— Вот дьявол, я…
— В чем дело?
Мелани обессиленно опустилась на стул.
— Только сейчас вспомнила. У нас же завтра контрольная по математике!
— Мы в любой момент можем отправить тебя обратно.
— Вы можете? — Мелани призадумалась, а потом отчаянно затрясла головой. — Не хочу отправляться обратно. Но что подумают по поводу моего исчезновения? А мои родители…
Линда объяснила:
— Раньше из замка пути назад не было, и людей зачисляли или в без вести пропавшие, или в предполагаемые жертвы убийств. Но лорд Кармин восстановил Земной портал, и теперь врата почти полностью под нашим контролем. Сейчас мы можем придумать какую-нибудь правдоподобную историю, чтобы оправдать твое исчезновение.
— Что я скажу родителям?
— Ничего, кроме правды — что ты на время оставила учебу и поживешь у друзей. Ты будешь писать им или звонить.
— Тут что, телефон есть?
— С главным компьютером замка мы можем влиться в любую коммуникационную систему мира.
— Можно послать письмо факсом, — добавил Джереми.
— Правда? — Мелани перевела дыхание. — По-моему, у меня нет повода не остаться.
— Действительно нет. Давай-ка перекусим, а потом я представлю тебя лорду Кармину. Джереми, он тебе не встречался?
— В последний раз, когда я его видел, он сказал, что отправляется на праздник к своей сестре.
— К принцессе Доркас? Ну что ж… Туда нельзя явиться без приглашения. Тогда попозже. Съешь что-нибудь, Мелани.
Девушка подтянула к себе тарелку с сыром и вонзила зубки в сегмент камамбера. Она проголодалась, а все выглядело так аппетитно. «Не чувствуй себя виноватой из-за того, что побиваешь пузо, — сказала она себе. — В конце концов, ты ведь ешь за…»
Она застыла, и на её веснушчатом лице появилось недоуменное выражение. Какая-то внутренняя вспышка позволила ей понять, что творится у неё внутри, с маленьким бутоном плоти, укоренившимся в её утробе. Она познала его строение и возможности, она знала все с той уверенностью, которая приходит, только когда видишь собственными глазами. Но как у неё это получилось? Может, её дар и заключается в том, чтобы видеть невидимое?
Лицо Мелани расплылось в довольной улыбке.
«Теперь ты ешь за троих».
Главная башня. Западное крыло
Перекинув мешок с клюшками с одного плеча на другое, Такстон спросил:
— Что есть?
Они продолжали идти по полутемному коридору.
— Экспромт.
— Валяй.
— Вот.
Сергей Рахманинов
Наломал немало дров.
В своем романтизме
Он доходил до фанатизма.
Далтон поглядел на партнера.
— Ну как?
Такстон поднял вверх одну бровь.
— Всегда был о Рахманинове невысокого мнения.
— Я спрашиваю, какого вы мнения о моем экспромте, сэр.
— Аналогичного.
Они продолжали шагать по коридору по направлению к пятну света, а дойдя до него, обнаружили, что освещение исходит из-под арки, ведущей на открытое пространство, залитое солнцем и весьма приятное на вид — могучие деревья, кусты и лужайки. В центре всего этого помещался английский парк с рядами живых изгородей и клумбами. Там явно в разгаре был праздник. Покрытые скатертями столы ломились от множества блюд и напитков. Несколько дюжин нарядных гостей прогуливались по саду; их обслуживало немалое количество слуг. Где-то в кустах был спрятан камерный оркестр. Чуть поодаль, на травянистой площадке, шла игра в крокет (или нечто подобное с мячами и клюшками).
— Что это? — спросил Такстон, остановившись посмотреть.
— Вероятнее всего, семейный праздник принцессы Доркас.
— Что?
— Мне один слуга рассказал. Пригласили почти всю семью Кармина. Двоюродных дядюшек, Трента. Всю замковую знать.
— Надо же. Их нечасто увидишь.
— Большинство из них не вылезает из своих миров. Да и о Гостях они невысокого мнения.
— Ах, да, — кивнул Такстон. — Вероятно, мы для них — «Н. Н. К. Д.».
— Не нашего класса, дорогуша?
— Точно так. Как ты думаешь, они все состоят в родственных отношениях?
— Насколько я понимаю, — задумчиво произнес Далтон, — большинство из них являются дальними родственниками. Это то, что осталось от аристократии, когда-то правившей Западными Пределами и смежными королевствами. Сотни лет назад, может тысячи, до тех пор, пока окружающая территория не превратилась в сегодняшнюю безжизненную пустыню. Со временем они сделались обитателями Опасного, и большинство из них живет в том или ином мире.
Такстон поправил мешок с клюшками.
— Что ж, мы в число приглашенных не входим.
— Это точно.
Они двинулись дальше по коридору.
— Подожди минутку. — Такстон остановился. — Меня, кажется, тоже осенило.
