Не нашли. А потом я к Барону прибился. И сам уже их нашел...
— Защитничков?
— Ага. Не всех. Мне двое нужны были. Их и нашел.
— И чего потом?
— А ничего, — пожал плечами Коновалов. — Умерли они. Плохо умерли.
Прыжок посмотрел в спину идущего впереди Коновалова и подумал, что те, кого он нашел, умерли не просто плохо, а ужасно. Такие спокойные на вид люди, как Коновалов, как правило, оказывались необычайно жестокими к своим врагам.
— А Данихнов-то знает, что ты в Корпусе был? — поинтересовался Прыжок. — Или из команды нашей кто-нибудь...
— А зачем? — пожал плечами Коновалов и замолчал.
Прыжок счел за лучшее не продолжать этот разговор. Хотя ему очень хотелось спросить, зачем Коновалов ему о себе рассказал. Но он боялся, что Юрий может пожалеть о сказанном, и...
Нет, сейчас лучше эту тему не продолжать. Да и вообще — лучше забыть об этом. Тем более что неизвестно, закончилось все уже или нет...
Возле самой груды бетонных плит они миновали одного из нападавших. Точнее сказать, то, что от него осталось, — истонченные кости, с которых медленным дождем осыпались большие хлопья сажи. Асфальт вокруг приобрел какой-то необъяснимый вид — словно застывшее стекло. Вероятно, под воздействием то ли невыносимого жара, то ли неведомых заклинаний.
Взобравшись на самый верх, Прыжок замер.
Вся команда стояла вокруг скелета, лежащего на бетонной плите. Сама плита приобрела точно такой же вид, как и участок асфальта, мимо которого они только что проходили. Может быть, сюда удалось забраться одному из противников? Но, обежав взглядом стоявших здесь, Прыжок понял, что ошибся. И хотя это было совсем ненужным, сдавленным голосом задал вопрос:
— Даша?..
— Даша, — кивнула Эллина.
— Почему? — спросил Прыжок. — Как?
— Не знаю, — помотал головой Гнусь, и голос у него при этом дрогнул. — Я рядом был. Она вдруг вспыхнула. И от нее, как от печки, жарко стало. Я еле успел отскочить. Макс вон позади нас стоял, он все видел. А она и не стреляла в этот момент даже, обойму меняла...
Прыжку показалось, что бетонная плита под ногами качнулась.
Что?! Как?! Неужели она, зеленоволосая...
Нет, не может быть! Она не такая! Она же нас всех спасла! Да и Дашка ничего плохого ей не сделала. И мне тоже. Макс гораздо больше проблем доставляет...
Макс!..
Прыжок сразу вспомнил свой разговор с Маркулием, как тот назвал фамилию своего старого знакомого. И то, что Макс стоял позади Даши. И то, о чем Даша говорила с Прыжком в подвале.
Прыжок обернулся к Максу и ткнул в него пальцем.
— Твоя работа, — убежденно заявил Прыжок. — Зуб даю!..
— При чем тут я?! — возмутился Макс. — Я подошел к ним, когда уже все началось! Скажи, Гнусь!
— Вообще-то, да, — помедлив, протянул Гнусь. — Макс за плитами был, спустился типа, чтобы «защитников» еще на подходе срезать. Я его увидел, только когда он вернулся и когда Даша уже... Ну, когда с ней это случилось... — Гнусь глубоко вздохнул, махнул рукой и отошел в сторону.
— Все равно, — упрямо повторил Прыжок.
— Достал ты меня, Прыжок! — заорал Макс. — Помял, нет? Достал! Пристрелить тебя надо было! Сразу!
— Попробуй, — согласился Прыжок, поднимая автомат. — Не сдерживай свои желания, не надо типа.
— Найду время, — пообещал Макс. — А сейчас ты лучше скажи, почему ты сразу понял, что это засада? Ждал их, что ли? В курсе был?
— Догадался просто, — усмехнулся Прыжок.
