Вольнова, увлеченная общим азартом, без рассуждений бросилась вперед, размахивая электрическим фонариком, как каким-то оружием.
Вначале мы мчались что есть духу до самого сада, затем построились. Затрубили в горны, забили в барабаны и пошли в обхват: один отряд - слева, другой - справа.
Я и сейчас не знаю, что мы хотели делать, как сражаться с грабителями, но мы так шумели, что враг, не приняв боя, обратился в бегство. Мимо нас проносились,грохоча в темноте, рассыпая яблоки, роняя целые мешки, деревенские телеги. Пешие мужики и парни удирали прямиком, через кусты и овражки. Вскоре подняли пальбу развязанные и освобожденные нами сторожа. Из совхоза примчался верхом директор, за ним рабочие.
Победа была полная. С нашей стороны потерь никаких: несколько поцарапанных, наткнувшихся на сучья и на колючие кустарники, - и все. А паникующий враг оставил на поле битвы несколько картузов, шапок, много мешков, и пустых и с яблоками. Был найден потерянный кем-то сапог с левой ноги. И даже захвачен пленный - почтенного возраста мужчина в городском одеянии, некий дачник, принявший участие в яблочном походе своих хозяев, кулаков Зелениных.
Не зная местности, он во время бегства сиганул в овраг и увяз на дне его в тине.
Обескураженный вид этого дачника вызвал такой хохот, что ребята катались по земле, хватаясь за животики.
Во всей этой суматохе несколько раз я видел рядом Вольнову, она гонялась за яблочными налетчиками, отнимала у них мешки, с кого-то сбила шапку. А теперь хохотала с таким искренним, бездумным удовольствием, что вместе с ребятами валилась на груды яблок.
Очевидно, впервые она не "руководила", а действовала вместе со всеми, поддавшись общему стремлению, и получила удовольствие от победы, равное со всеми.
Какой-то садовый грабитель, которого она пыталась задержать, отдавил ей сапогами пальцы на ногах, содрав кожу до крови. Но,не чувствуя боли, она хвалилась пучком волос, вырванных из его бороды.
Наши ребята, опытные в лечении царапин и ссадин, - а именно Игорек и Франтик - вымыли ее ноги чистой родниковой водой и смазали принесенным из совхозной аптечки йодом без всякого приказа, даже без просьбы с ее стороны.
Когда мы возвращались на рассвете и Вольнова принуждена была снять сандалии - так распухли пальцы, - ребята, заметив, что босиком с непривычки она идти не может, тут же вырезали из толстых ивовых прутьев носилки, усадили и по очереди несли ее, как в паланкине.
- Им тяжело... Я не могу этого позволить... Они надорвутся... Ну, мне просто неловко... - говорила она шепотом.
А я, шествуя рядом, наклонялся и шептал ей на ухо:
- Ничего, ничего... Позволь им полюбить тебя, Соня!
Я тащил на плече трофейный мешок яблок и думал о том, что теперь, пожалуй, мне можно и смыться, уплыть потихоньку. Ребята не бросят отбитого у врагов сада...
Они не оставят свою вожатую, которая вместе с ними сражалась до самозабвения, была ранена и которую они принесли в лагерь на собственных руках.
Мы любим тех, с кем вместе пережили радость и горе, кому оказали помощь, о ком заботились.
Нет, теперь ребята не убегут, как пленные, они почувствовали себя снова хозяевами.
Уплыл я средь бела дня, когда все ребята после ночного сражения спали крепким сном. Я оставил им прощальное письмо, выжженное солнечным лучом через лупу на щепке. Никто не провожал меня. Одна только Вольнова.
Она шла, опираясь на заветное весло, подаренное мне Данилычем.
А я учил ее, как нужно ходить босиком по мягкой пыльной дороге, по колючему жнивью, по влажной отаве.
Но у нее это не получалось, у нее были слишком изнеженные ступни горожанки. А обувь она не могла надеть - так распухли пальцы. Пришлось взять ее на руки и понести. Уж очень ей хотелось посмотреть, как я сяду в челнок и поплыву. Это так забавно - современный человек в доисторическом челноке!
Так мы и вышли на берег Москвы-реки. Она у меня на руках, а мое весло у нее в руках.
И оба оглянулись.
Полдень. Зной. И нигде никого - ни живой души.
Только бережанки неугомонны. С любопытством облетая нас, так и щебечут в уши. Я вспомнил ее наушниц и улыбнулся. Она, словно догадавшись, сказала:
- Никого! Спят вместе со всеми... противные девчонки!
Что сказала она мне на прощание и что я ей ответил, это так и осталось никому не известным, кроме нас. Ведь на этот раз никто не подслушивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43