— тихо спросил он.
— Ничего, — улыбка Наташи стала еще «милее». — Вы пока тут хозяйничайте, а я прилягу.
— Смотрите на часы, до закрытия метро осталось меньше трех часов.
— А мы поедем на таксо!.. — в один голос сказали Катя и Марина.
— Посуду не забудьте за собой помыть, — вежливо напомнила Наташа.
— Татка, ты куда? — моргал осоловелыми глазенками Витя.
— Спать, дружсж, спать. Так что вы не очень громко, хорошо?
— Татка, ты обиделась, что ли? — Клюев попридержал ее за локоть: — Татка, погоди!.. Ты плохое про меня не думай, Татка! Это мои натурщицы, понимаешь?
— Понимаю, — вяло кивнула Наташа.
— Я ж концепт закончил, обмыть это дело надо по-человечески, а Иначе удачи не будет. А они просто натурщицы, и больше ничего! У нас исключительно деловые отношения.
— Я вижу.
— Что ты видишь? Что ты там такое видишь?
У Виктора, когда он был пьян, настроение менялось через каждую секунду. Вот и сейчас ему вдруг показалось, что Наташа позволила себе пренебрежительно посмотреть в сторону его «коллег», и кулаки его сами собой сжались...
— Вижу, что очи голые.
— А какими он*!, по-твоему, должны быть? — с угрожающей интонацией поинтересовался Виктор. — Да, голые!.. Так воьцли в образ, что забыли, одеться! Вот какой силищей обладает искусство!.. — И он снова смягчился: — Ну, Татка, посиди с нами. Оч-ч тебя прошу!..
И Наташа посидела с ними минут пять, с умилением полюбовалась на эту идиллическую картину, когда одна из близняшек все норовила залезть Виктору на колени и лизнуть его в ухо, а другая, позабыв обо всем на свете, уминала котлеты с картошкой. Изголодалась на работе, бедняжка...
— Исключительно деловые отношения, — повторял, как заевшая пластинка, Виктор. — Исключительно деловые...
Наташа не слышала хлопка входной двери, проснувшись лишь тогда, когда благоверный повалился на другой край кровати и попытался отвоевать у супруги свою законную часть одеяла. Но остался ни с чем, потому что Наташа укуталась, словно тутовый шелкопряд.
Электронный будильник показывал половину третьего.
Сон как рукой сняло. Она лежала, уткнувшись лицом в подушку и покусывая нижнюю губу. Главное — сдержать себя, перетерпеть до утра, дождаться, пока хмель выветрится из бестолковой Витьки-ной башки, а иначе разговор по душам (увы, от него никуда не деться) будет пустой тратой времени.
Через несколько минут Виктор захрапел. Наташа стиснула зубы. Вскоре храп усилился. Плавно переходя из тональности в тональность, он теперь был украшен высокохудожественными руладами, хрипами и почмокиваниями.
«Витька никогда так не храпел, — подумалось Наташе. — Он обычно тихонечко: «хырк-хырк, хырк-хырк», такой храп даже убаюкивает, если к нему привыкнуть, а тут вдруг... Нет, это терпеть невозможно...»
— Заткнись, — громко сказала она. Рулады оборвались.
— Вот так-то лучше. Перевернись на другой бок. Виктор послушно перевернулся и запустил по новой, еще громче и изысканней, нежели прежде.
— Витюша, замолчи, пожалуйста! Витя-а-а-а, умолкни! Спать не даешь! Вить, ты слышишь меня? — Наташа приподнялась на локте, тронула мужа за плечо и...
Удивительно, как от ее крика не проснулся весь дом. Наташа вскочила с кровати, подлетела к двери, щелкнула выключателем. Так и есть!..
Судьба будто испытывала Наташу в последнее время, будто проверяла ее на правильность выбранной ею сексуальной ориентации! Да что ж это такое, в конце-то концов?
На кровати раскинулась голая девица, и, судя по выражению ее заспанной физиономии, срочное изменение места ночлега в ее планы не входило.
— Потуши свет, дура, — невозмутимо потребовала она.
— Что ты сказала? — Наташа чуть не задохнулась от возмущения. — Как ты меня назвала?
— Да кто ты вааще такая? — нахохлилась гос
тья. — Отстань от меня, ненормальная...
И через секунду, укрывшись с головой, она уже опять храпела, как бульдозер. И откуда только у этой нежной грации взялось столько голосовой мощи? Шаляпин бы позавидовал...
Наташа обнаружила Виктора на кухне. Он лежал на диванчике в обнимку со второй близняшкой. Вернее, не лежал, а ерзал. А еще вернее, ерзали они оба, издавая при этом сладострастные стоны и всхлипы.
Наташа прошла в ванную и, пока медный тазик наполнялся холодной водой, вгляделась в свое отражение. Из зеркала на нее смотрела всклокоченная фурия с округлившимися от бешенства глазами. Нет, так нельзя... Взять себя в руки! Выглядеть достойно!
Так обычно окатывают горланящих под окнами мартовских котов, одним движением — «вжих!», и страстное свидание прервано.
— У-у-у!!! — заорал Виктор, захлебываясь в холодной воде и жмурясь от внезапно вспыхнувшего света.
— А ну вон отсюда, ублюдки, — холодно процедила Наташа...
МИСТИКА
О том, что будет, когда Виктор вернется, Наташа старалась не думать...
Во всяком случае, муж теперь не вызывал у нее других эмоций, кроме брезгливости и презрения. Тьфу, гадость!..
Наташа решила прилечь, но, оказывается, она совсем забыла про Марину, а та, как ни в чем не бывало, продолжала спать на ее кровати. Только уже не храпела, а сладостно похрюкивала...
Ну и ночка выдалась, врагу не пожелаешь.
За окном проступали предрассветные сумерки.
Наташа перемыла всю посуду, насухо вытерла, поставила в шкафчик. Чем же еще отвлечься?
И, будто ей в помощь, в прихожей затрезвонил телефон. Кто это в такую рань?
— Наташка, меня осенило! — встревоженно клокотал Граф. — И если мои предположения окажутся истиной!.. Ну, тогда я не знаю!.. Тогда в мире не останется ничего святого!..
— Что-что-что? — испугалась Наташа. — Граф, что стряслось?
— Как ты думаешь, сколько получает инженер-строитель?
— Даже не знаю... А что?
— Мало получает! Уж во всяком случае автомобиль на зарплату не купишь, это точно! А он купил, да еще какой!
— Ты про кого?
— Про Андрея, про кого же еще?
— Ах, да-да...
— Вот так, Наташка. Думай, прикидывай, сопоставляй факты, у тебя это, наверное, по роду занятий неплохо должно получаться.
Только сейчас Наташа поняла, почему так рано звонил Граф. Да ведь она совсем забыла — сама же встревожила его с этой монетой. И сама же тогда подумала про Андрея... Закрутилась совсем.
— Спасибо, Граф...
— Мне-то за что? Просто очень хочется, чтобы ты выловила поганца. Впрочем, я так доверял всем нашим ребятам...
Наташа позвонила Андрею в начале восьмого, и оказалось, что тот уже буквально стоял в дверях. Уговорились встретиться, когда у него будет обеденный перерыв, прямо на стройке.
Андрей возводил двенадцатиэтажную коробку, был главным в бригаде и держался соответствующе — важно, с чувством собственного достоинства.
— Ну, выкладывай, — сказал он, устраиваясь на бетонной плите и выдавливая зеленую кефирную крышечку. — Я не стал тебя по телефону спрашивать... Но по голосу понял — что-то важное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84