Я падаю, и надо мной склоняется гигантская тараканья морда…
Я резко сел на койке. Врубил свет.
В порядке, все в порядке. Это просто сон. Первый в космосе сон. Я прилег посреди дня и задремал. Только и всего. Или…
Как сомнамбула я встал с кровати. Надел форму. Причесался.
Что-то надо было сделать. Ах да, сходить в элианскую столовую. Перекусить, посмотреть на звезды. Обязательно. И лучше сейчас, не откладывая в долгий ящик.
По-прежнему чувствуя себя не в своей тарелке, словно бы не до конца проснувшимся, я вышел в коридор.
С последнего посещения кафе не изменилось. Да и чего бы ему меняться? На моей памяти ни одно помещение станции не подвергалось реконструкции. Что действительно удивляло – непривычная пустота. Всего три посетителя. Двое элиан неторопливо составляли на поднос пустые миски, будто находились в заводской столовой, еще один сидел у окна… Н-да, забавный намек.
Я подошел к чужаку. Молча сел за столик.
Элианин оторвался от созерцания космических далей, посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся. Улыбка вышла почти земной. Комический эффект отсутствовал, будто чужак долго и старательно учился копировать нашу мимику. Хотя, возможно, так оно и было.
– Хороший столик. – Элианин вновь по-земному кивнул в сторону окна. – Мне нравится панорама.
– Значит, мы единомышленники. – В моих словах мелькнул немотивированный сарказм. Чем-то визави меня неуловимо раздражал. То ли выбором того же столика, За которым мы общались с Кэлеоном незадолго до вылета на Эрон, то ли отточенными псевдоземными замашками.
Я прислушался к внутреннему голосу, но интуиция, в течение последних дней сыпавшая подсказками, молчала. Молчал и элианин, и мне ничего не оставалось, как продолжить:
– Я вас слушаю.
– Думаю, начать стоит вам. – Голос чужака был слегка пропитан иронией. Какой-то теплой, отеческой и оттого вдвойне обидной.
Я вдруг успокоился. Сидящий во мне многомудрый советник наконец вынес вердикт – «собеседник – друг, желает добра» – и снова затих. Краткость – сестра таланта.
– Я хотя бы могу узнать, с кем разговариваю? – Краем глаза я отметил, что двое других посетителей направились к выходу.
– Имя? Можешь выбрать любое. Для этой беседы… Олег устроит?
Несколько секунд я немо таращился на элианина. В голове была звонкая пустота. Олег. Нормальное элианское имя – Олег…
– Я немного забегу вперед. – Чужак не проявил ни малейших эмоций по поводу достигнутого эффекта, будто и не заметил. Или знал степень моего потрясения заранее. – Иначе вы начнете строить версии, а в этом сейчас нет необходимости. Время вопросов в прошлом, сейчас вам необходимы ответы. Извините за патетику и театральность. – Последняя фраза была сказана по-русски.
Культурного шока не случилось. Все-таки люди адаптируются быстро.
– Забегайте. – Я криво улыбнулся.
– Не вдаваясь в детали: в данный момент ты разговариваешь с Наблюдателем. Или Корректором, если пользоваться радорианской терминологией. – Собеседник перешел на «ты». Сделал паузу, давая переварить услышанное.
Впрочем, к этому моменту какая-то часть меня, отвечающая за критическое отношение к действительности, отключилась. Выбрала, так сказать, доступный запас удивления.
– Да-да, я слушаю. Что мне следует знать?
– Спрашивай. – Мою шпильку Корректор-элианин игнорировал. – Время у нас есть. Эта беседа не последняя. Можешь не ломать голову, какие вопросы надо задать в первую очередь.
Несколько секунд я в упор разглядывал чужака.
Вопросы были. Много вопросов. Но какая-то обыденность, домашнесть беседы напрочь выбивала из колеи. Передо мной сидел представитель галактических божков, разрешивший расспрашивать его о чем угодно. Совершенно обычный божок. Близкий к народу. Не хватало только бейсболки и банки с пивом.
С чего же начать? Ах да, что там Кэлеон называл самым странным?..
– Зачем я здесь? Зачем вы забрали меня на станцию?
– Ты уже задавал этот вопрос. В первый раз, когда мы встретились. Когда тебе сделали предложение.
– То, что вы ответили тогда… было глупо. Вы знали, что я соглашусь. Все равно соглашусь. Просто чтобы… увидеть все это. – К горлу неожиданно подступил комок.
