И, что самое важное, это непродуктивно».
О каком здравом смысле можно говорить применительно к киноактеру Рейгану, уверенному, что о вопросах экономики ему можно не думать, так как в его команде есть выдающиеся экономисты-теоретики, которые подготовят ему указ о продуктивной экономике?
(Читая эти строки Якокки, немного успокаиваешься: а то я уж думал, что лишь мы, русские, такие бараны, однако и американцы от нас недалеко ушли. Не только СССР Бог послал немного «счастья» в виде шаталино-гайдаро-явлинских, он и американцев милостью не обошел.)
Больше всего Якокка возмущается итогом эпидемии монетаризма: «Подумайте только, за десятилетие 1972—1982 годов общая численность занятых в пятистах крупнейших промышленных компаниях Америки фактически сократилась. Все новые рабочие места —свыше десяти миллионов — были созданы в двух других сферах. Одна из них — это мелкие предприятия. Другая — мне неприятно об этом говорить — это государство, которое, очевидно, осталось единственной в мире сферой, где отмечается рост занятости».
В этой книге мы уже об этом писали: чем тупее политик, тем в большей степени ему хочется выглядеть гением и тем больший ему требуется аппарат для подготовки «гениальных» решений и последующего контроля за ними.
Но хотелось бы предостеречь читателей от той ошибки, которую одно время делал и автор. Не следует считать, что Запад предлагает социалистическим странам перестройку, основываясь исключительно на рекомендациях не знающих дела экономистов-теоретиков. В свое время автор полагал, что рекомендации Горбачеву, Ельцину и другим лидерам социалистических стран искренни, хотя и глупы. Оказалось, нет. Оказалось, что и в области экономики у Запада есть двойная мораль, подлый двойной счет. С этим двойным счетом я столкнулся при таких обстоятельствах. Наш завод — крупнейший в мире ферросплавный завод, 80 % своей продукции продавал внутри страны, около 15 % — странам СЭВ и лишь около 5 % — на Запад. Больше выделить на Запад мы не могли, самим было надо. Когда же в середине 80-х наш западный оптовик стал продавать ферросилиций в США, там началась страшная буря. Будучи не в состоянии конкурировать с нами, в США стали останавливаться ферросплавные заводы. Американские ферросплавщики писали множество жалоб президенту, обвиняли нас во всем, даже в том, что из-за нас снижается рождаемость в США, поскольку если американский ферросплавщик остается без работы, то ему уже не до жены. В общем оптовик накопил две толстенные папки только газетных и журнальных вырезок, посвященных нашей «ферросилициевой интервенции». Но СССР был СССР, так просто обидеть нас было нельзя, и наши конкуренты не смогли ввести запретительных пошлин. Мы закрепились в США, но, повторяю, продажи на Запад были невелики. В то время мы работали на себя, а не на дядю Сэма. Но после развала СЭВ наши подловатые «братья» стали отказываться от продукции завода, и у нас появился лишний металл. Мы стали продавать его на Западе и, поскольку качество его отменное, мы быстро заняли свое место на мировом рынке, в том числе и в Европе. Наши конкуренты в Европе вынуждены были остановить свои заводы, но ведь они сами приглашали нас войти в рынок.
После того как не стало СССР, в США почти немедленно была введена пошлина 104 % на ввоз нашей продукции. А в конце 1992 года ряд стран Европы поднял в ЕЭС вопрос о такой же пошлине. Мы пытались принять свои меры, но ведь нашего защитника — СССР — уже не было, и никто не обратил внимания на какое-то географическое недоразумение с гордым названием «суверенное государство». Отмечу, что в Европе в 1993 году была утверждена пошлина 73 % на ввоз нашей продукции, хотя тогда же наш завод совершенно неожиданно для себя получил Бриллиантовую звезду качества от Международной маркетинговой организации, которая запрашивает мнения покупателей о той или иной продукции. Выяснилось, что и в США, и в Европе потребители ферросилиция предпочитают покупать сплавы нашего завода. Но конкуренты нас уже убрали со своих рынков. Здесь тоже двойная мораль: громогласно заявляя, что они являются сторонниками честной конкуренции и выступают против вмешательства правительств в торговлю, на самом деле они победили нас не благодаря высокому качеству своей продукции и низкой цене, а в результате вмешательства своих правительств и того, что в СНГ нас некому защищать.
