Ирена на заднем сиденье.
— Можно закурить?
— Ну конечно!
— Л не скажете, в чем дело?
.......Нот, не могу. Я обязан привезти вас в одну квартиру и пас гуда везу. Вот и все.
Они поднимаются по широкой лестнице дома на Виноградах Вельветовый молодой человек идет впереди и открывает дверь квартиры прежде, чем Ирена успевает прочитать имя на табличке. Из глубины квартиры появляется еще один мужчина, он называет свое имя, которое Ирена тут же забывает. Проводит ее в комфортабельно обставленную гостиную.
— Вы знаете, у кого мы находимся? Вы когда-нибудь здесь уже бывали?
Ирена лишь пожимает плечами:
1 Один из центральных районов Праги, возникший на месте средневековых виноградников.
—Не знаю. Не бывала.
Они садятся в кресла. Мужчина некоторое время наблюдает за Иреной, затем раскладывает перед ней несколько фотографий:
— Этот человек вам знаком?
— Это Ферда. Ферецкий. Но мы все называли его Фердой.
— Вы сегодня ночью работали?
— Нет. У меня был гость. Друг. Утром я отвезла его к поезду, ну а потом сделала две поездки, все это как-то перемешалось. Мой друг женат и не хотел, чтобы... словом, если это обязательно, то...
Мужчины улыбаются, значит, дела не столь уж плохи, думает Ирена. Если это только не элемент какой-либо сложной тактики.
—-Антонина Ферецкого кто-то убил.
— Я знаю,— роняет Ирена.— Мне сказали таксисты.
— Гм. И вот еще что. У меня есть его телефонная книжка. Там значится человек двести, и среди них — вы. Но вот странность, которую я никак не могу понять: возле одних имен поставлены крестики, возле других — кружочки. Для разнообразия одни подчеркнуты прямой чертой, другие — волнистой. Против трех женских имен — звездочки. Вам это о чем-нибудь говорит?
— Абсолютно ни о чем. Может, если б я знала имена двух других...
Мужчина прочитывает вслух имена.
— Нет, мне они ни о чем не говорят,— отзывается Ирена.
— Жаль! Я думал, вы нам что-нибудь да подкинете. Вы ведь его хорошо знали?
— Как и других. «Привет, как живешь?»
— Худо дело,— говорит мужчина.
Он вскакивает с кресла и принимается расхаживать по гостиной. Ирена отмечает детали обстановки: роскошный ковер, поблескивающая электронная аппаратура, все разновидности которой отличаются одним общим свойством издавать шум. Картины на стенах. Антикварные часы, стоящие в углу, огромные, как голландская печь.
— А он никогда не пытался за вами приударить? Он разведенный, вы разведенная, оба на одном предприятии, оба...
— Нет, еще чего не хватало!
— Не сердитесь. Я о таких вещах обязан осведомляться. И не исключено, что подобных неприятных моментов впереди будет еще немало.
Старший лейтенант в вельветовом костюме распахивает дверь ногой в начищенном до блеска полуботинке. В руках он несет поднос с тремя чашками. Ирена закурила и закашлялась.
— Вот что я вам скажу,—произнес с расстановкой старший, помешивая ложечкой в чашке,— мы обнаружили здесь сейф. Как вы думаете, сколько таксист может иметь дома денег?
— Не знаю. Если судить по себе — тысяч двадцать, тридцать. Может, немного больше.
— Много больше.
— Пятьдесят?
Оба мужчины усмехаются:
— А если сто тридцать — что вы на это скажете?
Ирена пожимает плечами. «В парке все знают о махинациях Ферды,— думает она,—почему об этом должна рассказывать именно я? Мое дело — сторона».
— А вам не кажется, что это результат незаконных сделок?
Ирена снова пожимает плечами.
— А если я добавлю, что кроме этого у него обнаружено еще большое количество сертификатов и что у него здесь хранились и доллары?
— Я не настолько хорошо его знала,— отвечает Ирена осторожно.— Просто я всегда думала, что он ловкий малый и не прочь подработать. Но чтобы занимался какими-нибудь темными делишками — этого я не сказала бы. Как-никак он должен был ездить!
— Разумеется! Чтобы иметь выручку! Открою вам кое-что еще: вся валюта у него в стодолларовых купюрах.
Оба впиваются и нес глазами. Ирена краснеет. Пристальные взгляды заставляют се нервничать. В растерянности она очередную сигарету, старший лейтенант подноси к ней зажигалку.
— Миг о чем не говорит — десяти- или пятидесятидолларовые купюры... Не знаю, имеет это какое-нибудь значение или нет.
Мужчины переглядываются.
— Пожалуй, она действительно ничего не знает,— произнес после некоторой паузы старший.
— Я того же мнения.
