- Я выехал из парка, я там амортизатор менял, а этот гражданин меня остановил.
- Он куда сел? - спросил Костенко.
- В машину, - ответил шофер, - куда же еще…
- Это мы понимаем, нас ин-интересует место в машине.
- Рядом со мной сел.
- И на заднее сиденье не садился? - спросил Росляков. - Может быть, он выходил пить газированную воду или звонил по телефону, а потом сел на заднее сиденье? Вспомните, пожалуйста.
- Да нет, что я, болван, что ль? Он еще торопил меня всю дорогу, велел гнать, говорил, что сам за меня рубль орудовцу отдаст, если остановят.
- Он вам показывал пистолет, который нашел под сиденьем?
- Чего?! - взвился шофер. - Вы это, знаете, бросьте! Вы меня на пушку не берите! И ты давай не подмаргивай! Пистолет… Я никаких пистолетов в машине не вожу! Пистолет…
- Вы бы осторожнее подмаргивали, Назаренко, - сказал Росляков, - а то неудобно, видите, товарищ Теплов сердится на вас.
- С-спасибо, товарищ Теплов, - сказал Садчиков, - п-простите, что пришлось оторвать от работы.
- Вы мне отметьте, что я у вас по делам, - попросил Теплов, - а то завтра же на профсоюзном выговор дадут. Как милиция, так сразу думают - пьянка. А у меня катар, я этого вина проклятущего в рот не беру.
- «Ессентуки» надо пить, - посоветовал Костенко, - семнадцатый номер. Очень помогает.
Когда Теплов ушел, Садчиков сказал Чите:
- Н-ну, придумывай, Чита, новую версию, эта, видишь, отпала.
- Он врет! - сказал Чита. - Он нагло врет! Я отвожу его как свидетеля…
- Н-не торопись, - снова посоветовал Садчиков, - лучше придумай что-либо н-новенькое, мы вместе обсудим, так или не так. Может быть, ты нашел пистолет на улице, когда шел от Сударя к стоянке т-такси? Или, может быть, у Сударя в подъезде?
- Или, может, - подсказал Костенко, - у Сударя в квартире?
- Ладно, - сказал Росляков, - тогда давайте все спросим у Сударя. Вы где с ним уговорились встретиться?
- Я не уговаривался с ним встречаться.
- Снова врешь, - сказал Костенко. - Дома у него сейчас засада. Он вернется домой, потому что ему нужен помощник. Витька с вами теперь не ходит, ты - у нас. Он вернется домой и будет тебя ждать там. А там мы ждем его.
«Я же не хотел! - лихорадочно думал Чита. - Я так и знал, что влипнем! Я же не хотел идти с ним, когда он показал мне пистолет в первый раз. Они не поверят мне. Но я не хотел! Это он, сволочь, бериевское отродье, сатрап проклятый, заставил меня! А вдруг они ничего не знают? Сударь говорил, что надо молчать! А если сказать? Не все, а только самое легкое? Черт, как же быть? Как же мне быть, господи! Помоги мне! Мамочка! Что делать-то сейчас?»
- Сколько раз с вами воровал поэт?
- Он не воровал, - ответил Чита и сразу же понял, что уже начал помимо своей воли говорить. Он понял, что проговорился, он попался! Они взяли его врасплох этим вопросом, потому что он боялся только Сударя, а этого паренька он не думал бояться, он забыл о нем, как только попал в руки того, который затащил его в парадное.
- А касса? Он же с вами был в кассе, - быстро сказал Костенко.
Чита устало вытянул руки и потер пальцами колени. Он почувствовал, что пальцы перестали дрожать.
- Нет, - сказал он тихо, - там мы были вдвоем. Он просто шел сзади. Мы даже не поняли, как он за нами вошел. Он был пьяный. А про милиционера я ничего не знаю. И вообще больше ничего не было.
- Снова врешь, - жестко возразил Костенко, - мы уже вызвали людей из скупки и из домовой лавки. Ты заметный, они тебя сразу узнают. Шрам да парень ты видный, хоть и очки нацепил для конспирации.