Весной 1993 года мы с директором в одной из европейских стран вели довольно сложные переговоры с той фирмой, которая остановила из-за нас свои ферросплавные заводы. У этой фирмы мы покупали оборудование и одновременно продавали ей свою продукцию. Поэтому переговоры получились многоплановыми. В это время мы получили достоверные данные, что именно данная фирма инициирует в ЕЭС запретительные пошлины. Первым не выдержал директор и, не дожидаясь конца официальной части переговоров, стал упрекать фирмачей в нечестной конкуренции. Они, конечно, не признались, что натравливают на нас правительства стран ЕЭС, но было ясно, что это так. Это не улучшило настроения, и вечером, в охотничьем домике перед камином участники переговоров стали энергично дегустировать сорта местной водки, после чего разговор из общего превратился в разговоры отдельных групп. Мне по рангу в собеседники достался вице-президент фирмы. Хотя мы и старались говорить на нейтральные темы, но не смогли далеко уйти от Дела. Хозяева были очень предупредительны, и может именно из-за этого мой собеседник сказал, что нам, советским руководителям, нужно поучиться на Западе рыночным отношениям. Этот совет меня возмутил: он не в состоянии со мной честно конкурировать и советует мне у него поучиться! Я спросил: «А чему собственно я у вас должен учиться? Сможете ли вы работать, если у вашей фирмы изъять все оборотные средства: деньги, на которые вы закупаете сырье, и оборудование для производства? А мы работаем, хотя все оборотные средства у нас были изъяты инфляцией в начале 1992 года. Ваша фирма всю продукцию поставляет на экспорт, а сможете ли вы работать, если прервать банковские связи вашей страны с остальными странами, исключить возможность переводить и получать деньги? А мы работаем, хотя все банковские связи в рамках СНГ прерваны». Я назвал еще несколько обстоятельств, о которых фирмач не подозревал и не представлял, как в таких условиях можно работать. Я завершил свое объяснение вопросом: «Если вы не представляете, как можно работать в тех условиях, в каких работаем мы, то чему вы собираетесь меня учить?» У фирмача был вид, как будто его только что осенило: «Так вот, оказывается, в чем дело. Эти консультанты недоучли, что в СНГ есть не только правительства, но и сотни тысяч заводских менеджеров и они будут бороться за жизнь своих предприятий".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
О каком здравом смысле можно говорить применительно к киноактеру Рейгану, уверенному, что о вопросах экономики ему можно не думать, так как в его команде есть выдающиеся экономисты-теоретики, которые подготовят ему указ о продуктивной экономике?
(Читая эти строки Якокки, немного успокаиваешься: а то я уж думал, что лишь мы, русские, такие бараны, однако и американцы от нас недалеко ушли. Не только СССР Бог послал немного «счастья» в виде шаталино-гайдаро-явлинских, он и американцев милостью не обошел.)
Больше всего Якокка возмущается итогом эпидемии монетаризма: «Подумайте только, за десятилетие 1972—1982 годов общая численность занятых в пятистах крупнейших промышленных компаниях Америки фактически сократилась. Все новые рабочие места —свыше десяти миллионов — были созданы в двух других сферах. Одна из них — это мелкие предприятия. Другая — мне неприятно об этом говорить — это государство, которое, очевидно, осталось единственной в мире сферой, где отмечается рост занятости».
В этой книге мы уже об этом писали: чем тупее политик, тем в большей степени ему хочется выглядеть гением и тем больший ему требуется аппарат для подготовки «гениальных» решений и последующего контроля за ними.
Но хотелось бы предостеречь читателей от той ошибки, которую одно время делал и автор. Не следует считать, что Запад предлагает социалистическим странам перестройку, основываясь исключительно на рекомендациях не знающих дела экономистов-теоретиков. В свое время автор полагал, что рекомендации Горбачеву, Ельцину и другим лидерам социалистических стран искренни, хотя и глупы. Оказалось, нет. Оказалось, что и в области экономики у Запада есть двойная мораль, подлый двойной счет. С этим двойным счетом я столкнулся при таких обстоятельствах. Наш завод — крупнейший в мире ферросплавный завод, 80 % своей продукции продавал внутри страны, около 15 % — странам СЭВ и лишь около 5 % — на Запад. Больше выделить на Запад мы не могли, самим было надо. Когда же в середине 80-х наш западный оптовик стал продавать ферросилиций в США, там началась страшная буря. Будучи не в состоянии конкурировать с нами, в США стали останавливаться ферросплавные заводы. Американские ферросплавщики писали множество жалоб президенту, обвиняли нас во всем, даже в том, что из-за нас снижается рождаемость в США, поскольку если американский ферросплавщик остается без работы, то ему уже не до жены. В общем оптовик накопил две толстенные папки только газетных и журнальных вырезок, посвященных нашей «ферросилициевой интервенции». Но СССР был СССР, так просто обидеть нас было нельзя, и наши конкуренты не смогли ввести запретительных пошлин. Мы закрепились в США, но, повторяю, продажи на Запад были невелики. В то время мы работали на себя, а не на дядю Сэма. Но после развала СЭВ наши подловатые «братья» стали отказываться от продукции завода, и у нас появился лишний металл. Мы стали продавать его на Западе и, поскольку качество его отменное, мы быстро заняли свое место на мировом рынке, в том числе и в Европе. Наши конкуренты в Европе вынуждены были остановить свои заводы, но ведь они сами приглашали нас войти в рынок.
