А потом подумалось — и хорошо, пусть видит, пусть сам обо всем догадается, легче переживёт разрыв, да и её задачу облегчит. Хотя… со Стефаном по-прежнему ничего не ясно, и она сама не знала, есть ли у неё Стефан или нет.
Элюня решилась.
— Ну ладно. В полиции я наверняка немного задержусь, они собираются делать портрет преступника по описанию свидетелей. А сразу потом собираюсь поехать в Мариотт, в тамошнее казино. Вот! И нечего мне мораль читать, мне там нравится.
— А кто собирается читать мораль? Мне самому бы понравилось. А потом?
— А потом уже будет поздно и, вероятнее всего, я вернусь домой.
Казик молчал целых две секунды.
— Понятно. А какие планы на завтра?
— С утра поработаю, а в два у меня встреча в офисе Без границ. Это бюро путешествий…
— Знаю.
— Поработаем над проспектами; А что потом, пока сама не знаю.
— И этого достаточно. Спасибо, коханая, пока.
Элюня медленно положила трубку, а затем быстро выбежала из дому.
* * *
В казино Элюня пришла в четверть шестого вечера, Барнич появился спустя несколько минут.
Помня советы подруги, Элюня изо всех сил старалась не смотреть на него, хотя заметила в тот момент, когда он входил в зал. Уставилась на экран автомата, старательно демонстрируя увлечённость игрой, но не видела ни одной карты. Не прошло и минуты, как Стефан сел рядом.
— Соскучился я по тебе, — негромко сказал Стефан, и Элюню сразу охватила слабость, причём одновременно бросило в жар.
А он так же негромко продолжал:
— К сожалению, накопилось множество дел, но надеюсь с ними до завтра управиться. Какие у тебя планы на завтрашний вечер?
С трудом превозмогая слабость и жар, Элюня пролепетала:
— Нет у меня никаких планов. Где мы встретимся?
— Здесь, разумеется. Это проще всего, а здесь очень приятно. Потом посмотрим. Знаешь, я избавился от тётки. Завтра она уезжает на несколько дней. Пожилые болезненные приятельницы в провинции — просто клад, ты не считаешь?
— А почему ты должен обязательно жить с тёткой?
— Если по-честному, то это я живу у неё, а не она у меня. Правда, ремонт в квартире сделал я, ну и ещё кое-какие мелочи. И вообще, моя тётушка особа весьма полезная и не вредная, вот только иногда мешает. Но редко.
Элюня была на седьмом небе от счастья. Прямо на глазах оформлялся столь желанный крепкий союз двух сердец. Наконец, наконец он рассказывал что-то о своей жизни, делился с ней её сложностями, наконец назначил конкретную дату встречи!
Из головы тут же улетучились все остальные мысли, она думала лишь о своём супермене, наслаждалась его близостью, с упоением ловила каждое его слово. Глупая эта Иола, впрочем, не стоит её осуждать, бедняжка руководствуется своим горьким опытом, её можно только пожалеть… Нет, Стефан относится к ней серьёзно, он заинтересован во встречах с ней, она сама ему не навязывается, не бегает за ним. Возможно, он даже задумывается об их будущей совместной жизни, возможно, она дождётся того дня, когда он скажет: Вот моя жена… И они будут жить вместе, и она будет безгранично счастлива, и нарожает ему детей, и…
— И ты наконец примирилась с мыслью, что тогда, у банка, в машине был не я?
Тон и смысл прозаичного вопроса прозвучали резким диссонансом в радужных картинах, созданных живым воображением. При чем здесь какой-то банк, когда она в роскошных апартаментах отеля на Канарах — Стефан как-то очень уж гармонировал с Канарами — укладывала спать их детей?
С трудом оторвавшись от умилительной картины, Элюня рассеянно ответила:
— Да, я сказала полиции, что в машине сидел какой-то бородач. Теперь и сама не знаю, с чего вдруг я решила, что это ты.
— А у меня была борода?
— Была.
— Так почему же ты приняла бородача за меня? С бородой я бы наверняка сам себя не узнал. А что, ты разговаривала с полицейскими? Когда?
— Сегодня. Немного им от меня пользы.
— А они разобрались наконец в той афёре? Просто интересно знать, в последнее время каких только афёр не развелось.
В её теперешнем настроении Элюне вовсе не хотелось говорить о каких бы то ни было афёрах, не хотелось даже думать о преступлениях. Она таяла от счастья и только о нем хотела думать. Что ещё нужно для счастья, когда Стефан вот, рядом? К тому же её автомат вдруг встряхнулся и как сумасшедший принялся выплачивать ей выигрыш за выигрышем.
— Не знаю, — опять же рассеянно ответила она. — Кажется, они знают как, но не знают кто. А ты правда играл и в Монте-Карло?
Стефан Барнич стиснул зубы. Эта очаровательная идиотка уже начинала основательно его раздражать.
— Играл. Что значит — знают как? Что конкретно знают?
— Знают, как организована афёра, но не знают, кто её организовывает. И что? Ты там выиграл?
— В принципе да. Я спросил, что они знают конкретно?
— Ну как же? — удивилась Элюня, перестав даже на минуту играть. — Я же тебе рассказывала, неужели не помнишь? Кто-то заставляет людей подписывать чеки на предьявителя или силой выдирает у них номер тайной кредитной карточки, снимает деньги в банке, а все это время держит связанными свои жертвы. И привет. Лиц не видно, я имела возможность убедиться в этом собственными глазами, потому как преступники надевают мешки. Правда, одного из них видела без мешка, но в темноте, только профиль просматривался. И вот как раз для этого меня вызывали в полицию, сделали портрет по моему описанию, именно того, в машине, с бородой. Боюсь, портрет получился неудачный. А ты во что играл там? В рулетку?
Не сразу понял Стефан, о чем его спрашивают.
— А… Да, и в рулетку тоже. Мне повезло. Как же получилось, что ты столько видела?
Добросовестная натура Элюни заставила её мобилизовать свои умственные силы, хотя в данный момент преступная шайка нужна была ей как прошлогодний снег. Она постаралась как можно понятнее, но покороче изложить соображения Казика насчёт действий преступной шайки, ибо её подгоняло нетерпение услышать от обожаемого мужчины ещё какие-либо подробности о его жизни, например, о детских годах. О его вкусах, узнать хоть что-нибудь о пристрастиях и антипатиях, вообще о нем самом. Что ей преступные шайки? Ведь завтра вечером им будет не до разговоров…
Подумав о завтрашнем вечере, она невольно вспомнила некоторые неприятные аспекты этих любовных свиданий. Небось он опять захочет… Да нет, наверняка захочет, придётся ей привыкать. Может, когда-нибудь и её вкусы примет во внимание, в будущем…
— Сейчас я должен выйти ненадолго, — вдруг сказал Стефан. — Но ещё вернусь. Ты до скольких здесь будешь?
Элюня чуть было не ляпнула — да хоть до утра. Хорошо, опять сказалась её добросовестная натура, напомнив о брошенном на произвол судьбы бюро путешествий. Поэтому она ответила с тяжким вздохом:
— Самое позднее — до восьми. Завтра у меня ответственная встреча, придётся с утра поработать, а возможно, даже ещё и сегодня вечером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88