Из него появилась сначала немецкая каска, потом шинель с погонами роттенфюрера, а затем и сам Артист в полной эсэсовской форме. Он спрыгнул на землю, вынул из кармана шинели красноармейскую пилотку, выжал ее, старательно расправил и надел вместо каски. Потом поднялся на трибуну, вскинул к пилотке руку и отрапортовал обалдевшему режиссеру Кыпсу:
- Товарищ генерал, ваше приказание выполнено. "Язык" взят.
Кыпс вспомнил, вероятно, обещание Артиста разобраться с ним, юркнул за спину генерал-лейтенанта Кейта и оттуда спросил:
- Где же "язык"? Где он? - А там, в танке. Пусть его вытащат, а то мне надоело с ним валандаться. Он не тяжелый, но больно уж длинный. Неудобный для транспортировки.
К "тигру" кинулись капитан Медлер с помрежем и через несколько минут извлекли на свет божий высокого худого человека в мундире офицера СС. Руки его, будто вытянутые по швам, были примотаны к телу шнуром, а во рту торчал кляп из его собственной форменной фуражки. При этом создавалось впечатление, что он пытался съесть фуражку, но высокая тулья и лакированный козырек в рот не пролезли и теперь торчали наружу вместе с фашистской кокардой.
- Командир 20-й Эстонской дивизии СС штандартенфюрер СС Альфонс Ребане, - представил его Артист и обернулся к "языку". - Извини, старина. Сам понимаешь, импровизация. Надеюсь, я не очень тебя помял?
Он финкой разрезал шнур, вытащил изо рта "языка" фуражку и нахлобучил ее на голову актера. Потом обратился к Кыпсу:
- Как тебе такой финал битвы на Векше? А вам, генерал? "Эсты, эсты!" Говно на палочке ваши "эсты"!
Мужественное лицо генерал-лейтенанта Кейта побагровело. По-моему, замечание Артиста ему не понравилось.
- Не везет генералу с "Эстом", - проговорил национал-патриот Янсен, обращаясь к Генриху Вайно. - То у него люди тонут. То его сержантов подстреливают старики охранники. То они сами себя сажают в лужу, как сейчас.
- Не везет, - согласился Вайно. - Я только не понимаю, в чем причина: в "Эсте" или в самом Кейте?
К помосту по понтонному мостику подкатил штабной "уазик", из него выскочил молодой офицер в эстонской форме. Голова у него была перевязана свежим бинтом.
- Господин генерал, капитан Кауп по вашему приказанию прибыл! - доложил он.
- Вы идиот, Кауп! - рявкнул генерал-лейтенант Кейт. - Вы опозорили весь свой отряд! Весь "Эст"! Вы доказали полную свою никчемность!
- Он не виноват, - вступился за капитана Артист. - Откуда он мог знать? Идет легионер и идет. А когда понял, бился, как лев. Мне даже пришлось его слегка успокоить.
- Я разговариваю не с вами! Я разговариваю с моим офицером! - отрезал Кейт. - У вас было сто человек! Сто! И вы не смогли перехватить одного паршивого русского лейтенанта!
- Вы бы поосторожней насчет паршивых русских лейтенантов, - хмуро посоветовал Артист.
Но генерала несло:
- Вам, капитан Кауп, командовать не отрядом "Эст", а чистить солдатские нужники! Да, солдатские нужники! Это, вероятно, единственное, на что вы способны!
- Господин генерал-лейтенант, - снова вмешался Артист. - В армиях всего мира не принято отчитывать офицеров в присутствии подчиненных. Ваше право сделать ему любой втык, но только наедине.
- Я не нуждаюсь в ваших советах!
- А это не совет, - возразил Артист. - Это напоминание об офицерской этике.
- Молчать! - гаркнул Кейт. И, не сдержавшись, добавил почему-то по немецки: - Russische Schwein! (1)
- Если быть точным, вам следовало бы сказать: "Judische Schwein"(2), поправил Артист. Он помолчал и довольно мирно произнес:
- А теперь, генерал, вам придется извиниться. Я, возможно, приму ваши извинения. Да, скорее всего, приму. Понимаю: вы расстроены и все такое. Будем считать, что это просто сорвалось с вашего языка. Брякнули. Бывает. А теперь сожалеете. Вот и скажите об этом. Вслух.
1 Русская свинья (нем.).
2 Еврейская свинья (нем.).
- Я никогда ничего не брякаю! - взревел Кейт. - И никогда не сожалею о сказанном!
- Прискорбно, - сказал Артист. - В таком случае я вынужден вам ответить.
- Сенька! - завопил я.
Но было поздно. Коротким снизу Артист врезал по скуле генерала открытой ладонью, вложив в удар всю силу своей обиды на подло обманувшую его творческие надежды судьбу. К счастью, своего отношения к фашизму он не стал выражать этим ударом, иначе бы должность командующего Силами обороны Эстонии стала вакантной. Звонкой оплеухи не получилось, но генерал отлетел к низким перильцам помоста, в воздухе мелькнули его начищенные ботинки, и сам генерал исчез из поля зрения почтеннейшей публики.