— Чтобы вы поняли, что вам нечего бояться, я вам объясню. Когда на допросе — нет, это не допрос, это мы просто беседуем,—человек слишком спокоен, нас это настораживает. Человек же, который не совершил никакого проступка, обычно чувствует себя не в своей тарелке, вот как вы сейчас. Вам этого достаточно для того, чтобы успокоиться? Думаю, вполне. Прага в последние два месяца наводнена фальшивыми стодолларовыми бумажками,— сказал старшин и положил на стол пачку банкнотов.— И не надо быть большим специалистом, чтобы при виде этой груды банкнотов заподозрить что-то неладное. Такой суммы денег я еще не видывал. Ну так как, расскажем, что знаем?
— Ферду убили не для того, чтобы взять у него бумажник,—сказал вельветовый старший лейтенант.— Такое тоже случается, но здесь другое.
— Вы хотите покрывать негодяя?
Ирена уселась поудобнее, закурила очередную сигарету.
— Хорошо,— вздохнула она.— Не знаю, может ли вам это пригодиться, но я расскажу вам все, что слышала.
СЕНТЯБРЬ ПРИНЯЛСЯ
за уборку урожая надежно засыпано в закрома, а плетеные корзины наполнены фруктами. С севера приближаются заморозки на почве.
Глава XI
С СЕВЕРА ПРИБЛИЖАЮТСЯ
заморозки на почве, небо затягивается дождевыми облаками. Ирена получила от матери очередное напоминание. «Как обстоят дела с объявлениями?—- с упреком спрашивала родительница.— Как долго нам еще ждать? Я думала, на рождество мы уже будем опять вместе...»
— А что на этот раз?—улыбнулась Ирене женщина за перегородкой в редакции ежедневной газеты с самой обширной информационной рубрикой.— Если вы снова намерены попытать счастья с объявлением для подруги, то советую этого не делать, пожалейте сорок крон! Только что приносил объявление такой приличный мужчина лет сорока. Инженер. Девиз: «Квартиру и машину имею». Удивительно, когда я здесь начинала, девизом еще служило: «Горячее сердце» или «Надежда».
— Вы меня помните?
— Как же не помнить! Я уже тогда хотела вас спросить, как это вам удается иметь такие волосы? Мы все тогда решили, что это парик.
— Нет, они у меня такие от природы,— сказала Ирена.— Мне надо произвести обмен квартиры.
— О.-о, это действительно проблема! Но это мы сможем поместить только в конце сентября.
— Неважно.
Ирена склоняется над бланком и пишет.
«Мать будет крайне разочарована,— думает Ирена,— она воображает, будто каждый ухватится за наш вариант, едва прочитает эти три строчки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— Можно закурить?
— Ну конечно!
— Л не скажете, в чем дело?
.......Нот, не могу. Я обязан привезти вас в одну квартиру и пас гуда везу. Вот и все.
Они поднимаются по широкой лестнице дома на Виноградах Вельветовый молодой человек идет впереди и открывает дверь квартиры прежде, чем Ирена успевает прочитать имя на табличке. Из глубины квартиры появляется еще один мужчина, он называет свое имя, которое Ирена тут же забывает. Проводит ее в комфортабельно обставленную гостиную.
— Вы знаете, у кого мы находимся? Вы когда-нибудь здесь уже бывали?
Ирена лишь пожимает плечами:
1 Один из центральных районов Праги, возникший на месте средневековых виноградников.
—Не знаю. Не бывала.
Они садятся в кресла. Мужчина некоторое время наблюдает за Иреной, затем раскладывает перед ней несколько фотографий:
— Этот человек вам знаком?
— Это Ферда. Ферецкий. Но мы все называли его Фердой.
— Вы сегодня ночью работали?
— Нет. У меня был гость. Друг. Утром я отвезла его к поезду, ну а потом сделала две поездки, все это как-то перемешалось. Мой друг женат и не хотел, чтобы... словом, если это обязательно, то...
Мужчины улыбаются, значит, дела не столь уж плохи, думает Ирена. Если это только не элемент какой-либо сложной тактики.
—-Антонина Ферецкого кто-то убил.
— Я знаю,— роняет Ирена.— Мне сказали таксисты.
— Гм. И вот еще что. У меня есть его телефонная книжка. Там значится человек двести, и среди них — вы. Но вот странность, которую я никак не могу понять: возле одних имен поставлены крестики, возле других — кружочки. Для разнообразия одни подчеркнуты прямой чертой, другие — волнистой. Против трех женских имен — звездочки. Вам это о чем-нибудь говорит?
— Абсолютно ни о чем. Может, если б я знала имена двух других...
Мужчина прочитывает вслух имена.
— Нет, мне они ни о чем не говорят,— отзывается Ирена.
— Жаль! Я думал, вы нам что-нибудь да подкинете. Вы ведь его хорошо знали?
— Как и других. «Привет, как живешь?»
— Худо дело,— говорит мужчина.
Он вскакивает с кресла и принимается расхаживать по гостиной. Ирена отмечает детали обстановки: роскошный ковер, поблескивающая электронная аппаратура, все разновидности которой отличаются одним общим свойством издавать шум. Картины на стенах. Антикварные часы, стоящие в углу, огромные, как голландская печь.
