«Благодарю, но мне известна ненависть северян к эльфам. Даже ради шанса вновь увидеть Ватердип, мне не хотелось бы подвергать тебя такому риску».
«Не беспокойтесь обо мне; в этом нет необходимости», спокойно ответил Кзорш. «Так ли это? Бочки с убитыми эльфами были сделаны на Руатиме».
«Может быть, но капитан Хрольф к этому непричастен. Хотя я благодарен за заботу». Морской эльф сделал паузу, и улыбка осветила его тонкое, выразительное лицо. «Вы с Хрольфом похожи во многом. В вас обоих есть то чувство чести, которое – прошу меня простить – не часто встречается среди людей. Можете доверять ему, и мне».
Каладорн помолчал немного; затем он дружески протянул руку Кзоршу. «Мы будем ждать твоего возвращения».
Морской эльф кивнул, благодаря человека за доверие, но предложенной руки не принял. «Не могу», объяснил он с веселой улыбкой, показывая собственную ладонь с широко расставленными пальцами, чтобы Каладорн увидел между ними перепонки. Затем он повернулся, и, нырнув, вновь очутился под волнами.
Торопливо плывя к западу, Кзорш размышлял по поводу своих ладоней, думая, могут ли перепончатые пальцы научиться сплетать магию. Что же это такое, что мешает морскому народу изучать Искусство? Всю свою жизнь он интересовался и восхищался магией, чувствуя к ней то же глубокое сродство, пусть и неисполнимое, какое наземные эльфы испытывают к звездному свету. И он смог почувствовать магию, как странный поток в обычно прозрачном и безжизненном воздухе, когда волшебница дроу призвала ее. Возможно, это означает, что у него есть хоть небольшие способности. Может, Лириэль согласится обучать его.
Эту мысль быстро сопроводила печальная улыбка. Как ни старался, Кзорш не мог представить колкую дроу в роли преподавательницы. Все же, он не оставил эти раздумья полностью, они скрашивали его грезы и помогали сокращать расстояние до Руатима.
Келпи вытянулась, скучающе взирая, как колышутся в спокойной холодной воде ее изящные ветви. Проплывающая рыба куснула за одну из зеленых конечностей, оторвав кроху бескровной лиственной плоти. Келпи поморщилась, но на самом деле боли не почувствовала. Ей привычны были кормящиеся морские создания. Скорее голодная рыба напоминала ей, как давно не ела она сама. Келпи закрутилась, отрывая от дна неглубокие корни, которые время от времени выпускала, и начала смещаться поближе к берегу. Где-то под волнами наверняка есть какой-нибудь неудачливый мужчина, обуреваемый таким же голодом, как и она. Ей самой досталось двое таких, и еще были смутные воспоминания о роскошных трапезах родительской келпи. У всех этих жертв, как она помнила, глаза сверкали от странного голода. Келпи это было не очень понятно, они никогда не пытались есть ее.
Возмущение в токе воды отвлекло внимание келпи от береговой линии впереди. К ее изумлению и восторгу, мужчина плыл прямо к ней. А она еще даже не пыталась зачаровать его!
Длинные, тонкие пряди потянулись, обволакивая его. Мужчина оттолкнул их. Когда она попыталась вновь, он вытащил кинжал, и стал отмахиваться им. Озадаченная келпи прибегла к чарам. Движения руки замедлились, нож выпал из перепончатых ладоней. Его глаза, обращенные к ней, расширились, потом затуманились желанием. Она на миг задумалась, как он видит ее: женщиной, или зеленой лошадью, или, возможно, гиппокампусом – водным скакуном, выглядевшим как смесь морского конька и дельфина. Но он, поглощенный созерцанием созданной келпи иллюзии, произнес незнакомое слово на жестком, свистящем языке, имя, свидетельствовавшее, что мечта его не принадлежала к обычным вариациям. Какая разница. Келпи улыбнулась, и терпеливо подождала, когда же ее новая жертва утонет.
Он не собирался.
Это сбивало келпи с толку, так что она освободила странно упорное существо. Однако зачарованный ухватился за один из длиннейших ее отростков, обернул вокруг себя, и отчаянно противился всем ее попыткам избавиться от него.
Подумав немного об этом странном повороте событий, келпи решила, что, возможно, это не так уж плохо. Мужчина защитит ее от голодной рыбы, возможно, даже будет охотиться для нее. Наверняка в этих водах есть другая, похожая добыча. Пусть он найдет для нее другого такого же, чтобы она могла поесть.
Заря еще не посеребрила воду, когда рыбаки вышли в море. Для такой работы было еще рано, но воды вокруг Руатима, обычно столь плодородные, стали скупы словно дварф-ростовщик. Добывать для деревни пропитание становилось все труднее, и руатанцы на своих лодчонках уходили в холодные воды дальше обычного пытаясь найти пищу.
