- Мистер Ардено, я не смею вас задерживать более чем необходимо, - повернувшись к виконту, сказал я. - Можете заплатить, сколько сказано, и идти на все четыре стороны.
- Это грабеж! - вскричал тот. Видимо, страх его немного отпустил, и теперь он из всех сил пытался сохранить свое лицо.
- Грабеж, - легко согласился я. - А так же воспитательный процесс. Вдалбливание простых истин неразумному дитятку, большому такому дитятку. Так что, давайте без лишнего шума опустошайте свой кошелек и можете идти в любую сторону. Деньги на подкуп разбойников вам тратить было не жалко, тем более, за свою жизнь можно и раскошелиться.
- Но вы ведь сказали, что это будет стоить дорого, а у меня с собой в кошельке только парочка серебряных и золотых монет.
- Парочка золотых? - подозрительно осведомился я - Что-то у меня большие сомнения, что обыкновенный виконт может считать парочку золотых монет всего лишь карманной мелочью. Хотя, конечно, за всеми водятся грешки, следовательно, оставим это на вашей совести, если, конечно, такая имеется. Важно - не попасться. Но, как говорил один мой друг, некий Фауст: главное в жизни - хорошие связи. Если такие есть, то всегда можно откупиться.
Лицо виконта, по мере того как я говорил эту ахинею, меняло цветовую гамму от бледно-синего до темно-красного. Ничего не ответив на мой монолог, он отстегнул от пояса кошелек и бросил его на стол. Причем с таким видом, как надоевшей собаке бросают кость, лишь бы только отстала.
- Не промахнитесь, стреляя в национал-социалистов сегодня, ибо завтра они не промахнутся, стреляя в вас. Не так ли, мой толстый друг? - Ардено посмотрел на меня, как на полного… Хиспа! Га-га! - Ладно. Можешь идти, - милостиво отпустил я виконта, чем он немедленно воспользовался; уже через минуту послышался конский топот, означающий скорое отбытие Ардено.
Повернувшись к бледному хозяину, я поманил его пальцем, а когда тот подошел, указал на стол:
- Прибери здесь, а потом неси всего самого лучшего и побольше, а то я голодный, как черт, полгода просидевший без работы.
Хозяин, услышав про черта, благочестиво обмахнул себя щепотью пальцев, типа перекрестился, а потом, повернувшись куда-то в сторону, махнул рукой. Тут же открылась неприметная дверка, и оттуда выскочили три служанки. В мгновение ока стол оказался убран и вычищен до зеркального блеска. Может, это и средневековье, но обслуживанию тут обзавидуется любой самый современный ресторан нашего мира. Казалось, служанки только исчезли за дверью, как тут же появились опять, уже с подносами, на которых были разнообразные яства. Перед нами с Солиной поставили большущее блюдо с зажаренным на нем целым гусем (хотя, может, это был вовсе не гусь). Обложенный зеленью, он был покрыт слегка поджаристой корочкой, как я успел полюбить, живя у Ярослава. Во рту было уже столько слюны, что я едва успевал ее сглатывать. Жрать хотелось неимоверно, но я терпел. А когда на стол водрузили супницу, из-под крышки которой донесся аромат налимьей ухи, я был готов начать хлебать ее, не разливая по тарелкам. Хотя раньше я уху вообще не ел. В качестве холодной закуски нам предложили копченое мясо, посыпанное разными специями.
Мысленно я уже все это слопал и попросил добавки, но как человек более цивилизованного мира сначала обратился к эльфийке и поинтересовался, что ей больше по вкусу. Как выяснилось, она не прочь попробовать налимьей ухи, только в тарелке раз в пять поменьше, а также не отказалось бы и от какого-нибудь салата. Ее просьбу тут же выполнили и на стол поставили тарелку поменьше с ухой, а рядом еще и салат, но из чего он был сделан, я даже не берусь сказать. Хотя, судя по счастливому выражению лица Ушастой, она прекрасно знала, из чего этот салат. Даже более того, потом, как выяснилось, именно такой готовила она сама, когда жила со своим народом.
С вином вышла небольшая заминка. Первый кувшин я забраковал, хотя причины объяснить не смог бы и сам. Что-то в нем было не то и, судя по уважительному взгляду хозяина, я не ошибся. Второй тоже проверку не прошел. У кувшина были слишком светлые бока, что выдавало молодое вино. Зато третий и последний, запечатанный воском, принес сам хозяин, правда, только после моего красноречивого взгляда, ясно дающего понять, что голову оторву, если опять подсунут какую-то фигню. Видимо, это вино у него хранилось для особых случаев, так как и кувшин, и печать были покрыты налетом пыли, свидетельствующим, что вино там будет долгого хранения, а значит - высшего класса. Этот сосуд раскупорил я самолично, принюхался и одобрил. И после первого же глотка узнал в нем тот самый напиток, который пил, находясь в обществе Дженуса. Вот интересно, он специально использовал точно такое же вино? Или мне показалось из-за того, что напиток превосходен? Оставив вино в покое, я взял нож в руки, разрезал гуся, и, ловко орудуя ножом и своей вилкой, принялся за долгожданную еду.
Через полчаса я сыто откинулся на спинку стула с кубком в руке. Настроение у меня после такой трапезы перешло из "убью всякого, кто вякнет" в раздел "люблю этот мир и всех в нем живущих".
- Одна из несомненных и чистых радостей есть отдых после труда, - сонно проговорил я, глядя на такую же сонную эльфийку. - А мы с тобой сейчас славно потрудились.
Подозвав хозяина, я попросил посчитать все, что должны, и приготовить комнату на двоих, где-то на недельку. Все это обошлось нам всего лишь в три серебряных монеты. И то одну из них стоило вино и еда (хотя, если подумать, то эту монету отдали почти целиком за вино), еще одну за комнату и постой лошадей, а последнюю хозяин добавил просто в надежде, что я заплачу больше, чем надо. Я не стал его расстраивать и заплатил, хотя мог обойтись всего двумя монетками. Но деньги-то все равно были халявные, так что жадничать не стал. Подхватив наши вещи, направился за хозяином, который, беспрерывно кланяясь, проводил нас в комнату с большой кроватью, небольшим столиком, парой стульев и одним окном. Видимо, он не так меня понял. Хотя я сам виноват, не объяснил, что нужны две кровати, а не одна большая. Но менять что-либо у меня не было ни сил, ни желания, поэтому я, кивнув ему, закрыл дверь, подперев ее на всякий случай стулом. Затем прошел к кровати. Поставив мечи у изголовья и положив рядом на стул метательные ножи, я разделся, оставив только штаны, и с блаженной улыбкой завалился на кровать. Секунды спустя, сняв свой «комбинезон» и оставшись в рубашке до колен, с точно такой же улыбкой рядом завалилась девушка, а еще через минуту я уже спал сном праведника.
Проснулся я только на следующий день. Да как проснулся! Я потом был готов расцеловать хозяина таверны, за то, что он приготовил для нас спальню с одной кроватью, а не с двумя. Солина, может, и спит всю ночь, не ворочаясь, но я-то так не могу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105