Джульет побелела как полотно.
Этого не может быть!
Но нет, она не ошиблась.
Гарет.
Она на мгновение словно окаменела и даже не чувствовала, как ее толкают со всех сторон люди, пытающиеся получше разглядеть соперника О'Рурка. Она видела, как ее муж прошелся по подмосткам с самоуверенной улыбкой на лице, будто предупреждая собравшихся, что скоро им придется убрать с лиц презрительные усмешки.
— Откуда он взялся, черт возьми? — пробормотал явно разочарованный джентльмен за спиной Джульет.
— Не знаю, никогда о нем не слышал. Но уверен, Буйвол уложит его еще до конца первого раунда. Ставлю крону, что так и будет.
— Едва ли он столько продержится.
— О Господи, — пробормотала Джульет, увидев, как соперники начали снимать с себя рубахи, бросая друг на друга оценивающие взгляды из противоположных углов ринга. Она не могла больше видеть этого. Не могла стоять и наблюдать, как Гарета бьют и унижают, а возможно, судя по внешности Буйвола, и убивают. Значит, это и есть его так называемая работа? Значит, таким способом он собирался зарабатывать деньги, чтобы содержать их?
Чувствуя, что ее предали, Джульет повернулась и попыталась выбраться из толпы. Ее толкали, вслед ей неслась брань, кто-то даже пару раз больно ущипнул ее за зад.
Бекки едва поспевала за ней.
— Джульет! Клянусь, я ничего не знала!
— Он обманул меня!
— О чем вы говорите?
— Он заставил меня думать, что Спеллинг нанял его, чтобы драться на шпагах, а не для кулачных боев! Его убьют! Извини, Бекки, я не могу здесь оставаться и смотреть на все это, я просто умру.
— Джульет! — крикнула Бекки, но ее голос потонул в неистовом реве толпы, когда соперники обменялись первыми ударами. Джульет кое-как вырвалась из толпы и бросилась бежать во весь дух.
Она стрелой промчалась по Бридж-стрит, свернула на луг, пересекла ручей по мостику и, миновав главный дом поместья, влетела в свой флигелек. Там было полутемно и стояла зловещая тишина. Она все еще слышала безумный рев толпы в миле отсюда. Всхлипнув, она зажала уши руками и беспомощно опустилась на пол в углу. Но глаза ее уже лихорадочно отыскивали чернильницу, перо, бумагу.
Ваша светлость!
Извините за неразборчивый почерк, но у меня дрожат руки, потому что в эту минуту ваш брат, который нанялся на работу к Спеллингу в качестве кулачного бойца, участвует в боксерском матче, на который собралась добрая половина Беркшира и Оксфордшира. Прошу вас, приезжайте скорее, ваша светлость. Мы проживаем в поместье Суонторп, расположенном, как вам известно, в Абингдоне-на-Темзе.
Ради Бога, поспешите!
Джульет де Монфор.
Она выбежала из флигеля и поднялась по ступенькам в главный дом, где уговорила только что закончившего работу слугу доставить ее записку адресату. Десять минут спустя слуга уже был в пути, направляясь с запиской к единственному человеку, который, как полагала Джульет, сумеет быстро положить конец дурацкой затее ее мужа.
Глава 28
У Гарета кружилась голова, когда он, поддерживаемый с одной стороны Спеллингом, с другой — Вудфордом, его секундантом, спотыкаясь, брел в сумерках по тропинке, направляясь к дому.
Он не был избит. Он даже не устал. Он был опьянен победой — и половиной бутылки шампанского, выпитого в честь победы. Как ни странно, если не считать кровоподтека на левом боку, куда О'Рурк нанес удар, который он не успел блокировать, на его теле не было ни царапины. В некоторых местах тело побаливало, но снаружи ничего не было заметно. Ему здорово повезло.
Если даже Джульет слышала от кого-нибудь о матче, у нее не будет причин заподозрить, что он в нем участвовал.
— Если будете продолжать в том же духе, вы станете новым чемпионом Англии! — заявил Спеллинг с довольным смехом. Гарет подумал, что с большим удовольствием ударил бы сейчас кулаком по его отвратительной физиономии; по крайней мере от этого он получил бы удовлетворение, которого отнюдь не испытал от сегодняшнего матча, закончившегося, едва успев начаться. — Никому еще не удавалось послать в нокаут О'Рурка, тем более так быстро! Черт возьми, я уже подумал, что толпа обезумеет и потребует назад свои деньги.
— Да, было на что посмотреть, — проворчал Вудфорд, коренастый кривоногий фермер, который время от времени тоже работал у Спеллинга. — Прошло всего тридцать пять секунд третьего раунда — и с Буйволом было покончено.
Гарет нахмурился и покачал головой, пытаясь прогнать хмель, но оступился и чуть не свалил обоих своих спутников.
— Не понимаю, почему вы все так носитесь с этим Буйволом, — задумчиво произнес он, восстановив равновесие. — Он видит, что я сейчас нанесу удар, но так медленно блокирует, как будто у него руки связаны за спиной.
— Такие громадины, как он, всегда бывают неповоротливы, — объяснил Спеллинг. — Надо время, чтобы сдвинуть с места такую гору мускулов, не так ли, Вудфорд?
— Именно так.
— Я даже чувствовал, что это несправедливо, — настаивал на своем Гарет. — Черт возьми, всякий раз, когда я наносил удар, мне было жаль этого парня…
— А вот жалость тут совсем ни к чему. Ты будешь великим бойцом, Гарет. Ты будешь знаменитым, уж поверь моему слову…
«Черт возьми, — подумал Гарет, — что будет с Люсьеном, когда он узнает обо всем этом!»
— На твои матчи будут собираться толпы людей, даже из Лондона, это я тебе обещаю!
— Послушайте, я не хочу быть знаменитым. Я хочу лишь зарабатывать деньги, чтобы содержать свою семью, понятно?
— Ты со временем заработаешь столько денег, что сможешь украсить шейку своей жены бриллиантовым колье, а на ее головку водрузить бриллиантовую тиару!
— Да, хотя он не такой крупный и мясистый, как некоторые, но драться умеет, — пробормотал Вудфорд. — Хотел бы я посмотреть на его поединок с Ламфордом.
— Нет, лучше с Нейлсом Флемингом.
— Нет, мы его выставим против Мясника. Будет на что посмотреть…
Гарет даже не пытался уловить смысл их разговора и ругал себя за то, что выпил слишком много шампанского.
Его немного мутило, и он нетвердо держался на ногах.
Трудно поверить, что было время, когда он получал удовольствие от такого состояния. Теперь все было по-другому, и он предпочел бы иметь трезвую голову.
— Послушайте, — сказал он, — вы можете планировать все, что угодно, но больше не будет никаких поединков, пока я не получу свою долю за сегодняшний матч.
— Дома, дома расплатимся! Наберитесь терпения…
— Терпение тут ни при чем. И еще, пока я не забыл: я хочу, чтобы вставили разбитое стекло в спальне. Оттуда несет холодом, мы можем простудить ребенка.
Спеллинг фамильярно похлопал Гарета по спине:
— Послушай, старина, я не хочу, чтобы ты забивал себе голову мыслями о всяких стеклах. Я хочу, чтобы ты начал тренироваться перед матчем на следующей неделе…
Гарет резко остановился и повернулся к Спеллингу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78