После того как не стало СССР, в США почти немедленно была введена пошлина 104 % на ввоз нашей продукции. А в конце 1992 года ряд стран Европы поднял в ЕЭС вопрос о такой же пошлине. Мы пытались принять свои меры, но ведь нашего защитника — СССР — уже не было, и никто не обратил внимания на какое-то географическое недоразумение с гордым названием «суверенное государство». Отмечу, что в Европе в 1993 году была утверждена пошлина 73 % на ввоз нашей продукции, хотя тогда же наш завод совершенно неожиданно для себя получил Бриллиантовую звезду качества от Международной маркетинговой организации, которая запрашивает мнения покупателей о той или иной продукции. Выяснилось, что и в США, и в Европе потребители ферросилиция предпочитают покупать сплавы нашего завода. Но конкуренты нас уже убрали со своих рынков. Здесь тоже двойная мораль: громогласно заявляя, что они являются сторонниками честной конкуренции и выступают против вмешательства правительств в торговлю, на самом деле они победили нас не благодаря высокому качеству своей продукции и низкой цене, а в результате вмешательства своих правительств и того, что в СНГ нас некому защищать.
Весной 1993 года мы с директором в одной из европейских стран вели довольно сложные переговоры с той фирмой, которая остановила из-за нас свои ферросплавные заводы. У этой фирмы мы покупали оборудование и одновременно продавали ей свою продукцию. Поэтому переговоры получились многоплановыми. В это время мы получили достоверные данные, что именно данная фирма инициирует в ЕЭС запретительные пошлины. Первым не выдержал директор и, не дожидаясь конца официальной части переговоров, стал упрекать фирмачей в нечестной конкуренции. Они, конечно, не признались, что натравливают на нас правительства стран ЕЭС, но было ясно, что это так. Это не улучшило настроения, и вечером, в охотничьем домике перед камином участники переговоров стали энергично дегустировать сорта местной водки, после чего разговор из общего превратился в разговоры отдельных групп. Мне по рангу в собеседники достался вице-президент фирмы. Хотя мы и старались говорить на нейтральные темы, но не смогли далеко уйти от Дела. Хозяева были очень предупредительны, и может именно из-за этого мой собеседник сказал, что нам, советским руководителям, нужно поучиться на Западе рыночным отношениям. Этот совет меня возмутил: он не в состоянии со мной честно конкурировать и советует мне у него поучиться! Я спросил: «А чему собственно я у вас должен учиться? Сможете ли вы работать, если у вашей фирмы изъять все оборотные средства: деньги, на которые вы закупаете сырье, и оборудование для производства? А мы работаем, хотя все оборотные средства у нас были изъяты инфляцией в начале 1992 года. Ваша фирма всю продукцию поставляет на экспорт, а сможете ли вы работать, если прервать банковские связи вашей страны с остальными странами, исключить возможность переводить и получать деньги? А мы работаем, хотя все банковские связи в рамках СНГ прерваны». Я назвал еще несколько обстоятельств, о которых фирмач не подозревал и не представлял, как в таких условиях можно работать. Я завершил свое объяснение вопросом: «Если вы не представляете, как можно работать в тех условиях, в каких работаем мы, то чему вы собираетесь меня учить?» У фирмача был вид, как будто его только что осенило: «Так вот, оказывается, в чем дело. Эти консультанты недоучли, что в СНГ есть не только правительства, но и сотни тысяч заводских менеджеров и они будут бороться за жизнь своих предприятий".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137