- А лошадки-то наши - того, - сообщил выглянувший в окно Никита. -
Убежали.
Все уже были на ногах и с тревогой смотрели на двери. Их было две.
Одна вела на лестницу и вниз, другая во внутренние покои.
- Не иначе, с ребятами что случилось, - Олель торопливо натянул
кольчугу и замер, прислушиваясь.
Криков больше не было, лишь шумел ливень. Ощущение уюта пропало без
следа.
- Там что-то во дворе, - тихо пробормотал все еще стоящий у окна
Никита. И тут сверкнула молния.
От неожиданности все вздрогнули. Побледневший Никита отшатнулся от
окна и попытался что-то сказать, но его голос заглушил близкий раскат
грома.
- Влипли, - почти беззвучно прошептал Олель и покосился на обнаженные
клинки своих спутников.
Словно в подтверждение его слов где-то внизу скрипнула половица.
Александр почувствовал, как по спине пробежала волна озноба и крепче сжал
рукоятку меча. Он хотел, что-то сказать, лишь бы разорвать это напряженное
молчание, но не мог выдавить из себя ни звука. Молчали и остальные, но
сквозь шум дождя все вновь услышали скрип.
Никита, не отрывая взгляда от двери, нашарил в куче оружия щит и
надел его на левую руку. Мужчины невольно сбились теснее.
Вновь полыхнула молния, и с новым раскатом грома тревога усилилась.
Где-то внизу были Еремей и Роман, два их товарища по скитаниям. Наверняка
они нуждались в их помощи, но необъяснимый страх был сейчас сильнее всех
доводов рассудка.
От камина потянуло запахом горелого мяса, но об ужине сейчас не думал
никто. В напряженной тишине каждое ухо ловило малейший звук. Ничего не
было слышно, но тем не менее каждый из шестерых почти физически ощущал,
что нечто зловещее поднимается к ним по лестнице, и шесть пар глаз не
отрывались от черного прямоугольника двери.
От напряжения разум каждого из них балансировал на тонкой грани,
отделяющей разум от безумия. Появись сейчас Еремей и Роман - не миновать
взрыва хохота, переходящего в истерику. Но подсознательно они все
понимали, что увидеть их им больше не суждено.
Каждая секунда казалась вечностью, и каждая из таких секунд
прибавляла им по седому волосу на голове.
Неожиданно, перебивая запах горелого мяса, от двери пахнуло затхлой
могильной плесенью.
Александр тяжело поднял непослушную левую руку и неумело
перекрестился. Он никогда не верил в Бога, но сейчас был готов искать
помощи у кого угодно.
Увы! Видно, христианский Бог не имел власти над этим проклятым
измерением.
В третий раз сверкнула молния, и шестеро беглецов на мгновение
увидели появившуюся в проеме фигуру.
Нечеловечески белая кожа туго обтягивала череп, грива жестких волос
торчала вверх, в глазницах затаилась тьма. Белым было и облачение. Тонкие
костлявые пальцы унизывали перстни, с тощей шеи на грудь падало тускло
отсвечивающее ожерелье, за богато украшенный пояс был заткнул кривой нож.
В руках пришелец держал огромный топор, и с его сверкающего отточенного
лезвия капала свежая кровь.
Зловеще зарокотал гром, и под его раскаты в окно влетело что-то
крылатое. Никто не успел понять, кто это, но Никита, не раздумывая,
взмахнул мечом и перерубил визитера пополам.
Пустые глазницы черепа гневно полыхнули красным, и тут у Михаила не
выдержали нервы.
Бессмысленно завопив, он набросился на жуткого гостя. Топор легко
отбил удар меча, легким поворотом выбил его из рук. По напряженным нервам
откуда-то из-за окна ударил ледяной безжизненный смех.
Свободной рукой пришелец вцепился в Михаила и согнул его, как куклу.
Молнией сверкнул топор, голова ремесленника со стуком упала на пол.
Из-за спины пришельца в комнату ворвались три низеньких толстеньких
существа, припали губами к кровоточащей шее и алчно принялись пить.
- Получай!
Никита резко прыгнул вперед и разрубил ближайшего нетопыря. Тельце
его развалилось на две половинки, но верхняя, с головой, все еще пыталась
дотянуться до до тела Михаила, но не смогла, и тогда с той же алчностью
присосалась к неподвижной отрубленной голове.
- Еще! И еще!
Никита изрубил нетопыря на мелкие куски и повернулся к остальным. Те
отступили от тела Михаила, выхватили кривые сабли и набросились на бывшего
дружинника. Никита отбивался, умело прикрываясь щитом.
Еще одна крылатая тварь влетела в окно, бросилась на Александра.
Карпов инстинктивно взмахнул мечом, отрубив ей крыло, но тварь поползла к
нему по полу. Александр ударил ее снова, потом еще...
Никита успел изрубить обоих нетопырей, но к этому времени куски
первого притянулись друг к другу и срослись. Никита разрубил его вновь, но
тут из-за спины призрака выскочили новые.
- Держись!
Опомнившийся Олель подскочил к Никите и тоже вступил в схватку.
Александр наконец обрел способность двигаться, да и стоять было
страшнее, чем драться, и потому он тоже шагнул вперед. Тотчас же кривая
сабля нетопыря потянулась к его незащищенной шее. Александр успел
подставить меч, отбил удар и рубанул сам.
Схватка стала всеобщей. Упырей было ненамного больше, однако из
разрубленные тела вновь срастались, и положение людей стало почти
безнадежным. Оно ухудшилось еще больше, когда в окно влетело еще две
крылатых твари. Одна из них с налету набросилась на Брагина и вцепилась
ему сзади в шею когтями и зубами.
Александр оказался в Брагину ближе всех, но ударить мечом побоялся, и
ухватил тварь рукой за шею, оторвал ее и изо всех сил отшвырнул в сторону.
- Ты как? - спросил он Брагина, но осмотреть кровоточащие раны на шее
не успел - на него набросилась вторая летающая тварь.
С Брагиным же произошла странная метаморфоза. В его лица сошло
выражение боли, в глазах появилась покорность, и механическим шагом
деревянной куклы он зашагал к поджидающему его призраку. Размахивая мечом,
Карпов на мгновение оглянулся и успел увидеть, как топор вновь описал
сверкающую дугу и разделил голову и тело...
Со двора вновь послышался жуткий хохот. Едва он стих, как вновь
захлопали крылья.
- Держите окна!
Разгоряченный Никита в очередной раз перерубил упыря и напал на
следующего.
Захар и Александр успели как раз вовремя, чтобы преградить дорогу
крылатому ужасу, но Никите с Олелем сразу стало труднее. Пока их спасали
кольчуги и умение владеть мечом, но до бесконечности так продолжаться не
могло. Натиск на окна прекратился, и тут вновь зашевелился призрак.
- Сашка! Беги! - крикнул Олель, с ожесточением отбиваясь сразу от
трех или четырех упырей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34