Хорошо Лайле давать советы! Но Элизабет не может уложить рядом с собой мужчину, чтобы он ублажал ее. Почему нет пилюль, снимающих сексуальное возбуждение, как аспирин — лихорадку.
Ох, уж эта Лайла! Поддавшись ее дурацкой философии, Элизабет вела себя с Тэдом, то бишь с господином Рэндольфом, как настоящая идиотка. Наверняка он сейчас потешается, вспомнив, как она разволновалась, когда он снимал ее с дерева.
Негодуя на себя за то, что, как последняя дура, разомлела при виде мощных плеч и пары голубых глаз, которым мог бы позавидовать сам Пол Ньюман, Элизабет включила торшер. Но прежде чем лечь спать, не устояла перед искушением посмотреть сквозь щели в ставнях, горит ли у него свет.
Так и есть. Через решетчатое окно веранды она разглядела Тэда, развалившегося в кресле. Он сидел, уставившись в серебристый экран телевизора. Тоже один. И Элизабет подумала, так ли сильно он ненавидит одиночество, как она, или это его собственный выбор?
— А что было потом?
— А потом ему пришлось подняться и спустить ее вниз.
— Это господину Рэндольфу?
— Ага-а. Он положил руки… сюда.
— Но это было после того, как разорвалась ее нижняя юбка.
— А, точно, совсем забыла об этом.
— У нее разорвалась нижняя юбка? Ты этого не сказала. Ну-ка, давай поподробней.
— Доброе утро.
Услышав слегка охрипший после сна голос Элизабет, все трое быстро обернулись. Завязывая узлом пояс своего халата из синели, достаточно старомодного, она бросила на сестру испепеляющий взгляд и направилась к кофейнику.
— Почему вы меня не разбудили? — спросила Элизабет, размешивая сахарин в чашке с черным кофе.
— Потому что, как я поняла, тебе нужно было хорошенько выспаться. — Лукаво улыбнувшись, Лайла вонзила зубы в хрустящий кусок бекона.
— Вы, я вижу, уже позавтракали.
На круглом кухонном столике стояли три тарелки со следами сиропа по краям.
— Я испекла детям оладьи. Хочешь попробовать?
— Нет, — резко бросила Элизабет. Обычно она бывала благодарна Лайле за то, что та заезжала утром покормить Миган и Мэтта и дать ей возможность подольше поспать. По субботам «Фантазия» работала с двенадцати до пяти. Это был единственный день, когда Элизабет могла не вставать в половине седьмого. — Ступайте готовить уроки, — строго приказала она детям. — Но прежде застелите постели и положите свою грязную одежду в корзину для белья.
— А потом можно пойти на улицу поиграть?
— Да, — улыбнулась впервые за все утро Элизабет и шлепнула Мэтта по заду, когда он пробегал мимо, а Миган, как старшую, прижала на миг к себе.
— Сообразительные ребятишки, — заметила Лайла, когда дети убежали.
— И не в меру болтливые. Особенно если из них стараются вытянуть всю возможную информацию.
— Ничего я из них не вытягивала, — огрызнулась Лайла. — Просто спросила, что нового, и они мне все рассказали. — Облокотившись о стол, она полюбопытствовала: — А что, таинственный холостяк действительно выступил в роли спасителя и снял тебя с дерева?
— Да, снял. — Было бессмысленно отрицать этот факт.
— Отлично! — возликовала Лайла, захлопав в ладоши.
— Ничего такого не произошло, не думай. Мелодрамой и не пахнет!
— Ты появилась не вовремя. Мы как раз дошли до самого интересного места. Что там было с порванной нижней юбкой?
— Ничего. Просто я зацепилась ею за сук.
— И он отцепил ее? — Лайла недвусмысленно улыбнулась.
— Да, но это было так унизительно. Я чувствовала себя круглой дурой.
— Какой он? Что говорил?
— Забудь об этом, Лайла. Он… Это пожилой человек.
— Пожилой?
— Ну ты же видела, у него седина. Он слишком стар для меня.
— И много седины? — нахмурилась Лайла. — Сколько же ему лет?
— Не знаю, не спрашивала, — ответила Элизабет с раздражением.
— Хм, для начала неплохо. Во всяком случае ты привлекла его внимание.
— Я не хотела. Так получилось.
— Важен конечный результат.
— Пойми ты, дурья твоя башка, нет никакого «конечного результата».
— Не кричи на меня, Элизабет. Я пекусь о твоем благополучии.
— А ты не пекись!
Лайла откинулась не спинку стула и с досадой проговорила:
— Господи! Что с тобой, сестра? Ты просто невыносима сегодня. Знаешь, что я думаю? Потрать он больше времени на твою нижнюю юбку, ты не была бы такой злющей!
— Лайла, — строго произнесла Элизабет.
Но Лайла оставалась совершенно невозмутимой.
