Притворись, что ничего не знаешь».
— Со мной всё в порядке… просто… стоит мне вспомнить про Гота, и у меня начинают дрожать колени. Тор что-то задумал, но ничего мне не рассказал.
Старушка кивнула. Похоже, с Тором она уже успела переговорить.
— Он собрался бежать — сегодня ночью, во время маскарада. Саксен готовит повозку. Мальчик постарался, чтобы всё было просто и без затей — насколько возможно. Темно, вокруг суета, суматоха — кто обратит внимание на старую телегу, которая выехала из задних ворот? Вот и все.
Конечно, все просто. Но Элисса была не так глупа.
— А куда мы поедем?
— Ну… — Соррель вздохнула. — Тор считает: если мы дооеремся до Леса, то будем в безопасности.
В этом старушка явно сомневалась, но не подавала виду.
— Соррель… а тебе на самом деле не все равно?
— Ослепи меня Свет, девочка моя! Что за чушь! Как тебе в голову пришло?
Кажется, Соррель и в самом деле была потрясена. Элисса пожалела о своей несдержанности.
— О, не знаю… Извини, я не хотела тебя обидеть. Я просто чувствую, что над нами нависла угроза.
— Имей в виду, Элисса, — серьёзно сказала Соррель. — Если будет нужно, я отдам за тебя жизнь. Возможно, мне придётся это сделать в самое ближайшее время.
На севере, в начале зимы, темнеет быстро и рано. Льдистое дыхание холода обещает снегопады — но пока это лишь обещание. Сегодня ночью снега не будет — зима повременит с визитом, чтобы не погасить весёлое пламя костров, горящих повсюду от Илдагарта до Карембоша, и факелов, что освещают главную дорогу между городом и Академией.
Инквизитор Гот, которого теперь сопровождало два десятка всадников, не мог дождаться этой ночи. Одна мысль о том, как он будет вжиматься в тело Элиссы, такое нежное и податливое, наполняла его невыносимо сладкой мукой. Это было выше понимания. Каким образом эта женщина завладела его помыслами? Да, женщина. Её тело налилось и обещало многое. Инквизитор предвкушал куда более острые ощущения, чем до встречи в городе.
А пока всё происходило именно так, как он задумал. С бродягами разобрались без лишнего шума, а тяжёлый кошелёк вернулся к нему в карман. Гот вдыхал прозрачный ледяной воздух Илдагарта и чувствовал себя неуязвимым.
Город веселился. Он был огромным сердцем, которое билось в такт музыке.
Инквизитор коснулся пальцами своей маски и ухмыльнулся. Маска демона. Его собственное лицо не столь уродливо… но вызывает у людей куда больше страха. Почему-то ему вспомнился прайм-офицер Кайрус. Вот ещё одна загадка: куда он подевался? Но Гот недолго ломал над этим голову. В толпе мелькнула золотоволосая головка.
На женщине была маска кошки. Элисса? Вряд ли. Элисса не станет танцевать прямо на улице, смеяться, хлопать в ладоши… Нет. Она будет до последнего мгновения отсиживаться в Карембоше. Но в конце кенцов ей придётся покинуть своё убежище. И тогда-Возможно, заодно у него в руках окажется и Торкин Гиит. Эта мысль согревала. Знаменитый ученик знаменитого Меркуда — в его власти… Ему не потребуется много времени, чтобы стереть надменную усмешку с физиономии молодого лекаря. Как все славно получилось: женщина, которую он больше всего желает, и мужчина, которого он больше всего ненавидит, оказались в одно и то же время, в одном и том же месте… Инквизитор уже поздравлял себя. Точность его расчёта была безупречна.
В то время как Гот дрожал, предвкушая наслаждение, Элиссу тоже бросало в дрожь — но причина была иной. Весь вечер её мрачная подавленность сменялась приступами страха, словно она чувствовала, о чём думает Инквизитор. Тогда она ощупывала архалитовый диск у себя на лбу. Странно, но этот простой ритуал вызывал ощущение защищённости и придавал сил.
Она снова посмотрела на маску лисы, которая лежала на кровати. Элисса уже облачилась в одеяние сочно-малинового цвета, которое послушницы Академии по обычаю надевали раз в десять лет, на Кзаббу. Теперь она догадалась, что означает этот цвет. Кровь десятков Мастеров Голдстоуна, которую в тот страшный день пролил разъярённый юноша-бог. Ещё пару дней назад ей такое и в голову бы не пришло. Да, Нанак писал правду.
Ладони стали влажными. Выдержка начинала ей изменять. Девушка вытерла руки о край мантии. Ткань была плотной и толстой. Спокойно, спокойно, уговаривала себя Элисса. Остальные послушницы уже покинули Академию и отправились на праздник. Зачем упускать возможность потанцевать… а может быть, даже немного пококетничать с мужчинами?
