Терр был на пол-ладони выше отца и раза в два шире его в плечах. Плотный, мощный, с плавными замедленными движениями полного оборотня, он твердо встретил изучающий взгляд, молчаливым языком тела демонстрируя уверенность и осознанное чувство превосходства.
У Тэйона проснулись все инстинкты вера. Восприятие запахов обострилось до предела, зрение и слух приобрели замедленную ясность, мир стал четким, кристально прозрачным. Сокол-самец, бросивший ему вызов, отнявший его гнездо…
Потребовалось упражнение на «отстраненное» дыхание, используемое при подготовке магов, чтобы загнать клановую агрессивность под контроль. Он сам отдал Терру кольцо лэрда. И желание взгреть более молодого кланника просто для того, чтобы доказать, что он все еще это может, неразумно. Хотя бы потому, что сейчас мастер ветров не может ничего.
Когда говорить вслух запрещено, остается искусство разговора с помощью подтекста.
– Вы так и не сказали, что привело в Лаэссэ лэрда соколов, сын, – заметил Тэйон. «Я признаю твое право на титул, но я все равно старше».
– Дипломатическая миссия, магистр. – «А я не признаю за тобой ничего, кроме тех почестей, что ты заслужил на чужбине. Я вообще не понимаю, как к тебе относиться». – Царь Халиссы не мог не отправить представителей кланов на коронацию нового Нарунга.
– Волки всегда чтили древние обычаи и клятвы, – нейтрально, очень нейтрально. Не будем вспоминать о тех, кто этих клятв не чтит, слишком длинный получится список.
– На время пребывания в великом городе я остановился в резиденции клана сокола, – неожиданно сказал Терр.
А вот это уже интересно. В Лаэссэ не было резиденции соколов до тех пор, пока стоящий рядом мужчина не устроил очередное покушение на своего отца, попутно спалив снимаемый капитаном д'Алорией дом. Родители шутки наследника не оценили. Был приобретен старый особняк, и тогда еще адепт Алория дал разгуляться собственной паранойе, а заодно и неожиданно прорезавшемуся архитектурному таланту, перестраивая нелепую подделку в настоящий халиссийский замок. Крайне огнеустойчивый.
Халисса, разумеется, не могла признавать место обитания юридически мертвого бывшего лэрда официальным владением клана Алория. Присутствие очень даже живой лэри усложняло ситуацию, но до сих пор оказывающиеся в великом городе кланники предпочитали особняк по возможности игнорировать. Как и его хозяина. И тут правящий лэрд и уполномоченный посол… как он там выразился? «Остановился в резиденции клана сокола».
– Разумеется, – кивнул старший лэрд. – Персонал в резиденции приучен после нападений в самые рекордные сроки приводить здание в порядок.
С той же кривой, саркастической улыбкой, которая не имела никакого отношения к окружающим, но ранила их в любом случае, Тэйон отвернулся. Блеснуло на пальце возвращенное личным посланником королевы кольцо-печатка – древние цвета клана Алория, но вместо сокола на камне был вырезан символ ветра. Терр медленно отвел взгляд, сжав свою руку и ощущая, как впивается в ладонь его перстень.
То, что нападения, совершенные изнутри, обычно бывают куда более разрушительны, чем те, что обрушиваются снаружи, было банальностью, причем слишком очевидной, чтобы произносить ее вслух.
По закутанным в специально сшитые для этих коротких дней зимние шубы толпам, запрудившим балконы, галереи, переходы и окна, пробежала возбужденная, предвкушающая волна.
– Идиотский обычай…
– Идет…
– Первая леди…
– Холодно…
– Верея Алория…
– История Нааро Нарунга заставляет по-новому взглянуть на понятие «мания величия». Вы не находите, лэрд? – светским тоном осведомился магистр. Терр бросил на отца резкий взгляд, но от комментариев воздержался. После всех этих лет он, как и раньше, не хотел прослеживать направление мыслей Тэйона. После всех этих лет он, как и в детстве, ощущал раздражающе знакомые растерянность и недоумение, когда Хозяин Ветров вот так обращался к сыну, явно думая о другом, явно не ожидая ни понимания, ни ответа.
На тянущейся через весь город улице сейчас не было ни одного праздного зеваки, ни одной повозки, ни одной живой души. И только закованная в черную траурную форму женщина шла по направлению от порта к Королевскому острову. Пешком. В полном одиночестве. В уважительной, абсолютной тишине. А за ее спиной падали на заснеженные улицы живые цветы – золотые бутоны на разбитом льду – и их шелест был единственным звуком в застывшем городе.