— Вот, прочти это, пока я уберу посуду. — И она кинула Элизабет какой-то журнал. Это был ежемесячник, пользующийся огромной популярностью у женщин. — Открой на десятой странице.
Элизабет полистала журнал, нашла указанную страницу, прочла заголовок объявления и бросила соответствующий взгляд на сестру, но та не обратила никакого внимания.
Объявление оказалось длинным, и к тому времени, как Элизабет дочитала его, Лайла успела ополоснуть все тарелки и чашки и отправить их в посудомоечную машину, после чего вернулась к столу. Сестры обменялись многозначительными взглядами.
— Ну? — спросила наконец Лайла.
— Что, «ну»?
— Что скажешь об этой идее?
— Ты это всерьез? Да неужели я соглашусь опубликовать свои фантазии?
— Да, а что?
— Ну ты просто сумасшедшая!
— Ошибаешься, я вполне нормальная. Как и ты. И как твои фантазии. Просто в них больше подробностей и романтики, чем в других. Так почему бы тебе не отдать их для публикации этому издателю? Что в этом плохого?
— Что плохого? — вскричала Элизабет. — Ты, наверное, забыла, что я мать двоих детей.
— Надеюсь, они не станут читать этот журнал, не так ли?
— Не умничай, Лайла. Твоя идея абсурдна. Я просто потеряю покой, если сделаю нечто подобное. Я — мать. Вдова.
— Не надо быть синим чулком. Ты рано овдовела, но осталась молодой, привлекательной женщиной. А они как раз собирают истории «обычных» женщин. И ты вполне подходишь под эту категорию. Единственное, что в тебе необычно, это твоя интимная жизнь, точнее, полное ее отсутствие. Но, — поспешно добавила Лайла, видя, что Элизабет готова возразить, — это может принести свои плоды. Если тебе действительно не везет в любви, твои фантазии должны брать за душу. Элизабет закатила глаза.
— Я никогда не пойду на это. Даже представить себе не могу, как тебе такое пришло в голову.
— Послушай, — Лайла положила на стол ладони, — ты только напиши, а остальное предоставь мне. Я придумаю тебе псевдоним. И никто ничего не узнает. В общем, все сделаю я, а ты лишь обналичишь чек, который тебе пришлет издатель после издания твоей рукописи.
— Чек?
— Разве ты не прочитала этот параграф?
— Я до него не дошла.
— Вот, смотри. — Лайла указала на соответствующие строки. — Двести пятьдесят долларов за каждую, включенную в книгу фантазию, независимо от объема, от того, написана она от первого лица или нет, в историческом или современном плане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Ох, уж эта Лайла! Поддавшись ее дурацкой философии, Элизабет вела себя с Тэдом, то бишь с господином Рэндольфом, как настоящая идиотка. Наверняка он сейчас потешается, вспомнив, как она разволновалась, когда он снимал ее с дерева.
Негодуя на себя за то, что, как последняя дура, разомлела при виде мощных плеч и пары голубых глаз, которым мог бы позавидовать сам Пол Ньюман, Элизабет включила торшер. Но прежде чем лечь спать, не устояла перед искушением посмотреть сквозь щели в ставнях, горит ли у него свет.
Так и есть. Через решетчатое окно веранды она разглядела Тэда, развалившегося в кресле. Он сидел, уставившись в серебристый экран телевизора. Тоже один. И Элизабет подумала, так ли сильно он ненавидит одиночество, как она, или это его собственный выбор?
— А что было потом?
— А потом ему пришлось подняться и спустить ее вниз.
— Это господину Рэндольфу?
— Ага-а. Он положил руки… сюда.
— Но это было после того, как разорвалась ее нижняя юбка.
— А, точно, совсем забыла об этом.
— У нее разорвалась нижняя юбка? Ты этого не сказала. Ну-ка, давай поподробней.
— Доброе утро.
Услышав слегка охрипший после сна голос Элизабет, все трое быстро обернулись. Завязывая узлом пояс своего халата из синели, достаточно старомодного, она бросила на сестру испепеляющий взгляд и направилась к кофейнику.
— Почему вы меня не разбудили? — спросила Элизабет, размешивая сахарин в чашке с черным кофе.
— Потому что, как я поняла, тебе нужно было хорошенько выспаться. — Лукаво улыбнувшись, Лайла вонзила зубы в хрустящий кусок бекона.
— Вы, я вижу, уже позавтракали.
На круглом кухонном столике стояли три тарелки со следами сиропа по краям.
— Я испекла детям оладьи. Хочешь попробовать?
— Нет, — резко бросила Элизабет. Обычно она бывала благодарна Лайле за то, что та заезжала утром покормить Миган и Мэтта и дать ей возможность подольше поспать. По субботам «Фантазия» работала с двенадцати до пяти. Это был единственный день, когда Элизабет могла не вставать в половине седьмого. — Ступайте готовить уроки, — строго приказала она детям. — Но прежде застелите постели и положите свою грязную одежду в корзину для белья.
