Квиллер поддал ему по мягкому месту, отослав в другой конец гостиной, следующие десять минут кот провёл в молчании, демонстративно зализывая место, по которому его шлепнули.
– Как вы собрали такую коллекцию, Рэнди?
– Мне повезло. У меня был дядюшка – ударник джазового бибоп-квартета. Он не пробился в звезды, но заинтересовал меня джазом, а когда умер, после него остались все эти пластинки. Пожелания будут?
– Я говорил, что люблю саксофон – Сидни Беше, Джимми Дорси. Стен Гец, Чарли Паркер, Колтрейн. Если бы я на чем-нибудь играл, то, конечно же, на саксофоне. Он похож на человеческий голос.
– Хорошо, начнём с Чарли… А что это за буханье?
– Это у нас Киистра Хедрог и её «кишкотанцоры». Каждый понедельник у них в 14-В репетиции. Я закрою дверь, и они нам не помешают.
Коко, стоя на пороге – половина тела в гостиной, половина в коридоре, – даже не пошевелился, когда Квиллер подошёл к нему и спросил:
– Ты заходишь или нет?
Коко размышлял, не зная, как ему поступить, и тут легкий пинок ботинка сорок третьего размера запулил его в галерею, прямо в «бассейн», из которого кот выскочил на поребрик и забегал по нему как заводной, набирая скорость, а под конец кот пронёсся по коктейльному столу, расшвыряв в разные стороны кассеты и пластинки.
– Ничего себе! Как торнадо! – ухнул Юпитер, подбирая коллекцию.
– Извините… Что-то с ним сегодня не то… Коко! Веди себя прилично или вылетишь отсюда!
Кот прыгнул на крышку бара, очутившись среди бутылок и графинов, и стал следить оттуда за посетителем. Некоторое время вечер шел вполне нормально.
Прозвучало несколько композиций, исполненных в стилях от бибопа к свингу, далее к чикагскому джазу и биг-бэндам, затем прозвучали диксиленд, блюз и регги. После третьего стакана Юпитер принялся колотить воображаемыми палочками в воображаемые барабаны, и это безумное выступление заставило Коко забраться под дхарри,
– Чего это он? – спросил бармен.
– Коврик закрывает пятно крови Дианны Бессингер в том месте, где её зарезали.
– Серьёзно?
– Да, это случилось на уикенд Дня труда. Вы в «Касабланке» давно живете?
– Переехал… дайте-ка вспомнить… на уикенд Дня поминовения.
– Вы знали Дианну или Росса?
– Нет, в бар они никогда не заходили, а я никогда не интересовался всем этим. – Юпитер махнул в сторону картин.
– После переезда в эту квартиру, – сказал Квиллер, – я обнаружил кое-что, касающееся убийства. Вы знаете, что в городе есть солидные люди, которым была выгодна смерть Дианны?
– Серьёзно?
– Вполне.
Юпитер сказал, что выпьет ещё, и, налив ему, Квиллер продолжил:
– Я даже обнаружил свидетельство того, что Росс не убивал Дианну.
– Не может быть!
Коко вернулся на спинку дивана и снова стал нюхать голову бармена, шея которого налилась кровью. Бармен смахнул кота, словно тот был надоедливой мухой.
– Да, я совершенно уверен в том, что всё это было подстроено, – сказал Квиллер. – Я назначил на завтра встречу с детективами из отдела по расследованию убийств, чтобы передать им улики.
– Как же вы все раскрыли? – Лицо Юпитера стало точь-в-точь, как цвет его усов.
– Я любопытен от природы и имею некоторый опыт в раскрытии преступлений – это во-первых. Во-вторых, есть жильцы, утверждающие, что слышали вопли Росса, перед тем как тот рухнул на машину Язбро. Убийца Дианны перекинул художника через ограждение после того, как оттащил его в тёмный конец террасы. – Квиллер внимательно наблюдал за гостем, рука которого нырнула в карман куртки. – Ещё льда? – спросил Квиллер, подойдя со своим стаканом к бару. Чувствуя себя в безопасности за массивной мебелью, он продолжил: – Но самое главное вот что: видите этот застеклённый потолок? Во время убийства там сидел человек. И всё видел!
Юпитер, шатаясь, поднялся на ноги. Квиллер подумал: он в шоке. Бармен нетвердыми шагами прошествовал к бару и встал на дхарри. Руку из кармана он так и не вытащил. Мужчины стояли молча друг против друга, пока тяжелая тишина не разбилась, как стекло. С воем между ними пролетел Коко и, выгнув спину, распушив хвост, прижав уши и обнажив клыки, приземлился на стойку бара.
Выиграв несколько секунд, Юпитер скользнул за стойку и вытащил из кармана маленькую трубочку, которую поднял вверх. Раздалось "клац!", и из трубочки выскочило лезвие. Квиллер, не отрывая глаз от ножа, взял бутылку за горлышко. Какое-то мгновение противники, не шевелясь, наблюдали друг за другом. И вдруг размытый ком шерсти, вновь скользнув между ними, приземлился на плечо бармена. Хлыстообразный хвост дважды махнул туда-сюда. Раздался вопль, и бармен поднял руку к глазам. Другой он попытался метнуть нож, но Квиллер изо всей силы ударил по руке бутылкой, следующий удар пришёлся Юпитеру по голове. Бармен рухнул на пол, Квиллер ногой откинул нож подальше и встал над поверженным противником.