– Божественный дар для наемных убийц, – с какой-то вдохновенной иронией прищурился Тэйон, получив в ответ еще один колючий взгляд широкоплечего халиссийца. Не зная, следует ли относить реплики магистра на свой счет, Терр вер Алория предпочел поступить в соответствии с этикетом и просто их игнорировать. Пока что.
На изгибе сияющего хрустальным льдом моста появилась одинокая фигура. Медленно, уверенно спустилась по пустому съезду, спокойным, твердым шагом вышла на заснеженный простор Королевской площади.
Тэйон запрокинул голову к небу, смаргивая слезы.
«Это нормально. Совершенно естественная реакция». Солнце отражается от бело-белого мрамора Адмиралтейства, от девственного снега, от сияющих хрустальных шпилей. Слишком много света, слишком много белизны, слишком много льда. Глаза слепит, на ресницы наворачиваются слезы, а фигуры расплываются. Не брать же было с собой темные стекла, как какому-нибудь придворному! Не хватало еще показать всем вокруг, что магистр Алория не в состоянии «затемнить» воздух перед своими глазами…
Мастер ветров вновь опустил голову, безошибочно найдя взглядом единственную темную фигуру в море абсолютной белизны. Таш шла все так же медленно, уверенно выпрямив спину и до боли разведя плечи. Вскинутый подбородок, оплетающие голову тяжелые косы, темные тени под бездонными глазами. Она шагала ровно и твердо, но почему-то казалась болезненным ребенком, падающей с ног от нечеловеческой усталости девчонкой, заброшенной в далекий ледяной мир.
Ветер, она опустошала душу. Такая холодная, смертоносная красота.
«И это тоже совершенно естественная оптическая иллюзия. Черная фигура на белом фоне всегда выглядит более хрупкой, чем есть на самом деле. Да и туго затянутый корсет тоже способствует достижению желаемого эффекта».
Первая леди Адмиралтейства д'Алория пренебрегла шубой или даже плащом, она была только в своей (обладающей всеми терморегулирующими свойствами) адмиральской форме. Черная вышивка и черные знаки различия на черной же ткани. В день своего триумфа полководцы Лаэссэ надевали траур по товарищам, погибшим, чтобы этот триумф стал возможен. Строгий китель госпожи адмирала безупречно облегал фигуру, ложась поверх тугого корсета и от воротника-стойки до линии бедер являя собой образец безупречного кроя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
У Тэйона проснулись все инстинкты вера. Восприятие запахов обострилось до предела, зрение и слух приобрели замедленную ясность, мир стал четким, кристально прозрачным. Сокол-самец, бросивший ему вызов, отнявший его гнездо…
Потребовалось упражнение на «отстраненное» дыхание, используемое при подготовке магов, чтобы загнать клановую агрессивность под контроль. Он сам отдал Терру кольцо лэрда. И желание взгреть более молодого кланника просто для того, чтобы доказать, что он все еще это может, неразумно. Хотя бы потому, что сейчас мастер ветров не может ничего.
Когда говорить вслух запрещено, остается искусство разговора с помощью подтекста.
– Вы так и не сказали, что привело в Лаэссэ лэрда соколов, сын, – заметил Тэйон. «Я признаю твое право на титул, но я все равно старше».
– Дипломатическая миссия, магистр. – «А я не признаю за тобой ничего, кроме тех почестей, что ты заслужил на чужбине. Я вообще не понимаю, как к тебе относиться». – Царь Халиссы не мог не отправить представителей кланов на коронацию нового Нарунга.
– Волки всегда чтили древние обычаи и клятвы, – нейтрально, очень нейтрально. Не будем вспоминать о тех, кто этих клятв не чтит, слишком длинный получится список.
– На время пребывания в великом городе я остановился в резиденции клана сокола, – неожиданно сказал Терр.
А вот это уже интересно. В Лаэссэ не было резиденции соколов до тех пор, пока стоящий рядом мужчина не устроил очередное покушение на своего отца, попутно спалив снимаемый капитаном д'Алорией дом. Родители шутки наследника не оценили. Был приобретен старый особняк, и тогда еще адепт Алория дал разгуляться собственной паранойе, а заодно и неожиданно прорезавшемуся архитектурному таланту, перестраивая нелепую подделку в настоящий халиссийский замок. Крайне огнеустойчивый.
Халисса, разумеется, не могла признавать место обитания юридически мертвого бывшего лэрда официальным владением клана Алория. Присутствие очень даже живой лэри усложняло ситуацию, но до сих пор оказывающиеся в великом городе кланники предпочитали особняк по возможности игнорировать. Как и его хозяина. И тут правящий лэрд и уполномоченный посол… как он там выразился? «Остановился в резиденции клана сокола».