— А потом можно пойти на улицу поиграть?
— Да, — улыбнулась впервые за все утро Элизабет и шлепнула Мэтта по заду, когда он пробегал мимо, а Миган, как старшую, прижала на миг к себе.
— Сообразительные ребятишки, — заметила Лайла, когда дети убежали.
— И не в меру болтливые. Особенно если из них стараются вытянуть всю возможную информацию.
— Ничего я из них не вытягивала, — огрызнулась Лайла. — Просто спросила, что нового, и они мне все рассказали. — Облокотившись о стол, она полюбопытствовала: — А что, таинственный холостяк действительно выступил в роли спасителя и снял тебя с дерева?
— Да, снял. — Было бессмысленно отрицать этот факт.
— Отлично! — возликовала Лайла, захлопав в ладоши.
— Ничего такого не произошло, не думай. Мелодрамой и не пахнет!
— Ты появилась не вовремя. Мы как раз дошли до самого интересного места. Что там было с порванной нижней юбкой?
— Ничего. Просто я зацепилась ею за сук.
— И он отцепил ее? — Лайла недвусмысленно улыбнулась.
— Да, но это было так унизительно. Я чувствовала себя круглой дурой.
— Какой он? Что говорил?
— Забудь об этом, Лайла. Он… Это пожилой человек.
— Пожилой?
— Ну ты же видела, у него седина. Он слишком стар для меня.
— И много седины? — нахмурилась Лайла. — Сколько же ему лет?
— Не знаю, не спрашивала, — ответила Элизабет с раздражением.
— Хм, для начала неплохо. Во всяком случае ты привлекла его внимание.
— Я не хотела. Так получилось.
— Важен конечный результат.
— Пойми ты, дурья твоя башка, нет никакого «конечного результата».
— Не кричи на меня, Элизабет. Я пекусь о твоем благополучии.
— А ты не пекись!
Лайла откинулась не спинку стула и с досадой проговорила:
— Господи! Что с тобой, сестра? Ты просто невыносима сегодня. Знаешь, что я думаю? Потрать он больше времени на твою нижнюю юбку, ты не была бы такой злющей!
— Лайла, — строго произнесла Элизабет.
Но Лайла оставалась совершенно невозмутимой.
— Вот, прочти это, пока я уберу посуду. — И она кинула Элизабет какой-то журнал. Это был ежемесячник, пользующийся огромной популярностью у женщин. — Открой на десятой странице.
Элизабет полистала журнал, нашла указанную страницу, прочла заголовок объявления и бросила соответствующий взгляд на сестру, но та не обратила никакого внимания.
Объявление оказалось длинным, и к тому времени, как Элизабет дочитала его, Лайла успела ополоснуть все тарелки и чашки и отправить их в посудомоечную машину, после чего вернулась к столу. Сестры обменялись многозначительными взглядами.
— Ну? — спросила наконец Лайла.
— Что, «ну»?
— Что скажешь об этой идее?
— Ты это всерьез? Да неужели я соглашусь опубликовать свои фантазии?
— Да, а что?
— Ну ты просто сумасшедшая!
— Ошибаешься, я вполне нормальная. Как и ты. И как твои фантазии. Просто в них больше подробностей и романтики, чем в других. Так почему бы тебе не отдать их для публикации этому издателю? Что в этом плохого?
— Что плохого? — вскричала Элизабет. — Ты, наверное, забыла, что я мать двоих детей.
— Надеюсь, они не станут читать этот журнал, не так ли?
— Не умничай, Лайла. Твоя идея абсурдна. Я просто потеряю покой, если сделаю нечто подобное. Я — мать. Вдова.
— Не надо быть синим чулком. Ты рано овдовела, но осталась молодой, привлекательной женщиной. А они как раз собирают истории «обычных» женщин. И ты вполне подходишь под эту категорию. Единственное, что в тебе необычно, это твоя интимная жизнь, точнее, полное ее отсутствие. Но, — поспешно добавила Лайла, видя, что Элизабет готова возразить, — это может принести свои плоды. Если тебе действительно не везет в любви, твои фантазии должны брать за душу. Элизабет закатила глаза.
— Я никогда не пойду на это. Даже представить себе не могу, как тебе такое пришло в голову.
— Послушай, — Лайла положила на стол ладони, — ты только напиши, а остальное предоставь мне. Я придумаю тебе псевдоним. И никто ничего не узнает. В общем, все сделаю я, а ты лишь обналичишь чек, который тебе пришлет издатель после издания твоей рукописи.
— Чек?
— Разве ты не прочитала этот параграф?
— Я до него не дошла.
— Вот, смотри. — Лайла указала на соответствующие строки. — Двести пятьдесят долларов за каждую, включенную в книгу фантазию, независимо от объема, от того, написана она от первого лица или нет, в историческом или современном плане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41