Она все время плакала и сквозь слезы рассказала, что да, ударила Петренко кортиком, за что - не помнит, так как была пьяна. Убивать не хотела, и как все получилось - сказать не может...
Сплошной туман. Как докладывать шефу?
Прокурор пребывал в благодушном расположении духа, это я понял сразу же, как только он ответил на приветствие.
- Можно направлять в суд. - Я положил перед ним законченное накануне дело.
- Так-так, - Павел Порфирьевич взглянул на обложку. - Иванцов и Петриков, грабеж, две кражи, угон автомобиля и вовлечение несовершеннолетних. Целый букет... А что, Иванцов так и не признался?
Меня всегда поражала феноменальная память шефа, который не только держал в голове перечень всех дел, находившихся в производстве следователей, но и помнил их суть, ориентировался в обстоятельствах преступлений, знал позиции обвиняемых и свидетелей.
- Не признался. Ну это дело его - не новичок. На этот раз влепят ему на всю катушку...
Белов дочитал обвинительное заключение, полистал пухлый том и размашисто подписался под словом "утверждаю".
- А как обстоит дело с убийством на даче Золотовых?
- Вчера делал дополнительный осмотр, сегодня допрашивал подозреваемую...
- Ее фамилия Вершикова, если не ошибаюсь? - Шеф не ошибался и знал это, просто хотел продемонстрировать свою осведомленность и блеснуть памятью - маленькие слабости свойственны людям. - Ну и что она? Признается?
- Признается-то признается, да как-то странно. Дескать, убила, а как - не помню, по деталям ничего не дает.
- Это объяснимо - вечеринка, выпивка... В общем-то дело несложное. Надо в этом месяце и закончить.
Шеф внимательно разглядывал меня. Он был массивным, внушительного вида мужчиной с крупными, простоватыми чертами лица и имел привычку изучающе рассматривать собеседника. Один глаз он потерял на войне, протез был подобран умело, и долгое время я не мог определить, какой глаз у него живой, а какой - стеклянный, и оттого испытывал неловкость, когда он вот так, в упор, меня рассматривал.
- И еще вот что. У меня был Золотов-старший...
- Интересно, когда же он успел?
- ...Он просил как можно деликатней отнестись к ним. Они уважаемые люди, и так уже травмированы, а тут следствие, повестки, огласка, ну вы понимаете... Так что постарайтесь как-нибудь помягче. Может быть, вообще не будет необходимости их допрашивать...
- Такая необходимость уже есть! - Я не любил подобных разговоров.
- ...а если все-таки понадобится, то можно вызвать по телефону, одним словом, поделикатней. Мы же должны внимательно относиться к людям, с пониманием...
Это уже начинались нравоучения, до которых шеф большой охотник.
- ...проявить терпимость и такт. Так?
Он выжидающе посмотрел на меня, ожидая подтверждения.
- Так. - Действительно, что можно еще сказать в ответ? - Я могу идти?
Шеф был прав - дело из той категории, которые следователю нужно лишь должным образом задокументировать и оформить, закончить его можно довольно быстро.
Я набросал план расследования и отпечатал необходимые документы: запросы на характеристики всех участников вечеринки, сведения о наличии у них судимостей и постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы. Обычные вопросы: причина и время наступления смерти, характер и локализация телесных повреждений, причинная связь их с наступившими последствиями, наличие алкоголя и ядов в крови.
- Можно? - Дверь кабинета приоткрылась.
- Входите.
Блондинка лет двадцати двух, короткая стрижка, аккуратно уложенные волосы, гладкая кожа, чуть-чуть косметики - личико красивое и какое-то кукольное.
- Присаживайтесь. Вы, как я понимаю, Марочникова?
Она кивнула.
- Паспорт с собой?
- Да. - Девушка положила документ на стол, и я начал переписывать установочные данные в протокол. Марочникова Ирина Васильевна, двадцать три года, образование 10 классов, работает на студии телевидения, ассистент режиссера, не замужем, ранее несудима...
- Допрашиваетесь в качестве свидетеля, должны говорить правду, за дачу ложных показаний предусмотрена уголовная ответственность. Распишитесь, что предупреждены об этом. - Я подвинул свидетельнице протокол.
- Я всегда говорю правду! - Она округлила глаза и, приподняв брови, с укором посмотрела на меня.
Я подождал, пока она распишется.
- Теперь расскажите, давно ли знаете Золотова, как часто ездили на его дачу, кто еще там бывал, как проводили время, а потом подробно про последнюю вечеринку.
Марочникова развела руками:
- Так много вопросов... Давайте я буду рассказывать все подряд, а если чего упущу - вы напомните?
- Ну что ж, давайте так. - Про себя я отметил, что она уверенно держится в кабинете следователя, пожалуй, слишком уверенно для своего возраста.
- Значит, так... С Валеркой мы познакомились года два назад, кажется, на какой-то вечеринке или на танцах, точно не помню. Ну, встречались, ходили в кино, театры, кафе. Знакомых у него много, да и у меня тоже, часто собирались компаниями, ну, музыку послушать, шампанского выпить. Вначале в городе, у кого-нибудь дома, а потом стали ездить на дачу к Валере. У него дедушка был адмирал... - Ирина на мгновение умолкла и выжидающе посмотрела на меня, очевидно, ожидая реакции удивления. Но я молча ждал, и она продолжила:
- И у дедушки чудесная дача, знаете, такое уютное место - кругом лес, в общем, красота. Мы туда приезжали обычно на день-два, человек по шесть, и всегда было все нормально. Музыку слушали, у него записи классные, танцевали, вина хорошего выпьем, там запас марочного, импортного... В общем, отлично время проводили. Дача со всеми удобствами, даже финская баня есть...
- Почему финская? - не выдержал я.
- А какая же? Финская баня, так и Валера говорил...
- Ну хорошо, продолжайте.
- Всегда все нормально было, ни драк, ни скандалов, а тут вдруг такое дело... Не надо было в этот вечер ездить, ничего бы и не случилось...
- Подробнее, пожалуйста.
- Ну все как обычно - приехали вечером я, Машка Вершикова, Валера и Федор. Машку-то я уже давно знаю, а Федю в первый раз в жизни видела, это она его привела. Ну, сели, поужинали, магнитофон послушали, потанцевали... Все нормально... Я пошла наверх спать, а разбудила меня уже милиция... Оказывается, такое несчастье...
- Скажите, Марочникова, вы были сильно пьяны в тот вечер?
- Кто, я?! - Ирина посмотрела такими изумленными чистыми глазами, что мне должно было стать стыдно за допущенную бестактность. И может быть, стало бы, если бы я не читал справку дежурного следователя, в которой черным по белому написано: "Опросить Марочникову не представилось возможным ввиду того, что она находится в сильной степени опьянения".
- Кто, я?! - повторила она. - Да я вообще больше трех рюмок никогда не пью!
- Значит, это были вместительные рюмки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18