- Где вы должны были встретиться с Сударем? - повторил Росляков. - Давайте, давайте, нечего уж…
«Сударь все равно будет молчать. Он им ничего не скажет. Пусть сами берут, - быстро думал Чита. - Этого я им не скажу. А про то они все равно знают».
- Мы с ним не уговаривались о встрече, честное слово.
- К-какое? - удивился Садчиков.
- Честное слово, - повторил Чита. - Я уехал от него - и все.
«Мне никак нельзя говорить. Тогда будет два новых дела. Он должен грабить этих чертовых скрипачей. А я ничего не знаю. От всего откажусь. Меня первого взяли, мне и вера…»
- З-значит, поэт с вами не воровал?
- Нет.
- И в-вы с ним не говорили о том, что собираетесь брать кассу?
- Нет. Мы потом жалели, что он за нами увязался.
- На м-минуточку, С-слава, - позвал Садчиков Костенко, и они вышли из комнаты. Садчиков отошел к скамейке, сел, достал сигареты и улыбнулся.
- Я, знаешь, за Леньку рад, - сказал он, - он теперь у н-нас просто как свидетель пойдет. Давай писать протокол, и сразу ч-чтобы этот вопрос особо отметить, это для Леньки спасение…
- А как быть с Сударем?
- Он з-знает, где у них назначена встреча.
- Думаешь?
- У-убежден.
- Ну, извини…
- Да н-нет, ничего, - улыбнулся Садчиков. - Теперь т-так: про Сударя пока ни слова. Пройдет полчаса, он пообвыкнет, и тогда повторим в-вопрос еще раз, как считаешь?
- Хорошо. Пошли.
Виктора убили
Когда распили половину бутылки, Прохор попросил:
- Вить, а Вить, ты сходил бы, из машины бензинчика мне отсосал - пятно замыть.
- Какое пятно?
- Веранду я красил. Масляное. Вот, на коленке - видишь?
- Потом принесу.
- Нет, Вить, сейчас. А то вонять будет. Чего те стоит-та?
- Въедливый ты старикан. Давай разливай по последней…
- А ты пока сходи, ладно, Вить? Я во всем опрятность люблю.
- Ладно.
Виктор пошел к машине. Прохор достал из внутреннего кармана длинное шило, завернутое в тряпочку, развернул его и положил в свой старенький портфель, потом подошел к окну и внимательно следил за тем, будет ли Виктор останавливаться и разговаривать с кем-либо. Нет. Налил в пузырек из карбюратора бензина, пошел к подъезду. Ах, сволочь, с кем же ты остановился, а?
А Витька встретил Алика из соседнего подъезда.
- Здорово, - сказал Алик.
- Привет.
- Ну, как дела?
- Ничего. Сегодня за Любкой еду. А ты как?
- Тоже ничего. Продули мы позавчера «Химику».
- Эх вы, тюри…
- Сегодня в Тарасовке на загородном филиале стадиона со вторым «Спартаком» играем. В семь часов. Хочешь, приезжай.
- Я за Любкой еду.
- Игра будет - класс! Чего ты бензин несешь?
- Да приятелю, пятно отмыть на штанах, - сказал Витька и кивнул головой на свое окно.
Алик поднял голову и увидел Прохора. Прохор отпрянул от окна.
- Ну, пока, - сказал Алик.
- Пока. Ни пуха ни пера.
- Иди к черту…
- Вить, а Вить, с кем ты лясы свои натачивал?
- Приятель один.
- А я что, носорог? Меня зачем ему в окно показывал?
- Да я тебя и не показывал вовсе.
- А чего ж он глазел?
- Я сказал, что бензин несу, брюки себе почистить, вот и весь разговор.
- Архип Иванычу, небось сказал, несу. С Тарасовки, да?
- Ничего я про тебя не говорил. И чего ты пугливый такой? Прямо как лань.
- Лань - она очень красивых форм тварь. Давай пей за здоровье Любушки нашей. Ух, красавица, дай ей боженька хорошего сыночка! Пей!
Они чокнулись, и Витька выпил.