– Разумеется, – кивнул старший лэрд. – Персонал в резиденции приучен после нападений в самые рекордные сроки приводить здание в порядок.
С той же кривой, саркастической улыбкой, которая не имела никакого отношения к окружающим, но ранила их в любом случае, Тэйон отвернулся. Блеснуло на пальце возвращенное личным посланником королевы кольцо-печатка – древние цвета клана Алория, но вместо сокола на камне был вырезан символ ветра. Терр медленно отвел взгляд, сжав свою руку и ощущая, как впивается в ладонь его перстень.
То, что нападения, совершенные изнутри, обычно бывают куда более разрушительны, чем те, что обрушиваются снаружи, было банальностью, причем слишком очевидной, чтобы произносить ее вслух.
По закутанным в специально сшитые для этих коротких дней зимние шубы толпам, запрудившим балконы, галереи, переходы и окна, пробежала возбужденная, предвкушающая волна.
– Идиотский обычай…
– Идет…
– Первая леди…
– Холодно…
– Верея Алория…
– История Нааро Нарунга заставляет по-новому взглянуть на понятие «мания величия». Вы не находите, лэрд? – светским тоном осведомился магистр. Терр бросил на отца резкий взгляд, но от комментариев воздержался. После всех этих лет он, как и раньше, не хотел прослеживать направление мыслей Тэйона. После всех этих лет он, как и в детстве, ощущал раздражающе знакомые растерянность и недоумение, когда Хозяин Ветров вот так обращался к сыну, явно думая о другом, явно не ожидая ни понимания, ни ответа.
На тянущейся через весь город улице сейчас не было ни одного праздного зеваки, ни одной повозки, ни одной живой души. И только закованная в черную траурную форму женщина шла по направлению от порта к Королевскому острову. Пешком. В полном одиночестве. В уважительной, абсолютной тишине. А за ее спиной падали на заснеженные улицы живые цветы – золотые бутоны на разбитом льду – и их шелест был единственным звуком в застывшем городе.
– Божественный дар для наемных убийц, – с какой-то вдохновенной иронией прищурился Тэйон, получив в ответ еще один колючий взгляд широкоплечего халиссийца. Не зная, следует ли относить реплики магистра на свой счет, Терр вер Алория предпочел поступить в соответствии с этикетом и просто их игнорировать. Пока что.
На изгибе сияющего хрустальным льдом моста появилась одинокая фигура. Медленно, уверенно спустилась по пустому съезду, спокойным, твердым шагом вышла на заснеженный простор Королевской площади.
Тэйон запрокинул голову к небу, смаргивая слезы.
«Это нормально. Совершенно естественная реакция». Солнце отражается от бело-белого мрамора Адмиралтейства, от девственного снега, от сияющих хрустальных шпилей. Слишком много света, слишком много белизны, слишком много льда. Глаза слепит, на ресницы наворачиваются слезы, а фигуры расплываются. Не брать же было с собой темные стекла, как какому-нибудь придворному! Не хватало еще показать всем вокруг, что магистр Алория не в состоянии «затемнить» воздух перед своими глазами…
Мастер ветров вновь опустил голову, безошибочно найдя взглядом единственную темную фигуру в море абсолютной белизны. Таш шла все так же медленно, уверенно выпрямив спину и до боли разведя плечи. Вскинутый подбородок, оплетающие голову тяжелые косы, темные тени под бездонными глазами. Она шагала ровно и твердо, но почему-то казалась болезненным ребенком, падающей с ног от нечеловеческой усталости девчонкой, заброшенной в далекий ледяной мир.
Ветер, она опустошала душу. Такая холодная, смертоносная красота.
«И это тоже совершенно естественная оптическая иллюзия. Черная фигура на белом фоне всегда выглядит более хрупкой, чем есть на самом деле. Да и туго затянутый корсет тоже способствует достижению желаемого эффекта».
Первая леди Адмиралтейства д'Алория пренебрегла шубой или даже плащом, она была только в своей (обладающей всеми терморегулирующими свойствами) адмиральской форме. Черная вышивка и черные знаки различия на черной же ткани. В день своего триумфа полководцы Лаэссэ надевали траур по товарищам, погибшим, чтобы этот триумф стал возможен. Строгий китель госпожи адмирала безупречно облегал фигуру, ложась поверх тугого корсета и от воротника-стойки до линии бедер являя собой образец безупречного кроя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128