– Мистер Рэйс Мэггад не хотел, чтобы эту статью писал ты. Как думаешь, почему?
– Думаю, я ему не нравлюсь.
В старых водянистых глазах появляется озорной медикаментозный блеск.
– Я слышал, ты обозвал его нехорошими словами на собрании акционеров. Говорят, ты задал им перцу, мистер Таггер.
– Почему вы об этом вспомнили?
– Потому что… – Старина Полк свистит, как туберкулезник. – Я настоял на том, чтобы ты писал эту статью именно потому, что Мэггад не хотел тебя и близко подпускать. Как там ты его назвал? Мне просто любопытно.
– Самозванцем, – отвечаю я.
Полк смеется под стук зубных протезов.
– Что он, что его отец – оба были хороши. А еще?
– Я, кажется, упомянул его трастовый фонд. И то, что он ни одного дня в жизни честно не отработал. И что он понимает гораздо больше в том, как подковать лошадь для поло, чем в том, как управлять хорошей газетой.
Старик шумно вздыхает:
– Бог мой, как жаль, что я при этом не присутствовал. Наверное, в тот день я был в больнице.
– Вы умирали, – напоминаю я. – Так сказал акционерам мистер Мэггад.
– Черт, в тот раз я вовсе не «умирал», как и в другие разы. Я просто отдыхал. Вешал всем лапшу.
– А сейчас умираете?
Полк униженно кивает:
– К сожалению, на этот раз все по-настоящему, мистер Таггер. Иначе я бы не стал отнимать твое время.
Я ему почти верю – выглядит он неважно. Почему-то я вспоминаю о его тридцатишестилетней жене и гадаю, о чем она может говорить в коридоре с Рэйсом Мэггадом. Старина Полк предполагает, что она стоит насмерть, не впуская его. Принимая во внимание ее будущий капитал, я в этом не сомневаюсь.
– Мистер Рэйс Мэггад собственной персоной пришел проведать меня в больнице. Интересно, зачем? – спрашивает Полк, слабо покашливая. – Посмотреть, как тут я? Почитать мне книжку? Или, может, извиниться за то, что погубил газету, принадлежавшую моей семье?
От меня он версий не дождется. Вместо этого я спрашиваю:
– Так зачем же вы продали газету «Мэггад-Фист»? Почему именно им?
Старик фыркает и отворачивается:
– Вернемся к этому вопросу попозже.
– Многие люди в редакции почувствовали себя так, будто их… предали.
Голова Полка мотается из стороны в сторону, глаза горят:
– Вот как? Предали?
– Была славная маленькая газета, мистер Полк, и мы ею гордились. А эти чужаки надругались над ней.
– Где же твоя чуткость, парень? Я же тебе сказал, что умираю?
Я слышу отчаяние в его голосе. И чувствую себя последней скотиной.
– Я не думал, что можно чувствовать себя еще хуже, – выдыхает Полк, – пока не появился ты. Черт, я бы повесился на этой треклятой кислородной трубке, если б смог дотянуться до карниза.
– Простите. Честное слово, мне очень жаль.
– А, к черту! Ты прав. Но об этом позже. Теперь, мистер Автор Некрологов, – энергично продолжает старик, – запиши, что я превратил «Юнион-Реджистер» в первоклассную газету. И не забудь перечислить награды. Давай-давай, пиши! Где-то у меня был список премий…
Вот таким образом мы общаемся около часа. Меня поражает выносливость Макартура Полка – и его тщеславие. К счастью, он не сможет прочесть мою статью, потому что у меня нет ни малейшего желания захламлять ее сентиментальным бредом умирающего. Хватит и пары-тройки предсмертных цитат.
И все же нельзя сказать, что мне неприятно или скучно. Он сварлив, резок и чересчур прямолинеен – как и положено умирающему. Не могу сказать, что день для меня пропадает зря: я провожу его в компании человека, прожившего весьма насыщенную жизнь. Восемьдесят восемь лет – есть к чему стремиться.
