Да, на редкость хитроумный план…
– Айк, вам, наверное, лучше порыбачить в другом месте.
– Черт, да я с места не двинусь. – Он прищелкивает языком и насаживает на крючок новую рыбешку. – У меня было три инфаркта, сынок. Я из-за разных болячек лишился части желудка, четырнадцати футов кишок и даже старой верной простаты. Кроме того, я пережил два развода, и оба раза владение имуществом было совместным, так что на этом свете не осталось ничего, что способно меня напугать. Ждешь плохих парней?
– Можно и так считать.
– Просто скажи мне, что дело не в наркотиках.
– Нет, наркотики ни при чем, Айк. Это для статьи.
Старик-опоссум очень доволен:
– Ну и славно, Джек Таггер.
И тут звонит телефон.
Вот в чем моя ошибка. Я думал, что Клио запаникует, увидев диск в пакете с капустой – или, по крайней мере, после того как его прослушает. Я решил, что она перенервничает и не станет шпионить за липовым посыльным, за нашим неустрашимым Эваном.
Но я недооценил маленькую барракуду. Должно быть, она позвонила менеджеру кафе и выяснила, заказывал ли кто-нибудь сэндвичи с тефтелями и капустный салат. Ей помогло то, что большинство ресторанов, принимающих заказы по телефону, используют определители номера, чтобы знать, кто им звонит, и компьютеры, чтобы хранить историю заказов. Скорее всего, таким образом менеджер и узнал мое имя, которое сообщил вдове Джимми Стомы, ибо всегда готов услужить грудастым клиенткам, к тому же еще и знаменитостям.
Этого я не учел. Блин, надо ж было так облажаться. Завтра же позвоню в телефонную компанию и подключу антиопределитель номера.
А теперь мне не остается ничего другого, кроме как держать хвост пистолетом и делать вид, что все идет как надо. Я жду четвертого звонка и беру трубку.
– Это Синди? – мурлычу я. – Известная своей устрицей?
Подействовало – из трубки доносится только учащенное дыхание. Наконец ее прорывает:
– Да пошел ты, Таггер!
– Как протекает вдовство, миссис Стомарти? Оно оправдало ваши ожидания?
– Какой же ты ублюдок. И на кой хрен я тебе позвонила!
– А это я вам сейчас подробненько растолкую. Причина номер один: вам до смерти хочется узнать, откуда у меня запись той песни. Причина номер два: вы хотите понять, удалось ли мне докопаться, что на самом деле случилось с вашим мужем.
Клио не открывает ответного огня. Судя по шуму, она звонит с сотового.
– А теперь слушайте внимательно, – говорю я. – Я знаю, вам наплевать на «Устрицу Синди», но есть другая песня, которую вы неустанно разыскиваете. И она у меня. Заглавная песенка для вашего альбома.
– Так я тебе и поверила.
Язвительность отнюдь не приличествует вдове. Настал момент спеть песенку – пора сбить с нее спесь. И я выдаю ей куплет о «шепоте волн» – Айк, потрошащий рыбу, одобрительно кивает – и заканчиваю его словами:
Сердце на мели, мое сердце на мели.
Оно ждет парусов на горизонте.
Клио не издает ни звука.
– Будь у меня группа, получилось бы, конечно, лучше, – говорю я. – Кстати, если вы еще мучаетесь с аккордами в припеве, то запишите: до мажор, соль мажор, ля минор, ля минор-септ, затем снова соль мажор…
– Ты с-с-сука! – визжит она, как невоспитанная девятилетняя девчонка.
Полагаю, мне следовало бы проявить больше понимания.
– Клио, я просто пытаюсь вам помочь. Вы не сыграли этот минор-септ, когда исполняли песню на похоронах Джимми.
Три года занятий – и песня льется из меня, как из какого-нибудь паршивого Сеговии. Со студенческих лет я практически не играл, хотя моя «ямаха» так и пылится где-то в шкафу, а слух по-прежнему при мне.
