Затем, удовлетворившись результатом, он попятился в дом, и О'Дауда вошел следом за ним.
О'Дауда осмотрелся и сказал:
— Приятное местечко. Можно дешево купить его и сделать из него что-нибудь.
Тони обошел стол, взял сверток и передал его Мими, ни на секунду не сводя с О'Дауды глаз. Ну, по крайней мере, это было что-то, но чтобы иметь дело с О'Даудой, ему понадобится гораздо больше, чем это. Ничто не могло убедить меня, что О'Дауда с готовностью и счастливой улыбкой на лице отдаст ему пять тысяч долларов.
— Ваш человек сделал все, что мог, мистер О'Дауда, — сказал Тони. — Помните это.
— Очень мило с твоей стороны напомнить об этом еще раз. Я уверен, что он сделал, все что мог. Но, черт возьми, смог он очень слабо, и это будет стоить мне пять тысяч долларов.
Он положил дипломат на стол и махнул своей толстой рукой в его сторону.
— Пересчитай, — сказал он, — а затем твоя жена передаст мне сверток и я уеду.
— Нет, — сказал Тони. — Вы сами откройте его. Я не хочу, чтобы из-под крышки что-нибудь прыгнуло мне в лицо.
— Он усмехнулся. — Мой старик был мастер на подобные сюрпризы, мистер О'Дауда.
— Ты совершенно прав, что осторожничаешь, парень. Скажу честно, если бы я мог тебя обставить, я бы сделал это. Но я знаю, когда мне стоит уступить. Мне слишком сильно нужен этот сверток, чтобы беспокоиться о каких-то нескольких тысячах долларов.
Он говорил слишком здраво. Я чувствовал, что он полностью контролирует себя и что за внешней мягкостью скрывается суровый, не терпящий никаких принуждений О'Дауда.
Он открыл дипломат, откинув крышку, чтобы Тони мог видеть пачки купюр. Я поспорил сам с собой, что под пачками у него спрятан пистолет. Я ошибся. Он поднял дипломат и перевернул его, высыпав деньги на стол. Тони протянул руку через стол, взял одну из пачек и передал ее Мими. Она положила сверток в кроватку и начала считать купюры. Затем она подошла к столу и, расположившись на безопасном расстоянии от О'Дауды, пересчитала пачки.
— Здесь все, Тони.
— Отдай ему сверток. Не приближайся к нему. Брось ему его.
Мими взяла сверток и метнула его через стол О'Дауде. Тот поймал его и положил в один из огромных боковых карманов. С этого момента он не терял ни секунды. Момент опускания свертка в карман был для него критической точкой. Когда его правая рука показалась из кармана, он резко выбросил ее вперед, ухватился за край стола и изо всей силы швырнул его в Тони.
Прежде, чем стол обрушился на него, Тони успел выстрелить, но О'Дауда уже переместился, и переместился очень быстро, как и большинство больших людей. Пуля пролетела высоко над ним и ударила в потолок. Сверху посыпалась штукатурка. Пока Тони, лежа на полу, пытался перевернуться для второго выстрела, О'Дауда обхватил Мими большой рукой и прижал ее к себе, используя девушку в качестве щита. Тони не стал стрелять.
Немного задыхаясь, О'Дауда сказал:
— А теперь, ублюдок, кидай сюда свой пистолет, иначе я сверну твоей жене шею. — Он поднял свободную руку, схватил Мими за шею и резко повернул ее так, что Мими вскрикнула от боли.
Тони, лежа на полу, выглядел полностью растерянным. Игра вышла из-под его контроля, и он знал, каков должен быть его следующий ход.
— Скажи ему, Карвер, что я это сделаю, — произнес О'Дауда.
— Он сделает это, Тони, — сказал я, — а после придаст этому законный вид. Пошли своим тысячам прощальный поцелуй. Делай, что он тебе говорит, и не глупи.
Тони перевел взгляд с меня на Мими. В кроватке заплакал Габриэль. Тони бросил пистолет по полу О'Дауде. О'Дауда наклонил Мими, как охапку сена, и свободной рукой поднял пистолет. Выпрямившись, он широко улыбнулся.
— Ну, теперь мы действительно переходим к делу. — Он потащил Мими к открытой двери в мою недавнюю комнату, швырнул ее туда, закрыл дверь и задвинул засов. Тони сделал движение, чтобы подняться, но О'Дауда движением пистолета приказал ему лежать и медленно пошел к нему. — Я немного засиделся за рулем, — сказал он, — но сейчас я начинаю отходить. Все отлично. После дела — удовольствие. Таков порядок. Вставай.
Он положил пистолет в карман и встал перед Тони. Тони, должно быть, подумал, что он сошел с ума, давая ему такой шанс. Я мог бы ему все объяснить. Он бросился на О'Дауду, но прежде чем он успел подняться, О'Дауда ударил его ногой в грудь, и Тони полетел назад, потеряв по пути свои очки. О'Дауда последовал за ним, поднял его за грудь рубахи и ударил его своим огромным кулаком в лицо, отбросив Тони к стене.