— Да?
Такстон прокашлялся и продекламировал.
Иоганн Себастьян Бах
Бегал в мокрых штанах.
Его трехчастное произведение
Вызывало раздражение.
— Неплохо, — одобрил Далтон. — А ты тоже обнаружил, что «Моцарт» не очень-то рифмуется?
Такстон задумался:
— Боди-арт?
— Не слишком удачно. А к Бетховену подобрать что-нибудь практически невозможно.
— Можно переменить категорию. Или можно… что это?
Далтон остановился заглянуть в небольшую нишу слева. Из-под арки торчала пара ног в чулках.
— Что у нас здесь? — поинтересовался Такстон.
Пройдя в нишу, они обнаружили мужчину, лежавшего на спине. Темноволосый и бородатый, он был одет в отороченную мехом синюю накидку и длиннополый оранжевый камзол. На накидке красовалась изящная вышивка золотой нитью. Вся одежда была ладно скроена и выглядела дорогой. Почти каждый палец украшали золотые перстни с драгоценными камнями.
Но этот богатый наряд теперь был лежащему ни к чему. Губы мужчины посинели, а лицо окрасилось в пепельный цвет. Глаза безжизненным взглядом уставились в пространство.
Такстон стал на колени над лежащим и взял его за правое запястье.
— Пульса нет. — Он прощупал шею, затем наклонился и приложил ухо к груди. — Сердце не бьется. Но он ещё теплый. Умер совсем недавно.
Далтон опустился на одно колено и посмотрел покойнику в лицо.
— Как думаешь, от чего?
— Да все, что угодно, могло случиться. На вид ему лет сорок. Нельзя исключить и сердечный приступ.
— У замковых аборигенов возраст трудно определить. Некоторым из них больше сотни лет.
— Верно. И кто знает, подвержены ли они обычным болезням. С такой продолжительностью жизни — наверное, нет.
— Но они не бессмертны, — возразил Далтон. — Когда природа возьмет свое — всего лишь дело времени. — Он осмотрел тело. — Ни синяков. Ни крови. Посмотри на эти драгоценности. Вор бы их не оставил. Видимо, бедняга умер своей смертью.
Такстон задумчиво поскреб подбородок. Затем предложил:
— Давай перевернем его.
— Может, не стоит трогать?
— Если что, положим обратно. Берись за ноги.
Они повернули тело набок, затем аккуратно перекатили.
Такстон поднял брови.
— Здрасьте, а это что такое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
— В чем дело?
Мелани обессиленно опустилась на стул.
— Только сейчас вспомнила. У нас же завтра контрольная по математике!
— Мы в любой момент можем отправить тебя обратно.
— Вы можете? — Мелани призадумалась, а потом отчаянно затрясла головой. — Не хочу отправляться обратно. Но что подумают по поводу моего исчезновения? А мои родители…
Линда объяснила:
— Раньше из замка пути назад не было, и людей зачисляли или в без вести пропавшие, или в предполагаемые жертвы убийств. Но лорд Кармин восстановил Земной портал, и теперь врата почти полностью под нашим контролем. Сейчас мы можем придумать какую-нибудь правдоподобную историю, чтобы оправдать твое исчезновение.
— Что я скажу родителям?
— Ничего, кроме правды — что ты на время оставила учебу и поживешь у друзей. Ты будешь писать им или звонить.
— Тут что, телефон есть?
— С главным компьютером замка мы можем влиться в любую коммуникационную систему мира.
— Можно послать письмо факсом, — добавил Джереми.
— Правда? — Мелани перевела дыхание. — По-моему, у меня нет повода не остаться.
— Действительно нет. Давай-ка перекусим, а потом я представлю тебя лорду Кармину. Джереми, он тебе не встречался?
— В последний раз, когда я его видел, он сказал, что отправляется на праздник к своей сестре.
— К принцессе Доркас? Ну что ж… Туда нельзя явиться без приглашения. Тогда попозже. Съешь что-нибудь, Мелани.
Девушка подтянула к себе тарелку с сыром и вонзила зубки в сегмент камамбера. Она проголодалась, а все выглядело так аппетитно. «Не чувствуй себя виноватой из-за того, что побиваешь пузо, — сказала она себе. — В конце концов, ты ведь ешь за…»
Она застыла, и на её веснушчатом лице появилось недоуменное выражение. Какая-то внутренняя вспышка позволила ей понять, что творится у неё внутри, с маленьким бутоном плоти, укоренившимся в её утробе. Она познала его строение и возможности, она знала все с той уверенностью, которая приходит, только когда видишь собственными глазами. Но как у неё это получилось? Может, её дар и заключается в том, чтобы видеть невидимое?
Лицо Мелани расплылось в довольной улыбке.
«Теперь ты ешь за троих».
Главная башня. Западное крыло
Перекинув мешок с клюшками с одного плеча на другое, Такстон спросил:
— Что есть?
