- Я с ним согласна, - сказала женщина. - Если меня когда-нибудь выберут председателем Моссовета, я разрешу всем детям ездить в троллейбусах бесплатно. - Она на минуту задумалась. - Нет, не всем. Тогда они будут целыми днями раскатывать. Отличникам, да, отличникам. Им надо придумать значки, чтобы все знали: вот идёт отличник. И везде ему вход бесплатный: в троллейбус, в метро и даже в научно-популярное кино.
Вот это была идея! Я понял, что передо мной необыкновенная женщина. Здесь надо было действовать решительно.
- Знаете что, - сказал я, - приезжайте к нам в совхоз. Вам там понравится. У нас здорово! Шерстнёв вам руки будет целовать.
- Прости, прости, - сказала она неожиданно басом. - Кто такой Шерстнёв и почему он будет мне целовать руки? Он мне не муж и не жених. Я его имя слышу первый раз.
- Это директор нашего совхоза, - сказал я. - Совсем забыл, что вы его не знаете. У него такая поговорка. Если ему кто-нибудь по душе, он всегда говорит: "Передай ему - приеду, руки у него буду целовать". Ну, это вроде самого большого спасибо.
- Любопытный ваш Шерстнёв.
- Очень. Он у нас придумал закон: каждый, кто уезжает на запад, должен обязательно привезти с собой новенького.
- Ах, вот как! А ты, значит, меня наметил жертвой?
- Вас, - ответил я.
- Мило и неожиданно, - сказала она. - Чем же я тебе понравилась?
- У нас в совхозе нет ни одной такой, как вы.
- Выходит, я вроде ихтиозавра или носорога буду у вас в совхозе? Ты меня будешь демонстрировать в клетке?
- Нет, зачем же, - ответил я. - Вы будете работать. Чем вы занимаетесь?
- Преподаю немецкий язык.
- Шпрехен зи дейч? - обрадовался я.
- Умоляю, больше ни слова! - застонала она. - У тебя варварское произношение.
- Хорошо, - охотно согласился я. - Не буду. У нас в школе с немецким языком очень плохо. Ведь смех и грех, у нас немецкий преподаёт учитель физкультуры. По совместительству. Он служил в армии в Германии и вот преподаёт немецкий язык.
- Ты это серьёзно?
- Да, - тихо ответил я. - Вы же испугались моего произношения. Но я лучший в классе, а другие, они думают, что "презенс" - это прошедшее время... Вспомнить страшно!
- Возмутительно! - сказала женщина. А что смотрит районо, облоно?
- Не знаю, - сказал я. - Вероятно, они оторвались от народа.
- Ну-ка, ну-ка, дай мне адрес твоего совхоза. Физкультурник преподаёт немецкий язык!
Она вытащила маленькую книжку и записала с моих слов адрес нашего совхоза, моё имя и фамилию.
- Ты не волнуйся, я не буду упоминать твоё имя, чтобы у тебя не было осложнений в школе.
- А я не боюсь, - ответил я. - Я принципиальный.
- Вот как! - сказала женщина. - Интересно, какая будет жизнь, когда вы будете управлять страной?
- Прежде всего у нас будут работать все автоматы с газированной водой - это раз. А то, вы подумайте, из ста автоматов, из которых я хотел напиться воды, восемьдесят пять не работают.
- Правильно, - сказала женщина. - С маленького начинается большое. А собственно, куда ты держишь путь, милый Сева?
- В Артек.
- А сейчас?
- Ищу Хомутовский тупик.
- Э, братец, тебе в другую сторону.
- Знаю, - ответил я. - Только я решил вас немного проводить.
- Отчаянные родители, - сказала женщина. - Такого маленького мальчика пускают гулять по незнакомой Москве.
- У нас в степи заблудиться опаснее, чем здесь, - ответил я. - Тут вон сколько людей, а там пустота. А ночью все эти фонари горят?
- Горят, - сказала она.
- А у нас ночью ни одного фонаря. - Я подумал, что проговорился и теперь уж ни за что не уговорить её приехать к нам в совхоз, и добавил: В степи темнота, а в посёлке лампочки дневного света. - Хотел ещё сказать, что их включают только по большим праздникам, и снова вовремя остановился.
Вообще ведь со взрослыми надо осторожнее: они придирчивы к мелочам. Очень для них важно, чтобы была уютная квартира, и чтобы хорошая постель, и обязательно завтрак и обед по расписанию. У нас, например, был такой случай. Приехал в школу новый учитель, побыл неделю, и след его простыл. Оказывается, он уехал из-за туалета! Школьный туалет у нас на улице поэтому он уехал.
- А ещё, ещё у нас... - Я никак не мог придумать, чем бы её сразить.
- Не уговаривай, у меня в Москве муж и двое детей, - сказала женщина. - А в министерство я обязательно зайду. До свидания.
- Жалко, что отказываетесь, - сказал я. - У нас бы для всех нашлось дело - и для вашего мужа, и для ваших детей.
Потом мы разошлись. На душе у меня было спокойно. Жалко, конечно, что я не уговорил эту женщину приехать к нам. Это была бы победа, если бы она со всей семьёй прикатила в совхоз; интересно, что тогда про меня сказал бы Шерстнёв?
А у "Богини Саваофы" вот бы вытянулось лицо. А то она считает, что совершила героический поступок, приехав на целину. Самый настоящий героический поступок, ну вроде впрыгнула на ходу в горящий поезд и спасла десять грудных детей, которые вот-вот должны были сгореть в этом пламени.
А тут приезжает целая семья; и никакого геройства в этом не видят... Да, геройство. Как же! У нас в школе три учителя немецкого языка. Одного прислали из Барнаула. Одну привезли трактористы, когда ездили на выставку в Москву. А следом за ней приехал ещё один: как выяснилось, её бывший однокурсник.
Он хотел работать именно в нашей школе, и баста. Директор сначала не соглашался его оставлять, а потом почему-то оставил. Именно он и преподавал физкультуру.
Я успокоил себя, что не очень-то соврал, сказал только наоборот, что у нас физкультурник преподаёт немецкий, а нужно было сказать, что "немец" преподаёт физкультуру. Да ещё такой свирепый: все команды отдаёт по-немецки. "Лёйф!" - кричит он. А я: "Что такое?" Притворяюсь, что не расслышал его команды. А он: "Шприх дейч!" Значит, говори по-немецки. А я: "Вас ист дас?" У меня из-за этого на физкультуре всё не так получается. Он приказывает: "Ложись!", а я стою. Он говорит: "Бегом!", а я иду шагом. Раньше для меня физкультура была отдыхом, а теперь я даже не понимал: не то я на уроке физкультуры, не то на уроке немецкого.
9
Целых двадцать минут я стоял на углу Хомутовского тупика. Ноги у меня тряслись от страха, и руки тоже тряслись: чуть не уронил вазу. Казалось, стоит мне войти в этот Хомутовский тупик, как я сразу столкнусь с отцом.
Я думал, что буду искать тупик ну хотя бы два часа, а он вот, передо мной: маленькая, совсем не московская улочка в старых домах, изогнутая змейкой. Я помнил адрес на память: дом пятнадцать, квартира шесть.
Сколько раз я представлял, как приду к отцу и скажу: "Ну, хватит! Не знаю там, что у вас с мамой случилось, но тебе пора возвращаться. А то что же получается? На весь наш класс я один без отца. А "Богиня Саваофа" даже крикнула мне: "Безотцовщина!" Как, по-твоему, хорошо это?" - "А за что она тебе это крикнула? Небось нахулиганил?" - спросит он. "Может, и нахулиганил, я не отказываюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19