— А он никогда не пытался за вами приударить? Он разведенный, вы разведенная, оба на одном предприятии, оба...
— Нет, еще чего не хватало!
— Не сердитесь. Я о таких вещах обязан осведомляться. И не исключено, что подобных неприятных моментов впереди будет еще немало.
Старший лейтенант в вельветовом костюме распахивает дверь ногой в начищенном до блеска полуботинке. В руках он несет поднос с тремя чашками. Ирена закурила и закашлялась.
— Вот что я вам скажу,—произнес с расстановкой старший, помешивая ложечкой в чашке,— мы обнаружили здесь сейф. Как вы думаете, сколько таксист может иметь дома денег?
— Не знаю. Если судить по себе — тысяч двадцать, тридцать. Может, немного больше.
— Много больше.
— Пятьдесят?
Оба мужчины усмехаются:
— А если сто тридцать — что вы на это скажете?
Ирена пожимает плечами. «В парке все знают о махинациях Ферды,— думает она,—почему об этом должна рассказывать именно я? Мое дело — сторона».
— А вам не кажется, что это результат незаконных сделок?
Ирена снова пожимает плечами.
— А если я добавлю, что кроме этого у него обнаружено еще большое количество сертификатов и что у него здесь хранились и доллары?
— Я не настолько хорошо его знала,— отвечает Ирена осторожно.— Просто я всегда думала, что он ловкий малый и не прочь подработать. Но чтобы занимался какими-нибудь темными делишками — этого я не сказала бы. Как-никак он должен был ездить!
— Разумеется! Чтобы иметь выручку! Открою вам кое-что еще: вся валюта у него в стодолларовых купюрах.
Оба впиваются и нес глазами. Ирена краснеет. Пристальные взгляды заставляют се нервничать. В растерянности она очередную сигарету, старший лейтенант подноси к ней зажигалку.
— Миг о чем не говорит — десяти- или пятидесятидолларовые купюры... Не знаю, имеет это какое-нибудь значение или нет.
Мужчины переглядываются.
— Пожалуй, она действительно ничего не знает,— произнес после некоторой паузы старший.
— Я того же мнения.
— Чтобы вы поняли, что вам нечего бояться, я вам объясню. Когда на допросе — нет, это не допрос, это мы просто беседуем,—человек слишком спокоен, нас это настораживает. Человек же, который не совершил никакого проступка, обычно чувствует себя не в своей тарелке, вот как вы сейчас. Вам этого достаточно для того, чтобы успокоиться? Думаю, вполне. Прага в последние два месяца наводнена фальшивыми стодолларовыми бумажками,— сказал старшин и положил на стол пачку банкнотов.— И не надо быть большим специалистом, чтобы при виде этой груды банкнотов заподозрить что-то неладное. Такой суммы денег я еще не видывал. Ну так как, расскажем, что знаем?
— Ферду убили не для того, чтобы взять у него бумажник,—сказал вельветовый старший лейтенант.— Такое тоже случается, но здесь другое.
— Вы хотите покрывать негодяя?
Ирена уселась поудобнее, закурила очередную сигарету.
— Хорошо,— вздохнула она.— Не знаю, может ли вам это пригодиться, но я расскажу вам все, что слышала.
СЕНТЯБРЬ ПРИНЯЛСЯ
за уборку урожая надежно засыпано в закрома, а плетеные корзины наполнены фруктами. С севера приближаются заморозки на почве.
Глава XI
С СЕВЕРА ПРИБЛИЖАЮТСЯ
заморозки на почве, небо затягивается дождевыми облаками. Ирена получила от матери очередное напоминание. «Как обстоят дела с объявлениями?—- с упреком спрашивала родительница.— Как долго нам еще ждать? Я думала, на рождество мы уже будем опять вместе...»
— А что на этот раз?—улыбнулась Ирене женщина за перегородкой в редакции ежедневной газеты с самой обширной информационной рубрикой.— Если вы снова намерены попытать счастья с объявлением для подруги, то советую этого не делать, пожалейте сорок крон! Только что приносил объявление такой приличный мужчина лет сорока. Инженер. Девиз: «Квартиру и машину имею». Удивительно, когда я здесь начинала, девизом еще служило: «Горячее сердце» или «Надежда».
— Вы меня помните?
— Как же не помнить! Я уже тогда хотела вас спросить, как это вам удается иметь такие волосы? Мы все тогда решили, что это парик.
— Нет, они у меня такие от природы,— сказала Ирена.— Мне надо произвести обмен квартиры.
— О.-о, это действительно проблема! Но это мы сможем поместить только в конце сентября.
— Неважно.
Ирена склоняется над бланком и пишет.
«Мать будет крайне разочарована,— думает Ирена,— она воображает, будто каждый ухватится за наш вариант, едва прочитает эти три строчки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76