— Кто же нам запретит? Мы с кузиной совершенно свободны.
— Хорошо; извольте же нынче часам к трем утра прогуливаться вдвоем, как ни в чем ни бывало, близ калитки, которая вам известна.
— Которая в самом конце сада, со стороны леса?
— Именно.
— А дальше что?
— А то, что, вероятно, некое отчасти знакомое вам лицо постучится в эту калитку…
— Ах, капитан, если вы это сделаете, то я…
— Что? — с живостью перебил он.
— Повторяю вам, вы будете премилым человеком и я буду крепко любить вас.
— Так решено, я привезу вам Медвежонка, живого или мертвого.
— Кузина предпочла бы первое.
— Понятно; да и он также, надо полагать. Вы ничего больше не желаете спросить у меня, сеньорита? Не стесняйтесь.
— Нет, ничего.
— Так я напомню вам о пироге для меня.
— Я сейчас уеду, следуйте за мной на расстоянии, я укажу вам место, где она находится. Смотрите, не забывайте вашего обещания.
— Скорее умру, чем обману вас.
— Вот моя рука, до свидания, капитан.
— До свидания, сеньорита, — ответил он, целуя протянутую ему крошечную ручку.
Девушка присела в грациозном поклоне, сопровождая его пленительнейшей улыбкой, и вышла из шалаша.
Спустя минуту на потрескавшейся от засухи земле раздался лошадиный топот, который быстро удалялся.
Оставшись один, капитан подозрительно осмотрелся вокруг, наклонился к куче сухих листьев в углу и, порывшись в них, достал свое буканьерское ружье, спрятанное некоторое время тому назад, когда он покидал шалаш с доном Энрике Торибио Морено.
— Вот мой «желен», — весело воскликнул он, — хорошо быть предусмотрительным. Если я встречусь со своим славным товарищем, то докажу вам, что я не обманщик.
Часам к десяти с половиной капитан Бартелеми сел в пирогу и стал грести к флибустьерской эскадре, замеченной им днем.
Для большей предосторожности, чтобы какой-нибудь невидимый соглядатай не подкараулил его, он обернул весла ветошью, и плеска воды не было слышно.
ГЛАВА XVI. Как капитан Бартелеми встретил старых друзей
Ночь была темная, целых двое суток дул свежий ветер. Флибустьерская эскадра находилась уже на виду Картахены, но не смела подходить близко к берегу, пока не соберет точных сведений о том, что там происходило. Потому она и лавировала в открытом море в пяти милях от рейда.
Вахтенный у руля на «Задорном» пробил четыре склянки, то есть десять часов; то же повторилось на «Бунтаре», следовавшем за фрегатом.
В эту минуту на палубе «Задорного» появился человек.
Он был тщательно закутан в широкий плащ, капюшон которого, наброшенный на голову, не давал рассмотреть лица.
Увидев его, вахтенный офицер вполголоса отдал приказание, матросы бросились исполнять маневр, судно немедленно сделало поворот. На фрегате убрали грот-марсель.
Легли в дрейф.
Человек в широком плаще молча сошел в спущенный на воду баркас, где уже находилось человек двенадцать Береговых братьев, хорошо вооруженных. Тихо оттолкнулись, обернули весла ветошью, и баркас отчалил от фрегата, который опять принялся лавировать.
Как уже говорилось, ночь была темная, волнение сильное. Высокие мачты фрегата и менее значительной высоты мачты брига не замедлили исчезнуть во мраке, и баркас очутился среди моря один, направляясь прямо к берегу, который простирался громадной черной линией на горизонте.
Двое сидели на корме баркаса: Олоне и человек в плаще, — сам Медвежонок Железная Голова.
— Сушите весла, ребята, — приказал Олоне немного погодя. — Поставьте мачту и поднимите парус.
Спустя пять минут баркас мчался по верхушкам волн, слегка наклонившись на правый борт, точно силился коснуться парусом их пенистых гребней.
Протекли два часа; на баркасе царило глубокое молчание, только изредка раздавалась команда Олоне.
Берег вырастал, так сказать, на глазах.
Баркас уже приближался к земле, потому что, несмотря на темноту, легко было различить ее прихотливые очертания.
Два Береговых брата с минуту совещались шепотом, потом Олоне велел убрать парус, опустить мачту и взяться за весла.
Пока исполнялся этот маневр, на небольшом расстоянии от баркаса появилась красноватая точка и хриплый голос крикнул по-французски:
— Эй, на лодке, слушай!
— Эй! — тотчас отозвался командир.
— Что бы это значило? — пробормотал Олоне. — Странно, голос мне как будто знаком.
— И мне тоже, — ответил Медвежонок Железная Голова, — впрочем, сейчас мы все узнаем.
Он приложил к губам руки в виде рупора и крикнул:
— Кто идет?
— Береговой брат! — немедленно ответили, несомненно радостным голосом.
— Какое судно? — спросил Медвежонок.
— Индейская пирога с одним человеком.
— Причаливай!
— Будьте наготове.
Предостережение оказывалось излишним: любопытство флибустьеров было возбуждено странной встречей, и все они стояли настороже.
Вскоре две лодки поравнялись, и, не дожидаясь приглашения, приплывший на пироге легко перепрыгнул на корму баркаса.
Олоне тотчас же открыл потайной фонарь.
— Бартелеми! — вскричал он с изумлением.
— Олоне! Медвежонок! — радостно ответил тот. — Вот счастье-то, ей-Богу! Добро пожаловать, братья! — прибавил он, протягивая им обе руки, которые флибустьеры дружески пожали.
— Так ты узнал нас? — спросил Медвежонок.
— Еще бы, со вчерашнего дня наблюдаю за вами; как назло, я мог пуститься в путь только ночью.
— Да как же ты попал в эти края? — полюбопытствовал Олоне.
— Это длинная история, теперь не расскажешь.
— Мы считали тебя погибшим, — прибавил Медвежонок.
— Мне и впрямь чуть было не пришел мне карачун, но теперь я жив и здоров, и весь к вашим услугам, братья.
— Мы этим воспользуемся, — сказали в один голос два флибустьера.
— И ты, если имеешь в нас нужду, говори прямо, — прибавил Медвежонок.
— Весьма охотно, — ответил Бартелеми, — а вы теперь куда идете?
— Ищем удобного места, где бы пристать к берегу, не возбуждая ненужного внимания, и собрать необходимые для нас сведения.
— В таком случае пусти меня к рулю, Олоне… Весла на воду, ребята, — обратился Бартелеми к матросам, — через четверть часа мы будем у цели.
— Зачем же нам ехать дальше, когда ты можешь дать все необходимые для нас сведения? — заметил Олоне.
— Я действительно могу снабдить вас всеми сведениями, но все равно, братья, поверьте, вам лучше сойти на берег.
— Так вперед, и да хранит нас Бог!
Гребцы склонились над веслами, которые, словно ивовые прутья, гнулись в могучих руках, и баркас понесся по морю, словно чайка; один из матросов перешел в легкую пирогу капитана Бартелеми и плыл в кильватере баркаса.
— Теперь скажи мне… — начал было Медвежонок Железная Голова.
— Тс-с, — повелительно остановил его Бартелеми, — мы переговорим на берегу. Теперь я должен пустить в ход всю свою сметливость, чтобы не допустить ошибки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53