– Эй, Таггер? Тебе крышка. – Клио Рио взяла себя в руки. Впечатляет. Я понимаю теперь, что почувствовал молодой Эван тем вечером у нее в квартире – ее голос обледенел. – Тебе крышка, поганец. Я не собираюсь больше терять на тебя время.
Боже, я ее за это не виню.
Трубку берет мужчина.
– У нас твоя подружка, – говорит он.
– Она мне не подружка, но для вашей же пользы вам лучше оставить ее в живых.
– Пусть поживет пока…
– Это ты, Джерри? – спрашиваю я. – Звездный охранник?
– Приходи в «Туда-Сюда» сегодня. В главный зал. Ровно в десять.
На это я и рассчитывал: они хотят обменять Дженет на песню Джимми Стомы.
– Ровно в десять, говнюк. И приноси товар.
Товар? Вот что бывает, когда слишком часто смотришь полицейские сериалы.
– О, – говорю я. – Ты имеешь в виду мастер-диск, принадлежавший покойному Джеймсу Брэдли Стомарти?
– Ровно в десять. Приходи один. – Похоже, Джерри не горит желанием поболтать.
– А как поживает твоя пустая глазница, здоровячок?
Черт, стоит мне начать – и меня уже хрен остановишь.
Это всегда бесило мою мать – и Анну.
– Джерри, ты меня слышишь? Верни мой компьютер, ты, ничтожный обезьяноподобный недоносок.
– Я тебе… – шум усиливается, как будто они проезжают мимо радиолокаторов в аэропорту, – …при первой же возможности.
– Дай ей трубку, – велю я.
– Нет, говнюк. Она не желает с тобой разговаривать.
– Не Клио. Вашей гостье.
– Ее здесь нет, – говорит мне Джерри.
– Хорошая отговорка.
– Она жива, ясно? Я же тебе сказал.
– Хотелось бы мне поверить тебе на слово, Джер, но это значило бы, что мой «ай-кью» равен размеру моей обуви. Я и пальцем не пошевелю, пока не услышу ее голос.
Уголком глаза я вижу, как старик-опоссум, который подслушивал наш разговор, проворно удаляется из поля зрения. В трубке приглушенный ропот – это Джерри, прикрыв микрофон ладонью, обсуждает с вдовой Джимми дальнейшую стратегию.
– Ладно. Девчонка позвонит тебе в три тридцать. Диктуй номер.
– 555-2169.
– Чей это еще, блядь, номер?
– Брэда и Дженнифер. Мы играет в рамми по четвергам, – отвечаю я. – Это мой рабочий телефон, ты, краснозадый бабуин.
Джерри разражается фонтаном нелицеприятных эпитетов. Наверное, я его обидел. А на заднем плане бывшая Синтия Джейн Циглер воет, точно кошка, которой прищемили хвост.
– Про вас двоих можно кино снимать, – говорю я Джерри. – Клио могла бы сыграть Уитни Хьюстон. А тебя – Кевин Костнер или РуПол.
– Отсоси! – И он вешает трубку.
Я выжат как лимон, и у меня кружится голова. И еще мне страшно – в основном из-за Дженет. Я опускаюсь на скамейку и вытираю вспотевшие ладони о брюки. Девяностодвухлетний Айк гоняется по пирсу за пеликаном, укравшим у него рыбу. Айк теперь мой герой. Купить новые зубные протезы, когда тебе уже перевалило за девяносто, – вот что такое настоящий оптимизм! Он с победным видом возвращается к удочкам, размахивая отвоеванными у птицы сардинами. Затем подходит ко мне:
– Джек, это было самое крутое полуинтервью, какое мне доводилось подслушать!
– Извините, я немного увлекся.
– Не извиняйся, это было потрясающе. За все годы работы я ни разу на такое не решился. Боялся, что мне с рук не сойдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92