— Спасибо, что согласился встретиться со мной.
— Каэрид Лок убедил меня. К тому же мы не отталкиваем тех, что когда-то были нашими братьями.
Когда-то, но не теперь. Вот что он имел в виду. Бреман прошел вперед и остановился по другую сторону огромного стола, чувствуя, однако, что их с Атабаской разделяет нечто гораздо большее, чем его большая полированная крышка. Он в очередной раз поразился способности этого человека заставлять другого чувствовать себя в его присутствии несмышленым ребенком. Даже Бреман, который был на несколько лет старше Атабаски, не мог избавиться от ощущения, что перед ним старший.
— Так что ты хотел сказать мне, Бреман? — спросил его Атабаска.
— Четырем Землям угрожает опасность, — ответил тот. — Тролли уже попали под власть сил, превосходящих физические возможности смертных. И другие народы тоже вскоре будут повержены, если вы не вмешаетесь и не поможете им. Скажу больше: в опасности даже друиды.
Атабаска рассеянно теребил пальцами Эйлт Друин.
— Так, по-твоему, нам угрожает какая-то магическая сила? Бреман кивнул.
— Слухи оказались правдой, Атабаска. Чародей-Владыка действительно существует. Это перевоплотившийся мятежный друид Брона, которого считали побежденным и уничтоженным более трехсот лет назад. Он выжил, злокозненно и бесконтрольно воспользовавшись сном друидов. Продав свою душу, Брона утратил прежний облик, и теперь он только дух. Однако он существует и очень опасен. Смертельно опасен!
— Ты видел его? Выследил во время своих странствий?
— Да.
— Как тебе это удалось? Он что, сам впустил тебя? Тебе наверняка пришлось маскироваться.
— Иногда мне приходилось окутывать себя магической пеленой, чтобы сделаться невидимым. Я прятался в его же собственные черные дьявольские покровы, за завесу которых даже он не в состоянии проникнуть.
— Так, значит, ты уподоблялся ему? — Атабаска стиснул руки перед собой. Его глаза смотрели твердо и внимательно.
— На время я становился таким же, как он. Без этого невозможно было бы подобраться достаточно близко, чтобы проверить мои подозрения.
— А что, если, перевоплощаясь, ты и сам переродился, Бреман? Что, если, используя магию, ты утратил свою сущность и нарушил равновесие? Почему ты так уверен в том, что не обманулся, приняв видение за явь? Откуда тебе знать, будто твое открытие — реальность?
Бреман с трудом заставил себя сохранять спокойствие.
— Если бы магия извратила мою сущность, я бы знал об этом, Атабаска. Я потратил многие годы жизни, изучая магию, и знаю ее лучше, чем кто-либо другой.
Атабаска холодно и недоверчиво улыбнулся.
— В том-то и дело. Насколько точно мы в состоянии оценить силу магии? Ты порвал с Кругом ради того, чтобы заняться исследованиями, против которых тебя предостерегали. Ты избрал путь, по которому прошел тот, другой, на которого ты призываешь начать охоту. Он переродился, Бреман. Как же ты можешь быть уверен, что не переродился точно так же? О да, я знаю, ты считаешь себя неподвластным магии. Но ведь Брона и его последователи тоже так считали. Магия — коварная сила, она выходит за пределы нашего понимания, ей нельзя доверяться. Мы и прежде видели ее в действии и были введены в заблуждение. И теперь мы наблюдаем за ее использованием, однако с большей осторожностью, чем раньше, поскольку, наученные горьким опытом Броны и других, мы знаем, чем это может кончиться. А насколько осторожным был ты, Бреман? Магия ведет к перерождению — это доказанный факт. Тем или иным образом, но она перерождает всякого, кто ею пользуется, и в конце концов уничтожает его.
Отвечая, Бреман старался, чтобы его голос звучал как можно увереннее.
— У нас нет неоспоримых данных о результатах ее использования, Атабаска. Возможны различные степени перерождения и многообразные его формы в зависимости от того, как применялась магия. То же самое справедливо и для древних наук. Всякая власть ведет к перерождению. Но это не означает, что ее нельзя использовать в интересах высшего блага. Мне известно твое отрицательное отношение к моей работе, но во всем надо знать меру. Я осторожен и никогда не забываю о той власти, которой обладает магия, однако не намерен пренебрегать открываемыми ею возможностями.
Атабаска покачал своей похожей на львиную головой:
— Думаю, ты слишком увлекся этим делом, чтобы судить объективно. В этом заключалась твоя ошибка, когда ты ушел от нас.