Смотреть это было крайне неприятно. Без очков Тони почти ничего не видел. О'Дауда просто использовал его в качестве груши. Он зажал его в углу комнаты и бил его, пока тот уже не мог больше стоять на ногах, затем он поднял его и стал бить снова. Все это сопровождалось дикими криками запертой Мими и истеричным плачем ребенка. Я почувствовал, как во мне поднимается ярость. Тони получал не только то, на что он напрашивался, он получал гораздо больше.
— Перестань, О'Дауда, — закричал я. — Ты убьешь его.
Держа Тони, О'Дауда повернулся и посмотрел на меня.
— Никогда, чертов мистер Карвер. Я знаю границу.
Он отвернулся и нанес Тони очередной удар, а затем отпустил его. Тони рухнул на пол, тихонько постанывая.
О'Дауда вытер руки, осмотрел их и затем подошел к кроватке с кричащим ребенком и нежно потрепал его по щекам.
— Ну все, успокойся, мой маленький, скоро твой папа будет с тобой, хотя я сомневаюсь, что ты его узнаешь.
Он подошел ко мне и вытащил из кармана брюк перочинный ножик.
— Встань и повернись.
Я продолжал сидеть. В тот момент я получал огромное наслаждение. Я хотел его. Я хотел его больше, чем что-либо еще в этом мире, и от этой мысли у меня щипало в горле. Все во мне опять пришло в движение. Ублюдок приехал сюда с голыми руками, только со своим природным умом и сознанием того, что он со всем справится, и это сработало, как это срабатывало прежде. Я хотел доказать ему, что это срабатывает не всегда.
— Упрямый, да? — Он ударил меня по лицу и кресло чуть не опрокинулось. — И ты думаешь, я поверю в то, что он рассказывал? Что он перехитрил тебя? Такой человек, как он, этого бы никогда не сделал. Нет, это была прекрасная мысль, парень, прямо из старой книги шуток. Вы двое объединились. Он вытягивает из меня деньги, затем ты откалываешься и по-прежнему остаешься трудолюбивым, но неудачливым моим агентом и получаешь с меня сполна. Ты думаешь, я это съем? Вставай или я сшибу твою башку.
Он снова ударил меня, и я встал, потому что голова была мне еще нужна. Она была мне очень нужна. Я знал, что он собирается сделать. Он собирается освободить меня и поиграть со мной в ту же игру, в которую он играл с Тони. И у меня возникла мысль, что, хотя это может занять у него больше времени, у него получится, он уже размялся и с нетерпением ожидал начала нового веселья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
О'Дауда осмотрелся и сказал:
— Приятное местечко. Можно дешево купить его и сделать из него что-нибудь.
Тони обошел стол, взял сверток и передал его Мими, ни на секунду не сводя с О'Дауды глаз. Ну, по крайней мере, это было что-то, но чтобы иметь дело с О'Даудой, ему понадобится гораздо больше, чем это. Ничто не могло убедить меня, что О'Дауда с готовностью и счастливой улыбкой на лице отдаст ему пять тысяч долларов.
— Ваш человек сделал все, что мог, мистер О'Дауда, — сказал Тони. — Помните это.
— Очень мило с твоей стороны напомнить об этом еще раз. Я уверен, что он сделал, все что мог. Но, черт возьми, смог он очень слабо, и это будет стоить мне пять тысяч долларов.
Он положил дипломат на стол и махнул своей толстой рукой в его сторону.
— Пересчитай, — сказал он, — а затем твоя жена передаст мне сверток и я уеду.
— Нет, — сказал Тони. — Вы сами откройте его. Я не хочу, чтобы из-под крышки что-нибудь прыгнуло мне в лицо.
— Он усмехнулся. — Мой старик был мастер на подобные сюрпризы, мистер О'Дауда.
— Ты совершенно прав, что осторожничаешь, парень. Скажу честно, если бы я мог тебя обставить, я бы сделал это. Но я знаю, когда мне стоит уступить. Мне слишком сильно нужен этот сверток, чтобы беспокоиться о каких-то нескольких тысячах долларов.
Он говорил слишком здраво. Я чувствовал, что он полностью контролирует себя и что за внешней мягкостью скрывается суровый, не терпящий никаких принуждений О'Дауда.
Он открыл дипломат, откинув крышку, чтобы Тони мог видеть пачки купюр. Я поспорил сам с собой, что под пачками у него спрятан пистолет. Я ошибся. Он поднял дипломат и перевернул его, высыпав деньги на стол. Тони протянул руку через стол, взял одну из пачек и передал ее Мими. Она положила сверток в кроватку и начала считать купюры. Затем она подошла к столу и, расположившись на безопасном расстоянии от О'Дауды, пересчитала пачки.
— Здесь все, Тони.
— Отдай ему сверток. Не приближайся к нему. Брось ему его.
Мими взяла сверток и метнула его через стол О'Дауде. Тот поймал его и положил в один из огромных боковых карманов. С этого момента он не терял ни секунды. Момент опускания свертка в карман был для него критической точкой. Когда его правая рука показалась из кармана, он резко выбросил ее вперед, ухватился за край стола и изо всей силы швырнул его в Тони.