Артист констатировал:
- Будем считать, что извинения принесены. И я их принял.
- Охрана! - дурным голосом заорал порученец командующего и начал судорожно рвать из кобуры пистолет. Но, как часто бывает в таких случаях, петелька не расстегивалась, пистолет застрял. Два спецназовца были расторопнее. Они вскочили на помост и направили на Артиста десантные "калаши". Капитан Медлер извлек наконец свой ПМ и нацелил в Артиста. Ствол "Макарова" дрожал крупной дрожью.
Артист быстро огляделся. Я понял ход его мыслей: капитан не в счет, как разобраться с этими двумя гусаками, он уже понял, а теперь прикидывал маршрут отхода.
Муха дернулся было к нему, но я остановил:
- Охренел?! Трупов сдуру навалят!
- Отставить, - приказал я Артисту. Он молчал.
- Отставить! - повторил я. - Не понял?
Артист наконец расслабился и буркнул:
- Есть, отставить.
Из-за перилец извлекли генерал-лейтенанта Кейта. Он нацелил на Артиста палец, прыгающий, как ствол пистолета капитана Медлера:
- Арестовать! На гауптвахту!
- Я, между прочим, иностранец. И лицо вполне гражданское. Вас это, генерал, не смущает? - поинтересовался Артист.
- Увести! - приказал Кейт.
На Артиста набросили наручники. Под конвоем "эстов" и капитана Медлера его засунули в "уазик", на котором привезли капитана Каупа. УАЗ рванул с места и помчался за холмы - туда, где сел вертолет командующего и где, вероятно, находилась база спецподразделения "Эст".
Кейт промокнул платком губу, посмотрел на следы крови на платке и обернулся к Кыпсу:
- Никаких Эстонских легионов! Никаких полковников! Хватит лукавить! 20-я Эстонская дивизия СС! Командир дивизии - штандартенфюрер СС Альфонс Ребане! А кому это не нравится, пусть убирается к черту, в Россию!
Он сбежал с помоста и решительно направился к "лендроверу".
- Как мало иногда нужно, чтобы изменить позицию человека, - проговорил Вайно, обращаясь к национал-патриоту.
- Да, - согласился тот. - Всего-навсего съездить ему по физиономии. А вы хотели уехать. Я же вам говорил, что стоит остаться. Жизнь часто подбрасывает такие аргументы, до каких никогда не додумаешься. Как вы считаете, в вертолете командующего найдется для нас место?
- Думаю, что найдется.
- Пойдемте, друг мой, - предложил Янсен внуку национального героя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
- Товарищ генерал, ваше приказание выполнено. "Язык" взят.
Кыпс вспомнил, вероятно, обещание Артиста разобраться с ним, юркнул за спину генерал-лейтенанта Кейта и оттуда спросил:
- Где же "язык"? Где он? - А там, в танке. Пусть его вытащат, а то мне надоело с ним валандаться. Он не тяжелый, но больно уж длинный. Неудобный для транспортировки.
К "тигру" кинулись капитан Медлер с помрежем и через несколько минут извлекли на свет божий высокого худого человека в мундире офицера СС. Руки его, будто вытянутые по швам, были примотаны к телу шнуром, а во рту торчал кляп из его собственной форменной фуражки. При этом создавалось впечатление, что он пытался съесть фуражку, но высокая тулья и лакированный козырек в рот не пролезли и теперь торчали наружу вместе с фашистской кокардой.
- Командир 20-й Эстонской дивизии СС штандартенфюрер СС Альфонс Ребане, - представил его Артист и обернулся к "языку". - Извини, старина. Сам понимаешь, импровизация. Надеюсь, я не очень тебя помял?
Он финкой разрезал шнур, вытащил изо рта "языка" фуражку и нахлобучил ее на голову актера. Потом обратился к Кыпсу:
- Как тебе такой финал битвы на Векше? А вам, генерал? "Эсты, эсты!" Говно на палочке ваши "эсты"!
Мужественное лицо генерал-лейтенанта Кейта побагровело. По-моему, замечание Артиста ему не понравилось.
- Не везет генералу с "Эстом", - проговорил национал-патриот Янсен, обращаясь к Генриху Вайно. - То у него люди тонут. То его сержантов подстреливают старики охранники. То они сами себя сажают в лужу, как сейчас.
- Не везет, - согласился Вайно. - Я только не понимаю, в чем причина: в "Эсте" или в самом Кейте?
К помосту по понтонному мостику подкатил штабной "уазик", из него выскочил молодой офицер в эстонской форме. Голова у него была перевязана свежим бинтом.
- Господин генерал, капитан Кауп по вашему приказанию прибыл! - доложил он.
- Вы идиот, Кауп! - рявкнул генерал-лейтенант Кейт. - Вы опозорили весь свой отряд! Весь "Эст"! Вы доказали полную свою никчемность!
