— Спасибо.
Гремилли заказал себе еще чинзано и фруктовый сок для мадам Суже, которая заметно повеселела. Полицейскому необходимо было какое-то время, чтобы подумать. Не каждая станет открыто объявлять, что обманута. Мадам Суже говорила правду. С этой минуты образ мадам Арсизак начинал приобретать реальные очертания — образ, который наверняка окажется горькой пилюлей для судебного следователя.
— Мадам, я прошу прощения, но не все в вашем рассказе мне понятно…
— Что именно?
— Каким образом мадам Арсизак и ваш муж могли встретиться?
— В этом я сама виновата.
— Как так?
— Я с ней познакомилась на организованной ею благотворительной распродаже товаров, выручка от которой должна была пойти на благоустройство детских яслей. Она была очень мила со мной, говорила, что торговля лекарственными травами — древняя и благородная профессия, ну и так далее, в общем, все, что в таких случаях обычно говорят. Я представила ей Альбера, и, когда он отправился в буфет, чтобы купить там что-нибудь для нас, она пошутила насчет того, что, мол, с таким симпатичным парнем ухо надо держать востро. Я, наивная, подумала, что она действительно шутит, и стала ее уверять, что здесь мне бояться нечего, так как мой муж ко мне очень привязан и наш союз никогда подобным не омрачался.
— А потом?
— А потом я поняла, что мои признания раззадорили ее. На следующий день она пришла в магазин и описала в мельчайших подробностях Альберу все свои так называемые болезни. Я этому не придала никакого значения. Как и все, я относилась к ней как к человеку в высшей степени замечательному и свято верила во все, что слышала о ней, то есть в ее благодетельность и доброту. А спустя некоторое время Альбер вдруг зачастил после обеда на заседания своего политбюро. А на самом деле он ходил к ней. Естественно, я об этом узнала гораздо позже.
— Нетрудно догадаться, что вы ее возненавидели?
— Сильнее возненавидеть нельзя было.
— Даже до такой степени, чтобы убить?
— Конечно, если бы Альбер не бросил ее.
На сей раз Гремилли возвращался в гостиницу насвистывая. Похоже, в этой затяжной игре в прятки, где он гонялся за тенью покойницы, ему удалось заработать важное очко. Маска, которая так надежно скрывала лицо мадам Арсизак, дала первую трещину. Признания мадам Суже подтверждали историю с телефонным звонком, невольным свидетелем которого стала Жанна. Муж, супруга любовника, еще, возможно, Агата и Жозеф Роделль… Да уж, немало народу, мечтавшего избавить Перигё от этой «святой».
В ресторане гостиницы «Домино» комиссар галантно ответил на приветствие пожилого мсье, которого он уже видел накануне. Он заканчивал обедать, когда метрдотель принес ему визитную карточку Блэза Жюнкала, бывшего председателя суда Перигё, который приглашал Гремилли на чашечку кофе. Гремилли был в таком прекрасном расположении духа, что с удовольствием принял приглашение. После того как они представились друг другу, старый магистрат сказал:
— Мсье комиссар, я внимательно наблюдаю за вами с момента вашего приезда в эту гостиницу, где я часто бываю. Я не ошибусь, если предположу, что вам удалось что-то нащупать?
— Вы правы.
— Мой преемник и друг Ампо поведал мне, насколько деликатна ваша миссия. Среда, в которой вам приходится работать, пытается запутать все следы, ведущие к убийце. Вы приехали из Бордо, то есть, можно сказать, из столицы. А здесь все по-другому.
— Я пришел к убеждению — и это, признаюсь, меня удручает, — что те, с кем мне пришлось столкнуться, мне не лгут в полном смысле этого слова, но говорят не всю правду.
— А это потому, что вы для них, включая дворец правосудия, никто иной, как человек, которого им навязали. Они прекрасно понимают, что необходимо пролить свет на эту историю и убийца мадам Арсизак должен получить свое. И они все жаждут его наказания, однако кастовая солидарность оказывается сильнее их. Никто не желает взять на себя ответственность и навести вас на след преступника.
— Мне от этого не легче.
— Разумеется, но вы не кажетесь мне человеком, которого это может обескуражить.
— Я упрямый.
— Это немаловажно в вашем деле, и я не сомневаюсь, что вы добьетесь успеха.
В эту ночь Гремилли снилось нечто странное: он шел навстречу людскому потоку, в котором каждый имел два лица, как двуликий Янус.
Глава IV
На следующее утро Гремилли вышел из номера в веселом расположении духа. Он хорошо выспался и встал только в девять часов, что позволял себе крайне редко. Вешая ключ внизу, полицейский увидел в своей ячейке письмо, невесомость которого говорила о качестве находящейся внутри бумаги и от которого исходил еле уловимый аромат духов. В месте, предназначенном для адреса, он прочел:
Гостиница «Домино». Мсье комиссару Гремилли.
Письмо было доставлено наверняка рано утром и, скорее всего, служанкой. Заинтригованный, комиссар вскрыл конверт. На гербовой бумаге было написано:
Мадам Э. де Новаселль желает переговорить с мсье комиссаром по вопросу, чрезвычайно важному и непосредственно касающемуся проводимого им расследования, и будет ему признательна, если он окажет ей честь своим визитом в десять часов на улице Карно, 128.
Далее следовали общепринятые в таких случаях слова, заверяющие его в глубоком и искреннем к нему уважении.
Покончив с завтраком, Гремилли осведомился у метрдотеля о личности его корреспондента.
— Мадам де Новаселль из старинного дворянского перигёского рода, мсье комиссар. Очень богата и значительную часть доходов тратит на благотворительную деятельность. Возглавляет учрежденный ею комитет «Женщина спасет женщину». Кавалер ордена Почетного легиона. Прекрасная дама и пользуется огромным влиянием в нашем городе. Одна рекомендация мадам де Новаселль стоит всех аттестатов и даже дипломов, если мсье понимает, что я хочу сказать.
— Понимаю. Короче, это как раз та дама, с которой лучше водить дружбу?
— Во всяком случае, не ссориться.
Было без двадцати десять, когда Гремилли вышел из гостиницы и отправился в гости к мадам де Новаселль.
Улица Карно была удивительно тихим местом. Перед некоторыми домами были разбиты сады, где росли пальмы. На звонок. Гремилли открыла подчеркнуто учтивая служанка, которая провела его в огромный зал с интерьером, выдержанным в строгом классическом стиле, с колоннами из зеленого мрамора и бюстами, пристально следящими невидящими глазами за каждым движением полицейского.
— Я — комиссар Гремилли.
— Прекрасно, мсье комиссар. Мадам ждет вас. Следуйте, пожалуйста, за мной.
Служанка открыла расположенную справа, в глубине зала, дверь и, войдя первой, объявила:
— Мсье комиссар Гремилли! — после чего отступила назад, давая возможность гостю пройти в салон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39