Прежде, чем стол обрушился на него, Тони успел выстрелить, но О'Дауда уже переместился, и переместился очень быстро, как и большинство больших людей. Пуля пролетела высоко над ним и ударила в потолок. Сверху посыпалась штукатурка. Пока Тони, лежа на полу, пытался перевернуться для второго выстрела, О'Дауда обхватил Мими большой рукой и прижал ее к себе, используя девушку в качестве щита. Тони не стал стрелять.
Немного задыхаясь, О'Дауда сказал:
— А теперь, ублюдок, кидай сюда свой пистолет, иначе я сверну твоей жене шею. — Он поднял свободную руку, схватил Мими за шею и резко повернул ее так, что Мими вскрикнула от боли.
Тони, лежа на полу, выглядел полностью растерянным. Игра вышла из-под его контроля, и он знал, каков должен быть его следующий ход.
— Скажи ему, Карвер, что я это сделаю, — произнес О'Дауда.
— Он сделает это, Тони, — сказал я, — а после придаст этому законный вид. Пошли своим тысячам прощальный поцелуй. Делай, что он тебе говорит, и не глупи.
Тони перевел взгляд с меня на Мими. В кроватке заплакал Габриэль. Тони бросил пистолет по полу О'Дауде. О'Дауда наклонил Мими, как охапку сена, и свободной рукой поднял пистолет. Выпрямившись, он широко улыбнулся.
— Ну, теперь мы действительно переходим к делу. — Он потащил Мими к открытой двери в мою недавнюю комнату, швырнул ее туда, закрыл дверь и задвинул засов. Тони сделал движение, чтобы подняться, но О'Дауда движением пистолета приказал ему лежать и медленно пошел к нему. — Я немного засиделся за рулем, — сказал он, — но сейчас я начинаю отходить. Все отлично. После дела — удовольствие. Таков порядок. Вставай.
Он положил пистолет в карман и встал перед Тони. Тони, должно быть, подумал, что он сошел с ума, давая ему такой шанс. Я мог бы ему все объяснить. Он бросился на О'Дауду, но прежде чем он успел подняться, О'Дауда ударил его ногой в грудь, и Тони полетел назад, потеряв по пути свои очки. О'Дауда последовал за ним, поднял его за грудь рубахи и ударил его своим огромным кулаком в лицо, отбросив Тони к стене.
Смотреть это было крайне неприятно. Без очков Тони почти ничего не видел. О'Дауда просто использовал его в качестве груши. Он зажал его в углу комнаты и бил его, пока тот уже не мог больше стоять на ногах, затем он поднял его и стал бить снова. Все это сопровождалось дикими криками запертой Мими и истеричным плачем ребенка. Я почувствовал, как во мне поднимается ярость. Тони получал не только то, на что он напрашивался, он получал гораздо больше.
— Перестань, О'Дауда, — закричал я. — Ты убьешь его.
Держа Тони, О'Дауда повернулся и посмотрел на меня.
— Никогда, чертов мистер Карвер. Я знаю границу.
Он отвернулся и нанес Тони очередной удар, а затем отпустил его. Тони рухнул на пол, тихонько постанывая.
О'Дауда вытер руки, осмотрел их и затем подошел к кроватке с кричащим ребенком и нежно потрепал его по щекам.
— Ну все, успокойся, мой маленький, скоро твой папа будет с тобой, хотя я сомневаюсь, что ты его узнаешь.
Он подошел ко мне и вытащил из кармана брюк перочинный ножик.
— Встань и повернись.
Я продолжал сидеть. В тот момент я получал огромное наслаждение. Я хотел его. Я хотел его больше, чем что-либо еще в этом мире, и от этой мысли у меня щипало в горле. Все во мне опять пришло в движение. Ублюдок приехал сюда с голыми руками, только со своим природным умом и сознанием того, что он со всем справится, и это сработало, как это срабатывало прежде. Я хотел доказать ему, что это срабатывает не всегда.
— Упрямый, да? — Он ударил меня по лицу и кресло чуть не опрокинулось. — И ты думаешь, я поверю в то, что он рассказывал? Что он перехитрил тебя? Такой человек, как он, этого бы никогда не сделал. Нет, это была прекрасная мысль, парень, прямо из старой книги шуток. Вы двое объединились. Он вытягивает из меня деньги, затем ты откалываешься и по-прежнему остаешься трудолюбивым, но неудачливым моим агентом и получаешь с меня сполна. Ты думаешь, я это съем? Вставай или я сшибу твою башку.
Он снова ударил меня, и я встал, потому что голова была мне еще нужна. Она была мне очень нужна. Я знал, что он собирается сделать. Он собирается освободить меня и поиграть со мной в ту же игру, в которую он играл с Тони. И у меня возникла мысль, что, хотя это может занять у него больше времени, у него получится, он уже размялся и с нетерпением ожидал начала нового веселья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70