Двери распахнулись! Появились двое мужчин, один из которых держал пистолет!
– Замри! Ты у меня на мушке!
Квиллер начал было поднимать руки и только тогда сообразил, что у человека с пистолетом на голове красная шапка гольфиста. А у второго, стоявшего за его спиной, – грузная фигура Арчи Райкера.
– Вызовите полицию! – крикнул Квиллер.
Румяное лицо Райкера побледнело.
– Квилл! Ты же должен быть покойником!
ДВАДЦАТЬ
– Мне надо выпить! – сказал Райкер после того, как полиция увела пленника.
– Сначала объясни, какого чёрта ты тут делаешь! – потребовал Квиллер.
– Приехал кошек накормить! И освидетельствовать в морге твои останки!
– Не понял.
Райкер спокойно пояснил:
– Сегодня рано утром здешняя полиция связалась с Броуди. Сказали, что в тебя стреляли на шоссе, что твою машину и тебя вместе с ней смяли в лепешку. Остались только номера, по которым они и установили имя владельца.
– Да у меня просто машину угнали! И всё.
– Как скажешь. Я взял у доктора Золлера твою стоматологическую карточку и первым самолётом вылетел сюда. Мускаунти скорбит.
Квиллер пошёл к телефону:
– Нужно Полли позвонить.
– Нет! Она с ума сойдет от радости. Не шучу. Она же считает тебя мёртвым. Лучше я позвоню Броуди, и он принесёт ей хорошие вести. Ещё мне необходимо связаться со своими ребятами из отдела новостей и сообщить на радио. Если расщедришься, можешь налить мне двойной скоч.
Квиллер приготовил напитки, и друзья расположились в библиотеке.
– Интересно, эпизод на шоссе – случайность? Или же метили именно в меня? – в раздумье произнёс Квиллер.
– А зачем кому-то тебя убивать?
– Долго рассказывать.
Коко с чисто кошачьим безразличием вошёл в комнату так, словно вечером вообще ничего не случилось. Вспрыгнув на стол, он уселся на альбом Ван Гога.
– А где Юм-Юм? – спросил Райкер.
– В спальне, спит без задних лап. Нужно отвезти сиамцев обратно в Пикакс Что-то в здешних местах не стыкуется с их настроением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
– Как вы собрали такую коллекцию, Рэнди?
– Мне повезло. У меня был дядюшка – ударник джазового бибоп-квартета. Он не пробился в звезды, но заинтересовал меня джазом, а когда умер, после него остались все эти пластинки. Пожелания будут?
– Я говорил, что люблю саксофон – Сидни Беше, Джимми Дорси. Стен Гец, Чарли Паркер, Колтрейн. Если бы я на чем-нибудь играл, то, конечно же, на саксофоне. Он похож на человеческий голос.
– Хорошо, начнём с Чарли… А что это за буханье?
– Это у нас Киистра Хедрог и её «кишкотанцоры». Каждый понедельник у них в 14-В репетиции. Я закрою дверь, и они нам не помешают.
Коко, стоя на пороге – половина тела в гостиной, половина в коридоре, – даже не пошевелился, когда Квиллер подошёл к нему и спросил:
– Ты заходишь или нет?
Коко размышлял, не зная, как ему поступить, и тут легкий пинок ботинка сорок третьего размера запулил его в галерею, прямо в «бассейн», из которого кот выскочил на поребрик и забегал по нему как заводной, набирая скорость, а под конец кот пронёсся по коктейльному столу, расшвыряв в разные стороны кассеты и пластинки.
– Ничего себе! Как торнадо! – ухнул Юпитер, подбирая коллекцию.
– Извините… Что-то с ним сегодня не то… Коко! Веди себя прилично или вылетишь отсюда!
Кот прыгнул на крышку бара, очутившись среди бутылок и графинов, и стал следить оттуда за посетителем. Некоторое время вечер шел вполне нормально.
Прозвучало несколько композиций, исполненных в стилях от бибопа к свингу, далее к чикагскому джазу и биг-бэндам, затем прозвучали диксиленд, блюз и регги. После третьего стакана Юпитер принялся колотить воображаемыми палочками в воображаемые барабаны, и это безумное выступление заставило Коко забраться под дхарри,
– Чего это он? – спросил бармен.
– Коврик закрывает пятно крови Дианны Бессингер в том месте, где её зарезали.
– Серьёзно?
– Да, это случилось на уикенд Дня труда. Вы в «Касабланке» давно живете?
– Переехал… дайте-ка вспомнить… на уикенд Дня поминовения.
– Вы знали Дианну или Росса?
– Нет, в бар они никогда не заходили, а я никогда не интересовался всем этим. – Юпитер махнул в сторону картин.