— Может быть, — спокойно согласился Бреман. — Но сейчас все это не имеет значения. Всем нам угрожает опасность. И особенно друидам. Брона конечно же не забыл, кто нанес ему поражение в Битве Народов. Если он вновь намерен попытаться завоевать Четыре Земли, а похоже, так оно и есть, он первым делом постарается уничтожить тех, кто представляет для него главную опасность. Друидов. Великий Круг. Паранор.
Какое-то время Атабаска сосредоточенно слушал его, потом отошел к окну и уставился на освещенный солнцем двор. С минуту подождав, Бреман продолжил:
— Я пришел просить тебя позволить мне обратиться к Великому Кругу. Дать мне возможность рассказать другим о том, что я видел. Пусть они сами решат, насколько убедительны мои доводы.
Предводитель друидов снова повернулся к нему, слегка вздернув подбородок, так что создавалось впечатление, будто он смотрит на Бремана сверху вниз.
— Все, кто обитает в этих стенах, — одно целое, Бреман. Одна семья. Мы живем словно братья и сестры, движимые общей и единственной целью — добыть как можно больше знаний о нашем мире, о том, что в нем происходит. У нас все равны, и ни один член сообщества не имеет преимущества перед другими. Ты никогда не мог этого понять.
Бреман хотел возразить, но Атабаска жестом остановил его.
— Ты ушел от нас по собственной воле, решив покинуть свою семью, чтобы заниматься тем, что интересовало только тебя. Мы не могли принять участие в твоих изысканиях, поскольку они выходили за рамки установленных нами правил. Нельзя, чтобы интересы одного человека подменяли собой общие интересы. В семье должен быть порядок. Каждый член семьи обязан уважать остальных. Своим уходом ты выказал неуважение к пожеланиям Великого Круга в отношении твоих занятий. Ты считал, что разбираешься в этом лучше нас, и отказался быть членом нашего сообщества. — Он бросил на Бремана холодный взгляд. — А теперь ты вернулся к нам, чтобы стать лидером. Не думай отрицать это, Бреман. Чего еще ты добиваешься, как не власти? Ты явился, вооруженный одному тебе известными знаниями, одному тебе подвластными силами, и предлагаешь план спасения народов, осуществить который можешь только ты один. Чародей-Владыка действительно существует. Чародей-Владыка — это Брона. Мятежный друид, поставивший себе на службу магию и подчинивший троллей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141
— Каэрид Лок убедил меня. К тому же мы не отталкиваем тех, что когда-то были нашими братьями.
Когда-то, но не теперь. Вот что он имел в виду. Бреман прошел вперед и остановился по другую сторону огромного стола, чувствуя, однако, что их с Атабаской разделяет нечто гораздо большее, чем его большая полированная крышка. Он в очередной раз поразился способности этого человека заставлять другого чувствовать себя в его присутствии несмышленым ребенком. Даже Бреман, который был на несколько лет старше Атабаски, не мог избавиться от ощущения, что перед ним старший.
— Так что ты хотел сказать мне, Бреман? — спросил его Атабаска.
— Четырем Землям угрожает опасность, — ответил тот. — Тролли уже попали под власть сил, превосходящих физические возможности смертных. И другие народы тоже вскоре будут повержены, если вы не вмешаетесь и не поможете им. Скажу больше: в опасности даже друиды.
Атабаска рассеянно теребил пальцами Эйлт Друин.
— Так, по-твоему, нам угрожает какая-то магическая сила? Бреман кивнул.
— Слухи оказались правдой, Атабаска. Чародей-Владыка действительно существует. Это перевоплотившийся мятежный друид Брона, которого считали побежденным и уничтоженным более трехсот лет назад. Он выжил, злокозненно и бесконтрольно воспользовавшись сном друидов. Продав свою душу, Брона утратил прежний облик, и теперь он только дух. Однако он существует и очень опасен. Смертельно опасен!
— Ты видел его? Выследил во время своих странствий?
— Да.
— Как тебе это удалось? Он что, сам впустил тебя? Тебе наверняка пришлось маскироваться.
— Иногда мне приходилось окутывать себя магической пеленой, чтобы сделаться невидимым. Я прятался в его же собственные черные дьявольские покровы, за завесу которых даже он не в состоянии проникнуть.
— Так, значит, ты уподоблялся ему? — Атабаска стиснул руки перед собой. Его глаза смотрели твердо и внимательно.
— На время я становился таким же, как он. Без этого невозможно было бы подобраться достаточно близко, чтобы проверить мои подозрения.
— А что, если, перевоплощаясь, ты и сам переродился, Бреман? Что, если, используя магию, ты утратил свою сущность и нарушил равновесие? Почему ты так уверен в том, что не обманулся, приняв видение за явь? Откуда тебе знать, будто твое открытие — реальность?
