Камбэя подняли настроение и Экэю, и Хикоэмону. Лицо Экэя зарумянилось в рассветных лучах.
— Да, старались мы вовсю, — рассмеялся он.
Сославшись на то, что ему нужно готовиться к прибытию Нобунаги, Хикоэмон поспешил оставить их вдвоем.
— Князь Нобунага пробудет здесь два-три дня, — сказал Камбэй. — Если ни о чем не договоримся сегодня, потом у нас просто не будет времени на мирные переговоры.
Дипломатическое искусство Камбэя было просто, прямодушно. И высокомерно: если Мори не согласны на наши условия, то не остается ничего, кроме войны.
— Если вы сегодня придете на помощь клану Ода, то вас ожидает великое будущее, — сказал Камбэй.
Перед лицом нового собеседника Экэй утратил былое красноречие. Но вид у него был сейчас куда более непреклонный, чем в беседе с Хикоэмоном.
— Если мы получим твердое обещание, что Мунэхару покончит с собой, я смогу спросить его светлость, как он относится к мысли о мире с присоединением пяти провинций, и я уверен, что он пойдет на такое соглашение. В любом случае не угодно ли вам попросить Киккаву и Кобоякаву вернуться к этому и еще раз взвесить все обстоятельства нынче утром? Мне кажется, в вопросе войны и мира не следует пренебрегать ничем.
Когда Камбэй выразил свои требования подобным образом, Экэй решил, что ему пора действовать. Лагерь Киккавы на горе Ивасаки находился всего на расстоянии ри отсюда. Лагерь Кобаякавы — на горе Хидзаси, на расстоянии меньше двух ри. И уже через полчаса Экэй двинулся в путь, нахлестывая коня.
Отослав монаха, Камбэй отправился в храм Дзихоин. Он заглянул к Хидэёси и нашел его мирно спящим. Лампа потухла — иссякло масло. Камбэй разбудил Хидэёси, тронув его за плечо.
— Мой господин, уже утро.
— Утро?
Хидэёси поднялся. Он был в полусонном состоянии. Камбэй тут же поведал ему о переговорах с Экэем. Хидэёси нахмурился, но быстро пришел в себя.
Слуги ждали у входа в банную комнату, приготовив ему воду для мытья.
— После трапезы я объеду весь лагерь. Приведите, как всегда, мою лошадь и распорядитесь о свите, — приказал Хидэёси, вытирая лицо полотенцем.
Хидэёси ехал под большим алым зонтом, а перед ним несли знамя. Слегка покачиваясь в седле, он направлялся к лагерю, раскинувшемуся у подножия горы по дороге, усаженной цветущей сакурой.
Хидэёси ежедневно объезжал расположение войск, не придерживаясь определенного часа, однако это редко происходило так рано, как сегодня. Сейчас он пребывал в превосходном настроении и то и дело перебрасывался со свитой шутками. Дела шли отлично. Не было никаких намеков на то, что сведения о несчастье, происшедшем в Киото, стали известны его воинам. Окончательно убедившись в этом, Хидэёси вернулся в ставку. На обратном пути он ехал куда медленней.
Камбэй поджидал его у входа в храм. Едва взглянув на него, Хидэёси понял, что миссия Экэя закончилась провалом. Монах примчался из лагеря Мори всего за несколько минут до возвращения Хидэёси, но ответ, привезенный им, не сулил ничего хорошего.
«Если мы позволим Мунэхару умереть, то тем самым сойдем с Пути Воина. Мы не согласны на мирные условия, включающие гибель Мунэхару».
— Все равно, приведите сюда Экэя, — распорядился Хидэёси.
Он не выглядел обескураженным: напротив, начиная с этой минуты, он уверовал в успех предприятия.
Он пригласил монаха в залитую солнечным светом комнату и предложил ему расположиться поудобнее. Поговорив немного о минувших днях и о новостях от общих знакомых, дошедших из столицы, Хидэёси перешел к делу:
— Похоже, мирные переговоры зашли в тупик из-за разногласий сторон относительно судьбы Мунэхару. Не могли бы вы тайно отправиться к самому Мунэхару, изложить ему все обстоятельства и уладить этот вопрос без вмешательства третьих лиц? Клан Мори ни за что не заставит верного вассала совершить сэппуку, но, если вы объясните Мунэхару, в какие безысходные обстоятельства попала ваша сторона, он будет счастлив уйти из жизни, чтобы спасти клан. Добровольно покончив с собой, он тем самым сохранит жизнь остальным защитникам крепости и предотвратит полное крушение клана Мори.
Сказав это, Хидэёси резко поднялся с места и удалился.
В крепости Такамацу на чашу весов был брошены жизни более чем пятисот воинов и других людей, пришедших сюда в поисках спасения.
Военачальникам Хидэёси удалось спустить с гор три больших корабля, вооруженных пушками, и они начали обстрел крепости. Одна из башен уже была полуразрушена; ежедневные обстрелы влекли за собой новые и новые жертвы. Вдобавок никак не заканчивался сезон дождей, люди заболевали от вечной сырости и постоянного недоедания.
Сорвав с домов двери, защитники крепости соорудили множество челнов и плотов, чтобы атаковать боевые корабли Хидэёси. Но два или три из них были сразу же потоплены, и защитникам крепости пришлось спасаться вплавь. Теперь они набирались сил для второй вылазки.
Когда прибыло войско Мори и подняло свои знамена на окрестных горах, людям, засевшим в крепости, показалось, будто они спасены. Но скоро им пришлось осознать всю безысходность положения. Расстояние между ними и ожидаемыми спасителями и обусловленная этим сложность операции не позволяли надеяться на успех. Но, утратив надежду на спасение, они не лишились воли к борьбе: наоборот, они преисполнились желания умереть достойно.
Когда в крепость был доставлен секретный приказ, в котором клан Мори разрешал Мунэхару сдаться, чтобы спасти жизнь защитникам крепости, военачальник ответил гневным посланием:
«Мы не знаем, что такое сдача, и не желаем знать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366