Наша школа лучшая в районе. Опытные педагоги, старательный персонал, высокая успеваемость. И мой кабинет оборудован по последнему слову техники — зеркала, плакаты-профили наглядно показывают положение языка при произношении каждого звука. Дидактические игры лото с картинками на «С», «3», «Ц», альбом на шипящие, на свистящие. На звуки «Р» и «Л»...
Я окончила факультет дефектологии в пединституте
Логопед — это нечто среднее между врачом и учителем. Заикание, недоразвитие речи, сниженный интеллект — даже в нашей, можно сказать, образцовой школе таких немало. А мой кабинет посещают дети из четырех школ района...
Они приходят ко мне на занятия после уроков, уже утомленные непосильным бременем науки, перекусив наскоро в школьном буфете. Я стараюсь активизировать их внимание, превратить урок в игру, развеселить.
Сегодня у меня второклассники. Небольшая группа — пять человек.
— Начинаем гимнастику языка,— говорю я.— Язык трубочкой! Трубочкой, а не чашечкой! Дима Иванов, это относится к тебе! Посмотри на свою соседку, она делает правильно... Теперь язык чашечкой! Молодцы! Язык жалом! Лева Минкин, что у тебя за жало? Это не жало, а лопата. Слыхали выражение — язык как лопата?..
Они смеются. Их легко смешить — они рады каждому случаю.
— Высунули язык, подули на него! Как следует подули! Теперь все сначала. Трубочкой! Чашечкой! Жалом!.. Молодцы! Взяли лото на шипящие. Лева, иди ко мне...
Я беру вату и спирт — они всегда у меня наготове, ведь приходится лезть в рот.
— Пука, давай посмотрим, в чем тут дело? Вот оно что, толстый язык. Ишь, как ты его раскормил... Рот открываешь хорошо, как настоящий лев...
Четыре мальчика и одна девочка. У мальчиков с этим вообще хуже. Заикание, звуковые погрешности — это по их части. Зато у девочек чаще другое — недоразвитие речи, снижение интеллекта. Сколько бьюсь с Полиной. Девочка все оглушает. Вместо «газета» произносит «камет а», а вместо «магазин» — «м а к а с и н». Прямо не знаю, что с ней делать!..
— Полина, в следующий раз приходи с бабушкой.
— С а ч е м? — Она смотрит на меня недоверчиво.
— Затем, что я хочу с ней поговорить. Тебя надо показать ушнику.
— С а ч е м? — Голубые глаза, голубые банты в русых косицах. Бабушкино сокровище!.. Небось и не подозревает, какое ей выпало счастье — иметь свою бабушку? Не то что Валера — носит на шее под рубашкой, как нательный крест, ключ от входной двери.
Валера заикается. Это случилось с ним год назад
9Я5
от испуга, когда его пьяный отец схватил со стола нож и стал гоняться за ним по всей квартире с криком: «Убью!..» Валера заперся в ванной и сидел там, дрожа, пока не вернулась с работы мать. Целые сутки он вообще не мог говорить, а потом речь восстановилась, но он стал заикаться... В прошлый раз я продиктовала им фразу — упражнение на звук «С»: «На севере весной солнце светит круглые сутки...»
— Слово «сутки» понятно? — спросила я.
— Это когда в тюрьму сажают,— сказал Валера. Сегодня мне трудно заниматься. Невольно возвращаюсь
мыслями к дому. Надо собрать совет! Сегодня же! Начнем с родни, что ли... Кибернетик с женой и тетя, для начала хватит...
Мы заканчиваем урок тем же, с чего и начали,— гимнастикой языка. После чего я задаю им задание на дом и отпускаю. Скоро придет вторая группа
Я поднимаюсь в учительскую и звоню Борису. Он юрисконсульт в строительной организации. К моему счастью, он на месте.
— Не мечи икру,— говорит он, понизив голос, должно быть, рядом люди.— О чем ты будешь с ними говорить? Мы сами ничего не знаем. Даже как ее зовут...
— Ее зовут Мымра,— говорю я и бросаю трубку. Нет, меня это просто бесит! Какое равнодушие к судьбе
сына! И какая самоуверенность: «Мы это поломаем!..» А как, в самом деле, ее зовут?..
По пути домой, в метро и потом на улице, я смотрю на девушек, стараюсь угадать, какая она. Наверное, маленькая — длинные любят маленьких. Вон как та, в джинсах и с модной сумкой на ремешке...
Нет, такая не возьмет три дня за свой счет, чтобы повидать моего дурачка! Да она его и не полюбит!.. И правильно сделает! Кому он такой нужен! Только нам с отцом. Мальчишка, недоучка!.. Уважающая себя девушка никогда...
Я ловлю себя на том, что разговариваю вслух, сама с собой. Только этого недоставало!.. Репетирую обвинительную речь на домашнем судилище... Интересно, что она в нем нашла? Я стараюсь быть объективной. Ну, симпатичная морда. Рост, бицепсы. А тут еще летная форма. Душка военный, как говорится...