Бреман с трудом заставил себя сохранять спокойствие.
— Если бы магия извратила мою сущность, я бы знал об этом, Атабаска. Я потратил многие годы жизни, изучая магию, и знаю ее лучше, чем кто-либо другой.
Атабаска холодно и недоверчиво улыбнулся.
— В том-то и дело. Насколько точно мы в состоянии оценить силу магии? Ты порвал с Кругом ради того, чтобы заняться исследованиями, против которых тебя предостерегали. Ты избрал путь, по которому прошел тот, другой, на которого ты призываешь начать охоту. Он переродился, Бреман. Как же ты можешь быть уверен, что не переродился точно так же? О да, я знаю, ты считаешь себя неподвластным магии. Но ведь Брона и его последователи тоже так считали. Магия — коварная сила, она выходит за пределы нашего понимания, ей нельзя доверяться. Мы и прежде видели ее в действии и были введены в заблуждение. И теперь мы наблюдаем за ее использованием, однако с большей осторожностью, чем раньше, поскольку, наученные горьким опытом Броны и других, мы знаем, чем это может кончиться. А насколько осторожным был ты, Бреман? Магия ведет к перерождению — это доказанный факт. Тем или иным образом, но она перерождает всякого, кто ею пользуется, и в конце концов уничтожает его.
Отвечая, Бреман старался, чтобы его голос звучал как можно увереннее.
— У нас нет неоспоримых данных о результатах ее использования, Атабаска. Возможны различные степени перерождения и многообразные его формы в зависимости от того, как применялась магия. То же самое справедливо и для древних наук. Всякая власть ведет к перерождению. Но это не означает, что ее нельзя использовать в интересах высшего блага. Мне известно твое отрицательное отношение к моей работе, но во всем надо знать меру. Я осторожен и никогда не забываю о той власти, которой обладает магия, однако не намерен пренебрегать открываемыми ею возможностями.
Атабаска покачал своей похожей на львиную головой:
— Думаю, ты слишком увлекся этим делом, чтобы судить объективно. В этом заключалась твоя ошибка, когда ты ушел от нас.
— Может быть, — спокойно согласился Бреман. — Но сейчас все это не имеет значения. Всем нам угрожает опасность. И особенно друидам. Брона конечно же не забыл, кто нанес ему поражение в Битве Народов. Если он вновь намерен попытаться завоевать Четыре Земли, а похоже, так оно и есть, он первым делом постарается уничтожить тех, кто представляет для него главную опасность. Друидов. Великий Круг. Паранор.
Какое-то время Атабаска сосредоточенно слушал его, потом отошел к окну и уставился на освещенный солнцем двор. С минуту подождав, Бреман продолжил:
— Я пришел просить тебя позволить мне обратиться к Великому Кругу. Дать мне возможность рассказать другим о том, что я видел. Пусть они сами решат, насколько убедительны мои доводы.
Предводитель друидов снова повернулся к нему, слегка вздернув подбородок, так что создавалось впечатление, будто он смотрит на Бремана сверху вниз.
— Все, кто обитает в этих стенах, — одно целое, Бреман. Одна семья. Мы живем словно братья и сестры, движимые общей и единственной целью — добыть как можно больше знаний о нашем мире, о том, что в нем происходит. У нас все равны, и ни один член сообщества не имеет преимущества перед другими. Ты никогда не мог этого понять.
Бреман хотел возразить, но Атабаска жестом остановил его.
— Ты ушел от нас по собственной воле, решив покинуть свою семью, чтобы заниматься тем, что интересовало только тебя. Мы не могли принять участие в твоих изысканиях, поскольку они выходили за рамки установленных нами правил. Нельзя, чтобы интересы одного человека подменяли собой общие интересы. В семье должен быть порядок. Каждый член семьи обязан уважать остальных. Своим уходом ты выказал неуважение к пожеланиям Великого Круга в отношении твоих занятий. Ты считал, что разбираешься в этом лучше нас, и отказался быть членом нашего сообщества. — Он бросил на Бремана холодный взгляд. — А теперь ты вернулся к нам, чтобы стать лидером. Не думай отрицать это, Бреман. Чего еще ты добиваешься, как не власти? Ты явился, вооруженный одному тебе известными знаниями, одному тебе подвластными силами, и предлагаешь план спасения народов, осуществить который можешь только ты один. Чародей-Владыка действительно существует. Чародей-Владыка — это Брона. Мятежный друид, поставивший себе на службу магию и подчинивший троллей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141