– Ричард души не чает в маленьком Генрихе. Мальчуган и в самом деле славный. Думаю, мой брат по-настоящему любит только своего сына. Разумеется, он большой любитель женского пола, у него множество любовниц. Изабелла знает об этом, знает и очень страдает. Она всегда говорила, что слишком стара для Ричарда.
Разговоры о бедной Изабелле доставляли обеим женщинам большое удовольствие, ибо они еще острее ощущали свое счастье.
Нередко говорили они и о будущем. Принцесса с нетерпением ждала возвращения мужа, надеясь, что папа римский избавит ее от безрассудно данного обета. Королева же думала только о предстоящих родах.
Симон де Монфор и в самом деле вскоре вернулся с папским посланием. Принцесса ликовала. А вскоре сбылась и мечта королевы. В жаркий июньский день она разрешилась от бремени в Вестминстерском дворце.
У Элеаноры родился крепкий, здоровый мальчик, чему шумно радовалась вся страна.
* * *
Король почти все свое время проводил в детской. Он не уставал разглядывать младенца, обнимать его, целовать. Генриху все казалось, что за ребенком недостаточно хорошо ухаживают.
Элеанора даже обиделась, пеняя мужу за то, что он совсем ее разлюбил. Генрих воспринял этот упрек весьма серьезно и принялся оправдываться. Тогда королева расхохоталась и сказала, что не винит своего супруга и полностью разделяет его восхищение, ибо их сын воистину чудо как хорош.
Но какое имя избрать для младенца?
Из всех своих великих предшественников король более всего почитал Эдуарда Исповедника, прославившегося не столько государственными свершениями, сколько своей набожностью. Сам Генрих был человеком глубоко религиозным. Многие придворные сравнивали его с Исповедником, перешептываясь при этом, что набожность – похвальное качество, однако монарху потребны и другие достоинства. Из святош хороших королей не получается.
– Так вы хотите назвать нашего сына Эдуардом? – спросила Элеанора.
– Да, таково мое желание.
И маленького принца нарекли Эдуардом. Крестным отцом и лордом-стюардом на крестинах был Симон де Монфор, недавно прибывший из Рима.
Столица ликовала, ибо многие горожане опасались, не бесплодна ли королева. Теперь наконец у страны появился наследник. А раз королева родила одного сына, значит, родит и других.
От полноты чувств многие подданные делали королю подношения и подарки, однако Генрих был привередлив и нередко возвращал подарок обратно, требуя взамен другой, более дорогой. Таким образом, подношения из добровольных становились принудительными.
Люди ворчали:
– Младенца Англии дал Господь, а король требует, чтобы мы за это платили.
И все же королевство благодушествовало, радуясь рождению принца.
* * *
Расстроился лишь Ричард Корнуэлльский, но это и неудивительно. Как и другие, он уже уверился, что королева бесплодна. Это означало, что наследником престола является он, Ричард. Теперь всем его мечтам наступил конец. Если же королева родит Генриху других сыновей, надеяться и вовсе будет не на что.
Собственный брак закончился для Ричарда полной катастрофой, и винить в этом он не мог никого, кроме самого себя. Видя, как счастливы его сестра и Симон де Монфор, как блаженствуют королева и Генрих, Ричард терзался еще хуже. Почему из всего семейства страдать должен он один?
Особенно злило принца замужество принцессы Элеаноры. Король не имел права давать разрешения на этот брак! Как он мог допустить такое! Ведь Генрих не глуп, но он вечно проявляет твердость в неправом деле и дает слабину там, где необходима сила. О, неблагодарный! Неужели он забыл, кто свел его с королевой, которую Генрих так обожает?
Не мешало бы преподать Генриху хороший урок, продемонстрировать ему, как плохо Генрих разбирается в людях, насколько мудрее и проницательней его младший брат.
Ричард всегда внимательно следил за тем, что происходит на континенте. Вот почему он никак не мог уразуметь, как удалось Симону де Монфору так быстро добиться в Риме папской санкции.
Принц навел справки и выяснил, как было дело. Окружение его святейшества не чуралось взяток, и Монфор не поскупился на подношения. Однако всем известно, что Симон – человек небогатый. Где же он раздобыл необходимые средства? Вскоре выяснилось и это. Симон де Монфор щедро раздавал в Италии долговые обязательства, причем делал это от имени английского короля.
Август выдался душным и жарким. В десятый день этого месяца королева должна была совершить в Вестминстере очистительный обряд после разрешения от бремени. Накануне в Лондон из своего Кенилвортского поместья прибыли Симон де Монфор и его жена.
А еще днем ранее принц Ричард попросил короля о встрече с глазу на глаз.
– Я вижу, дорогой брат, что Симон де Монфор пользуется вашей милостью, – начал он.
– Ведь теперь он наш родственник, – пожал плечами король.
– По причине позорного мезальянса.
– Не совсем так. Главное, что сестра счастлива. А Симон все-таки носит титул графа Лестера.
– И пользуется полным доверием короля… Доверием, которого не оправдывает.
– Почему вы так говорите?
– Мне удалось разузнать, каким образом Монфор сумел так быстро уговорить папу. Он весьма щедро раздавал взятки.
– Что ж, обычай этот не нов.
– Возможно, но лишь в том случае, если человек может себе это позволить. Симон же торговал вашим именем.
– Что-что? – вскричал король.
– А как же? Ведь теперь он ваш зять, член королевского семейства, его сын может считаться при определенных обстоятельствах наследником престола. Монфор очень этим гордится.
– Наследником? Это каким же образом?
– Ну, если Господь приберет тех наследников, которые находятся ближе к трону…
– Глупости! Однако что означает ваше обвинение? Каким образом торговал он моим именем?
– Я покажу вам копии расписок. И учтите, брат мой, что вам еще придется платить по этим векселям.
Генрих побагровел от ярости. Гнев его был еще сильней оттого, что это известие принес ему Ричард, вновь доказавший, что смыслит в житейских и государственных делах больше, чем его августейший брат.
* * *
Увидев в соборе Симона де Монфора, король впал в неистовство.
Элеанора, стоявшая рядом с мужем, положила руку ему на локоть, чтобы успокоить его, но Генрих совершенно обезумел от ярости.
Монфор выставил его дураком перед всей Англией! Такое не прощают!
– Подлый интриган! – закричал Генрих. – Как смеешь ты появляться здесь? Как хватило у тебя наглости войти под эти священные своды? Неужто ты думаешь, что я не знаю о твоих делишках? Оказывается, ты щедр на взятки! Вот цена за мое покровительство! А откуда ты взял деньги? По-твоему, расплачиваться за твою щедрость должен я?
– Но, милорд, – пролепетал Монфор, потрясенный этими обвинениями – ведь совсем недавно, на крестинах маленького принца Эдуарда, король был так любезен со своим зятем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81