ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Хоури заметила, что и они были одеты теплее обычного. Вольева была в застегнутой на «молнию» летной куртке, Саджаки — в толстом вязаном свитере, расшитом сверкающими ромбами.
— Я что-то напортачила? — спросила Хоури. — Вы хотите выбросить меня в шлюз? Мои успехи в моделировании боевой обстановки оказались никудышными, и меня списывают?
— Не говорите глупостей, — сказал Саджаки. Только его лоб и нос выглядывали из меховой оторочки свитера. — Если бы мы собирались вас убить, стали бы мы заботиться, чтобы вы не простудились?
— Кроме того, — сказала Вольева, — твое обучение уже давно закончилось. Ты теперь у нас в активе. Убить тебя — это значило бы в каком-то смысле предать нас самих. — Под длинным козырьком ее фуражки виднелись только нос и подбородок. Она как бы дополняла Саджаки — они вдвоем составляли одно непроницаемое лицо.
— Как приятно знать, что вы обо мне заботитесь.
Все еще не вполне уверенная в своем положении — возможность, что они планируют какую-то мерзость, продолжала казаться ей весьма вероятной, — Хоури порылась среди своих вещей, пока не обнаружила там куртку с подогревом. Она была изготовлена на корабле и чем-то напоминала арлекинский наряд Саджаки, только свисала с плеч Хоури чуть ли не до колен.
Лифт доставил их в ту часть корабля, которую Хоури не знала совершенно. Пришлось несколько раз пересаживаться с лифта на лифт, проходить сквозь узкие длинные пересекающиеся туннели. Это, как объяснила Вольева, было связано с тем, что вирус парализовал и нарушил большие участки внутренней транспортной системы. Отсеки, по которым пришлось идти, слегка отличались обстановкой и уровнем технологии, будто вся эта часть корабля была брошена ла. разных стадиях строительства сотни лет назад. Она все гще нервничала, но что-то в поведении Саджаки и Вольезой подсказывало ей, что они скорее планируют что-то вроде церемонии посвящения, а не хладнокровное убийство. Больше всего они напоминали парочку ребятишек, готовых отколоть хулиганскую выходку — во всяком случае, Вольева, так как Саджаки действовал и говорил куда более спокойно, будто чиновник, выполняющий неприятную, но необходимую обязанность.
— Поскольку вы теперь — член нашего коллектива, — сказал он, — настало время вам узнать чуть больше о нашей ситуации. Может быть, вам приятно будет узнать и причину нашего полета к Ресургему.
— Я думала, что торговые интересы…
— Это лишь прикрытие, да и не слишком правдоподобное, если сказать по правде. Ведь Ресургем — в экономическом отношении — почти ноль. Ничтожный опорный пункт для проведения научных исследований, так что покупать ему у нас нечего. Конечно, наши данные о Ресургеме изрядно устарели, так что, когда мы туда доберемся, мы займемся и торговлей, но это далеко не главная причина нашего посещения.
— Так какова же она на самом деле?
Лифт, в котором они спускались, медленно сбрасывал скорость.
— Говорит ли вам что-нибудь имя Силвест? — спросил Саджаки. Хоури напрягла все силы, чтобы действовать так, будто это самый обыденный вопрос, а не такой, от которого у нее в мозгу вспыхнуло магниевое пламя.
— Еще бы. На Йеллоустоне все знают Силвеста. Для тамошнего народа он был почти что богом. Или дьяволом. — Она замолчала, надеясь, что ее голос звучал нормально. — Хотя… подождите… Какого Силвеста вы имеете в виду? Старика, который затеял всю эту чушь с бессмертием? Или его сына?
— Формально говоря, — ответил Саджаки, — обоих.
Лифт с лязгом остановился. Когда двери его распахнулись, у Хоури появилось ощущение, что ее ударили по лицу мокрой холодной тряпкой. Она с благодарностью вспомнила совет одеться потеплее, хотя все еще леденела от последнего вопроса.
— Дело в том, что они вовсе не были настоящими негодяями, — продолжала она. — Лорин — отец старика… он и после смерти почитается за героя, а старик… Как же его звали?
— Кэлвин.
— Точно. Даже после того, как он погубил всех этих людей… Потом был еще его сын — Дэн. Он пытался исправить принесенное отцом зло с помощью Странников. — Хоури дернула плечом. — Меня там, конечно, не было в те времена. Я знаю лишь то, что говорили люди.
Саджаки шел коридорами, залитыми мрачным серо-зеленым светом, огромные сторожевые крысы — наверное, мутанты, — мчались прочь, заслышав приближающиеся шаги. Потом было место, чем-то напоминавшее трахею дифтерийного больного — коридорчик, заполненный массой желеобразного и грязного искусственного льда, венозными сосудами трубопроводов и кабелей, скользкими от чего-то, похожего на человеческую харкотину. Вольева называла это корабельной слизью — органическое вещество, вызванное к жизни неполадками системы регенерации в прилегающих отсеках корабля.
Хоури терзал лишь холод.
— Роль Силвестов в нашем деле весьма сложна, — сказал ей Саджаки. — Чтобы объяснить вам ее подробно, потребуется время. А сейчас я хочу познакомить вас с Капитаном.
Силвест все осмотрел лично, проверяя, не забыто ли что-нибудь серьезное. Удовлетворенный, он выключил изображение и присоединился к Жирардо в прихожей сборного домика. Музыка взлетела крещендо, а затем упала до почти невнятного бормотания. Изменилось освещение, голоса присутствующих понизились до шепота.
Силвест и Жирардо вышли на яркий свет, в басовое гудение органа. Извилистая дорожка вела к центральному храму, застеленному коврами ради торжественного случая. Дорогу окаймляли деревья с колокольчиками, высаженные в защитные купола из прозрачного пластика. Эти звенящие «деревья» представляли собой вертикально стоящие скульптуры, чьи многочисленные «руки» заканчивались изогнутыми разноцветными зеркалами. В древние времена они звенели и меняли положение, повинуясь часовому механизму, насчитывавшему свыше миллиона лет и скрытому в пьедестале. Сейчас ученые склонялись к выводу, что «деревья» — часть сигнальной системы, охватывавшей весь город.
Звуки органа стали громче, когда Силвест и Жирардо вступили в храм. Его яйцеобразный купол украшали пластины тщательно обработанного цветного стекла, похожие на огромные цветочные лепестки.
Они чудесным образом уцелели, несмотря на предательски медленное воздействие времени и силы тяжести. Проникавший сквозь них свет, казалось, пронизывал весь храм успокоительным розовым сиянием. Центральную часть огромного зала занимало высокое основание шпиля, поднимавшегося над храмом. Оно было высоким и могучим, как ствол секвойи. Временные сиденья для сотни наиболее знатных жителей Кювье веером расходились от одной стороны этого гигантского ствола. Силвест обвел взглядом зрителей, треть которых ему была хорошо известна, а процентов десять составляли его личные друзья и соратники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197