Они продолжали идти по полутемному коридору.
— Экспромт.
— Валяй.
— Вот.
Сергей Рахманинов
Наломал немало дров.
В своем романтизме
Он доходил до фанатизма.
Далтон поглядел на партнера.
— Ну как?
Такстон поднял вверх одну бровь.
— Всегда был о Рахманинове невысокого мнения.
— Я спрашиваю, какого вы мнения о моем экспромте, сэр.
— Аналогичного.
Они продолжали шагать по коридору по направлению к пятну света, а дойдя до него, обнаружили, что освещение исходит из-под арки, ведущей на открытое пространство, залитое солнцем и весьма приятное на вид — могучие деревья, кусты и лужайки. В центре всего этого помещался английский парк с рядами живых изгородей и клумбами. Там явно в разгаре был праздник. Покрытые скатертями столы ломились от множества блюд и напитков. Несколько дюжин нарядных гостей прогуливались по саду; их обслуживало немалое количество слуг. Где-то в кустах был спрятан камерный оркестр. Чуть поодаль, на травянистой площадке, шла игра в крокет (или нечто подобное с мячами и клюшками).
— Что это? — спросил Такстон, остановившись посмотреть.
— Вероятнее всего, семейный праздник принцессы Доркас.
— Что?
— Мне один слуга рассказал. Пригласили почти всю семью Кармина. Двоюродных дядюшек, Трента. Всю замковую знать.
— Надо же. Их нечасто увидишь.
— Большинство из них не вылезает из своих миров. Да и о Гостях они невысокого мнения.
— Ах, да, — кивнул Такстон. — Вероятно, мы для них — «Н. Н. К. Д.».
— Не нашего класса, дорогуша?
— Точно так. Как ты думаешь, они все состоят в родственных отношениях?
— Насколько я понимаю, — задумчиво произнес Далтон, — большинство из них являются дальними родственниками. Это то, что осталось от аристократии, когда-то правившей Западными Пределами и смежными королевствами. Сотни лет назад, может тысячи, до тех пор, пока окружающая территория не превратилась в сегодняшнюю безжизненную пустыню. Со временем они сделались обитателями Опасного, и большинство из них живет в том или ином мире.
Такстон поправил мешок с клюшками.
— Что ж, мы в число приглашенных не входим.
— Это точно.
Они двинулись дальше по коридору.
— Подожди минутку. — Такстон остановился. — Меня, кажется, тоже осенило.
— Да?
Такстон прокашлялся и продекламировал.
Иоганн Себастьян Бах
Бегал в мокрых штанах.
Его трехчастное произведение
Вызывало раздражение.
— Неплохо, — одобрил Далтон. — А ты тоже обнаружил, что «Моцарт» не очень-то рифмуется?
Такстон задумался:
— Боди-арт?
— Не слишком удачно. А к Бетховену подобрать что-нибудь практически невозможно.
— Можно переменить категорию. Или можно… что это?
Далтон остановился заглянуть в небольшую нишу слева. Из-под арки торчала пара ног в чулках.
— Что у нас здесь? — поинтересовался Такстон.
Пройдя в нишу, они обнаружили мужчину, лежавшего на спине. Темноволосый и бородатый, он был одет в отороченную мехом синюю накидку и длиннополый оранжевый камзол. На накидке красовалась изящная вышивка золотой нитью. Вся одежда была ладно скроена и выглядела дорогой. Почти каждый палец украшали золотые перстни с драгоценными камнями.
Но этот богатый наряд теперь был лежащему ни к чему. Губы мужчины посинели, а лицо окрасилось в пепельный цвет. Глаза безжизненным взглядом уставились в пространство.
Такстон стал на колени над лежащим и взял его за правое запястье.
— Пульса нет. — Он прощупал шею, затем наклонился и приложил ухо к груди. — Сердце не бьется. Но он ещё теплый. Умер совсем недавно.
Далтон опустился на одно колено и посмотрел покойнику в лицо.
— Как думаешь, от чего?
— Да все, что угодно, могло случиться. На вид ему лет сорок. Нельзя исключить и сердечный приступ.
— У замковых аборигенов возраст трудно определить. Некоторым из них больше сотни лет.
— Верно. И кто знает, подвержены ли они обычным болезням. С такой продолжительностью жизни — наверное, нет.
— Но они не бессмертны, — возразил Далтон. — Когда природа возьмет свое — всего лишь дело времени. — Он осмотрел тело. — Ни синяков. Ни крови. Посмотри на эти драгоценности. Вор бы их не оставил. Видимо, бедняга умер своей смертью.
Такстон задумчиво поскреб подбородок. Затем предложил:
— Давай перевернем его.
— Может, не стоит трогать?
— Если что, положим обратно. Берись за ноги.
Они повернули тело набок, затем аккуратно перекатили.
Такстон поднял брови.
— Здрасьте, а это что такое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56