Но Скопцов не слишком удачно пошутил – сказал, что в таком случае договор надо будет подписывать в пятницу. И настоял на встрече и показе.
Агент-риелтор прибыл вовремя. Василий узнал его сразу – он полностью соответствовал описанию, которое сам себе дал по телефону. Нервно поглядывая на часы, он прогуливался неподалеку от подъезда и с явным нетерпением косился на вход во двор. Клиента ждал.
Но только клиент не появлялся. Вместо него в узкий двор медленно втянулась все та же иномарка черного "бандитского" цвета. И Василий эту машину видел уже дважды. Или трижды?..
Скопцов видел, как из-за руля выбрался господин Паленый собственной персоной. На этот раз он был не один – с пассажирского сиденья вылез еще один молодой человек. Крепкий, круглоголовый и... с огромным синяком на левой половине лица. Глядя на него, Василий удовлетворенно хмыкнул – этот синяк не далее как вчера вечером он лично поставил при помощи собственного локтя.
Бандиты подошли к агенту. Тот в свою очередь сделал пару шагов им навстречу. С первого взгляда было понятно, кто здесь старший – риелтор явно оправдывался, горячо что-то говорил, периодически тыча пальцем в циферблат наручных часов и показывая по сторонам. Не пришел, дескать, обманул.
Паленый изредка ронял два-три слова. Его напарник вообще молчал, только смотрел куда-то в сторону. Один раз его взгляд остановился на том самом окне, за мутноватым стеклом которого укрывался Скопцов. Василию показалось, что они встретились глазами, и он непроизвольно сделал шаг назад, в темную глубину подъезда. Но только показалось – уже через секунду бандит с выражением скуки на лице перевел свой взгляд куда-то дальше.
Закончив отчитывать агента, Паленый окликнул приятеля и неспешно направился к машине. Агент остался на месте. Но только до тех пор, пока машина бригадира не покинула двор. Убедившись, что "начальство" благополучно укатило, агент со злостью плюнул и торопливо направился в сторону улицы. Надо понимать, что он сообразил – клиента, готового отдать ему немного собственных денег, не будет.
Переждав минут двадцать, Василий также вышел из подъезда и покинул двор. Здесь ему делать было уже нечего.
Вообще-то он и сам не знал, зачем пришел сюда. Ну, лишний раз убедился в том, в чем уже был уверен более чем на сто процентов. Что это ему дает? Практически ничего. Ну, риелторский центр является одной из многих легальных составляющих криминальной империи Лося. Налицо явная связь с исчезновениями людей, бандой Лося и квартирными аферами. Но только Краснокаменский район и его глава никоим образом в эту тему не вписываются. Получается, что искал он одно, а нашел совершенно другое.
Хотя... Не исключено, что деятельность группировки Лося представляет собой некоторый интерес для правоохранительных органов.
Решение напрашивалось само собой – "отдать" жилищных аферистов во главе с Паленым милиции. Причем не просто милиции, а непосредственно Игорю Михайлову – в нем Скопцов был полностью уверен. Не продаст. А то странные наступили времена – днем вроде бы и страж порядка, а вечером...
И первое, что сделал Василий, вернувшись домой, – это позвонил старому приятелю на службу. Но только чей-то незнакомый голос ответил:
– Михайлов – в командировке.
– А когда он будет? – разочарованно спросил Скопцов.
– Ну, дня через три... – ответил неизвестный собеседник. И тут же поинтересовался, как бы между прочим: – Может, что ему передать? Как приедет...
– Не надо, – решил Скопцов. – Я лучше перезвоню. Через три дня.
– Как хотите, – собеседник не уговаривал – просто повесил трубку.
Некоторое время Василий метался по собственной квартире, как зверь по клетке. Хотелось что-нибудь сделать, но только он не знал, что именно.
В конце концов, немного успокоившись, он заставил себя сесть за стол и продолжить работу над этой проклятой книгой для Альберта Матвеевича. Он должен заниматься своим делом. А разоблачением всяких проходимцев пусть занимаются те, кому это положено по долгу службы, – та же милиция.
Но только спокойно поработать не удалось – опять зазвонил телефон.
– Слушаю... – Скопцов снял трубку.
– Василий Арсеньевич? – голос "независимого юриста" он узнал сразу, поэтому ответил немного грубовато:
– А кто, по-вашему, здесь еще может быть?
– Ну, мало ли... – неопределенно отозвался Подлесовский, не обращая на грубость особого внимания.
– Ладно, говорите, Анатолий Павлович, чего хотите? – Скопцов не хотел и не собирался затягивать эту беседу.
– Вы не могли бы сейчас подъехать ко мне?
– Зачем?
– Нашего с вами клиента беспокоит продвижение работы. И он попросил меня посмотреть то, что у вас уже готово.
– Как специалиста? – позволил себе немного сарказма Скопцов.
– Нет. Его пока не интересует содержание. Нашего клиента беспокоит объем проделанной вами работы.
Вот, значит, как. "Нашего с вами"... Скопцов не смог сдержать улыбки. Каким-то непонятным образом отголосок тех событий, что происходили здесь, в областном центре, прозвучал в далеком северном Краснокаменском. Значит, все же он суетился не зря. Ваш ход, Альберт Матвеевич! Ваш ход, малоуважаемый Органчик!
– Что вы молчите, Василий Арсеньевич? Мне вас ждать?
– Ну, разумеется! – весело откликнулся Скопцов. – Ждите! Буду в самое ближайшее время!
Представитель заказчика с некоторой неуверенностью во взгляде посмотрел на кипу исписанной бумаги, которую Скопцов свалил перед ним на столе. Весь апломб "независимого юриста" моментально куда-то испарился. Скорее всего, он умел работать с документами, но только не такими.
– Это что? – пожевав губами, спросил он.
– Это – выполненная часть работы, – совершенно серьезно поведал ему Василий.
– А... Вы разве не пользуетесь пишущей машинкой? – "Независимый юрист" очень осторожно, как некий взрывоопасный предмет, взял в руки верхний листок. Почерк у Скопцова был далеко не каллиграфический. Даже очень далеко – иногда сам Василий с трудом читал то, что им было написано несколько дней назад.
– Пишущая машинка – это архаизм! – уверенно заявил Василий. Подлесовский подозрительно покосился на него, но Скопцов выглядел совершенно серьезным.
– Но ведь это... – юрист коснулся пальцем бумаг, – все равно потом надо будет перепечатывать?
– Это уже техническая сторона работы! – глядя со стороны, никто и никогда не подумал бы, что Скопцов таким образом просто развлекается – говорил он предельно серьезным тоном, не позволяя себе и тени улыбки. Даже в глазах можно было заметить какой-то фанатичный огонек. – А основная и наиболее трудоемкая часть – творческая! И именно ею я сейчас и занимаюсь!
– Ясно... – возможно, у Подлесовского и были какие-то сомнения на счет сказанного Василием, но только спорить он не стал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72