– Тогда мы сказали правду. Сейчас ситуация изменилась. Вариант событий, в ту пору лишь гипотетический, стал реальностью. Правда, сказанная тогда, перестала быть правдой, потому и возникла необходимость в нашей беседе. Многое произошло, Геннадий. Многое происходит. Многое остается вне поля зрения других рас. Радориане даже приблизительно не представляют, что случится в ближайшие десятилетия. Элия видит фрагмент картины, но это только мешает. Мы знаем, но не всегда способны вмешаться.
– А я? – Высокопарность речи собеседника действовала на нервы.
– Ты – особенный. – Элианин улыбнулся. – В этом нет твоей заслуги. Твоя исключительность не связана с тем, что ты – землянин. Просто так сложилось.
– Кто я?
– Человек, у которого есть возможность получить наше видение, не потеряв способности вмешиваться. То, на что не способны другие. То, на что не способны мы.
– Звучит бредово. – Ощущение нереальности происходящего усилилось. – Красивый киношный бред. Вы ведь знаете, что такое кино?
Элианин несколько секунд молчал.
– Я начну издалека. В подконтрольной нам части Вселенной не так уж много разумных. Более того, количество миров, пригодных для пробуждения разума, крайне незначительно. Наша цивилизация – древнейшая… Считалась древнейшей до недавнего времени. Зарождение разума шло неравномерно – волнами. Мы уже достигли нынешнего состояния бытия, а жизнь на Элии – родине наиболее развитой, из молодых, расы – только начала принимать сложные формы. Почти синхронно с элианской развивались биосферы Радора, Земли и еще полудюжины планет. Разрыв в миллионы лет с нами и такая четкая синхронизация между собой… Мы не знаем, объясняются ли подобные «волны» общими законами или простым совпадением. В любом случае ни одна из молодых цивилизаций пока не приблизилась и в ближайшие века не приблизится к грани, через которую перешагнули мы.
– И что же вы узрели за гранью? – Красивости в речи собеседника все-таки действовали на нервы. Корректор-элианин вновь пропустил иронию мимо ушей.
– Перед расой, каждой расой, достигшей определенного уровня, неизбежно возникает выбор. Они могут остаться теми, кем были, или пойти дальше – изменить само качество своего существования. Это сложно объяснить, хотя ты несколько раз видел кусочки мира… нашими глазами. Пути изменения бытия различны и могут привести к разным результатам. В конечном итоге каждый выбирает свой. Единственная общность: пройдя одним из путей и получив все, что этот путь может дать, ты теряешь возможность следовать другими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Я резко сел на койке. Врубил свет.
В порядке, все в порядке. Это просто сон. Первый в космосе сон. Я прилег посреди дня и задремал. Только и всего. Или…
Как сомнамбула я встал с кровати. Надел форму. Причесался.
Что-то надо было сделать. Ах да, сходить в элианскую столовую. Перекусить, посмотреть на звезды. Обязательно. И лучше сейчас, не откладывая в долгий ящик.
По-прежнему чувствуя себя не в своей тарелке, словно бы не до конца проснувшимся, я вышел в коридор.
С последнего посещения кафе не изменилось. Да и чего бы ему меняться? На моей памяти ни одно помещение станции не подвергалось реконструкции. Что действительно удивляло – непривычная пустота. Всего три посетителя. Двое элиан неторопливо составляли на поднос пустые миски, будто находились в заводской столовой, еще один сидел у окна… Н-да, забавный намек.
Я подошел к чужаку. Молча сел за столик.
Элианин оторвался от созерцания космических далей, посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся. Улыбка вышла почти земной. Комический эффект отсутствовал, будто чужак долго и старательно учился копировать нашу мимику. Хотя, возможно, так оно и было.
– Хороший столик. – Элианин вновь по-земному кивнул в сторону окна. – Мне нравится панорама.
– Значит, мы единомышленники. – В моих словах мелькнул немотивированный сарказм. Чем-то визави меня неуловимо раздражал. То ли выбором того же столика, За которым мы общались с Кэлеоном незадолго до вылета на Эрон, то ли отточенными псевдоземными замашками.
Я прислушался к внутреннему голосу, но интуиция, в течение последних дней сыпавшая подсказками, молчала. Молчал и элианин, и мне ничего не оставалось, как продолжить:
– Я вас слушаю.
– Думаю, начать стоит вам. – Голос чужака был слегка пропитан иронией. Какой-то теплой, отеческой и оттого вдвойне обидной.
Я вдруг успокоился. Сидящий во мне многомудрый советник наконец вынес вердикт – «собеседник – друг, желает добра» – и снова затих. Краткость – сестра таланта.
– Я хотя бы могу узнать, с кем разговариваю? – Краем глаза я отметил, что двое других посетителей направились к выходу.
– Имя? Можешь выбрать любое. Для этой беседы… Олег устроит?