- Зря я захмеляюсь, - сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
- Он куда сел? - спросил Костенко.
- В машину, - ответил шофер, - куда же еще…
- Это мы понимаем, нас ин-интересует место в машине.
- Рядом со мной сел.
- И на заднее сиденье не садился? - спросил Росляков. - Может быть, он выходил пить газированную воду или звонил по телефону, а потом сел на заднее сиденье? Вспомните, пожалуйста.
- Да нет, что я, болван, что ль? Он еще торопил меня всю дорогу, велел гнать, говорил, что сам за меня рубль орудовцу отдаст, если остановят.
- Он вам показывал пистолет, который нашел под сиденьем?
- Чего?! - взвился шофер. - Вы это, знаете, бросьте! Вы меня на пушку не берите! И ты давай не подмаргивай! Пистолет… Я никаких пистолетов в машине не вожу! Пистолет…
- Вы бы осторожнее подмаргивали, Назаренко, - сказал Росляков, - а то неудобно, видите, товарищ Теплов сердится на вас.
- С-спасибо, товарищ Теплов, - сказал Садчиков, - п-простите, что пришлось оторвать от работы.
- Вы мне отметьте, что я у вас по делам, - попросил Теплов, - а то завтра же на профсоюзном выговор дадут. Как милиция, так сразу думают - пьянка. А у меня катар, я этого вина проклятущего в рот не беру.
- «Ессентуки» надо пить, - посоветовал Костенко, - семнадцатый номер. Очень помогает.
Когда Теплов ушел, Садчиков сказал Чите:
- Н-ну, придумывай, Чита, новую версию, эта, видишь, отпала.
- Он врет! - сказал Чита. - Он нагло врет! Я отвожу его как свидетеля…
- Н-не торопись, - снова посоветовал Садчиков, - лучше придумай что-либо н-новенькое, мы вместе обсудим, так или не так. Может быть, ты нашел пистолет на улице, когда шел от Сударя к стоянке т-такси? Или, может быть, у Сударя в подъезде?
- Или, может, - подсказал Костенко, - у Сударя в квартире?
- Ладно, - сказал Росляков, - тогда давайте все спросим у Сударя. Вы где с ним уговорились встретиться?
- Я не уговаривался с ним встречаться.
- Снова врешь, - сказал Костенко. - Дома у него сейчас засада. Он вернется домой, потому что ему нужен помощник. Витька с вами теперь не ходит, ты - у нас. Он вернется домой и будет тебя ждать там. А там мы ждем его.
«Я же не хотел! - лихорадочно думал Чита. - Я так и знал, что влипнем! Я же не хотел идти с ним, когда он показал мне пистолет в первый раз. Они не поверят мне. Но я не хотел! Это он, сволочь, бериевское отродье, сатрап проклятый, заставил меня! А вдруг они ничего не знают? Сударь говорил, что надо молчать! А если сказать? Не все, а только самое легкое? Черт, как же быть? Как же мне быть, господи! Помоги мне! Мамочка! Что делать-то сейчас?»
- Сколько раз с вами воровал поэт?
- Он не воровал, - ответил Чита и сразу же понял, что уже начал помимо своей воли говорить. Он понял, что проговорился, он попался! Они взяли его врасплох этим вопросом, потому что он боялся только Сударя, а этого паренька он не думал бояться, он забыл о нем, как только попал в руки того, который затащил его в парадное.
- А касса? Он же с вами был в кассе, - быстро сказал Костенко.
Чита устало вытянул руки и потер пальцами колени. Он почувствовал, что пальцы перестали дрожать.
- Нет, - сказал он тихо, - там мы были вдвоем. Он просто шел сзади. Мы даже не поняли, как он за нами вошел. Он был пьяный. А про милиционера я ничего не знаю. И вообще больше ничего не было.
- Снова врешь, - жестко возразил Костенко, - мы уже вызвали людей из скупки и из домовой лавки. Ты заметный, они тебя сразу узнают. Шрам да парень ты видный, хоть и очки нацепил для конспирации.