– После переезда в эту квартиру, – сказал Квиллер, – я обнаружил кое-что, касающееся убийства. Вы знаете, что в городе есть солидные люди, которым была выгодна смерть Дианны?
– Серьёзно?
– Вполне.
Юпитер сказал, что выпьет ещё, и, налив ему, Квиллер продолжил:
– Я даже обнаружил свидетельство того, что Росс не убивал Дианну.
– Не может быть!
Коко вернулся на спинку дивана и снова стал нюхать голову бармена, шея которого налилась кровью. Бармен смахнул кота, словно тот был надоедливой мухой.
– Да, я совершенно уверен в том, что всё это было подстроено, – сказал Квиллер. – Я назначил на завтра встречу с детективами из отдела по расследованию убийств, чтобы передать им улики.
– Как же вы все раскрыли? – Лицо Юпитера стало точь-в-точь, как цвет его усов.
– Я любопытен от природы и имею некоторый опыт в раскрытии преступлений – это во-первых. Во-вторых, есть жильцы, утверждающие, что слышали вопли Росса, перед тем как тот рухнул на машину Язбро. Убийца Дианны перекинул художника через ограждение после того, как оттащил его в тёмный конец террасы. – Квиллер внимательно наблюдал за гостем, рука которого нырнула в карман куртки. – Ещё льда? – спросил Квиллер, подойдя со своим стаканом к бару. Чувствуя себя в безопасности за массивной мебелью, он продолжил: – Но самое главное вот что: видите этот застеклённый потолок? Во время убийства там сидел человек. И всё видел!
Юпитер, шатаясь, поднялся на ноги. Квиллер подумал: он в шоке. Бармен нетвердыми шагами прошествовал к бару и встал на дхарри. Руку из кармана он так и не вытащил. Мужчины стояли молча друг против друга, пока тяжелая тишина не разбилась, как стекло. С воем между ними пролетел Коко и, выгнув спину, распушив хвост, прижав уши и обнажив клыки, приземлился на стойку бара.
Выиграв несколько секунд, Юпитер скользнул за стойку и вытащил из кармана маленькую трубочку, которую поднял вверх. Раздалось "клац!", и из трубочки выскочило лезвие. Квиллер, не отрывая глаз от ножа, взял бутылку за горлышко. Какое-то мгновение противники, не шевелясь, наблюдали друг за другом. И вдруг размытый ком шерсти, вновь скользнув между ними, приземлился на плечо бармена. Хлыстообразный хвост дважды махнул туда-сюда. Раздался вопль, и бармен поднял руку к глазам. Другой он попытался метнуть нож, но Квиллер изо всей силы ударил по руке бутылкой, следующий удар пришёлся Юпитеру по голове. Бармен рухнул на пол, Квиллер ногой откинул нож подальше и встал над поверженным противником.
Двери распахнулись! Появились двое мужчин, один из которых держал пистолет!
– Замри! Ты у меня на мушке!
Квиллер начал было поднимать руки и только тогда сообразил, что у человека с пистолетом на голове красная шапка гольфиста. А у второго, стоявшего за его спиной, – грузная фигура Арчи Райкера.
– Вызовите полицию! – крикнул Квиллер.
Румяное лицо Райкера побледнело.
– Квилл! Ты же должен быть покойником!
ДВАДЦАТЬ
– Мне надо выпить! – сказал Райкер после того, как полиция увела пленника.
– Сначала объясни, какого чёрта ты тут делаешь! – потребовал Квиллер.
– Приехал кошек накормить! И освидетельствовать в морге твои останки!
– Не понял.
Райкер спокойно пояснил:
– Сегодня рано утром здешняя полиция связалась с Броуди. Сказали, что в тебя стреляли на шоссе, что твою машину и тебя вместе с ней смяли в лепешку. Остались только номера, по которым они и установили имя владельца.
– Да у меня просто машину угнали! И всё.
– Как скажешь. Я взял у доктора Золлера твою стоматологическую карточку и первым самолётом вылетел сюда. Мускаунти скорбит.
Квиллер пошёл к телефону:
– Нужно Полли позвонить.
– Нет! Она с ума сойдет от радости. Не шучу. Она же считает тебя мёртвым. Лучше я позвоню Броуди, и он принесёт ей хорошие вести. Ещё мне необходимо связаться со своими ребятами из отдела новостей и сообщить на радио. Если расщедришься, можешь налить мне двойной скоч.
Квиллер приготовил напитки, и друзья расположились в библиотеке.
– Интересно, эпизод на шоссе – случайность? Или же метили именно в меня? – в раздумье произнёс Квиллер.
– А зачем кому-то тебя убивать?
– Долго рассказывать.
Коко с чисто кошачьим безразличием вошёл в комнату так, словно вечером вообще ничего не случилось. Вспрыгнув на стол, он уселся на альбом Ван Гога.
– А где Юм-Юм? – спросил Райкер.
– В спальне, спит без задних лап. Нужно отвезти сиамцев обратно в Пикакс Что-то в здешних местах не стыкуется с их настроением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57