Через гарь удается перебраться лишь за полночь, и снова - лес, хоть и
без птиц, без кустарника и цветов, но все же лес. Анлен деликатно
отворачивается, и Амгама, очищаясь от пепла, раздевается догола, а вокруг
него хлопочут еще двое, вычищая черноту из самых неудобных мест. Кожа у
него покраснелая, но Амгама этим не особо обеспокоен. Вытащим из мешка
пакет с рыжим порошочком, он сыплет каждому по щепоточке, а сам, давясь,
съедает чуть ли не пригоршню из остатка и запивает водой из фляги. Затем
общее совещание, оно идет по-вахлацки, и понять решительно ничего не
удается. Амгама тоже хорош - полчаса решали, что к чему, а нам даже
пересказать не соизволил. Снова лес, и так до вечера, когда луна, еще днем
белевшая в небе, становится единственным источником света. Амазар
объявляет отдых до часу ночи под охраной и-ка, четверо простецких мужичков
неведомо откуда сгустились из воздуха на поляну. Пятого я не вижу,
спрашивать неудобно, и поэтому засыпаю молча, а поднимает меня Анлен. Я бы
сказал даже, что нежно поднимает, но нежная орчанка - это уж совсем
необычайная вещь. Под одним из деревьев установлена печка, и вахлаки дуют
на дымящиеся кружки с каким-то взваром, нам тоже достается по порции,
лучше чем ничего, тем более что ночь холодненькая. Один из и-ка спрашивает
у Анлен - не у меня, чует, кто из нас главный:
- Сейчас мы выйдем на перевал, ты скажешь, куда идти?
Анлен задумывается, что-то прикидывает по звездам и отвечает:
- Я и сейчас сказать могу. Надо будет свернуть влево, и тогда к утру
мы окажемся у границ Запретных Долин, куда я и собираюсь идти.
У Амгамы на лице покорность и недовольство, а вахлаки, особенно
горнострановские, верны себе, минимум эмоций и звуков, спокойные и
внушительные.
Сборы недолги, идем дальше, только теперь уже Анлен впереди, а дальше
остальной отряд со мной посередине. Перевал, начинается гораздо более
опасный спуск - лес исчезает, и то с одного, то с другого боку мелькают
огоньки домов. За дело берутся и-ка, трое стаивают и окружают отряд мутной
серостью, а четвертый отправляется вперед, довольно умело изображая из
себя летучую мышь. К рассвету вся команда размещается в небольшой выемке,
выщербленной ветром во вдающейся в долину скале. С ее края прекрасно виден
и поселок, и окрестности, ну а одетых в маскхалаты вахлаков не больно-то
различишь с противоположного склона. Устанавливается вахта, а остальные
заваливаются спать. Мне достается дежурство ближе к вечеру, один из троих
дежурных расталкивает меня и показывает рукой, где мое место. Я ползу,
извиваясь по-пластунски, впереди - обрыв не обрыв, просто излом скалы, а
на нем лежит дозорный-напарник. Он тоже молча показывает на большой валун,
рядом с которым лежит темно-серая подзорная труба - мой пост, значит.
Умащиваюсь на камнях, навожу трубу на поселок - все отлично видно, даже
отдельные фигурки различаются. Сотни две мелких глиняных лачужек и
двухэтажный дом в виде заглушки на одной из двух улиц. Сбоку от поселения
- поле, длинные ряды чего-то вроде молодого подсолнуха или кукурузы, яркая
сочно-зеленая высокая поросль, ее в нескольких направлениях пересекают
натоптанные дорожки. Солнце приближается к кромке гор, тень от вершины за
нашей спиной уже заметно вытянулась, покрыв больше половины склона, по
которому мы спускались. Мой напарник меняется, а я остаюсь дежурить
дальше. Жизнь в поселке идет своим чередом. Мелкие орки таскают из ручья
воду, дробят куски угля из двух куч, просто сидят в тенечке, греются. А
вот уже кое-что поинтереснее: со стороны горловины ущелья к поселку
подтягивается череда телег, штук десять всего. На телегах уже не мертвецы,
а нормальные ратники сидят. Процессия добирается до каменной двухэтажки, и
войско уходит в здание, оставив лошадей под присмотром мелкоты. Несколько
фигур в красных и черных плащах мелькают между воинов и лошадиных сторожей
- приказы, наверно, отдают, а потом тоже исчезают в здании, и снова все
спокойно. Поселок мне уже порядком надоел, и я в трубу разглядываю
противоположный склон, стараясь запомнить все подробности, ибо идти
придется по нему. Бурые камни, сероватые с краснинкой монолитные скалы,
изредка зеленые пятна травы. Около одного из пятен - бугорок под цвет
фона, но бугорок правильной формы. А вон еще один, и еще, и еще! Целая
цепь их тянется на одной высоте, преграждая путь наверх. И еще странные
поблескивания вдоль этой цепи, объяснения которым я придумать не могу. Я
шепотом говорю об увиденном напарнику, даю ему трубу поглядеть, а потом,
поскольку до темноты еще далеко, я добываю себе заместителя, а сам ложусь
вздремнуть до общей побудки.
Ночь начинается с короткой стычки предводителей - стоит или не стоит
грабить поселение, компромисс получается такой: когда вся группа будет уже
на другом склоне, пяти-шести ребятам пощупать мелкоту, но ни в коем случае
не устраивая при этом тарараму. Основной отряд будет ждать добытчиков и
одновременно пошлет разведку выяснить, что там за башенки-бугорки такие.
Договорились, пошли. Склон, дорога и наконец поселок. Амгама, тот
привычный, а я все ускорить шаг пытаюсь, хотя и абсолютно незачем это,
и-ка не подведут. Место встречи выбрано, разведка уходит вперед, фуражиры
уходят назад, и остается нас совсем мало. Амгама вновь начинает
препирательства с Амазаром, теперь уже на качественно новом уровне.
Задание, мол, выполнено, для вящей сохранности информации и собственных
шкур впридачу надо бы кончать бесцельные блуждания и поворачивать домой.
Торопливый так не считает. Амгама апеллирует к одному из и-ка, тот
помалкивает, вместо него короткими и скупыми фразами отвечает Амазар.
Анлен несколько раз пытается вмешаться в разговор, но к ней внимания не
больше, чем на дворняжку, во время беседы хозяев тявкающую, и поэтому она
уже в полукипящем состоянии. Спор прерывается прибытием одновременно
разведчиков и снабженцев - последние с уловом, но встревожены. Это вахлаки
- встревожены, в переводе на человеческое состояние это будет близко к
панике: в поселок прибыла еще одна партия войск, и соединившись с дневной
порцией, размещается по дну долины с явным намерением двинуться вверх.
Красные плащи сумели неведомо как обнаружить присутствие и-ка, к счастью,
приняв их за бесхозных ночных бродяг, из тех, что живут своей, до сих пор
никому не понятной жизнью с незапамятных времен, никому не мешая и опять
же никому не принося пользы.
- Красные плащи опасны, - говорит один из туманников, - они знакомы с
невоплощенными силами, и сами могут их использовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110