Это был как раз любимый образ действий молодого врача. Брэй оставил его перед витриной магазинчика. Входя туда, лейтенант нисколько не боялся предательства: Зооланит отвечает за вертолет, Герхардт в ближайшее время не в состоянии бежать и, несомненно, не знает, что ирск наблюдает за ним. Прекрасно...
В магазине Брэй быстро осмотрел мелкие инструменты, выставленные на продажу, выбрал один и подошел к находившейся в глубине кассе. В помещении не было ни одного человека и лишь один продавец-ирск, который принял у Брэя деньги и завернул покупку. Когда продавец подал Брэю пакет, лейтенант вежливо спросил у него:
- Как вас зовут?
Это был Лозитин.
В шесть часов Лозитин вышел из магазина и направился к своему дому. Он не сделал десяти шагов, как появились Брэй и Герхардт. Брэй загородил ирску дорогу и очень вежливо сказал ему:
- Мы хотели бы поговорить с вами, господин Лозитин.
Лозитин остановился и стал вежливо ждать, что последует дальше. Брэй представился Мортоном и заявил:
- Без вашего ведома Тьма поместила "я" другого лица - не могу подобрать более подходящих слов - в ваше сознание. Это произошло несколько дней назад. Мы хотели бы побеседовать с вами об этом случае.
Поведение Лозитина изменилось.
- Я только что попытался связаться с беспощадными убийцами, но они отказываются от всякого контакта со мной, - медленно проговорил он. - Из этого я заключаю, что они не хотят мешать выполнению вашего плана. Поэтому я советую вам не действовать слишком поспешно.
Было уже поздно: пока Брэй говорил, Герхардт оказался сзади Лозитина. Врач не стал ждать, он даже не слушал их разговор или слишком волновался, чтобы слышать его, - и пустил в ход гипнопистолет. Сначала он выстрелил в Лозитина, а потом, не останавливаясь, слегка повернулся и выпустил такую же дозу гипнотизирующего вещества в Брэя.
Притворный страх... Герхардт гордо улыбнулся, наслаждаясь представившимся случаем - тем мгновением, которого часто хватает, чтобы человек потерял бдительность.
Вдруг улыбка исчезла с его лица. Герхардт ощутил ужасную слабость, ноги перестали его держать. Он почувствовал, что падает на тротуар, и одновременно смутно разглядел тонкую блестящую струйку жидкости или газа, которая ударила в него из мундира Мортона.
Головокружение грубо оборвало машинальную попытку Герхардта определить, что это за газ.
22
Керк внезапно обнаружил, что находится в каком-то преддверии потустороннего мира. Он ничего не видел, но чувствовал свое тело, по крайней мере ему казалось, что чувствует.
Керк очень хорошо помнил, что произошло. Он был в своем любимом положении - лежал на красивой девушке, какой - ему было безразлично: Мария стоила Марианны. Вдруг волна темноты стала сильнее и мощнее, Мария исчезла, и он повис в пустоте.
- Я болен?
Керк задал себе вопрос вслух, по крайней мере попытался - и не услышал ни звука. Вокруг него была полнейшая тишина. Сколько он ни повторял потом эти и другие слова, ничего не изменилось. Тогда Керк пожал плечами и стал покорно ждать, что будет.
Он никогда не узнал, сколько времени прошло. Часы? Дни? Догадаться было невозможно. А вот вопрос, как долго это будет продолжаться, вдруг решился - какой-то голос, баритон, спросил у Керка:
- Вы приняли решение?
Голос звучал близко от Керка, значит, обращался к нему. "Решение? подумал Керк. - По поводу чего?" Недолгое замешательство, слабое желание разыграть простачка и спросить, что это значит.
Но так как он был Дэвидом Керком, то, разумеется, не мог совершить такой промах. Едва Керк успел сказать себе, что, возможно, кто-то услышал его голос и, значит, он может говорить с этим кем-то - а на это понадобилось всего несколько секунд, - он спросил:
- Не могли бы вы повторить мне, какое именно решение я должен принять и по поводу чего?
Баритон объяснил:
- Вы должны пообещать мне, что поможете истребить диамондианцев.
- Ну конечно, обещаю. А что еще? - ответил Керк.
23
В то самое мгновение, когда эти роковые слова были произнесены, Мортон внезапно проснулся в незнакомой комнате. Он лежал в чужой постели и глядел на потолок, которого он до сих пор ни разу не видел. Полковника охватил ужас: он был свободен, но... но помнил, что обещал Тьме помочь ей уничтожить всех диамондианцев.
"Это смешно, - сказал себе Мортон, - я ни за что не сделал бы такое". Тем не менее, вставая с кровати, Мортон почувствовал дрожь во всем теле давно знакомый внутренний сигнал, который он ощущал, когда совершал что-то, чего не должен был делать. Неужели это правда, неужели он действительно согласился, потому что это был единственный способ вырваться из-под власти чудовища, которое держало его в плену? Мысль полковника запуталась: он вспомнил, что думал то же самое, когда соглашался.
Но ведь неизбежно настанет момент, когда Тьма поймет, что он собирается взять назад свое обещание. И что будет тогда?
Думая об этом, Мортон уже стоял перед маленьким письменным столом и рассматривал лежавшие на нем письма. Он понял, что находится в комнате Брэя, и почувствовал облегчение: значит, его привезли сюда с того тротуара и прятали. Значит, никто ничего не знает. "Милый старина Брэй!" - с нежностью подумал полковник.
Мортон нашел свою форму и заметил, что нашивки с неё спороты. Одевшись, он поднялся в свою комнату, смутно удивляясь тому, что думает о Дэвиде Керке. Для него этот молодой человек был только именем: Мортон лишь помнил, что у Поля Лорана среди секретарей был один, которого звали Дэвид Керк.
Странно, что он вспомнил о нем сейчас. Может быть, это одна из частей головоломки? В этом случае он скоро найдет объяснение всему.
В ванной, рассматривая в зеркале свое бледное и осунувшееся лицо, Мортон несколько раз подумал о Поле Лоране. В этом не было бы ничего необычного, если бы не навязчивость этой мысли.
Полковник позвонил в кабинет посла, договорился о встрече с ним в одиннадцать часов, а потом, умирая от голода, спустился в столовую. Было начало девятого.
Благодаря своему высокому званию Мортон имел доступ в отдельный малый зал столовой, откуда открывался вид на море. Он сел возле широкого окна и, ожидая, пока его обслужат, стал смотреть на покрытую туманом водную гладь, за которой в ясную погоду был виден Сорренто.
Диамондианское море изо всех сил подражало земному в приливах и отливах. Поскольку местная луна была гораздо больше земной, волны, разбивавшиеся о берег, были огромными и их удары были похожи на грохот гигантских пушек, расчеты которых получили команду стрелять, когда хотят. Результат потрясал и оглушал человеческий ум.
Однако сейчас этот чудовищный шум больше успокаивал, чем раздражал Мортона. Ему казалось, что в тихом углу он начал бы думать и, конечно, сошел бы с ума через несколько минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59