И тут же понял, что ошибается.
Это были просто ощущения — уверенность в том, что в любую секунду Мархаэоль может испепелить его одним лишь взглядом своих желтых глаз. Но страшно Маркулию не стало. Ему было все равно.
Опять шаги. Уверенные, широкие.
«Это уже Махват Игнт, — подумал Маркулий. — Тоже пришел... Зачем?!»
И в мозгу вдруг всплыла фраза Махвата: «...ты — мой любимый ученик...»
Любимый ученик...
От слов этих в душе Маркулия всколыхнулось что-то теплое, родное. Ему так захотелось услышать эти слова еще раз. Но время упущено, былого не вернуть. И от кого он может еще услышать подобное? Уж не от тех ли, с кем сейчас находится здесь? Не от тех ли, что расположился по соседним комнатам?
Маркулий вдруг увидел их всех. За какую-то долю секунды перед его мысленным взором пронеслась картина, где были запечатлены все они. И каждый из них находился в объятиях пламени. Огненные языки сплетались, закрывая порой фигуры людей. Но пламя не причиняло им вреда. Напротив, каждый из них был доволен этим, каждый считал прикосновения огня ласковыми и желанными. Но что-то с ними все-таки происходило. Какая-то невидимая часть все же сгорала. «Может быть, часть души? — подумал Маркулий. — Может быть, сама душа...»
Маркулий приоткрыл глаза. В комнате было темно. Слабый свет тлеющих стен даже не пытался разогнать мрак. И на фоне этой темноты перед сидевшим на полу Маркулием возвышались две черные фигуры. Темные, темнее мрака, царившего здесь.
Два силуэта, мужской и женский. Стоят, молчат, наблюдают... Ждут...
Маркулий понял вдруг, что в душе его совершенно не осталось сил бороться. Да и не то чтобы бороться — вообще никаких желаний не осталось. Хотелось лишь одного — покоя и тишины. И он сразу же понял, что эти столь желанные им сейчас покой и тишина могут быть дарованы ему стоявшими перед ним сущностями.
Ведь, если разобраться, какое дело Маркулию до Срединного Мира? До его горестей и радостей? Разве хоть кто-нибудь в том мире относился к нему по-человечески? Так, как Маркулий того заслуживает... Единственный, кто действительно по-настоящему ценил его, — учитель, Максим Витальевич... Махват Игнт.
Маркулию захотелось заплакать от обиды. Ведь всем этим людям, пришедшим к нему от Данихнова, нужны были только лишь его способности. Им надо было, чтобы он разобрался в заклинаниях Николая-летописца. А что потом будет с самим Маркулием, их совершенно не интересовало.
«Я один, — подумал Маркулий. — Один, как остров в океане... И никому нет дела до моих желаний, да и до меня тоже... А этим людям — особенно...»
Ведь они выдернули Маркулия из привычного — такого тихого и спокойного — мира, потащили за собой через огонь, грязь, страх и боль. Прямо сюда, в Преисподнюю. К чему сейчас думать о них? Разве они думали о нем, когда он, дрожа от страха, прятался в подвале? Разве думали о нем, когда он трясся в кузове грузовика, прошиваемом пулеметными очередями? Или тогда, когда его загнали в ловушку и он вынужден был воспользоваться заклинаниями, чтобы бежать — в Багнадоф. Разве за ним они пришли сюда? Нет! Не за ним — за его способностями. Они его просто используют. Так к чему тогда беспокоиться о них?
Маркулий вновь закрыл глаза. Он подумал о том, что никуда и ни с кем не хочет уходить. Что здесь, в сущности, очень хорошо. То есть не здесь, конечно, не в Харамишате, — в Антааре, рядом с учителем. Там, где он сможет узнать еще очень много нового. А потом, когда узнает и научится всему, что знает сам Махват Игнт, можно будет и вернуться в Срединный Мир. Уже не как безразличное всем существо, а как маг, вызывающий у окружающих уважение. И никто уже тогда не сможет помыкать им или приказывать ему. Тогда Маркулий сам будет решать, что ему делать и делать ли вообще хоть что-нибудь...
«Учитель...» — мысленно прошептал Маркулий.
И попытался представить себе Махвата Игнта.
И тут...
Словно молния сверкнула у него перед глазами. И Маркулий увидел — но не Махвата...
Чистый белый свет обрушился на Маркулия откуда-то сверху. Словно поток свежайшей воды, вымывающий все ненужное из мыслей, выносящий всю грязь из утомленной души. И в сиянии этого света Маркулий увидел лицо. Незнакомое лицо, ранее никогда им не виденное. Выражение его было почти такое же, как и выражение лица Максима Витальевича, каким его запомнил Маркулий. Но светлые глаза источали неимоверную силу и любовь, которой он никогда и ни от кого не видел. И сила эта необъяснимым образом проникла в душу Маркулия, заполнила ее всю, до самых краев, норовя выплеснуться наружу...