Потом она вспомнила о Ксантии. Словно услышав её мысль, девушка вошла. Повисла неловкая пауза. Помня наказ Тора, Элисса потянулась к маске лисы.
— В самом деле, Элисса, — фыркнула Ксантия. — Я-то думала, ты приготовишь что-нибудь более изысканное.
— Мне нравятся лисы, — парировала Элисса. — Они красивые и очень умные.
— Интересно… Большинство людей считают их просто хищниками. А некоторые говорят, что от лис один вред, — голосок у Ксантии стал сладким, как патока. — Они такие хитрые… Лучше сделать так, чтобы лиса и носа не могла высунуть из норы. Чтобы неповадно было таскать чужое. Так что… Извини, я была не права. Эта маска тебе очень подходит.
Сама Ксантия надела маску красивой девушки с нарумяненными щеками и полными красными губами. К маске прилагался пышный парик соломенного цвета. Надев маску, Ксантия покрутилась между кроватей, точно в танце.
— Ты ничего не хочешь сказать о моей маске?
Нет, на эту удочку она не клюнет. Однако сходство маски с ней самой было очевидно. Какая же она дура, эта Ксантия! Но у Элиссы не было настроения продолжать спор, и она вздохнула с облегчением, когда в спальню заглянули две послушницы помладше: девушки хотели знать, готова ли Ксантия. При виде маски они рассмеялись.
— «Добродетельная Девственница»! Ох, Ксантия, ну ты и выдумщица! Но получилось здорово.
Выпрямив спину и опустив на лицо маску, Элисса шагнула к двери.
— Пойдёмте, девочки, — она старалась говорить спокойно и дружелюбно. — Не стоит пропускать праздник.
На улице уже стемнело, ночь обещала быть холодной. Элисса непроизвольно огляделась в поисках Гота. Ксантия тоже озиралась, но её интересовал другой человек.
— Вот он, — сказала она, указывая в сторону одной из жаровен, что стояла в углу главного двора. В самом деле, там, в окружении стайки возбуждённых юных послушниц, стоял Тор — маска кабана не сделала его неузнаваемым.
— Я искала другого человека, — с холодком в голосе ответила Элисса.
— Вот и славно. В таком случае, ты не станешь возражать, если я выполню своё обещание и поболтаю с твоим другом.
Терпение Элиссы лопнуло, но голос оставался спокойным и ровным:
— Делай, что хочешь, Ксантия. Я от тебя устала. Ксантия небрежно махнула рукой, но о её истинных чувствах догадаться было невозможно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
— Со мной всё в порядке… просто… стоит мне вспомнить про Гота, и у меня начинают дрожать колени. Тор что-то задумал, но ничего мне не рассказал.
Старушка кивнула. Похоже, с Тором она уже успела переговорить.
— Он собрался бежать — сегодня ночью, во время маскарада. Саксен готовит повозку. Мальчик постарался, чтобы всё было просто и без затей — насколько возможно. Темно, вокруг суета, суматоха — кто обратит внимание на старую телегу, которая выехала из задних ворот? Вот и все.
Конечно, все просто. Но Элисса была не так глупа.
— А куда мы поедем?
— Ну… — Соррель вздохнула. — Тор считает: если мы дооеремся до Леса, то будем в безопасности.
В этом старушка явно сомневалась, но не подавала виду.
— Соррель… а тебе на самом деле не все равно?
— Ослепи меня Свет, девочка моя! Что за чушь! Как тебе в голову пришло?
Кажется, Соррель и в самом деле была потрясена. Элисса пожалела о своей несдержанности.
— О, не знаю… Извини, я не хотела тебя обидеть. Я просто чувствую, что над нами нависла угроза.
— Имей в виду, Элисса, — серьёзно сказала Соррель. — Если будет нужно, я отдам за тебя жизнь. Возможно, мне придётся это сделать в самое ближайшее время.
На севере, в начале зимы, темнеет быстро и рано. Льдистое дыхание холода обещает снегопады — но пока это лишь обещание. Сегодня ночью снега не будет — зима повременит с визитом, чтобы не погасить весёлое пламя костров, горящих повсюду от Илдагарта до Карембоша, и факелов, что освещают главную дорогу между городом и Академией.
Инквизитор Гот, которого теперь сопровождало два десятка всадников, не мог дождаться этой ночи. Одна мысль о том, как он будет вжиматься в тело Элиссы, такое нежное и податливое, наполняла его невыносимо сладкой мукой. Это было выше понимания. Каким образом эта женщина завладела его помыслами? Да, женщина. Её тело налилось и обещало многое. Инквизитор предвкушал куда более острые ощущения, чем до встречи в городе.
А пока всё происходило именно так, как он задумал. С бродягами разобрались без лишнего шума, а тяжёлый кошелёк вернулся к нему в карман. Гот вдыхал прозрачный ледяной воздух Илдагарта и чувствовал себя неуязвимым.
Город веселился. Он был огромным сердцем, которое билось в такт музыке.