— Почему это ты догадался, а я — нет?! — ехидно спросил Макс.
— Потому что ты — дурак, — пояснил Коновалов.
Макс удивленно повернулся к нему.
— Поясни, — попросил он.
— Нечего тут пояснять, — пожал плечами Коновалов. — Медальон смертника, автомат... Все и так понятно.
— Чего — медальон?! — настаивал Макс. — Чего — автомат?!
Остальные молчали, переводя взгляды с Макса на Коновалова.
— «А-91», — медленно, с расстановкой произнес Коновалов. — С оптикой и глушаком. Из такого можно было в вас не попасть только специально. Снял и оптику, и глушак. Прыжок их в сумке нашел. Значит, «защитник» этот просто отвлекал внимание. Опять же — медальон.
— Не понимаю, — помотал головой Колобок. — Ты прости, Юр, может, я и правда такой тупой, но — не въезжаю совершенно.
— Чего тут въезжать-выезжать-то?! — взвился Прыжок. — Он же специально снял глушак! Чтобы выстрелы типа слышно было! И оптический прицел снял! Не нужен потому что! Эта пушка, она же на две сотни метров бьет! А он же типа не собирался вас мочить, ему внимание наше отвлечь надо было! Чтобы шумно, и все такое! Смертник он! С медальоном на шее! Это же такая фигня — наговорить его специально, так у надевшего волю начисто отшибает! Он сам на смерть пойдет, с радостью типа! И все такое!
— Кстати! — встрепенулась Эллина. — Как там Маркулий? Живой?
— Живой, — кивнул Прыжок. — Штаны сушит...
— Ты, Прыжок, на меня бочку не кати, — неожиданно миролюбиво заявил Макс. — Сам знаешь, как я к Даше относился.
— Я много чего знаю, — протянул Прыжок, не сводя с Макса тяжелого взгляда. — Гораздо больше, чем тебе кажется.
— Вот и хорошо, — кивнул Макс. — Вот и сделай соответствующие выводы, — и посмотрел на Прыжка точно таким же тяжелым и ненавидящим взглядом.
— И ты, Макс, тоже, — неожиданно заявил Коновалов.
— Что?! — не понял Макс.
— Выводы сделай, — пояснил Коновалов. — Соответствующие.
13. ПУСТОШЬ
Нормальная машинка, правильная! Глушак, конечно, не по делу, но с ним она выглядит солиднее. Опять же — оптика, прибор ночного видения, лазерник. Все это я в сумке откопал. Не, правильная машинка, сотни на две метров берет конкретно. А если собраться и потренироваться чуть, то и на все четыре сотни. Клево!
А свой старенький «Пэ-Эм» я так и не нашел. Потерялся он типа. Ну и фиолетово мне, новая машинка ни в какое сравнение не лезет. Так что теперь я выгляжу неслабо.
Эллина, зараза, хотела было на мой автомат лапу наложить. А вот хренушки ей, суке!
Когда мы в подвал вернулись, она посмотрела на автомат мой, руку протягивает и таким строгим голоском мне:
— Дай-ка сюда!
— Давалка не по твоему размеру, — отвечаю. А сам уже — палец на предохранитель.
— Я кому сказала? — напирает.
— От кого ответ услышала, тому и сказала, — пожимаю плечами и предохранителем — щелк!
— Доиграешься, Прыжок, — говорит. И свой «калаш» передвигает, чтобы удобнее стрелять типа.
— А ты уже доигралась, — отвечаю и в брюхо ей стволом.
— Дурак! — говорит. — Может, на нем заговор какой?
— Ага, — киваю. — Дырочки в стволе нету, пуля вылететь не сможет...
Катя прыснула, а Эллина ее прямо аж взглядом сожгла.
А фиолетово мне все эти заговоры-наговоры! Знаю я, что не будет мне ни фига от них! А если что там и правда есть, то есть и человек, который мне поможет.
Слышал я такое выражение — ангел-хранитель. Вот у меня тоже есть такой ангел. Женщина та. Имени ее не знаю, но верю:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— Защитничков?