Маркулий открыл глаза и встал. Перед ним никого не было, он был в комнате совершенно один. Огненные стены и пол стремительно наливались светом и жаром. Маркулий уже чувствовал его через подошвы. Злобно вспыхнули колонны, опалив пламенем сухую кожу. Злобные языки огня выплеснулись в комнату...
— Нет! — громко и решительно произнес Маркулий.
И огонь утих. Словно испугался его голоса.
И тогда Маркулий понял, что здесь и сейчас нет уже над ним власти — ничьей, кроме той силы, что переполняла его душу. А силе этой нет равной во всех мирах.
Маркулий твердым шагом пересек комнату и подошел к двери. И огненные языки испуганно сжимались и прятались, когда он проходил мимо.
Маркулий чувствовал и знал, что сила эта — не его. Она принадлежит другому. А он — всего лишь проводник этой силы. Но никакого неудовольствия это знание ему не причиняло. Он просто был рад тому, что эта сила существует.
Маркулий вышел в зал и огляделся. Закрытые двери, пустота и тишина.
— Эй!.. — громко прокричал Маркулий. И голос его разнесся под сводами Огненного Дворца, эхом отразился от стен, заставил испуганно трепетать пламя.
— Э-ге-ге-ей!!! — заорал Маркулий во все горло. Он и сам удивился тому, откуда у него вдруг появился этот полный силы голос.
Распахнулась дверь, и в зал выскочили Колобок с Катей.
— Чего? — испуганно спросил Колобок. — Что случилось?
— Мы уходим, — заявил Маркулий.
Распахнулась еще одна дверь, и в зал, одеваясь на ходу, выскочил Коновалов.
— Ты чё орешь? Старый хрен!..
Но Коновалов запнулся, увидев взгляд Маркулия. И ничего больше спрашивать не стал.
— Вы что? Чего орете?.. — Голос Эллины — чистый и звонкий — звучал испуганно.
— Мы уходим, — повторил Маркулий.
— Куда это?! — спросила Эллина.
— В Срединный Мир, — заявил Маркулий.
— Вот еще! — Эллина нахмурилась. — Ты чё тут раскомандовался, а?..
— Уходим — значит уходим! — раздался голос Прыжка.
Все обернулись и посмотрели на него.
Прыжок стоял в дверях комнаты, неторопливо натягивая свою куртку. Рядом с ним стояла Мархаэоль Игнт. Лицо ее было словно выточено из камня. Ни один мускул не шелохнулся. И желтые глаза смотрели холодно и безжизненно.
— Я пойду с вами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Это были просто ощущения — уверенность в том, что в любую секунду Мархаэоль может испепелить его одним лишь взглядом своих желтых глаз. Но страшно Маркулию не стало. Ему было все равно.
Опять шаги. Уверенные, широкие.
«Это уже Махват Игнт, — подумал Маркулий. — Тоже пришел... Зачем?!»
И в мозгу вдруг всплыла фраза Махвата: «...ты — мой любимый ученик...»
Любимый ученик...
От слов этих в душе Маркулия всколыхнулось что-то теплое, родное. Ему так захотелось услышать эти слова еще раз. Но время упущено, былого не вернуть. И от кого он может еще услышать подобное? Уж не от тех ли, с кем сейчас находится здесь? Не от тех ли, что расположился по соседним комнатам?
Маркулий вдруг увидел их всех. За какую-то долю секунды перед его мысленным взором пронеслась картина, где были запечатлены все они. И каждый из них находился в объятиях пламени. Огненные языки сплетались, закрывая порой фигуры людей. Но пламя не причиняло им вреда. Напротив, каждый из них был доволен этим, каждый считал прикосновения огня ласковыми и желанными. Но что-то с ними все-таки происходило. Какая-то невидимая часть все же сгорала. «Может быть, часть души? — подумал Маркулий. — Может быть, сама душа...»
Маркулий приоткрыл глаза. В комнате было темно. Слабый свет тлеющих стен даже не пытался разогнать мрак. И на фоне этой темноты перед сидевшим на полу Маркулием возвышались две черные фигуры. Темные, темнее мрака, царившего здесь.
Два силуэта, мужской и женский. Стоят, молчат, наблюдают... Ждут...
Маркулий понял вдруг, что в душе его совершенно не осталось сил бороться. Да и не то чтобы бороться — вообще никаких желаний не осталось. Хотелось лишь одного — покоя и тишины. И он сразу же понял, что эти столь желанные им сейчас покой и тишина могут быть дарованы ему стоявшими перед ним сущностями.
Ведь, если разобраться, какое дело Маркулию до Срединного Мира? До его горестей и радостей? Разве хоть кто-нибудь в том мире относился к нему по-человечески? Так, как Маркулий того заслуживает... Единственный, кто действительно по-настоящему ценил его, — учитель, Максим Витальевич... Махват Игнт.
Маркулию захотелось заплакать от обиды. Ведь всем этим людям, пришедшим к нему от Данихнова, нужны были только лишь его способности. Им надо было, чтобы он разобрался в заклинаниях Николая-летописца. А что потом будет с самим Маркулием, их совершенно не интересовало.