- Он не виноват, - вступился за капитана Артист. - Откуда он мог знать? Идет легионер и идет. А когда понял, бился, как лев. Мне даже пришлось его слегка успокоить.
- Я разговариваю не с вами! Я разговариваю с моим офицером! - отрезал Кейт. - У вас было сто человек! Сто! И вы не смогли перехватить одного паршивого русского лейтенанта!
- Вы бы поосторожней насчет паршивых русских лейтенантов, - хмуро посоветовал Артист.
Но генерала несло:
- Вам, капитан Кауп, командовать не отрядом "Эст", а чистить солдатские нужники! Да, солдатские нужники! Это, вероятно, единственное, на что вы способны!
- Господин генерал-лейтенант, - снова вмешался Артист. - В армиях всего мира не принято отчитывать офицеров в присутствии подчиненных. Ваше право сделать ему любой втык, но только наедине.
- Я не нуждаюсь в ваших советах!
- А это не совет, - возразил Артист. - Это напоминание об офицерской этике.
- Молчать! - гаркнул Кейт. И, не сдержавшись, добавил почему-то по немецки: - Russische Schwein! (1)
- Если быть точным, вам следовало бы сказать: "Judische Schwein"(2), поправил Артист. Он помолчал и довольно мирно произнес:
- А теперь, генерал, вам придется извиниться. Я, возможно, приму ваши извинения. Да, скорее всего, приму. Понимаю: вы расстроены и все такое. Будем считать, что это просто сорвалось с вашего языка. Брякнули. Бывает. А теперь сожалеете. Вот и скажите об этом. Вслух.
1 Русская свинья (нем.).
2 Еврейская свинья (нем.).
- Я никогда ничего не брякаю! - взревел Кейт. - И никогда не сожалею о сказанном!
- Прискорбно, - сказал Артист. - В таком случае я вынужден вам ответить.
- Сенька! - завопил я.
Но было поздно. Коротким снизу Артист врезал по скуле генерала открытой ладонью, вложив в удар всю силу своей обиды на подло обманувшую его творческие надежды судьбу. К счастью, своего отношения к фашизму он не стал выражать этим ударом, иначе бы должность командующего Силами обороны Эстонии стала вакантной. Звонкой оплеухи не получилось, но генерал отлетел к низким перильцам помоста, в воздухе мелькнули его начищенные ботинки, и сам генерал исчез из поля зрения почтеннейшей публики.
Артист констатировал:
- Будем считать, что извинения принесены. И я их принял.
- Охрана! - дурным голосом заорал порученец командующего и начал судорожно рвать из кобуры пистолет. Но, как часто бывает в таких случаях, петелька не расстегивалась, пистолет застрял. Два спецназовца были расторопнее. Они вскочили на помост и направили на Артиста десантные "калаши". Капитан Медлер извлек наконец свой ПМ и нацелил в Артиста. Ствол "Макарова" дрожал крупной дрожью.
Артист быстро огляделся. Я понял ход его мыслей: капитан не в счет, как разобраться с этими двумя гусаками, он уже понял, а теперь прикидывал маршрут отхода.
Муха дернулся было к нему, но я остановил:
- Охренел?! Трупов сдуру навалят!
- Отставить, - приказал я Артисту. Он молчал.
- Отставить! - повторил я. - Не понял?
Артист наконец расслабился и буркнул:
- Есть, отставить.
Из-за перилец извлекли генерал-лейтенанта Кейта. Он нацелил на Артиста палец, прыгающий, как ствол пистолета капитана Медлера:
- Арестовать! На гауптвахту!
- Я, между прочим, иностранец. И лицо вполне гражданское. Вас это, генерал, не смущает? - поинтересовался Артист.
- Увести! - приказал Кейт.
На Артиста набросили наручники. Под конвоем "эстов" и капитана Медлера его засунули в "уазик", на котором привезли капитана Каупа. УАЗ рванул с места и помчался за холмы - туда, где сел вертолет командующего и где, вероятно, находилась база спецподразделения "Эст".
Кейт промокнул платком губу, посмотрел на следы крови на платке и обернулся к Кыпсу:
- Никаких Эстонских легионов! Никаких полковников! Хватит лукавить! 20-я Эстонская дивизия СС! Командир дивизии - штандартенфюрер СС Альфонс Ребане! А кому это не нравится, пусть убирается к черту, в Россию!
Он сбежал с помоста и решительно направился к "лендроверу".
- Как мало иногда нужно, чтобы изменить позицию человека, - проговорил Вайно, обращаясь к национал-патриоту.
- Да, - согласился тот. - Всего-навсего съездить ему по физиономии. А вы хотели уехать. Я же вам говорил, что стоит остаться. Жизнь часто подбрасывает такие аргументы, до каких никогда не додумаешься. Как вы считаете, в вертолете командующего найдется для нас место?
- Думаю, что найдется.
- Пойдемте, друг мой, - предложил Янсен внуку национального героя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100