- Где вы должны были встретиться с Сударем? - повторил Росляков. - Давайте, давайте, нечего уж…
«Сударь все равно будет молчать. Он им ничего не скажет. Пусть сами берут, - быстро думал Чита. - Этого я им не скажу. А про то они все равно знают».
- Мы с ним не уговаривались о встрече, честное слово.
- К-какое? - удивился Садчиков.
- Честное слово, - повторил Чита. - Я уехал от него - и все.
«Мне никак нельзя говорить. Тогда будет два новых дела. Он должен грабить этих чертовых скрипачей. А я ничего не знаю. От всего откажусь. Меня первого взяли, мне и вера…»
- З-значит, поэт с вами не воровал?
- Нет.
- И в-вы с ним не говорили о том, что собираетесь брать кассу?
- Нет. Мы потом жалели, что он за нами увязался.
- На м-минуточку, С-слава, - позвал Садчиков Костенко, и они вышли из комнаты. Садчиков отошел к скамейке, сел, достал сигареты и улыбнулся.
- Я, знаешь, за Леньку рад, - сказал он, - он теперь у н-нас просто как свидетель пойдет. Давай писать протокол, и сразу ч-чтобы этот вопрос особо отметить, это для Леньки спасение…
- А как быть с Сударем?
- Он з-знает, где у них назначена встреча.
- Думаешь?
- У-убежден.
- Ну, извини…
- Да н-нет, ничего, - улыбнулся Садчиков. - Теперь т-так: про Сударя пока ни слова. Пройдет полчаса, он пообвыкнет, и тогда повторим в-вопрос еще раз, как считаешь?
- Хорошо. Пошли.
Виктора убили
Когда распили половину бутылки, Прохор попросил:
- Вить, а Вить, ты сходил бы, из машины бензинчика мне отсосал - пятно замыть.
- Какое пятно?
- Веранду я красил. Масляное. Вот, на коленке - видишь?
- Потом принесу.
- Нет, Вить, сейчас. А то вонять будет. Чего те стоит-та?
- Въедливый ты старикан. Давай разливай по последней…
- А ты пока сходи, ладно, Вить? Я во всем опрятность люблю.
- Ладно.
Виктор пошел к машине. Прохор достал из внутреннего кармана длинное шило, завернутое в тряпочку, развернул его и положил в свой старенький портфель, потом подошел к окну и внимательно следил за тем, будет ли Виктор останавливаться и разговаривать с кем-либо. Нет. Налил в пузырек из карбюратора бензина, пошел к подъезду. Ах, сволочь, с кем же ты остановился, а?
А Витька встретил Алика из соседнего подъезда.
- Здорово, - сказал Алик.
- Привет.
- Ну, как дела?
- Ничего. Сегодня за Любкой еду. А ты как?
- Тоже ничего. Продули мы позавчера «Химику».
- Эх вы, тюри…
- Сегодня в Тарасовке на загородном филиале стадиона со вторым «Спартаком» играем. В семь часов. Хочешь, приезжай.
- Я за Любкой еду.
- Игра будет - класс! Чего ты бензин несешь?
- Да приятелю, пятно отмыть на штанах, - сказал Витька и кивнул головой на свое окно.
Алик поднял голову и увидел Прохора. Прохор отпрянул от окна.
- Ну, пока, - сказал Алик.
- Пока. Ни пуха ни пера.
- Иди к черту…
- Вить, а Вить, с кем ты лясы свои натачивал?
- Приятель один.
- А я что, носорог? Меня зачем ему в окно показывал?
- Да я тебя и не показывал вовсе.
- А чего ж он глазел?
- Я сказал, что бензин несу, брюки себе почистить, вот и весь разговор.
- Архип Иванычу, небось сказал, несу. С Тарасовки, да?
- Ничего я про тебя не говорил. И чего ты пугливый такой? Прямо как лань.
- Лань - она очень красивых форм тварь. Давай пей за здоровье Любушки нашей. Ух, красавица, дай ей боженька хорошего сыночка! Пей!
Они чокнулись, и Витька выпил.
- Зря я захмеляюсь, - сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44