«Я один, — подумал Маркулий. — Один, как остров в океане... И никому нет дела до моих желаний, да и до меня тоже... А этим людям — особенно...»
Ведь они выдернули Маркулия из привычного — такого тихого и спокойного — мира, потащили за собой через огонь, грязь, страх и боль. Прямо сюда, в Преисподнюю. К чему сейчас думать о них? Разве они думали о нем, когда он, дрожа от страха, прятался в подвале? Разве думали о нем, когда он трясся в кузове грузовика, прошиваемом пулеметными очередями? Или тогда, когда его загнали в ловушку и он вынужден был воспользоваться заклинаниями, чтобы бежать — в Багнадоф. Разве за ним они пришли сюда? Нет! Не за ним — за его способностями. Они его просто используют. Так к чему тогда беспокоиться о них?
Маркулий вновь закрыл глаза. Он подумал о том, что никуда и ни с кем не хочет уходить. Что здесь, в сущности, очень хорошо. То есть не здесь, конечно, не в Харамишате, — в Антааре, рядом с учителем. Там, где он сможет узнать еще очень много нового. А потом, когда узнает и научится всему, что знает сам Махват Игнт, можно будет и вернуться в Срединный Мир. Уже не как безразличное всем существо, а как маг, вызывающий у окружающих уважение. И никто уже тогда не сможет помыкать им или приказывать ему. Тогда Маркулий сам будет решать, что ему делать и делать ли вообще хоть что-нибудь...
«Учитель...» — мысленно прошептал Маркулий.
И попытался представить себе Махвата Игнта.
И тут...
Словно молния сверкнула у него перед глазами. И Маркулий увидел — но не Махвата...
Чистый белый свет обрушился на Маркулия откуда-то сверху. Словно поток свежайшей воды, вымывающий все ненужное из мыслей, выносящий всю грязь из утомленной души. И в сиянии этого света Маркулий увидел лицо. Незнакомое лицо, ранее никогда им не виденное. Выражение его было почти такое же, как и выражение лица Максима Витальевича, каким его запомнил Маркулий. Но светлые глаза источали неимоверную силу и любовь, которой он никогда и ни от кого не видел. И сила эта необъяснимым образом проникла в душу Маркулия, заполнила ее всю, до самых краев, норовя выплеснуться наружу...
Маркулий открыл глаза и встал. Перед ним никого не было, он был в комнате совершенно один. Огненные стены и пол стремительно наливались светом и жаром. Маркулий уже чувствовал его через подошвы. Злобно вспыхнули колонны, опалив пламенем сухую кожу. Злобные языки огня выплеснулись в комнату...
— Нет! — громко и решительно произнес Маркулий.
И огонь утих. Словно испугался его голоса.
И тогда Маркулий понял, что здесь и сейчас нет уже над ним власти — ничьей, кроме той силы, что переполняла его душу. А силе этой нет равной во всех мирах.
Маркулий твердым шагом пересек комнату и подошел к двери. И огненные языки испуганно сжимались и прятались, когда он проходил мимо.
Маркулий чувствовал и знал, что сила эта — не его. Она принадлежит другому. А он — всего лишь проводник этой силы. Но никакого неудовольствия это знание ему не причиняло. Он просто был рад тому, что эта сила существует.
Маркулий вышел в зал и огляделся. Закрытые двери, пустота и тишина.
— Эй!.. — громко прокричал Маркулий. И голос его разнесся под сводами Огненного Дворца, эхом отразился от стен, заставил испуганно трепетать пламя.
— Э-ге-ге-ей!!! — заорал Маркулий во все горло. Он и сам удивился тому, откуда у него вдруг появился этот полный силы голос.
Распахнулась дверь, и в зал выскочили Колобок с Катей.
— Чего? — испуганно спросил Колобок. — Что случилось?
— Мы уходим, — заявил Маркулий.
Распахнулась еще одна дверь, и в зал, одеваясь на ходу, выскочил Коновалов.
— Ты чё орешь? Старый хрен!..
Но Коновалов запнулся, увидев взгляд Маркулия. И ничего больше спрашивать не стал.
— Вы что? Чего орете?.. — Голос Эллины — чистый и звонкий — звучал испуганно.
— Мы уходим, — повторил Маркулий.
— Куда это?! — спросила Эллина.
— В Срединный Мир, — заявил Маркулий.
— Вот еще! — Эллина нахмурилась. — Ты чё тут раскомандовался, а?..
— Уходим — значит уходим! — раздался голос Прыжка.
Все обернулись и посмотрели на него.
Прыжок стоял в дверях комнаты, неторопливо натягивая свою куртку. Рядом с ним стояла Мархаэоль Игнт. Лицо ее было словно выточено из камня. Ни один мускул не шелохнулся. И желтые глаза смотрели холодно и безжизненно.
— Я пойду с вами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85