Несколько секунд я немо таращился на элианина. В голове была звонкая пустота. Олег. Нормальное элианское имя – Олег…
– Я немного забегу вперед. – Чужак не проявил ни малейших эмоций по поводу достигнутого эффекта, будто и не заметил. Или знал степень моего потрясения заранее. – Иначе вы начнете строить версии, а в этом сейчас нет необходимости. Время вопросов в прошлом, сейчас вам необходимы ответы. Извините за патетику и театральность. – Последняя фраза была сказана по-русски.
Культурного шока не случилось. Все-таки люди адаптируются быстро.
– Забегайте. – Я криво улыбнулся.
– Не вдаваясь в детали: в данный момент ты разговариваешь с Наблюдателем. Или Корректором, если пользоваться радорианской терминологией. – Собеседник перешел на «ты». Сделал паузу, давая переварить услышанное.
Впрочем, к этому моменту какая-то часть меня, отвечающая за критическое отношение к действительности, отключилась. Выбрала, так сказать, доступный запас удивления.
– Да-да, я слушаю. Что мне следует знать?
– Спрашивай. – Мою шпильку Корректор-элианин игнорировал. – Время у нас есть. Эта беседа не последняя. Можешь не ломать голову, какие вопросы надо задать в первую очередь.
Несколько секунд я в упор разглядывал чужака.
Вопросы были. Много вопросов. Но какая-то обыденность, домашнесть беседы напрочь выбивала из колеи. Передо мной сидел представитель галактических божков, разрешивший расспрашивать его о чем угодно. Совершенно обычный божок. Близкий к народу. Не хватало только бейсболки и банки с пивом.
С чего же начать? Ах да, что там Кэлеон называл самым странным?..
– Зачем я здесь? Зачем вы забрали меня на станцию?
– Ты уже задавал этот вопрос. В первый раз, когда мы встретились. Когда тебе сделали предложение.
– То, что вы ответили тогда… было глупо. Вы знали, что я соглашусь. Все равно соглашусь. Просто чтобы… увидеть все это. – К горлу неожиданно подступил комок.
– Тогда мы сказали правду. Сейчас ситуация изменилась. Вариант событий, в ту пору лишь гипотетический, стал реальностью. Правда, сказанная тогда, перестала быть правдой, потому и возникла необходимость в нашей беседе. Многое произошло, Геннадий. Многое происходит. Многое остается вне поля зрения других рас. Радориане даже приблизительно не представляют, что случится в ближайшие десятилетия. Элия видит фрагмент картины, но это только мешает. Мы знаем, но не всегда способны вмешаться.
– А я? – Высокопарность речи собеседника действовала на нервы.
– Ты – особенный. – Элианин улыбнулся. – В этом нет твоей заслуги. Твоя исключительность не связана с тем, что ты – землянин. Просто так сложилось.
– Кто я?
– Человек, у которого есть возможность получить наше видение, не потеряв способности вмешиваться. То, на что не способны другие. То, на что не способны мы.
– Звучит бредово. – Ощущение нереальности происходящего усилилось. – Красивый киношный бред. Вы ведь знаете, что такое кино?
Элианин несколько секунд молчал.
– Я начну издалека. В подконтрольной нам части Вселенной не так уж много разумных. Более того, количество миров, пригодных для пробуждения разума, крайне незначительно. Наша цивилизация – древнейшая… Считалась древнейшей до недавнего времени. Зарождение разума шло неравномерно – волнами. Мы уже достигли нынешнего состояния бытия, а жизнь на Элии – родине наиболее развитой, из молодых, расы – только начала принимать сложные формы. Почти синхронно с элианской развивались биосферы Радора, Земли и еще полудюжины планет. Разрыв в миллионы лет с нами и такая четкая синхронизация между собой… Мы не знаем, объясняются ли подобные «волны» общими законами или простым совпадением. В любом случае ни одна из молодых цивилизаций пока не приблизилась и в ближайшие века не приблизится к грани, через которую перешагнули мы.
– И что же вы узрели за гранью? – Красивости в речи собеседника все-таки действовали на нервы. Корректор-элианин вновь пропустил иронию мимо ушей.
– Перед расой, каждой расой, достигшей определенного уровня, неизбежно возникает выбор. Они могут остаться теми, кем были, или пойти дальше – изменить само качество своего существования. Это сложно объяснить, хотя ты несколько раз видел кусочки мира… нашими глазами. Пути изменения бытия различны и могут привести к разным результатам. В конечном итоге каждый выбирает свой. Единственная общность: пройдя одним из путей и получив все, что этот путь может дать, ты теряешь возможность следовать другими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91