По другую руку Фелисити сидит Майкл Беннард; он носит большую черную бороду, а одет в сюртук и джинсы. Хашми сидит по ту сторону Мерион; у него пышная, схваченная лаком шевелюра и туфли на платформе.
- Что-то не так, - говорит Говард.
- Ну, мы не все здесь, - говорит Мерион.
- Да, - говорит Говард, - кто отсутствует?
- Джордж, - говорит Майкл, - он должен начать дискуссию.
- Кто-нибудь его видел? - спрашивает Говард.
- Он всегда опаздывает, - говорит Хашми.
- Его врожденная болезнь, - говорит Говард, - а моя - изъять его из памяти. Интересно, что это подразумевает.
Группа смеется. Говард говорит:
- Кто-нибудь видел его с начала семестра?
- Ну, - говорит Мерион, - он не из тех, с кем мы общаемся.
- Он придет, - говорит Майкл Беннард, - он всегда приходит.
- Мы можем начать без него, - говорит Мерион. - Думаю, мы все проработали материал.
- Нет, - говорит Говард. - Я считаю, что нам следует послушать упражнения Джорджа на тему социальной перемены. Это будет знаменательным событием.
В этот момент дверь вздрагивает, а затем открывается. В проеме стоит студент; он несет большую стопку книг, достающую от уровня его паха точно под подбородок. Его подбородок более или менее удерживает стопку в равновесии. С двух пальцев его рук, подсунутых по стопку, свисает глянцевый новый портфель.
Утвердившийся круг впивается глазами во вторженца, который словно бы полон апломба.
- Извините, я опоздал, сэр, - говорит он. - Я всю ночь работал над моим докладом. Закончил сию минуту.
- Берите стул, - говорит Говард, - установите его в кругу.
- Подержи мои книги, - обращаясь к Мерион, говорит студент, чей вид очень аккуратен; он притаскивает стул и вдвигает его в группу, громко царапая пол. - Так правильно, сэр? - спрашивает он. - Мое лицо с того места всем видно?
- Вполне достаточно, - говорит Говард. - Послушайте, я просил вас приготовиться к этому занятию за лето, а не оставлять до последней ночи.
- Я хотел, чтобы он был совсем свежим, - говорит студент. - А кроме того, я все лето крутил в Шотландии.
- С кем крутили? - спрашивает Говард.
- Я крутил фильмы в Шотландии, - говорит студент.
- И скрутил хоть один? - спрашивает Майкл Беннард.
- Достаточно, - говорит Говард, - пора начинать. Теории социальной перемены.
- Если вы мне дадите полминуты, - говорит студент, - мне надо разобрать книги. Вы не против, если я принесу стол, их несколько стоят в коридоре.
- Мы их только что вынесли отсюда, - говорит Говард, - и что это, собственно, такое, Джордж?
Студент уже начал располагать книги по сторонам своего стула; из каждой торчат клочки туалетной бумаги, несомненно отмечающие необходимейшие ссылки.
- Я постарался быть строго научным, - говорит студент, - мне бы не хотелось напутать с таким решающим вопросом, как этот. Социальная перемена, сэр.
- Мне это не кажется необходимым, - говорит Говард, - но мы начнем с того, что истолкуем сомнение в вашу пользу. Теперь вы готовы?
- Еще одну крохотную секундочку, - говорит студент; он лезет в свой глянцевый кожаный портфель и достает голубую картонную папку. Из папки он извлекает пухлый документ, исписанный мельчайшим почерком, кладет его на колени и поднимает голову. - Готов начинать, сэр, - говорит он.
Имя студента Джордж Кармоди; он пользуется репутацией жутчайшей личности. Группа смотрит на него, взвешивая, сумеют ли они его подавить; испытать их терпимость нелегко, но Кармоди каким-то образом умеет испытывать ее до предела. Они встречались друг с другом еженедельно вот уже два года; они разделяли многое и многое, вместе прошли через черные чистилища прозрений; они обрели близость, слитность. Они изменялись вместе, проходя через полнейшие преображения личности, которые в Водолейте являются устремленной вперед духовной необходимостью, - студенты здесь внезапно обретают новые образы существования, причем в такой степени, что кардинально меняются не только одежда, прическа, внешность, но и каким-то образом вся физиология и физичность. Аккуратный, респектабельный выпускник престижной школы стал раздражительным, пролетарским Майклом Беннардом; хрупкая светлая девочка-подросток стала темноглазой Фелисити Фий. Но Кармоди оставался чужд этим преображениям духа и кредо; он изменился больше всех, изменился, ничуть не изменившись. Вот он сидит на своем стуле, сияюще поглядывает вокруг и в процессе этого излучает нереальность. Он - проблеск из другой эры, своего рода историческое оскорбление. В эру волосатости вся растительность у него на лице чисто выбрита, до того чисто, что персиковый пушок в верхних областях его лица кажется грубой щетиной рядом с ободранным докрасна эпидермисом его щек и подбородка. Бритва побывала и на его шее сзади, обеспечивая его стрижке точные ровные линии. Из неведомого источника, неизвестного, но в любом случае неприкасаемого для всех остальных студентов, он умудрился Раздобыть себе университетский блейзер со значком, а также галстуки университетских цветов; все это он носит с белой рубашкой и парой тщательно отглаженных брюк спортивного покроя из тонкой шерсти. Его ботинки начищены до ослепительного блеска, словно под стать его портфелю. Он экспонат, хорошо сохранившийся в каком-то необыкновенном историческом рассоле с пятидесятых годов или еще более ранних, он появился из какой-то странной складки во времени. Он всегда был именно таким, и в начале его стиль обеспечивал преимущество - разве же не был он чистейшей подделкой вместе со всеми другими поддельными стилями в социальной пародии? Но теперь начинался уже третий год; он исчез из виду на месяцы, и вот он тут опять, и он обновил свою неизменность; жуткая правда предстала во всей своей очевидности. Это уже не шутка: Кармоди хочет быть тем, чем он, по его утверждению, есть. Теперь он смотрит на Говарда ясными глазами; он говорит:
- Вы попросили меня проглядеть теории о механизмах социальной перемены в трудах Милля, Маркса и Вебера. Надеюсь, это оправданная интерпретация.
Говард смотрит на нестерпимую фигуру; он говорит:
- Надеюсь, что так.
Кармоди теперь опускает голову и извлекает пухлый документ из папки; он начинает читать первую рукописную фразу.
- Погодите, - говорит Говард, - вы намерены прочесть все это?
- Да, сэр, - говорит Кармоди.
- Я не «сэр», - говорит Говард, - мне не нужда ваша почтительность. Ну, а теперь: что я просил вас сделать?
- Вы просили меня проглядеть Милля, Маркса и Вебера и сделать доклад, - говорит Кармоди.
- Я просил вас уехать и прочесть их труды в течение каникул, - говорит Говард, - а затем сделать спонтанное устное сообщение этой группе, суммируя ваши впечатления. Я не просил вас представлять письменный доклад, а потом сидеть здесь, свесив голову над ним, излагая оформленные и завершенные мысли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85