– Я всегда считал, что газета должна быть совестью общества, – в третий раз повторяет он. – Новости – не только прокладка между рекламой. Это основа нашего ремесла. Ты записываешь?
– Каждое слово, – уверяю я.
– Как думаешь, уже хватит на статью?
– Более чем.
– Хорошо, – хрипит Полк. – Теперь мне остается только отдать концы – и можешь приниматься за некролог.
– Не стоит торопиться из-за меня.
– Закрой свой чертов блокнот, мистер Таггер. Нам надо обсудить кое-что важное, тебе и мне. Не для печати.
Понятия не имею, о чем это он.
– Отложи блокнот, – пытается рявкнуть старик, но из горла вырывается лишь шипение и свист. Он хватается за клапан на горле и тянется к кнопке вызова. Появляется та же невозмутимая медсестра и прочищает клапан, чтобы Макартур Полк смог говорить.
– Спасибо, дорогая. – Он сжимает ее руки. Она наклоняется и нежно целует его в испещренную синими венами лысину. – Я люблю тебя, – говорит старик.
– Я тоже тебя люблю, – отвечает медсестра.
Теперь до меня доходит.
– Мистер Таггер, поздоровайся с моей женой, – сипит Полк. – Эллен, это автор некрологов из газеты.
– Приятно познакомиться, – говорит Эллен Полк, пожимая мне руку. – Больше он не кидал утку? Мак, ты хорошо себя вел?
– Присядь, дорогая, – говорит он.
Они оба замечают, как изумленно я на них пялюсь.
– Вы меня не такой представляли, да? – спрашивает миссис Полк.
Именно. Я ожидал увидеть хищницу на высоких каблучках; наглую блондинку с силиконовыми сиськами и сворой прожженных адвокатов. Эллен Полк не охотница за наследством – она медсестра, которая ухаживает за стариком.
– Мы познакомились в кардиологии, – говорит Старина Полк.
– Он частенько к нам заглядывал, – добавляет Эллен.
– Она позволяла хватать себя за попку, – гордо продолжает старик.
– Только в твоих мечтах. Мак.
– Скажи правду, дорогая. Ты меня хотела.
– Да, – подтверждает она. – Не могу устоять перед парнями на искусственном дыхании. Этот сосущий звук так меня возбуждает.
Полк радостно агукает. Эллен поднимается и целует его на прощанье.
– Не уходи, останься, – просит он. – Это и тебя касается.
А затем, обращаясь ко мне, он говорит:
– Мистер Таггер, меня пришел навестить мистер Рэйс Мэггад III. Как думаешь, почему?
Я подыгрываю:
– Возможно, вы для него – фигура отца?
– Нет, он меня терпеть не может.
– Не надо так, Мак… – встревает Эллен.
– Но это правда. – Когда старик сглатывает, клапан на его горле приглушенно пищит. – Мэггад ненавидит меня, мистер Таггер, но он лижет мне задницу, потому что у меня есть кое-что, оно ему очень нужно, и он хочет заполучить это любой ценой – желательно до того, как я умру.
– И что же это такое? – интересуюсь я.
Макартур Полк смотрит на жену, та – на меня. Оба они улыбаются. Наверное, мне тоже стоит улыбнуться.
Старик говорит:
– Тебе понравится, мистер Таггер.
Знакомство с очаровательной миссис Макартур Полк напомнило мне другую молодую жену – миссис Джеймс Стомарти, которая, вполне возможно, отнюдь не была так же предана мужу. Выйдя из больницы, я внезапно решаю проверить, действительно ли вдова Джимми улетела в Калифорнию, как сказала мне на похоронах.
Все те немногие сведения, что у меня есть про Клио Рио, почерпнуты из старого номера «Спин», который я отрыл благодаря приятелю из гитарного магазина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92