— Ага. Не всех. Мне двое нужны были. Их и нашел.
— И чего потом?
— А ничего, — пожал плечами Коновалов. — Умерли они. Плохо умерли.
Прыжок посмотрел в спину идущего впереди Коновалова и подумал, что те, кого он нашел, умерли не просто плохо, а ужасно. Такие спокойные на вид люди, как Коновалов, как правило, оказывались необычайно жестокими к своим врагам.
— А Данихнов-то знает, что ты в Корпусе был? — поинтересовался Прыжок. — Или из команды нашей кто-нибудь...
— А зачем? — пожал плечами Коновалов и замолчал.
Прыжок счел за лучшее не продолжать этот разговор. Хотя ему очень хотелось спросить, зачем Коновалов ему о себе рассказал. Но он боялся, что Юрий может пожалеть о сказанном, и...
Нет, сейчас лучше эту тему не продолжать. Да и вообще — лучше забыть об этом. Тем более что неизвестно, закончилось все уже или нет...
Возле самой груды бетонных плит они миновали одного из нападавших. Точнее сказать, то, что от него осталось, — истонченные кости, с которых медленным дождем осыпались большие хлопья сажи. Асфальт вокруг приобрел какой-то необъяснимый вид — словно застывшее стекло. Вероятно, под воздействием то ли невыносимого жара, то ли неведомых заклинаний.
Взобравшись на самый верх, Прыжок замер.
Вся команда стояла вокруг скелета, лежащего на бетонной плите. Сама плита приобрела точно такой же вид, как и участок асфальта, мимо которого они только что проходили. Может быть, сюда удалось забраться одному из противников? Но, обежав взглядом стоявших здесь, Прыжок понял, что ошибся. И хотя это было совсем ненужным, сдавленным голосом задал вопрос:
— Даша?..
— Даша, — кивнула Эллина.
— Почему? — спросил Прыжок. — Как?
— Не знаю, — помотал головой Гнусь, и голос у него при этом дрогнул. — Я рядом был. Она вдруг вспыхнула. И от нее, как от печки, жарко стало. Я еле успел отскочить. Макс вон позади нас стоял, он все видел. А она и не стреляла в этот момент даже, обойму меняла...
Прыжку показалось, что бетонная плита под ногами качнулась.
Что?! Как?! Неужели она, зеленоволосая...
Нет, не может быть! Она не такая! Она же нас всех спасла! Да и Дашка ничего плохого ей не сделала. И мне тоже. Макс гораздо больше проблем доставляет...
Макс!..
Прыжок сразу вспомнил свой разговор с Маркулием, как тот назвал фамилию своего старого знакомого. И то, что Макс стоял позади Даши. И то, о чем Даша говорила с Прыжком в подвале.
Прыжок обернулся к Максу и ткнул в него пальцем.
— Твоя работа, — убежденно заявил Прыжок. — Зуб даю!..
— При чем тут я?! — возмутился Макс. — Я подошел к ним, когда уже все началось! Скажи, Гнусь!
— Вообще-то, да, — помедлив, протянул Гнусь. — Макс за плитами был, спустился типа, чтобы «защитников» еще на подходе срезать. Я его увидел, только когда он вернулся и когда Даша уже... Ну, когда с ней это случилось... — Гнусь глубоко вздохнул, махнул рукой и отошел в сторону.
— Все равно, — упрямо повторил Прыжок.
— Достал ты меня, Прыжок! — заорал Макс. — Помял, нет? Достал! Пристрелить тебя надо было! Сразу!
— Попробуй, — согласился Прыжок, поднимая автомат. — Не сдерживай свои желания, не надо типа.
— Найду время, — пообещал Макс. — А сейчас ты лучше скажи, почему ты сразу понял, что это засада? Ждал их, что ли? В курсе был?
— Догадался просто, — усмехнулся Прыжок.
— Почему это ты догадался, а я — нет?! — ехидно спросил Макс.