Рыбаки из двух лодок растянули между ними большую сеть с грузами, и плавно гребя тралили глубины, надеясь на улов больший, чем несколько костлявых и несъедобных рыбин, как то часто случалось последние дни.
Неожиданно сеть дернулась и натянулась. В ловушку угодило что-то солидного размера. Но возбужденные улыбки рыбаков быстро пропали. Сеть не шевелилась. Кем бы ни была их добыча, она уже не пыталась сопротивляться.
«Только не это», прошептал юный Эрик, с ужасом глядя на молчащую сеть. Его напарница этим утром, бледноволосая дочь шамана, хмуро кивнула. Они оба уже видели такие большие и безжизненные находки, выносимые на берег. Каждая смерть тяжело давила на Дагмар, потерявшую сестру в весеннем шторме. Все же, она немедленно приступила к работе, вытягивая наверх тяжелую сеть. Пристыженный выдержкой девушки, Эрик пришел ей на помощь.
Лодки сошлись почти вплотную, соединенные поднимающимся грузом. Круг рыбаков сжался, и вскоре они могли различить две неподвижных фигуры, опутанные водорослями. Эрик боязливо протянул руку, и стал отворачивать пряди, мешавшие узнать утопленников.
Рука, выброшенная из водорослей, перехватила юношу за запястье. Эрик сдавленно вскрикнул, и отшатнулся. Будто труп неожиданно вырвался из гроба, с единственным устрашающим отличием: тело, освобождавшееся из массы растений, принадлежало морскому эльфу, с длинными переплетенными волосами, лицом искаженным яростью и длинным острым ножом в перепончатой ладони.
Так неожиданна оказалась атака, так необычен был сам нападающий, что на мгновение даже прирожденные воины руатанцы замерли в шоке. Дагмар, однако, хватило присутствие духа вспомнить про весло в ее руках. Она с силой замахнулась, и в тот момент, когда эльф запрыгнул в лодку, его грудная клетка встретилась с веслом. Эрик, уловив мгновение, тоже бросился вперед и нанес удар, заставивший тонкокостного эльфа качнуться назад. Повторный удар, и наконец эльф, потеряв сознание, упал обратно в море.
Вторую фигуру, также эльфа, опутанного водорослями, по-видимому, больше интересовало освободиться самому из зеленой массы, чем нападать на кого-либо, но руатанцы были не в настроении для столь тонких различий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
«Не беспокойтесь обо мне; в этом нет необходимости», спокойно ответил Кзорш. «Так ли это? Бочки с убитыми эльфами были сделаны на Руатиме».
«Может быть, но капитан Хрольф к этому непричастен. Хотя я благодарен за заботу». Морской эльф сделал паузу, и улыбка осветила его тонкое, выразительное лицо. «Вы с Хрольфом похожи во многом. В вас обоих есть то чувство чести, которое – прошу меня простить – не часто встречается среди людей. Можете доверять ему, и мне».
Каладорн помолчал немного; затем он дружески протянул руку Кзоршу. «Мы будем ждать твоего возвращения».
Морской эльф кивнул, благодаря человека за доверие, но предложенной руки не принял. «Не могу», объяснил он с веселой улыбкой, показывая собственную ладонь с широко расставленными пальцами, чтобы Каладорн увидел между ними перепонки. Затем он повернулся, и, нырнув, вновь очутился под волнами.
Торопливо плывя к западу, Кзорш размышлял по поводу своих ладоней, думая, могут ли перепончатые пальцы научиться сплетать магию. Что же это такое, что мешает морскому народу изучать Искусство? Всю свою жизнь он интересовался и восхищался магией, чувствуя к ней то же глубокое сродство, пусть и неисполнимое, какое наземные эльфы испытывают к звездному свету. И он смог почувствовать магию, как странный поток в обычно прозрачном и безжизненном воздухе, когда волшебница дроу призвала ее. Возможно, это означает, что у него есть хоть небольшие способности. Может, Лириэль согласится обучать его.
Эту мысль быстро сопроводила печальная улыбка. Как ни старался, Кзорш не мог представить колкую дроу в роли преподавательницы. Все же, он не оставил эти раздумья полностью, они скрашивали его грезы и помогали сокращать расстояние до Руатима.
Келпи вытянулась, скучающе взирая, как колышутся в спокойной холодной воде ее изящные ветви. Проплывающая рыба куснула за одну из зеленых конечностей, оторвав кроху бескровной лиственной плоти. Келпи поморщилась, но на самом деле боли не почувствовала. Ей привычны были кормящиеся морские создания. Скорее голодная рыба напоминала ей, как давно не ела она сама. Келпи закрутилась, отрывая от дна неглубокие корни, которые время от времени выпускала, и начала смещаться поближе к берегу. Где-то под волнами наверняка есть какой-нибудь неудачливый мужчина, обуреваемый таким же голодом, как и она. Ей самой досталось двое таких, и еще были смутные воспоминания о роскошных трапезах родительской келпи. У всех этих жертв, как она помнила, глаза сверкали от странного голода. Келпи это было не очень понятно, они никогда не пытались есть ее.