Эта, в скромном пальтишке, как будто бы ничего. Нет, она слишком серьезная. Скорей уж вот та, с личиком, расписанным, как пасхальное яичко. Господи, до чего они все накрашены!.. И еще эти парики! Просто не доберешься до естества. Своеобразная форма мимикрии самозащита — так объяснила мне это наша модница Женя. Она ученая дама, жена Бориного младшего брата. Они оба кибернетики. Мика работает в вычислительном центре, а Женя преподает. Она недавно защитила кандидатскую, и мы шутя именуем ее «доцент наук» — с легкой руки Витьки, который назвал ее так случайно, по своей темноте...
Это и есть наша родня. Самая близкая. И еще Тетя. Борис и Мика рано потеряли родителей. Тетя их вырастила, выучила на свои скромные средства — она была корректором в издательстве. Я тоже называю ее Тетя, и даже Витька, хотя, по сути, она ему двоюродная бабушка. Слово «тетя» стало как бы ее именем — у нее трудное имя, что-то вроде Семирамиды... Я представляю себе, как округлятся глаза Тети, когда она узнает, что Витька хочет жениться. Как она закашляется, сомнет недокуренную папироску — наша Тетя курит...
— Ну, где твой сын? — спрашивает Борис, когда диктор в телевизоре желает нам «спокойной ночи».
— Он предупредил, что вернется поздно.
— Лично я ложусь спать.
— Но ведь мы решили сегодня поговорить!..
— Значит, поговорим завтра... Ты знаешь, какие в Москве концы!
— Метро до часу...— говорю я. И занимаю свой пост у окна.
Наш двор плохо освещен,— правда, лампочки над каждым подъездом. Фонари почему-то не горят, лишь один, возле арки. Он мигает на ветру почти с одинаковыми промежутками — как маяк.
В доме напротив много освещенных окон — не все ложатся ровно в двенадцать, как мой Борис. Привычно нахожу три окна на седьмом этаже — у Колесниковых еще не спят. Там живет Леха Колесников! Наш сосед по довоенной коммунальной квартире, лучший друг Коли. Просто диво, что мы не общаемся. Видимся только на улице, мимоходом. Что-то давно он мне не попадается!..
Борис у меня ревнивый. Черт меня дернул ему сказать, что в двенадцать лет я была влюблена в этого Леху!
Двор безлюден. Противно думать, что итька где-то болтается. Какой-нибудь тип может пристать... Нет, мне было спокойнее, когда он служил в армии и они даже в театр ходили строем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Я окончила факультет дефектологии в пединституте
Логопед — это нечто среднее между врачом и учителем. Заикание, недоразвитие речи, сниженный интеллект — даже в нашей, можно сказать, образцовой школе таких немало. А мой кабинет посещают дети из четырех школ района...
Они приходят ко мне на занятия после уроков, уже утомленные непосильным бременем науки, перекусив наскоро в школьном буфете. Я стараюсь активизировать их внимание, превратить урок в игру, развеселить.
Сегодня у меня второклассники. Небольшая группа — пять человек.
— Начинаем гимнастику языка,— говорю я.— Язык трубочкой! Трубочкой, а не чашечкой! Дима Иванов, это относится к тебе! Посмотри на свою соседку, она делает правильно... Теперь язык чашечкой! Молодцы! Язык жалом! Лева Минкин, что у тебя за жало? Это не жало, а лопата. Слыхали выражение — язык как лопата?..
Они смеются. Их легко смешить — они рады каждому случаю.
— Высунули язык, подули на него! Как следует подули! Теперь все сначала. Трубочкой! Чашечкой! Жалом!.. Молодцы! Взяли лото на шипящие. Лева, иди ко мне...
Я беру вату и спирт — они всегда у меня наготове, ведь приходится лезть в рот.
— Пука, давай посмотрим, в чем тут дело? Вот оно что, толстый язык. Ишь, как ты его раскормил... Рот открываешь хорошо, как настоящий лев...
Четыре мальчика и одна девочка. У мальчиков с этим вообще хуже. Заикание, звуковые погрешности — это по их части. Зато у девочек чаще другое — недоразвитие речи, снижение интеллекта. Сколько бьюсь с Полиной. Девочка все оглушает. Вместо «газета» произносит «камет а», а вместо «магазин» — «м а к а с и н». Прямо не знаю, что с ней делать!..
— Полина, в следующий раз приходи с бабушкой.
— С а ч е м? — Она смотрит на меня недоверчиво.
— Затем, что я хочу с ней поговорить. Тебя надо показать ушнику.
— С а ч е м? — Голубые глаза, голубые банты в русых косицах. Бабушкино сокровище!.. Небось и не подозревает, какое ей выпало счастье — иметь свою бабушку? Не то что Валера — носит на шее под рубашкой, как нательный крест, ключ от входной двери.