Инквизитор коснулся пальцами своей маски и ухмыльнулся. Маска демона. Его собственное лицо не столь уродливо… но вызывает у людей куда больше страха. Почему-то ему вспомнился прайм-офицер Кайрус. Вот ещё одна загадка: куда он подевался? Но Гот недолго ломал над этим голову. В толпе мелькнула золотоволосая головка.
На женщине была маска кошки. Элисса? Вряд ли. Элисса не станет танцевать прямо на улице, смеяться, хлопать в ладоши… Нет. Она будет до последнего мгновения отсиживаться в Карембоше. Но в конце кенцов ей придётся покинуть своё убежище. И тогда-Возможно, заодно у него в руках окажется и Торкин Гиит. Эта мысль согревала. Знаменитый ученик знаменитого Меркуда — в его власти… Ему не потребуется много времени, чтобы стереть надменную усмешку с физиономии молодого лекаря. Как все славно получилось: женщина, которую он больше всего желает, и мужчина, которого он больше всего ненавидит, оказались в одно и то же время, в одном и том же месте… Инквизитор уже поздравлял себя. Точность его расчёта была безупречна.
В то время как Гот дрожал, предвкушая наслаждение, Элиссу тоже бросало в дрожь — но причина была иной. Весь вечер её мрачная подавленность сменялась приступами страха, словно она чувствовала, о чём думает Инквизитор. Тогда она ощупывала архалитовый диск у себя на лбу. Странно, но этот простой ритуал вызывал ощущение защищённости и придавал сил.
Она снова посмотрела на маску лисы, которая лежала на кровати. Элисса уже облачилась в одеяние сочно-малинового цвета, которое послушницы Академии по обычаю надевали раз в десять лет, на Кзаббу. Теперь она догадалась, что означает этот цвет. Кровь десятков Мастеров Голдстоуна, которую в тот страшный день пролил разъярённый юноша-бог. Ещё пару дней назад ей такое и в голову бы не пришло. Да, Нанак писал правду.
Ладони стали влажными. Выдержка начинала ей изменять. Девушка вытерла руки о край мантии. Ткань была плотной и толстой. Спокойно, спокойно, уговаривала себя Элисса. Остальные послушницы уже покинули Академию и отправились на праздник. Зачем упускать возможность потанцевать… а может быть, даже немного пококетничать с мужчинами?
Потом она вспомнила о Ксантии. Словно услышав её мысль, девушка вошла. Повисла неловкая пауза. Помня наказ Тора, Элисса потянулась к маске лисы.
— В самом деле, Элисса, — фыркнула Ксантия. — Я-то думала, ты приготовишь что-нибудь более изысканное.
— Мне нравятся лисы, — парировала Элисса. — Они красивые и очень умные.
— Интересно… Большинство людей считают их просто хищниками. А некоторые говорят, что от лис один вред, — голосок у Ксантии стал сладким, как патока. — Они такие хитрые… Лучше сделать так, чтобы лиса и носа не могла высунуть из норы. Чтобы неповадно было таскать чужое. Так что… Извини, я была не права. Эта маска тебе очень подходит.
Сама Ксантия надела маску красивой девушки с нарумяненными щеками и полными красными губами. К маске прилагался пышный парик соломенного цвета. Надев маску, Ксантия покрутилась между кроватей, точно в танце.
— Ты ничего не хочешь сказать о моей маске?
Нет, на эту удочку она не клюнет. Однако сходство маски с ней самой было очевидно. Какая же она дура, эта Ксантия! Но у Элиссы не было настроения продолжать спор, и она вздохнула с облегчением, когда в спальню заглянули две послушницы помладше: девушки хотели знать, готова ли Ксантия. При виде маски они рассмеялись.
— «Добродетельная Девственница»! Ох, Ксантия, ну ты и выдумщица! Но получилось здорово.
Выпрямив спину и опустив на лицо маску, Элисса шагнула к двери.
— Пойдёмте, девочки, — она старалась говорить спокойно и дружелюбно. — Не стоит пропускать праздник.
На улице уже стемнело, ночь обещала быть холодной. Элисса непроизвольно огляделась в поисках Гота. Ксантия тоже озиралась, но её интересовал другой человек.
— Вот он, — сказала она, указывая в сторону одной из жаровен, что стояла в углу главного двора. В самом деле, там, в окружении стайки возбуждённых юных послушниц, стоял Тор — маска кабана не сделала его неузнаваемым.
— Я искала другого человека, — с холодком в голосе ответила Элисса.
— Вот и славно. В таком случае, ты не станешь возражать, если я выполню своё обещание и поболтаю с твоим другом.
Терпение Элиссы лопнуло, но голос оставался спокойным и ровным:
— Делай, что хочешь, Ксантия. Я от тебя устала. Ксантия небрежно махнула рукой, но о её истинных чувствах догадаться было невозможно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129