Возмущение в токе воды отвлекло внимание келпи от береговой линии впереди. К ее изумлению и восторгу, мужчина плыл прямо к ней. А она еще даже не пыталась зачаровать его!
Длинные, тонкие пряди потянулись, обволакивая его. Мужчина оттолкнул их. Когда она попыталась вновь, он вытащил кинжал, и стал отмахиваться им. Озадаченная келпи прибегла к чарам. Движения руки замедлились, нож выпал из перепончатых ладоней. Его глаза, обращенные к ней, расширились, потом затуманились желанием. Она на миг задумалась, как он видит ее: женщиной, или зеленой лошадью, или, возможно, гиппокампусом – водным скакуном, выглядевшим как смесь морского конька и дельфина. Но он, поглощенный созерцанием созданной келпи иллюзии, произнес незнакомое слово на жестком, свистящем языке, имя, свидетельствовавшее, что мечта его не принадлежала к обычным вариациям. Какая разница. Келпи улыбнулась, и терпеливо подождала, когда же ее новая жертва утонет.
Он не собирался.
Это сбивало келпи с толку, так что она освободила странно упорное существо. Однако зачарованный ухватился за один из длиннейших ее отростков, обернул вокруг себя, и отчаянно противился всем ее попыткам избавиться от него.
Подумав немного об этом странном повороте событий, келпи решила, что, возможно, это не так уж плохо. Мужчина защитит ее от голодной рыбы, возможно, даже будет охотиться для нее. Наверняка в этих водах есть другая, похожая добыча. Пусть он найдет для нее другого такого же, чтобы она могла поесть.
Заря еще не посеребрила воду, когда рыбаки вышли в море. Для такой работы было еще рано, но воды вокруг Руатима, обычно столь плодородные, стали скупы словно дварф-ростовщик. Добывать для деревни пропитание становилось все труднее, и руатанцы на своих лодчонках уходили в холодные воды дальше обычного пытаясь найти пищу.
Рыбаки из двух лодок растянули между ними большую сеть с грузами, и плавно гребя тралили глубины, надеясь на улов больший, чем несколько костлявых и несъедобных рыбин, как то часто случалось последние дни.
Неожиданно сеть дернулась и натянулась. В ловушку угодило что-то солидного размера. Но возбужденные улыбки рыбаков быстро пропали. Сеть не шевелилась. Кем бы ни была их добыча, она уже не пыталась сопротивляться.
«Только не это», прошептал юный Эрик, с ужасом глядя на молчащую сеть. Его напарница этим утром, бледноволосая дочь шамана, хмуро кивнула. Они оба уже видели такие большие и безжизненные находки, выносимые на берег. Каждая смерть тяжело давила на Дагмар, потерявшую сестру в весеннем шторме. Все же, она немедленно приступила к работе, вытягивая наверх тяжелую сеть. Пристыженный выдержкой девушки, Эрик пришел ей на помощь.
Лодки сошлись почти вплотную, соединенные поднимающимся грузом. Круг рыбаков сжался, и вскоре они могли различить две неподвижных фигуры, опутанные водорослями. Эрик боязливо протянул руку, и стал отворачивать пряди, мешавшие узнать утопленников.
Рука, выброшенная из водорослей, перехватила юношу за запястье. Эрик сдавленно вскрикнул, и отшатнулся. Будто труп неожиданно вырвался из гроба, с единственным устрашающим отличием: тело, освобождавшееся из массы растений, принадлежало морскому эльфу, с длинными переплетенными волосами, лицом искаженным яростью и длинным острым ножом в перепончатой ладони.
Так неожиданна оказалась атака, так необычен был сам нападающий, что на мгновение даже прирожденные воины руатанцы замерли в шоке. Дагмар, однако, хватило присутствие духа вспомнить про весло в ее руках. Она с силой замахнулась, и в тот момент, когда эльф запрыгнул в лодку, его грудная клетка встретилась с веслом. Эрик, уловив мгновение, тоже бросился вперед и нанес удар, заставивший тонкокостного эльфа качнуться назад. Повторный удар, и наконец эльф, потеряв сознание, упал обратно в море.
Вторую фигуру, также эльфа, опутанного водорослями, по-видимому, больше интересовало освободиться самому из зеленой массы, чем нападать на кого-либо, но руатанцы были не в настроении для столь тонких различий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101