Валера заикается. Это случилось с ним год назад
9Я5
от испуга, когда его пьяный отец схватил со стола нож и стал гоняться за ним по всей квартире с криком: «Убью!..» Валера заперся в ванной и сидел там, дрожа, пока не вернулась с работы мать. Целые сутки он вообще не мог говорить, а потом речь восстановилась, но он стал заикаться... В прошлый раз я продиктовала им фразу — упражнение на звук «С»: «На севере весной солнце светит круглые сутки...»
— Слово «сутки» понятно? — спросила я.
— Это когда в тюрьму сажают,— сказал Валера. Сегодня мне трудно заниматься. Невольно возвращаюсь
мыслями к дому. Надо собрать совет! Сегодня же! Начнем с родни, что ли... Кибернетик с женой и тетя, для начала хватит...
Мы заканчиваем урок тем же, с чего и начали,— гимнастикой языка. После чего я задаю им задание на дом и отпускаю. Скоро придет вторая группа
Я поднимаюсь в учительскую и звоню Борису. Он юрисконсульт в строительной организации. К моему счастью, он на месте.
— Не мечи икру,— говорит он, понизив голос, должно быть, рядом люди.— О чем ты будешь с ними говорить? Мы сами ничего не знаем. Даже как ее зовут...
— Ее зовут Мымра,— говорю я и бросаю трубку. Нет, меня это просто бесит! Какое равнодушие к судьбе
сына! И какая самоуверенность: «Мы это поломаем!..» А как, в самом деле, ее зовут?..
По пути домой, в метро и потом на улице, я смотрю на девушек, стараюсь угадать, какая она. Наверное, маленькая — длинные любят маленьких. Вон как та, в джинсах и с модной сумкой на ремешке...
Нет, такая не возьмет три дня за свой счет, чтобы повидать моего дурачка! Да она его и не полюбит!.. И правильно сделает! Кому он такой нужен! Только нам с отцом. Мальчишка, недоучка!.. Уважающая себя девушка никогда...
Я ловлю себя на том, что разговариваю вслух, сама с собой. Только этого недоставало!.. Репетирую обвинительную речь на домашнем судилище... Интересно, что она в нем нашла? Я стараюсь быть объективной. Ну, симпатичная морда. Рост, бицепсы. А тут еще летная форма. Душка военный, как говорится...
Эта, в скромном пальтишке, как будто бы ничего. Нет, она слишком серьезная. Скорей уж вот та, с личиком, расписанным, как пасхальное яичко. Господи, до чего они все накрашены!.. И еще эти парики! Просто не доберешься до естества. Своеобразная форма мимикрии самозащита — так объяснила мне это наша модница Женя. Она ученая дама, жена Бориного младшего брата. Они оба кибернетики. Мика работает в вычислительном центре, а Женя преподает. Она недавно защитила кандидатскую, и мы шутя именуем ее «доцент наук» — с легкой руки Витьки, который назвал ее так случайно, по своей темноте...
Это и есть наша родня. Самая близкая. И еще Тетя. Борис и Мика рано потеряли родителей. Тетя их вырастила, выучила на свои скромные средства — она была корректором в издательстве. Я тоже называю ее Тетя, и даже Витька, хотя, по сути, она ему двоюродная бабушка. Слово «тетя» стало как бы ее именем — у нее трудное имя, что-то вроде Семирамиды... Я представляю себе, как округлятся глаза Тети, когда она узнает, что Витька хочет жениться. Как она закашляется, сомнет недокуренную папироску — наша Тетя курит...
— Ну, где твой сын? — спрашивает Борис, когда диктор в телевизоре желает нам «спокойной ночи».
— Он предупредил, что вернется поздно.
— Лично я ложусь спать.
— Но ведь мы решили сегодня поговорить!..
— Значит, поговорим завтра... Ты знаешь, какие в Москве концы!
— Метро до часу...— говорю я. И занимаю свой пост у окна.
Наш двор плохо освещен,— правда, лампочки над каждым подъездом. Фонари почему-то не горят, лишь один, возле арки. Он мигает на ветру почти с одинаковыми промежутками — как маяк.
В доме напротив много освещенных окон — не все ложатся ровно в двенадцать, как мой Борис. Привычно нахожу три окна на седьмом этаже — у Колесниковых еще не спят. Там живет Леха Колесников! Наш сосед по довоенной коммунальной квартире, лучший друг Коли. Просто диво, что мы не общаемся. Видимся только на улице, мимоходом. Что-то давно он мне не попадается!..
Борис у меня ревнивый. Черт меня дернул ему сказать, что в двенадцать лет я была влюблена в этого Леху!
Двор безлюден. Противно думать, что итька где-то болтается. Какой-нибудь тип может пристать... Нет, мне было спокойнее, когда он служил в армии и они даже в театр ходили строем!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21