— Потому что ты — дурак, — пояснил Коновалов.
Макс удивленно повернулся к нему.
— Поясни, — попросил он.
— Нечего тут пояснять, — пожал плечами Коновалов. — Медальон смертника, автомат... Все и так понятно.
— Чего — медальон?! — настаивал Макс. — Чего — автомат?!
Остальные молчали, переводя взгляды с Макса на Коновалова.
— «А-91», — медленно, с расстановкой произнес Коновалов. — С оптикой и глушаком. Из такого можно было в вас не попасть только специально. Снял и оптику, и глушак. Прыжок их в сумке нашел. Значит, «защитник» этот просто отвлекал внимание. Опять же — медальон.
— Не понимаю, — помотал головой Колобок. — Ты прости, Юр, может, я и правда такой тупой, но — не въезжаю совершенно.
— Чего тут въезжать-выезжать-то?! — взвился Прыжок. — Он же специально снял глушак! Чтобы выстрелы типа слышно было! И оптический прицел снял! Не нужен потому что! Эта пушка, она же на две сотни метров бьет! А он же типа не собирался вас мочить, ему внимание наше отвлечь надо было! Чтобы шумно, и все такое! Смертник он! С медальоном на шее! Это же такая фигня — наговорить его специально, так у надевшего волю начисто отшибает! Он сам на смерть пойдет, с радостью типа! И все такое!
— Кстати! — встрепенулась Эллина. — Как там Маркулий? Живой?
— Живой, — кивнул Прыжок. — Штаны сушит...
— Ты, Прыжок, на меня бочку не кати, — неожиданно миролюбиво заявил Макс. — Сам знаешь, как я к Даше относился.
— Я много чего знаю, — протянул Прыжок, не сводя с Макса тяжелого взгляда. — Гораздо больше, чем тебе кажется.
— Вот и хорошо, — кивнул Макс. — Вот и сделай соответствующие выводы, — и посмотрел на Прыжка точно таким же тяжелым и ненавидящим взглядом.
— И ты, Макс, тоже, — неожиданно заявил Коновалов.
— Что?! — не понял Макс.
— Выводы сделай, — пояснил Коновалов. — Соответствующие.
13. ПУСТОШЬ
Нормальная машинка, правильная! Глушак, конечно, не по делу, но с ним она выглядит солиднее. Опять же — оптика, прибор ночного видения, лазерник. Все это я в сумке откопал. Не, правильная машинка, сотни на две метров берет конкретно. А если собраться и потренироваться чуть, то и на все четыре сотни. Клево!
А свой старенький «Пэ-Эм» я так и не нашел. Потерялся он типа. Ну и фиолетово мне, новая машинка ни в какое сравнение не лезет. Так что теперь я выгляжу неслабо.
Эллина, зараза, хотела было на мой автомат лапу наложить. А вот хренушки ей, суке!
Когда мы в подвал вернулись, она посмотрела на автомат мой, руку протягивает и таким строгим голоском мне:
— Дай-ка сюда!
— Давалка не по твоему размеру, — отвечаю. А сам уже — палец на предохранитель.
— Я кому сказала? — напирает.
— От кого ответ услышала, тому и сказала, — пожимаю плечами и предохранителем — щелк!
— Доиграешься, Прыжок, — говорит. И свой «калаш» передвигает, чтобы удобнее стрелять типа.
— А ты уже доигралась, — отвечаю и в брюхо ей стволом.
— Дурак! — говорит. — Может, на нем заговор какой?
— Ага, — киваю. — Дырочки в стволе нету, пуля вылететь не сможет...
Катя прыснула, а Эллина ее прямо аж взглядом сожгла.
А фиолетово мне все эти заговоры-наговоры! Знаю я, что не будет мне ни фига от них! А если что там и правда есть, то есть и человек, который мне поможет.
Слышал я такое выражение — ангел-хранитель. Вот у меня тоже есть такой ангел. Женщина та. Имени ее не знаю, но верю:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85